Красавица Оланна из богатой семьи никогда не отличалась дерзостью, как ее сестра-двойняшка Кайнене, но именно Оланна решилась оставить полную комфорта жизнь ради любви. Переезжая в маленький городок, где жил и работал ее будущий муж, профессор местного университета, она вряд ли понимала, что бесповоротно меняет свою судьбу. Деревенский мальчик Угву, поступивший в услужение в профессорский дом, тоже не догадывался, что отныне его жизнь изменится необратимо и непредсказуемо. Застенчивый молодой...
Как вышло, что все они чужие люди и связывает их только общая фамилия?
Потеряв всех родных, всех до единого, я будто заново родился, – рассказывал Инатими Ричарду своим неизменно тихим голосом. – Я стал новым человеком, потому что некому было напоминать мне, кем я был до сих пор
В бункере, играя на влажной земле, кишевшей муравьями и сверчками, малыш сказал, как его зовут. Наверное, Чидиебеле — это имя чаще встречается. Теперь имя звучало как насмешка. Чидиебеле: «Бог милостив».
Дедушка говорил: если хуже некуда, дальше будет только лучше.
Смерть-абсолютное знание, но страшно не представлять заранее, что именно тебе откроется.
Никогда не веди себя так, будто мужчина - хозяин твоей жизни! Слышишь? Ты сама хозяйка своей жизни, только ты.
МОЛЧАЛ ЛИ ТЫ, КОГДА МЫ УМИРАЛИ?Ты видел снимки в шестьдесят восьмом —
Детей, чьи волосы рыжели, выгорали,
И превращались в жалкие пучки,
И как сухие листья облетали?
Представь себе ручонки-зубочистки
И животы – надутые мячи.
То был квашиоркор – страшнее слово
Едва ль найдется, сколько ни ищи.
Нужды нет представлять – ведь были снимки
В журнале «Лайф», на глянцевых страницах.
Ты видел? Мимоходом пожалел
И отвернулся, чтоб обнять девицу?
Бледнела кожа, будто жидкий чай,
Под ней синели вены паутиной.
Смеялись ребятишки, а фотограф
Нащелкал снимков и ушел, один.
Оденигбо посмеялся: мол, как ни крути, дать жизнь ребенку в нашем несправедливом мире – вопиюще буржуазный поступок. Так и сказал: «вопиюще буржуазный поступок»…
Война идет для всех, и каждый решает для себя, меняться ему или нет.
– Вы, американцы, везде ищете коммунизм. До того ли нам сейчас? – возмутился Хозяин. – Главное, чтобы наш народ шел вперед. Допустим, капиталистическая демократия – это хорошо, но если она такая, как у нас – как если бы вам кто-то дал костюм точь-в-точь как у него самого, да только сидит он плохо и пуговицы оторваны, то надо его выкинуть и сшить костюм по росту. Иначе нельзя!
Угву охотно пожалел бы ее убитого друга, будь тот обычным человеком, но ведь он политик, а политики – не как все люди. Угву читал о них в «Дейли тайме» – они нанимали бандитов, чтобы те избивали их противников, они покупали на государственные деньги землю и дома, заказывали партиями длинные американские машины, подкупали на выборах женщин, и те набивали под платья фальшивые бюллетени, чтобы сойти за беременных. Сливая воду из-под вареной фасоли, Угву всякий раз думал: раковина скользкая, как политик.
– Бог сражается за Нигерию, – неожиданно произнесла Элис. – Бог всегда с теми, кто лучше вооружен.
– Бог на нашей стороне! – Оланна сама удивилась собственной резкости. – Думаю, Бог с теми, на чьей стороне правда, – добавила она уже спокойнее.
Гражданская война - одно название, где ты здесь видел граждан?
Суть одна.Что еду фаршировать, что людей. Не нравится, что внутри, - оставь в покое, а не набивай всякой дрянью.
— На все, что тебе будут рассказывать в школе об Африке, есть два ответа: правдивый — и тот, что нужен на экзамене. Ты должен читать книги и знать оба ответа. Книги я тебе дам, прекрасные книги. — Хозяин глотнул чаю. — В школе тебе скажут, что реку Нигер открыл белый по имени Мунго Парк. Ерунда. Наши предки ловили в Нигере рыбу, когда ни Мунго Парка, ни его дедушки на свете не было. Но на экзамене напишешь: Мунго Парк.
Война идет для всех, и каждый решает для себя, меняться ему или нет.
Дедушка говорил: если хуже некуда, дальше будет только лучше.
Конечно, многие другие страны тоже признали бы нас, но из-за Америки боятся. Америка — камень преткновения!
— На все, что тебе будут рассказывать в школе об Африке, есть два ответа: правдивый — и тот, что нужен на экзамене. Ты должен читать книги и знать оба ответа.
Мой дядя, брат отца, сражался в Бирме и вернулся мучимый одним-единственным вопросом: почему ему никто раньше не сказал, что белый человек не бессмертен?
— Мы никогда по-настоящему не помним о смерти. Мы жили бы совсем иначе, если б помнили, что все умрем. Все мы умрем.
Просто дай себе право на счастье. Быть несчастной - твой собственный выбор, а что ты будешь делать со своим несчастьем? Питаться им?
Люди принципов не ищут помощи у высокопоставленных друзей.
Если во имя Бога они так искренне заботятся о людях, в Бога стоит верить.
Память у меня в сердце. Память - не в вещах, которые могут вынести из дома чужие люди.