Августовские пушки

Превратности судьбы

Если я верно помню, «Августовские пушки» я читал в третий раз. Бывают такие книги, прелесть которых не считывается сразу, её так не ухватишь. Труд Такман как раз из таких.

Вроде бы простая книга, без особого углубления, местами откровенно поверхностная (особенно в главах по Восточному фронту Первой мировой). Написана так давно, что в деталях откровенно устарела, потеряла актуальность. А ведь поди ж ты, всё равно что-то к ней тянет, её хочется взять с полки и погрузиться в этот жаркий август-1914, когда миллионные армии маршировали, атаковали и оборонялись на обширном пространстве от Парижа до западной границы Восточной Пруссии.

Прелесть книги Такман в том, что она сумела соблюсти правильный баланс между популярностью и соответствием источникам. Её почти нельзя обвинить в передёргиваниях, при этом книга написана таким откровенно обычным, доступным языком, что она читается запоем, с неослабевающим интересом.

Даже тактические расклады, приведшие к известному повороту Клюка на восток, мимо Парижа, даны так, что история с марнским такси будет понятна любому, самому далёкому от тактики читателю.

Автор делает так, что всё, начиная от предвоенного планирования, всё, включая первые битвы, первые марши через Бельгию, первые стычки в Восточной Пруссии, всё это становится наглядным. И порой даже эпическим, простите пафос. Есть что-то от мрачной трагедии в этом немецком марше, в этой попытке соответствовать идеальному плану, который гнал людей по сорок километров в охватывающем манёвре. И есть какая-то странная историческая справедливость в этом контрударе от стен Парижа, в этом «чуде на Марне».

Особый интерес, естественно, книге придаёт то, что, по свидетельствам очевидцев, её очень любил Кеннеди, который читал её в дни Карибского кризиса и прочувствовал настолько, что смог перебороть своих военных, которые, как и их немецкие, французские, английские и русские коллеги в 1914-м, утверждали, что военное планирование важнее конкретных условий и планы, раз задуманные, должны осуществляться, как бы ни были страшны их последствия.

Да, книга даёт много материала для размышления о том, как глупы люди. Такман очень хорошо показывает, как старая Европа, Европа bell epoque, совершает самоубийство, как все плачут от невозможности остановить войну, но ничего конкретного не делают. Я не склонен плакать, задумываясь над тем, как хрустела в 1913 году французская булка, но трудно не жалеть те миллионы солдат, которые погибли в 1914-1918 и после в конфликтах, вызванных этой войной, из-за того, что кайзер хотел дожать Францию, Россия выполняла союзнический долг за французские кредиты, а англичане боялись усиления Германии. Лучше после войны не стало никому: ни победителям, ни побеждённым.

Признаюсь, я вспоминал об этой книге летом 2014 года, когда казалось, что спираль раскручивается по похожему сценарию. Риторика становилась всё более оторванной от реальности, провокации нарастали, люди гибли.

Особой остроты личного сопереживания книге придаёт то, что мой прадед как раз участвовал в Восточно-Прусской операции русских армий в 1914 году, этой авантюре царских войск, вроде как спасшей Париж. Прадед попал в плен после разгрома армии Самсонова и просидел в немецком лагере четыре года (лагерь был на оккупированной немцами территории северной Франции, чтобы бежать было дальше). Я люблю смотреть на его фото в плену, присланное через Красный крест. Он сфотографирован среди группы других пленных, Красный крест явно просто делал потом число копий по числу человек на фото и рассылал по России. Что он думал тогда, в 1916, проведя уже два года в лагере? Как он потом пробирался домой в 1918, через разваливавшиеся империи? По семейной легенде, пришёл он в 1918 в Тамбовскую губернию с винтовкой и ничего толком не рассказывал. А ещё он в лагере выучил немецкий и в следующую войну, во второй её половине, с нескрываемым интересом общался с немецкими пленными, которых пригнали на стройки. Что он думал в этот момент? Думал ли о превратностях судьбы?

Книга прочитана в рамках основного задания Долгой Прогулки на ноябрь, команда "Ё и другие буквы": strannik102 , Clickosoftsky , red_star и Maktavi

О хрупкости мира

Несмотря на то, что я люблю читать книги по истории, исторические романы, следует честно признаться, что историю я знаю плохо. Так чтоистория Первой мировой войны не стала исключением. Это величайшее в мире событие, которое многие не без оснований считают определяющим в истории мира на десятки, а сейчас счет уже пошел на сотни лет вперед. Да, эхо Первой мировой до сих пор громко звучит в мировой политике.
Поэтому читать «Августовские пушки» мне было интересно, и я узнал для себя много нового. Барбара Такман в этой книге сделала попытку нарисовать картину событий, которые предшествовали началу войны и то, что произошло за август 1914 года. Да это только попытка, так как всё что мы пытаемся узнать о прошлом, всегда останется только попытками, ибо как оно там было в точности на самом деле мы уже не узнаем никогда. Тем более никаких обнадеживающих новостей о создании машины времени пока нет.
Скорей всего эта книга не может претендовать на учебник по истории или какой-нибудь там исторический труд, однако думаю, основные этапы и эпизоды войны в ней описаны без каких-либо серьёзных отклонений от общепринятых положений исторической науки. Да можно придраться к различным фактам. Как, например, было или не было тяжелая артиллерия в той или иной армии, сколько погибло в том или ином бою человек и т.д. В целом картины это не меняет.
Главное в книге Такман – это люди. А точнее это поиск ответа на вопрос, как разумные и в общем неплохие люди, допустили развязывание этой мировой бойни, в которой погибло огромное множество людей, были использованы не применявшиеся ранее виды оружия, нарушены чуть ли не все общечеловеческие ценности в масштабах не виданных ранее.
Это больше книга о психологии и сознании, хотя многие её главы без карты лучше не читать. Иначе легко запутаться во всех этих многочисленных перемещениях корпусов и дивизий, которые изложены достаточно подробно. Тем не менее это книга о всемогуществе планов и проектов.
Думаете вы составляете в течении нескольких лет подробные планы и графики, о том куда и зачем пойдут ваши войска, а потом с легкостью от этого откажитесь, даже если будет такая необходимость? Как - бы не так!
Или об узости мышления умнейших людей, которые считают, что там не должно быть противника и не принимают или дают другое объяснение многочисленным данным и сообщениям разведки и наблюдений, лишь бы они совпадали с их точкой зрения.
О том как политики в сложной обстановке и ограниченных временных рамках просто неспособны принять правильное решение.
А за этим всем миллионы загубленных человеческих жизней! Когда один из императоров, зевнув говорит: «Делайте, что хотите!» и начинает работать военная машина, которая уничтожит миллионы жизней.
Вот это у Такман очень хорошо показано, это стоит прочесть. Язык очень живой, рассказано увлекательно, несмотря на обилие сухих фактов.
Однако есть и на что посетовать.
Во-первых, в книге делается прежде всего упор на поступки и образ мышления власть имеющих. В них она ищет причины и следствия. При этом совершенно упущены из виду экономические причины Первой мировой. А мне воспитанному в духе материализма они видится определяющими. Ничего не было сказано о том, что Германия стала основным конкурентом в торговле в Европе и начинала прокладывать пути на Восток и её притязаниях на владения Англии. Или о том, что Эльзас и Лотарингия это не просто красивые места и плодородные земли, а еще источники сырья и металлургия. И много еще других причин, в том числе и противоречия с Россией, среди которых «вступимся за братьев славян» было далеко не самым острым.
Также, по каким- то причинам автор практически полностью обходит стороной развитие событий в Сербии, Австро-Венгрии и боях в Галиции.
Тем не менее, книга очень интересная. Она не расскажет обо всём, но всем интересующимся Первой мировой прочитать её будет очень интересно. Так как прежде всего это книга предупреждение. Насколько не прочен мир на этой земле. Как легко приходят в движение разрушительные силы, которые, казалось бы, находятся под контролем и управлением.

Каким образом поражение в 1905 году России от Японии повлияло на баланс сил в Европе и как это приблизило начало войны.
Оказывается некий полковник русского генштаба в 1902 году продал один из первых военных планов России на случай войны немцам. Интересно есть ли об этом книга?
Что было бы, если бы немцы в 1914 году отправились на восток, ограничившись на обороной на Западе? А ведь это был очень возможный вариант.
Не знал о роли Бельгии в этой войне. Это небольшая, но очень мужественная страна, стала ключевой в начале войны. Именно в Бельгии мир столкнулся с массовыми расстрелами гражданского населения, сжигания городов, библиотек, уничтожения культурных ценностей, как с методом ведения войны и устрашения населения.
Не знал, что другая ширина железнодорожной колеи в России сделана умышленно в оборонных целях.

Вокруг света.

"Августовские пушки" журналистка The Nation Барбара Такман написала в 1963 и книга сразу получила признание (а автор - Пулитцеровскую премию) и была переведена на все европейские (и не только) языки, в том числе была опубликована в Советском Союзе, хотя и подверглась суровой критике с марксистских позиций. И в общем, книгу есть за что критиковать. Такман чаще чем надо сбивается на байки и исторические анекдоты, нередко (как например, с рассказом о том, как Ренненкампф после Таненнберга бежал из своей армии на автомобиле аж до Немана) не имеющие под собой никаких оснований; она совсем забыла рассказать о событиях на русско-австрийском фронте, где армия двуединой монархии в Галицийской битве потерпела чудовищное поражение, от которого так и не оправилась; множество мелких недочетов и помарок (к примеру, великого князя Николая Николаевича-старшего называет просто и фамильярно "великий князь"); часто фигурируют поверхностные оценки тех или иных личностей: так, Альтшиллер внезапно оказывается резидентом австрийской разведки, Мясоедов - немецким шпионом, а Сухомлинов, реорганизовавший крепостные войска, создавший военную контрразведку и императорский воздушный флот, выводится как "военный министр, ничего не сделавший для реформы русской армии после японской войны".

При всем при этом книгу Такман читали, читают и читать будут - она это заслуживает как одно из лучших исследований о начале Первой мировой войны. Ничего нового, по существу, она не пишет: "Августовские пушки" это сверхталантливая компиляция уже хорошо известных данных, Такман не дает каких-то новых трактовок или оригинальных концепций (хотя и развенчивает миф о "гениях" Гинденбурге ("вот здесь он спал перед сражением, здесь - во время сражения, а здесь - после") и Людендорфа ("во всем полагался на перехваченные русские радиограммы"), но благодаря журналистской деятельности Такман хорошо знала, как писать так, чтоб заинтересовать читателя (что зачастую совершенно не волнует профессиональных историков), и даже рассказ о передвижении нескончаемых номерных немецких корпусов и дивизий в ее исполнении не то что не утомляет, а наоборот, придает азарта заинтересованного наблюдателя.

Название книги полностью отражает ее суть - Такман пишет только об августе 1914 (вплоть до битвы на Марне): оккупация Бельгии, Пограничное сражение, крах Восточно-прусской операции описаны очень подробно и живо, красочно и весьма детально. И, конечно, она пишет как все дожили до жизни такой. Однако важен один нюанс. Такман не интересуют финансовые и экономические причины войны, хитросплетения колониальных устремлений, захват "жизненного пространства", желание восстановить национальную гордость, гаранты нейтралитета и дипломатия канонерок. Такман в первую очередь пишет о там как конкретные люди и их конкретные поступки довели до ситуации, когда никто даже при желании уже не мог остановить военные действия. Что думали и говорили немецкие философы, французские генералы и английские политики. Как пара нужных книг в нужное время ослепляли целые нации. Как желание дотошно выполнить приказ мертвого полководца привели к гибели сотни тысяч человек и определили исход войны.

Такман выстраивает сложнейший паззл из людей, мнений, поступков, намерений, ошибок, планов, оценок, предположений, тараканов-в-головах, убеждений и коллекции смертных грехов. Паззл красочный, огромный, с множеством деталей. И если отойти на достаточное расстояние, то увидишь, как эти детали, эти кусочки паззла складываются в густую тень грандиозной катастрофы. Лучшие умы континента вольно или невольно способствовали краху и подробно описанный Такман процесс мощения дороги в ад превратился в итоге в хронику объявленного самоубийства европейской цивилизации.

Первая мировая для меня - "неизвестная война". Всего лишь прелюдия к революции и гражданской. Я конечно читала Ремарка, Олдингтона, еще какие-то книги, но воспринимала их скорее как "вообще о войне". Первая мировая казалась какой-то "несерьезной", потонувшей в тени гражданской и второй мировой. Я не могу оценивать книгу с точки зрения точности изложенных фактов. Хотя знающие люди говорят, что Такман можно доверять.

Мое восхищение вызвало удивительное сочетание фактического и психологического, сухих цифр и человеческих эмоций. Такман как-то умудряется описывать перемещение войск как психологический триллер. Совершенно не скучно читать номера дивизий и названия населенных пунктов, которые они заняли. Я тут же полезла искать карты, хотя и без них складывается адекватная картина начала войны.
В центре описания все-таки не военные действия, а люди. Со своими амбициями, страхами, ошибками. И как из этой череды довольно случайных действий складывается история, определившая лицо 20 века.
Каждая сторона считала другую изощренной и свободной в своих действиях. На деле же события двигались необходимостью, сиюминутными целями, внутренними конфликтами, случайными симпатиями и антипатиями.

очень увлекательно написанный нонфикшн про начало Первой мировой. достаточно сухой, без чрезмерных пышностей, но в то же время и с описанием деталей, характеров, всяческих мелких акцентов, помогающих прочувствовать эпоху. например, то, насколько маломасштабным был тогда мир и как сильно плохая коммуникация влияла на вообще все решения. особенно меня позабавило, что в этой солидной по объёму книге про начало Первой мировой убийству эрцгерцога Фердинанда уделяется целый абзац текста. потому что не в нём было дело.