Когда узнаешь о самоубийстве, по крайней мере в одном можешь быть точно уверен: человек, его совершивший, знал, что не является полезным членом общества.
Смысл жизни неизвестен, а потому и пути ее скрыты от глаз живых существ. Кто, например, может утверждать, что шизофреники не правы? Они предпринимают отважное путешествие, отворачиваются от простых вещей, которые можно пощупать и которым можно найти практическое применение, они обращаются в глубь, к смыслу. А там-то и находится бездна — черная как ночь. Кто знает, вернутся ли они оттуда? А если вернутся, то какими станут, узрев смысл? Я восхищаюсь ими.
Смысл жизни неизвестен, а потому и пути ее скрыты от глаз живых существ. Кто, например, может утверждать, что шизофреники не правы? Они предпринимают отважное путешествие, мистер. Они отворачиваются от простых вещей, которые можно пощупать и которым можно найти практическое применение, они обращаются вглубь, к смыслу. А там-то и находится бездна – черная как ночь. Кто знает, вернутся ли они оттуда? А если вернутся, то какими станут, узрев смысл? Я восхищаюсь ими.
Страсть может подтолкнуть человека к истине
...вся деятельность общественной школы противоречила природе Джека: вместо того чтобы обучать, сообщать ученикам новые сведения, она загоняла их в жёсткие рамки шаблона. Школа соединяла детей с унаследованной культурой и внедряла её в их сознание. Она подгоняла детей под эту культуру: цель заключалась в её увековечивании, и, если индивидуальные особенности ученика могли увести его в сторону, они целенаправленно вытравлялись.