Воронья дорога

Здравствуй, дорогой мой друг, книжный маньяк!
Ты задавался вопросом, куда я вероломно пропал, почему ничего не читаю и не пищу о прочитанном на всех углах. Может быть, ты даже с содроганием думал, не утянул ли меня безвозвратно Мувилиб или не установил ли я грешным делом третьих Героев. Спокойствие - просто я лишь сегодня вернулся с вороньей дороги. Не впервой, так что не спеши меня отпевать, хоть ты уже и привык и даже получаешь от процесса удовольствие.

Уверен, что тебе в твоей полной пыльных фолиантов жизни нередко попадаются такие книги, о которые хочется биться головой. Ты совершенно не понимаешь, как к ним относиться: и интересно, и скучно, и, вроде бы, ни о чем, но и о многом одновременно. Потом приходит переосмысление, но ты же знаешь, что моск никогда не был моей главной мышцей, так что мне куда проще проглотить мутный текст, пожать плечами и ринуться дальше, чем ловить приход в духе гавайской розы, терпеливо ожидая, когда несварение сменится намеком на смысл жизни. И не факт, что сменится, между прочим - ведь это могут быть крокодилы. Но на сей раз всё так и произошло. Нет, я не про крокодилов, а про то, что читал этот талмуд целых две грёбаных недели, не зная, что и подумать, и порываясь сгонять за автором следом, чтобы узнать непосредственно из первоисточника, что мне думать и что делать. И в чем сила, кроме как в джоулях.
В общем, ты понял, что автора я не догнал. Смысла, надо сказать, тоже, впрочем, как и всегда. Но бессмысленность моего существования в очередной раз лихо компенсировалась эмоциями и катарсисом в духе древнегреческой трагедии.

Мне даже удалось идентифицировать жанр - это та самая семейная сага, что представлялась мне всегда каким-то мифологическим зверем, о котором все говорят, но видят его лишь избранные. Итак, самое начало 90х и ретроспектива на три поколения вглубь. Воспоминания, рассказы, ностальгия. Вот поколение бабушек-дедушек. Боевая старушка Марго, которой вечно не сидится на месте. А вот поколение их детей - три сына и дочь. Религиозный безумец Хеймиш, приземленный сказочник Кеннет, вечный бродяга Рори, который забрел так далеко, что его больше никто не смог найти. Фиона как всплеск чужой памяти. И их семьи и друзья. И уже их дети. И главный герой Прентис во главе. Черт побери, что за имя такое дурацкое? Вот он рассказывает о своей жизни, о своей семье, о других семьях, о друзьях, о их семьях, о бесконечных проблемах и радостях, еще постоянно вклиниваются чьи-то чужие мысли, слова и воспоминания. Но всё оказывается вовсе не так просто. Эти слова бесконечны - сотни и сотни чужих слов. Но где их источник? Что вообще было правдой, а что считали правдой? А что стало правдой, потому что его таковой считали?
Мы застаем Прентиса уже в довольно взрослом возрасте. Он вовсю учится в универе, точнее, пытается не вылететь из него раньше срока. И период в его жизни мы застаем довольно трагический. Но настоящее расступается перед прошлым. Ведь когда-то было детство, с развалинами старых крепостей, с прогулками по диким пейзажам, полное легенд ушедших времен, а отец рассказывал волшебные сказки, а Прентис бесился, когда тот сказки начал записывать и публиковать. А потом была юность, и зябкие ночи в маленькой обсерватории, и пьяное веселье, и звезды, сияющие со дна озер, и единение со всем сущим. Бесконечная череда маленьких воспоминаний, каждое из которых такое гладенькое и сверкающее, будто отлито на их стекольном заводе. Одни потухнут, лишь выйдя из горнила памяти, а от иных еще долго будет захватывать дух. Но невозможно уловить, какой из переживаемых моментов навсегда определит нашу судьбу.

Но знаешь, что меня поразило больше всего? То, что в современной Шотландии люди до сих пор живут в фамильных замках, где соседствуют винные подвалы внизу и спутниковые антенны на крыше. А бесконечные дороги, по которым эти люди несутся на своих автомобилях, пролегают мимо древних руин, хенджей и дольменов, старше самой страны. Эти люди летают на самолетах, сидят за компами, носят килты и кипят такими шекспировскими страстями, что идущая где-то на фоне война кажется далекой и незначительной. Вот злодей, будто сошедший со страниц мрачной средневековой сказки. Вот очарованный бродяга, скитающийся по пропахшей пряностями Индии от одного Тадж-Махала к другому. И не разобрать их под лицами современных невозмутимых людей. Там такие тайны скрываются, такие откровения погребены под десятками лет молчания.
Пересыпаешь красивые камушки и ищешь замаскированные под них конфетки. На ощупь, по запаху, по блеску, как угодно. Что найдешь - такая и будет история.
Сюжета здесь нет, это поток сознания. Скорее даже - поток нескольких сознаний. Что выхватишь из потока - о том и будет книга.
Иногда было скучно, и я зевал. Иногда смеялся. Иногда был заинтригован, негодовал, хотел побить главного героя. Иногда, смотря через некоторые из этих стеклянных шариков на солнце, я чувствовал, как у меня слезятся глаза. Это решило всё. И я чувствовал, что это прекрасно, и все мы живем воспоминаниями, только истинную их цену узнаём задним числом. Память, она как балластный курган: для кого-то это лишь груда камней, а кто-то видит судьбу каждого камня. Один подобрали с африканских берегов, другой выломали из Скалистых гор, третий лежал в море близ Китая, на четвертом до сих пор виден след надписей Берлинской стены.
Память, как и камни, никуда не уйдет, тебе решать, что с ними делать.

А потом у третьего поколения появились свои дети, страшные тайны прошлого раскрылись, позволив бедняге Прентису посмотреть, наконец, в будущее.
Вот так. Я же говорил, что Бэнкс замыкает у меня в мозгах какой-то особый нейрон. А еще у книги потрясающий перевод, с такой игрой слов, что обогащаешь лексический запас на сотню шуток вперед.

Так что, дорогой мой друг книгоманьяк, отпаивай меня коньяком при возможности, иначе опять куда-нибудь занесёт не в ту степь.
За сим прощаюсь с тобой в очередной раз.
ПыСы: А Героев я всё-таки установил. Прости.

2 января 2015 года. Позднее утро.
Дух Иэна Бэнкса. Чувак, вставай, пора меня читать!
Я. Чувак, отстань, мне плохо.
Дух Иэна Бэнкса. А помнишь, чувак, ты когда-то говорил, что никогда меня читать не будешь?
Я. Ты про свою "Осиную фабрику"? Помню ее, у меня еще после нее все чесалось недели три.
Дух Иэна Бэнкса. А с чего ты взял, что на этот раз будет легче?
Я. Слушай, Дух Иэна Бэнкса, взываю к тебе! Дай мне, падла, спокойно поспать. Понятно, что ты сам всегда с больной головой писал. Ставил будильник на пораньше и в муках корежился. Я другой.
Дух Иэна Бэнкса. Чувак, даже не пытайся меня поддеть. Я вообще уже умер и не жужжу.
Я. Знаю, что умер, иначе бы побрил тебя насильно. Зайди через пару дней, я еще вообще не решил - буду ли тебя читать.

4 января 2015 года. Ближе к обеду.
Дух Иэна Бэнкса. Динь! Динь! Дон! Дон! Гон! Гон! Дон! Дон!
Я. Я всегда говорил, что англичане наши метафизические враги.
Дух Иэна Бэнкса. Ты еще и разговаривать умеешь в таком состоянии?
Я. Знаю, что ты типа не англичанин.
Дух Иэна Бэнкса. Как продвигается чтение?
Я. Мне нравится. Страниц 50 уже прочел.
Дух Иэна Бэнкса. Это почему так мало?
Я. Чувак, пойми меня правильно. Я тебя уважаю. Ты красавец. В смысле, как писатель. Так-то, конечно, твоя красота равна твоей доброте. За одну только сцену с девушкой, у которой горят волосы на голове, тебе следовало вручить Нобелевскую премию.
Дух Иэна Бэнкса. По литературе?
Я. Нет. Премию Мира. Может ты вообще лучший в этом мире, я не знаю. Только я и сам умею видеть этот мир всеми переливчатыми красками канализации. Особенно по утрам. Так зачем мне так много самого себя? Чувак, дня три еще. Минимум!

7 января 2015 года. Полночь.
Дух Иэна Бэнкса. Христос воскрес!
Я. Че-че?
Дух Иэна Бэнкса. Да мне пофиг. Где рецензия?
Я. Где-где...У вороны на гнезде... Пиши сам, если хочешь.
Дух Иэна Бэнкса. Самому как-то стыдно.
Я. Чувак, ты вообще знаешь, что такое "стыдно"? Ты сам-то свою "Воронью дорогу" читал? Я даже как-то стесняюсь перечислять, все, что там относится к категории "стыдно". Стесняюсь и выбьюсь из сил.
Дух Иэна Бэнкса. Но есть же еще духовная чистота.
Я. Духовная? А ты сам-то кто? Иди, умойся.
Дух Иэна Бэнкса. Слушай, а это правда, что по-русски "Воронья дорога" произносится "Долгая прогулка"?
Я. Я не очень в терминологии. Но ты, чувак, там явно кому-то забашлял, на тебя сейчас сто рецензий накатают. Как смог-то?
Дух Иэна Бэнкса. Да, брось ты, чувак. Удал поэта - слава, модератора - желтые штаны, а мне хватит и такого заклепистого ремешка из секс-шопа за углом.
Я. Вот пусть они тебе его и покупают.
Дух Иэна Бэнкса. Чувак, ну давай хоть немного по сабжу. С кем мне еще разговаривать - все рецензии строчат да дочитывают последние страницы. Один ты такой раскидистый. Ты веришь, что звук можно увидеть?
Я. Чувак, я не только верю - когда в следующий раз услышу фамилию "Бэнкс" - я этот звук поймаю, заломаю и убью об рельсы. Лишь бы никогда его больше не слышать. Вали, а, я спать хочу.
Дух Иэна Бэнкса. Ладно, спи. Скажи мне только, чувак, ты знаешь - почему я к тебе прихожу?
Я. Знаю. Мы оба старые малолетние дегенераты.
Дух Иэна Бэнкса. Правильно. Озабоченные сентиментальные слюнтяи. Спокойной ночи.
Я. Умеешь ты, чувак, пожелать спокойной ночи.

Тот же день. Через несколько часов.
Я. Эй, чувак, ты здесь?
Дух Иэна Бэнкса. Че?
Я. Твое это "ты всего лишь тормозной след какашки в унитазе жизни" - это гениально! Бередит воображение и хочется читать стихи.
Дух Иэна Бэнкса. Читай. Про любовь?
Я. Конечно.

Ты поссала под ментовоз,
Но только по большой любви.
Он скрылся, у тебя понос,
Ты плачешь и сидишь в пыли.

Дух Иэна Бэнкса. Как трогательно. Только слишком лирично и слащаво. Больше ненависти, чувак, больше ненависти.
Я.
Сижу я на балконе и какаю на вас.
Какашку не догонишь, ее я вам припас.

Дух Иэна Бэнкса. Стоп-стоп! Мне уже слог не нравится. Ты не расстраивайся, чувак, я тоже стихи писать не умею.
Я. Это я знаю. Слушай, чувак, мне как-то стремно будет все эту ахинею выкладывать. Вдруг кто-то еще это читать станет?
Дух Иэна Бэнкса. Ну и что? Они же меня читают.
Я. Ты прав. Но все равно, как это у тебя, предлагаю вернуть нашу беседу в рамки приличий, лишь позволю себе выразить жгучее соболезнование всем счастливым клиторовладелицам.
Дух Иэна Бэнкса. Чувак, там все наоборот было.
Я. А какая-то моя знакомая писала, что вокруг такой огромный мир, а у нее только маленький клитор.
Дух Иэна Бэнкса. То же самое, что и маленький пенис.
Я. То же самое, но не одно и то же. Ладно, чувак, давай тогда о серьезном. У тебя, я так понял, активная политическая-гражданская позиция. Только почему она так через жопу выражена в "Вороньей дороге"?
Дух Иэна Бэнкса. Это ты так видишь. Знаешь, что я решил? Я тебя убью.
Я. За что?
Дух Иэна Бэнкса. Ты коммунист.
Я. Сам ты коммунист.
Дух Иэна Бэнкса. Профилактика, чувачок, профилактика. Ты же СССР застал?
Я. В детстве только.
Дух Иэна Бэнкса. Что, даже пионером не был?
Я. Пионером был. Но я постоянно рвал галстук, когда в школе бегал на спортплощадку и лез на перекладину.
Дух Иэна Бэнкса. Ладно, живи, если рвал. Что-нибудь еще?
Я. Да. Мы еще, чувак, о боге не говорили.
Дух Иэна Бэнкса. Говори.
Я. Верую в Господа нашего Чарлза Дарвина, во всякое время обретаю свой естественный отбор и благодать наследственной изменчивости. Хвала происхождению видов.
Дух Иэна Бэнкса. Ясно. Иди спать.
Я. Как же все же вы, шотландцы, не любите англичан.

7 января 2015 года. Ближе к ночи.
Дух Иэна Бэнкса. Чувак, знаешь какая мысль пришла мне в голову?
Я. Не уверен, что духи вообще могут думать.
Дух Иэна Бэнкса. Я ни разу не видел, чтобы ты читал или писал. Может ты врешь все? Не читаешь "Воронью дорогу", а всем говоришь, что читаешь?
Я. Знаешь, я тоже подумал, что многие тебя нафиг понапропускают. Поставь себя на их место. Я недавно посмотрел на то, что писал про твою "Осиную фабрику" - так там ни слова конструктивного. Знаешь почему? Как только я начинаю читать любой твой текст - перед моим внутренним оком сразу встает твоя глумливая ухмыляющаяся морда.
Дух Иэна Бэнкса. Короче, сколько тебе осталось читать?
Я. Четверть книги. Дело идет к развязке.
Дух Иэна Бэнкса. Значит уже ничего пропустить не сможешь. Мж скр бз тг?
Я. Х.
Дух Иэна Бэнкса. Почему? Неужели тебе не интересно? Ты же не знаешь - чем кончится.
Я. Я тебя знаю, чувак. В конце наверняка какая-то очередная мерзость. Несмотря на политический подтекст, религиозный и, естественно, тему семьи. Ты все в кучу накидал, чтобы запах перемешался. Нормальному человеку сразу бы пришла в голову мысль, что речь о спасении пленного заложника, семейной тайне или, на худой конец, в божественном откровении.
Тень Отца Гамлета. Да нет там никакого смысла.
Я. А это еще кто?
Дух Иэна Бэнкса. Не знаю. Целый день за мною таскается. Мне кажется, я его раньше где-то видел.
Я. Мне тоже так кажется. Не, чувак, мы так не договаривались. Ты мой единственный, официально признанный глюк. А он пусть ищет себе другое подсознание. Более духовное, можно женское. Убери его отсюда.
Дух Иэна Бэнкса. По-моему, это твои проблемы.
Я. Ничего подобного. Это ваши личные потусторонние разборки. Я же не лезу к тебя с вопросами - как агаву разбавлять кукурузным спиртом. Кстати, чувак, на Кузнецком есть классный шотландский хаггис-паб, пошли? А, ну да, извини.
Дух Иэна Бэнкса. Ушел и обиделся.

8 января 2015 года. Позднее утро.
Я. Чувак, ты правда считаешь. что божественная кара кого-то может настигнуть? Например, молния стукнет атеиста?
Дух Иэна Бэнкса. Бог здесь ни при чем, но это кара.
Я. Да брось ты, Ему просто меньше железных предметов нужно было с собою носить, чтобы на стать громоотводом. Или апельсинов меньше жрать.
Дух Иэна Бэнкса. При чем здесь апельсины?
Я. Не знаю. Так мой папа говорил. Не ешь, говорил, много апельсинов. В них много железа. Рельсами станешь какать. Может и врал.
Дух Иэна Бэнкса. Врал.
Я. Наверное. Отцы - они врут. Как родные, так и духовные наставники.
Дух Иэна Бэнкса. Кто был твой отец?
Я. Тебе-то что?
Дух Иэна Бэнкса. Это не я спрашиваю, а воронья дорога.
Я. Он был чиновник.
Дух Иэна Бэнкса. Большой или маленький?
Я. Большой.
Дух Иэна Бэнкса. Таким родился?
Я. Нет. Наследство получил от своего папы. Ты же знаешь.
Дух Иэна Бэнкса. И как конфликт отцов и детей?
Я. Никак. Я в этой борьбе давно победил. Что означает - проиграл.
Дух Иэна Бэнкса. То есть?
Я. Выиграть у собственного отца - это значит - проиграть.
Дух Иэна Бэнкса. Как глубокомысленно.
Я. Чепуха! Довольно легко решается лет за тридцать, если заниматься этим каждый день.
Дух Иэна Бэнкса. Молодец.
Я. Знаю, чувак, знаю. А еще знаю, что сам ты этот вопрос так и не решил. У тебя в обеих книгах тяжелые терки с папашей. И вообще - семья твоя больная тема.
Дух Иэна Бэнкса. Нет семьи - нет темы.
Я. Согласен.

Тот же день. Вечер.
Я. Чувак, я все понял, ты гений!
Дух Иэна Бэнкса. Много выпил?
Я. Сейчас не об этом. Дай скажу, а то забуду. Мне вся твоя писанина казалась нагромождением фраз, но если принять семью Макхоунов за модель всего общества, то вся становится на свои места. Все мы - части этого мира, со своими пертурбациями, с трупами, тем, сем и другим кукареку. Мы предаем друг друга, трахаем чужих женщин, сбегаем в Австралию (как на Россию-то похоже), вторгаемся на чужую территорию, гасим друг друга из автоматов советского производства. И вся эта муть - религиозная, политическая - все фигня, ибо это все внутрисемейные разборки.
Дух Иэна Бэнкса. Чувак, завязывай пить.
Я. Но никогда нельзя забывать, что мы одна семья, такая вот гребаная сраная семья с шотландской фамилией. Только знаешь, чувак, я не стану носить эту дурацкую клетчатую юбку. У нас сейчас минус 19, еще что-нибудь отморожу. Что-нибудь очень важное отморожу, ты понимаешь меня, чувак? В нашем с тобой деле это важное очень важно.
Дух Иэна Бэнкса. Все?
Я. И только одно меня пугает, чувак. Я страшусь переносить все это в "Осиную фабрику".
Дух Иэна Бэнкса. Все, я ушел.
Я. Ты только далеко не уходи. Там вопросы могут задавать по сабжу.
Дух Иэна Бэнкса. Ты типа самый умный, вот сам и ответишь.
Я. Неееттт. Самый умный - это ты. Потому что ты автор. Сам и ответишь. Мне это за каким чертом нужно?

P.S Обычно я всегда оцениваю любое произведение по трем составляющим - литературность текста, сюжет и личное субъективное отношение к автору. Текст довольно посредственный, сюжет откровенно нудный, автор - реальный урод. Но он такой не один. Нас не так и мало. Да -да, чувак, тех, что ведут себя как последняя дырка в заднице. Все его творчество - это такая всепоглощающая зычнуха, что если бы даже было 0 звезд, то я бы втихаря сам еще пяток пририсовал. Ибо мы с Духом Иэна Бэнкса хорошо знаем - где валяется справедливость человеческая в этом мире.

Хочу выразить искреннюю большую и толстенную благодарность игре "Долгая прогулка", благодаря которой я смог в течении целой недели приобщаться к этому величайшему творению человечества и получить беспрецедентный садомазохистский кайф. Только не бейте меня больше, будьте людьми.

Волнительное путешествие в один конец.

Эту книгу можно слушать вместо мелодий для релакса. Она расслабляет, потому что в ней живет волшебство и житейская мудрость. Уходят тревоги, исчезают сомнения, становится крепче уверенность, что все будет хорошо. Что любая проблема и не проблема вовсе, а задача, которая имеет несколько решений. Надо только выбрать то, которое тебе больше подходит.

Авторский стиль располагает к себе иронией и уважением к читателю. Никакого навязывания готовых ответов. Слушай и думай. Делай такие выводы, которые устроят именно тебя. Автор же просто рассказывает о том, как из поколения в поколение повторяется жизнь. Как приходят новые люди на смену тем, кто ушел дорогой ворона. Бэнкса хочется слушать, потому что мы с ним точно на одной волне. Хотя я даже не представляю, что это за волна.

Ему удается, болтая ни о чем, сказать все. Все, что его волнует. Все, что он успел понять. Все, о чем он хочет помнить. Бэнкс придумал сюжет, который падает в воспоминания, как в ворох листьев. В этих флешбэках можно запутаться, как в паутине. И выбираться понемногу, собирая осколки тайн прошлого, разбросанных по закоулкам повествования. Когда осколков наберется достаточно, ненавязчивая доселе детективная линия, отодвинет в сторону семейную сагу и устроит зажигательную вечеринку.

Написано живо и ярко. Все персонажи связаны цепочками причин и следствий, состоящих из неявных мотивов и скрытых принципов. Совершают поступки, которых от них не ждет. Редко действуют сознательно, чаще просто реагируют. В мире, где нет воздаяния и нет справедливости. Принять такое получается не у всех. И не сразу.

Все, кто пришел в этот мир, когда-нибудь его покинут, пройдут дорогой ворона. Это не раз продемонстрируют представители рода Макхоун. Всех в этой семейке ждет одно - печаль и радость, удачи и невезение. Многие пройдут через ощущение, что весь мир раскрыт для них. Некоторые даже обретут первые крупицы мудрости. Наделают ошибок, прежде чем отыскать свой путь и остепениться. Сумеют навести порядок в том, что расшаталось.

В книге много политики и религии. Много истории. Есть хиппи. Послевоенное время, когда ели зеленый хлеб. Падение берлинской стены. Перестройка Горбачева. Маргарет Тэтчер. Коммунисты и атеисты. Средний класс и неблагополучные семьи. Но больше всего в этом романе Шотландии. И невероятных историй, которые случаются в семействе Макхоун. И это прекрасно!

Книга прочитана в рамках игр KillWish и Книжное государство.
Для группы Мир аудиокниг.

Эпиграф: "Коснуться до всего слегка с ученым видом знатока"

ОТЧАЯННО ИЩУ СМЫСЛ

Пролог
Как-то довелось мне общаться с одной родственницей со стороны мужа. Клянусь - единственный раз в жизни. Видно в лице моем - интеллигентном и наглом - она увидела какой-то вызов для себя. Поэтому и решила поведать мне о своей принадлежности к касте любителей чтения: "Я читать так люблю! Вот могу открыть газету и всю ее прочитать, от заголовка до последней строчечки, даже адрес редакции иногда." Надеюсь, эта женщина осталась вполне довольна моим потрясенным лицом.

Анализ, как и было обещано
Итак, мы культурные, бл@ть, люди, мы книги толстые читаем.
Любое путешествие должно иметь цель, но прогулка... на то она и прогулка.
Цель наша - толщина книжек.

Что там по плану? Анализ?
Нету, нету, - *плачет., - одни вопросы.
Почему все герои разговаривают на жаргоне, но жаргон этот не ассоциируется ни с одной социальной или возрастной группой? Это какой-то жаргон-эсперанто, усредненный, абстрактный жаргон, чего в природе не бывает. Помесь гарлемских негров с гопниками Саратова, шестидесятых с девяностыми. Настоящий жаргон всегда конкретен, подлинная языковая среда позволяет идентифицировать героя с его социальной средой, а тут...
Да что я к социальной среде примоталась - по диалогам в романе невозможно идентифицировать даже пол персонажа! Женщины и мужчины, девочки, старики, мальчики - все говорят одинаково. Сведения, которые сообщает автор о персонажах вообще не находят отражения ни в их разговорах, ни в их мыслях. Характеров нет. Главный герой занимается сексом с девочкой, затем с ее матерью и разницы в его ощущениях нет. Ну, нету! А ведь должна быть, если вдуматься.
Я даже не уверена в его собственной половой принадлежности. Наверное он парень, раз уж у него есть эрекция и "старые добрые шарики" (с), но он с такой тщательностью докладывает нам кто и во что был одет на протяжении всей книги...
Поведение мужчин в книге описать просто - они бухают. Что-то пьют, чем-то закусывают. Скучно, без задоринки, зато много. Поведение женщин еще "страньше" - они ведут себя согласно стереотипам из мужских журналов, не выходя за рамки образов. Вот неверная возлюбленная, вот подруга-"свой парень", вот "недотр@ханная истеричка", вот добродетельная мать, вот шикарные близняшки, вот отвязная бабуська.

Вообще-то пришло время извиниться за обилие ненормативной лексики, но я по другому уже не могу: на что? на что потрачены два чудесных каникулярных дня?

Там вам еще детективную историю в конце пообещали. Бессовестно врут! Офигеть детектив: отдать специалистам распечатать дискету, остальное придумать на пустом месте и нечаянно попасть пальцем в точку. Всё, это и всё расследование. Круто, да?

И философская составляющая. Ну как же! Тема религии. Это убожество мысли не буду даже пытаться передать.

Эпилог
Так я теперь из этого клуба любителей почитать?
Будем наращивать толщину томов, компенсируя отсутствием смысла?

Прочитано в рамках "Долгой прогулки 2015".

P.S. Помидоров жду в комментариях.

Я люблю семейные саги, потому что это толстые книги, как правило. Ведь я не выношу, когда герой так просто и быстро от меня уходит, придержав тайны, подробности чувств и трагизм, о да, трагизм. Однако, от словосочетания "семейная сага" мне всегда хочется спать. Спааать.
Но не в случае с "Вороньей дорогой". Я бы назвала её сагой понарошку, то есть, заявочка была, но исполнение оказалось чрезвычайно бодрое, несмотря на грустноватое наполнение в виде конечности человеческой жизни, неустроенности, любви и нелюбви, измен, исчезновений, предательств, смертей и даже убийств.
в этот день взорвалась моя бабушка
Существует масса способов подать семейную историю зажигательно. Обычно автор начиняет персонажей эксцентричностью, попутно пробалтываясь о пикантных подробностях, а иногда, если он достаточно наглый и беспечный, просто перечисляет их через запятую. Помнится, Дидье ван Ковеларт меня как-то разозлил этим, у него же просто живого места в тексте не было, так и пестрело необычными людьми, совершающими необычные поступки в рамках необычных хобби. Это утомляет, правда.
Бэнкс поступает иначе, в разы умнее. Да, бабушка действительно взрывается уже на первых страницах, но это вам не бугагашечки, а трагикомический выбрык жизни, который герои переносят со стоическим спокойствием. Такая уж бабушка Марго была шухарная. У них в роду всякое бывало.
тогда-то он и увидел впервые Мэри Льюис – она выскочила из палатки в одной пижаме, и ее волосы были в огне.
И такое бывало, вот так папа Прентиса встретил маму Прентиса. И любовь охватила их, словно пожар волосы Мэри. Правда, романтика? В книге полно таких романтических маячков и смачных моментов, способных увлажнить самые суровые и сухие читательские глаза и задеть самое жёсткое, словно провальные оладьи, читательское сердце. Не растрогать, а внушить крепкую симпатию.
Я могу перечислить, а вы потом сами поймёте:
заднее сиденье лагонды и осколки стекла
Верити прыгает в объятия будущего мужа с крыши машины
звёздная ночь в обсерватории замка
дядя Фергюс пробирается по тайному лазу
пошлая спальня с зеркалами и излишествами
дядя Рори целиком.
Я скажу сейчас неприличное слово, зажмите уши.
Это было УЮТНО.
чередуя научные факты с вымыслом, сказки – с прямыми нотациями, отец учил нас, что суть вещей переменчива и мы, как и все остальные люди, самые важные существа во Вселенной и при этом полные ничтожества, все зависит от обстоятельств, а также от того, как поглядеть. Но индивидуум всегда важнее общества, и люди – это люди, они везде одинаковы.
Персонажи не вызывают сочувствия, они вызывают симпатию. Скажем так, Бэнкс позволяет тебе посмотреть на их дела и делишки сквозь свой большой симпатиескоп. Ну да, вот этот слишком принципиальный, аж до идиотизма, этот сдвинулся на всеблагом боге, тот глупо шутит, вон та слаба на передок, этот нытик и выпивоха, а вон тот вообще неумеха и неудачник, а про тех вообще молчу, гнилое племя. Но все они классные чуваки и они, пока ты читаешь книгу, твои чуваки.
А какие завидные родители у главного героя - спокойные, понимающие и мудрые, не жалеющие сил на то, чтобы адаптировать детей к жестокому миру. И ведь всё равно не вышло, ну или вышло не со всеми отпрысками одинаково. А я что, я не завидую. Мои родители были всегда на работе, а я безо всякой картины мира в голове рисовала и вырезала бумажных кукол или раскладывала ракушки по цвету. Этот была такая игра - собрать членов семьи вместе, как будет бы после кораблекрушения или катастрофы. Все обнимаются, узнают своих, все счастливы. У меня травма, да? Чёрт, а я даже по барам не шляюсь. Эх, меня бы да в лапы Бэнкса - и этот роман собрал бы все премии за глубину, длину и толщину, а также за диаметр и радиус тоже.
и если тебе кажется, что человек совершает глупый или дурной поступок, то ты, скорее всего, просто не знаешь всей правды.
В какой-то момент наша семейная сага делает кульбит и оказывается слегка детективной и слегка остросюжетной. Сага есть сага и семейные тайны нужно было куда-то девать. Как без этого. Читатели оскорбились бы до глубины души, если бы их лишили законного дяди Рори. А вы бы выдали члена своей семьи, если бы он совершил преступление? Или он ублюдок, но наш ублюдок?
любому из нас иногда кажется, что он – просто дырка в заднице.– Тут наступила обязательная эффектная пауза.– Но через это надо пройти!
Так и есть, Бэнкс прав. Не все могут в этом признаться и не все знают, что с этим откровением потом поделать. А главное - невозможно надеяться, что ты просто перестанешь быть этой дыркой, если затаишься и переждёшь. Ну нет, не выйдет. Осознание, боль, очищение, работа по устранению, провал, прокол, дыра становится глубже и темнее, работа, работа, работа, выпивка от безысходности, работа, работа, работа. Так-то.

С вороньей дороги свернуть невозможно, но можно же обрасти за время похода семьёй и друзьями, любимыми и любящими, приятелями и неприятелями, способными сгладить ужас и отчаяние неотвратимости. Долго и коротко, в компании и в одиночестве, при свете дня и во мраке ночи. Иди.

Прочитано для себя и во славу борща и баб в восьмом уровне Долгой прогулки.