Роман Апулея — «Метаморфозы, или Золотой осел» сочетает оккультизм эпохи с восточной фантастикой. Содержание романа — всевозможные приключения осла, в которого в доме волшебницы был обращен герой романа Люций. Самая яркая часть этого романа — большая новелла — сказка о любви Амура и Психеи, — о том, как сам бог любви Амур влюбился в смертную красавицу Психею.
Того, о чем никто не знает, почти что и вовсе не существует.
Кроватка моя, кроватка, дорогая сердцу моему, ты со мной столько несчастий претерпела, ты по совести знаешь, что ночью свершилось, тебя одну могу на суде я назвать свидетельницей моей невиновности. Мне, в преисподнюю стремящемуся, облегчи туда дорогу!
Не прошло и минуты, как приносят, по греческому обычаю, огонь, колесо и всякого рода плети. Уныние мое растет или, скорее, даже удваивается: и умереть-то в неприкосновенности не будет мне дано.
Я был скорее мертв, чем жив...
Покуда эти добрейшие люди так между собою о моей смерти переговариваются, мы добрались до дому.
Но Фортуна, упорно преследовавшая меня, с удивительной быстротой обернула мне во вред удобный случай к спасению и принялась строить новые козни.
Разве пламя жестокой любви не услаждает нас первым легким теплом своим, потом же, когда знакомство, доставляя лишь временное облегчение, раздует его, разве не до конца сжигает оно нас неистовым жаром?
Если страсть овладевает нами все сильнее и сильне, то все, что в обычное время мы считали делом трудным, тут кажется нам легко исполнимым.
Может быть, и пресловутый Пегас от страха сделался летучим и за это заслуженно прозван крылатым.
Ничего не ускользает от взора вечно бодрствующей богини Справедливости
Виновных в убийстве ближайших родственников в Древнем Риме секли розгами до крови, а затем зашивали в кожаный мешок вместе с собакой, петухом, обезьяной и змеей и топили в море.
Всякая новинка возбуждает в людях желание посмотреть на неожиданное зрелище.
Экономные же и одинокие люди маленько, а иногда и вовсе не маленькое свое имущество запрятывают далек, стерегут крепко и с опасностью для жизни защищают.
Символ справедливости в виде левой руки с протянутой ладонью, - она слаба от природы; ни хитрость, ни ловкостью не одарена и потому скоре, чем правя, может олицетворять справедливость.
...я не любопытен, но хочу знать если не всё, то как можно больше
- Пожалуйста, ты, который начал рассказ, доканчивай его, если тебе не лень и не надоело. - Потом к другому: - Ты же, заткнув уши и заупрямившись, отвергаешь то, что может быть истинной правдой. Клянусь Геркулесом, ты даже понятия не имеешь, что только предвзятые мнения заставляют нас считать ложным то, что ново слуху, или зрению непривычно, или кажется превышающим
наше понимание; если же посмотреть повнимательнее, то обнаружишь, что это все не только для соображения очевидно, но и для исполнения легко.
Наверное, ты рассчитываешь, что во мне вызовет сострадание зрелище вздутого живота твоего, славное отродье которого собирается осчастливить меня званием бабушки? Действительно, большая для меня честь в самом цвете лет называться бабушкой...
Всякому известно, что резкие перемены во внешности и состоянии здоровья у больных и влюбленных точно совпадают: мертвенная бледность, усталые глаз, слабость в коленях, тревожный сон и тяжелые вздохи.
Кто же поверит, что убийство одного из двух путников произошло без участия другого?
Не могут быть счастливы те, богатства которых никому неведомы.
<...> только предвзятые мнения заставляют нас считать ложным то, что ново слуху, или зрению непривычно, или кажется превышающим наше понимание; если же посмотреть повнимательнее, то обнаружишь, что это все не только для соображения очевидно, но и для исполнения легко.