Каньон Холодных Сердец

Каждой возвышенной девушке полагается свой собственный маркиз де Сад: автор тематики "кровь кишки сперма мясо", от которого будет сладко - в поэтическом упоении - замирать душа.

Когда-то Стивен Кинг - милый, зависти не ведающий писатель - содрогнулся, прочитав рассказы зелёного ещё новичка Клайва. Вот будущее родного жанра, сказал он. Не прогадал, потому никого похожего на Клайва так и не появилось; ошибся, потому что пламенный культ Баркера меркнет рядом с народной славой Кинга.
Говорят, так сложилось, потому что слишком много у Клайва ползает на страницах сукровицы и гноя; а по-моему, причина и того проще.
Кинг пишет о зле, которое таится в самом обыкновенном человеке, раскрывается в самых заурядных обстоятельствах, застаёт врасплох не посреди готических декораций, а в тот момент, когда потный обыватель, тихонько поругиваясь, прочищает сортир.
У Баркера же - если и встретите что-то типичное, знакомое - то не запомните. Потому что ваша память будет заселена уродами, нечистью, мерзостью, которую покажут во всей красе: не отрывай взгляда, читатель, не играй в ханжу, уродливому - быть уродливым до конца. Козлоногий младенец с острыми когтями, выпячивающий огромный эрегированный член; полубезумные призраки голливудских секс-символов, наплодившие - в зоофильской своей любви - выродков, зверолюдей, которые лишены гармонии гибридов из древнегреческих мифов; тоскующий мертвец, закопавший себя в землю по пояс; тринадцать псов на Тайной Вечере бросают объедки хозяевам, что ютятся под столом. Баркер пишет обо всём этом с нежностью и любовью, любуется, грустит, трепетно вырисовывая каждую мерзкую физиологическую подробность. Он поэт отталкивающих образов и неблагозвучных ритмов, тошнотворных обличий и гремящей какофонии.
Потому что самые страшные силы ада - такие же, как и мы. Такие же страдания; такая же боль; такое же одиночество. Уродливый младенец, сын дьявола, пропахший блевотиной и дерьмом, сосёт пышную грудь героини, как самый нежный ребёнок, и в его спокойных, не по-детски взвешенных словах звучит вечная - на всё живое общая - тоска. Нет никакого безликого хаотичного зла, нет мертвенной силы, толкающей человека в пропасть, есть бездна страданий, в которую падают все - от простого смертного до очередного монстра - пока не окажется, что их друг от друга никак не отличить.

– Эта комната изменяет всех, кто переступает ее порог. Включая меня. Человек становится другим – и духовно, и физически.

Из пустыни прилетел ветер. Этот ветер зовут Санта Ана. Он дует из Мохава, порой принося с собой болезни и угрозу пожара. Однако нынешней ночью Санта Ана не дышал иссушающим жаром. Дуновения его были полны легким, нежным благоуханием. Ароматом неведомых дивных цветов. Ветер устремился в ущелье, именуемое каньоном Холодных Сердец.

Чтобы попасть в эту долину роскоши и слез, нужно сильно постараться. И раз уж мы сюда забрели, было бы глупо уйти с пустыми руками. Призраки некогда здесь обитавшие, давно покинули каньон, но каньон помнит... И о Кати Люпи, хозяйке Холодного Сердца; и о Виллеме Зеффере, по собачьи преданного и влюбленного в Катю; Именитых гостей, наводнивших высшие слои Голливуда... Но главное, что каньон никогда не забудет – о подарке Зеффера – комната с плиткой изображающей "Охоту".

1920-й год. Румыния. Монашеский орден, находясь в бедственном положение, приглашает Виллема Зеффера для возможной продажи ценных вещей. Зеффер, прекрасно разбирается в искусстве и антиквариате, находится в вечных поисках изысканных и редких вещей для Кати Люпи. Здесь-то впервые видим "Охоту". Одновременно завораживающая и отталкивающая сцена, но обладающая магической притягательностью, раскроется гораздо позже.

Тайна разрушенной комнаты пребывала теперь на другом континенте и готовилась к тому, чтобы своим сомнительным содержанием усладить взор новой и притом весьма уязвимой аудитории. Эти мужчины и женщины, подобно изразцовому шедевру, совсем недавно покинули свою родину и в погоне за славой оставили домашний очаг и отвергли алтарь – единственные талисманы, способные защитить их от вероломства «Охоты».

90-е и начало 2000-х.Тодд Пикетт, чья головокружительная карьера начала приближаться к закату, предпринимает попытку вернуть молодость, т.е. делает пластическую операцию. Голливуд не раскроет объятья актеру, чье лицо перестало привлекать. Ведь главное – подходящее лицо, подходящее время и подходящая картина. Отчасти успех диктуется удачей, а отчасти – умением преподнести материал. Как это часто бывает – все прошло не так гладко, как хотелось бы. Для восстановления потребуется больше времени, чем планировалось, а значит Тодду нужно уединенное место, подальше от вездесущих папарацций. Поиски приводят к каньону Холодных Сердец.

Каньон Холодных Сердец – что только не творилось во владениях Кати Люпи. Здесь до сих пор живут настоящие призраки и монстры, здесь ничего не забыто, здесь возможно все, и ваши самые страшные кошмары могут обрести плоть и кровь. Но главное, что притягивало больше всего на свете – комната с "Охотой". Тайны комнаты оказались не подвластны даже мудрому отцу Сандру, который продал Зефферу плиточный шедевр. Но то, что было не под силу трезвому интеллекту метафизиков, довольно быстро прочувствовала на себе человеческая плоть. Как наркоманы, зависимые от дозы опиума, люди слепо стремились к тому, что избавляло их от душевной боли, даже не задумываясь о том, почему это целебное средство довело их до такого отчаяния.

Роман, как и комната, – одинаково притягивает и отталкивает. Некоторые выбегают прочь, подальше от всех подробностей и откровенностей. Но по большей части люди, погрузившись в историю "Охоты", испытывают чувство, сродни восторгу. Меня заворожила развивающаяся картина, но не каждому понравится и вполне понятно, что может смутить.

Баркер смачно прошелся по изнанке Голливуда. Здесь будут как вымышленные знаменитости, так и реальные актеры. Очень порадовала толстушка Тэмми, которая в начале напрягала из-за своей одержимости Тоддом, но чем дальше, тем больше поражала своей стойкостью и решимостью, особенно на фоне других.

Удивительный, многослойный роман, от которого не стоит ждать резких поворотов. Неспешное развитие событий, раскрывает перед читателем невероятную картину. Не смотря на присутствие Лилит, злом, как таковым, она не является. Куда страшнее простые смертные...

5 из 5

Искренне надеюсь, что мое знакомство с Баркером просто началось не с той книги, потому что если у него всё такое, то мне уже страшно. И жанр ужасов тут ни при чем. Я слишком люблю "Восставшего из ада", чтобы думать о том, что в оригинале могло быть что-то подобное "Каньону".
Перед нами предстают два Голливуда: один - времен зарождения, а второй - рубежа 20 и 21 веков. И пусть в основном действие происходит в наше время, эпохи бесконечно переплетаются, прорастая друг в друге, прошлое настойчиво выцветает сквозь настоящее, не желая уходить в историю, а тем, кто стал плотью и кровью Фабрики грёз, не привыкать к лицедейству, из одной роли переходить в другую, теряя меж ними своё изначальное я. И среди съемочных павильонов и больших денег, на окраине ни о чем не подозревающего Города ангелов притаилось зло-о.
Удивительное дело, какие бы книги про кинематограф мне ни попадались, все кажутся равно тупыми и унылыми. Это прямо проклятие какое-то, кто бы мог подумать, что процесс съемки фильма может быть настолько непривлекательным, а киноманы - настолько долбанутыми, что с души воротит. Здесь же градус мерзопакости просто зашкаливает, и наверное, многие согласятся со мной в том, что читать книгу, в которой не хочется сочувствовать ни одному персонажу, весьма неприятно.
Что мы имеем в наличии? Главный герой Тодд, кинозвезда уровня Тома Круза и старичка Шварца, чувствует, что популярность его грозит закатиться - ну там, щеки обвисают, пузо пивное растет, все дела. Тодда преследуют беды, Тодду не сочувствуешь. Друзья Тодда... Хм, друзей у Тодда нет, переходим дальше. Коллеги по Голливуду у него еще хуже, а те редкие экземпляры, которых не хочется придушить, вызывают скуку. Фанаты у Тодда есть, тот же единственный экземпляр, что появляется в кадре, простите за киношный термин, это просто тушите свет, вопреки канонам жанра, сразу видно, что в закат они, держась за руки, не уйдут.
Сцены, как вся эта компания пытается выжить в проклятом доме, в принципе, интересны, но, блин, Баркер походу намешал всего, что смог вспомнить. Демоны и ангелы, призраки, дети дьявола, дикие звери и мутанты, религиозная мистика и какое-то панк-язычество, украшенное живописью в стиле Босха. Давайте сверху еще приправим немного роттен-эстетикой и обильно польем соусом из тотальной групповухи, зоофилии, некрофилии и простых банальных потрахушек в зашкаливающих объемах. На сценах ебли с призраками, простите, я гомерически ухахатывалась, некоторые из вас даже поймут причину моего столь бурного веселья. Кстати, отмечу лишний раз, что о человеческой анатомии автор имеет еще меньше представлений, чем юные фикрайтеры - я, блин, реально запуталась, где чьи ноги, руки и чресла. Фантастика нервно курит в сторонке.
Что самое ужасное, при всём обилии изврата и казусов, книга чудовищно скучная, повествование больше напоминает сценарий для фильма - видеоряд хороший, но при словесном описании теряет всякий смысл. Многие интригующие моменты не получают объяснения или продолжения, вопросы остаются без ответов, что при таком объеме книги, на мой взгляд, не есть хорошо. Еще не очень приятное ощущение вызвало то, что в качестве многих персонажей выводятся реальные люди, актеры и прочие деятели, как живые, так и мертвые, над которыми нехило так поиздевались по ходу сюжета.
Простите за сумбур мыслей, но единственная моя эмоция - наконец-то я добила этот талмуд. Вроде, и не так уж плохо, но слишком уж глупо.

Совет во флэшмобе 2013 года от Aureliana

"Здесь, в каньоне Холодных Сердец, очевидное часто оказывается обманчивым."

Место, где воздух пропитан чем-то сверхъестественным и жутким, погружено в ожидание. Оно ждёт тебя, чтобы завладеть твоим сознанием, твоими мыслями. Открыть твоему взору несчастных призраков, животных и их жутких гибридов, которые только и делают, что предаются разврату и совокуплению.

И это только начало. Путешествие в каньон Холодных Сердец будет стоить тебе если не жизни, то рассудка уж точно. Здравый смысл подсказывает бежать со всех ног, убираться отсюда, пока не стало слишком поздно. Но ты уже во власти Страны Дьявола. Тайны каньона не так-то уж легко позабыть.

Являясь плодом больного воображения автора, эта история меня не покорила, но удивила. Львиную долю повествования здесь занимают всевозможные сексуальные извращения, которые в какой-то момент перестают поражать, и начинают утомлять. Призраки с животными, мертвецы с живыми... "Смешались в кучу кони, люди."

Не смотря на бесконечные оргии, здесь есть сюжетные линии, способные увлечь читателя и заставить продираться сквозь всевозможные утехи монстров, лишь бы узнать дальнейшую судьбу персонажей и раскрыть зловещую тайну дома.

Весь сюжет романа зиждется на кинематографическом мире, где каждый персонаж так или иначе имеет к нему отношение: актеры, актрисы, продюсеры, даже фанаты. Увы, кинематографическая часть оказалась чрезвычайно затянутой и скучной. Чего не скажешь о мистической составляющей, где в прекрасно прописанный мир погружаешься с головой.

Странное послевкусие оставляет роман: захватил и оттолкнул одновременно. Рекомендовать буду, но сильно на любителя.

Сгоряча взялась, даже не посмотрев на объём, а это важно учитывая то, о чём пишет мистер Баркер. Ужасные ужасы из Преисподней, готовые трахаться напропалую с кем не попадя, утомляют.

Импрессарио Биллем Зеффер, влюблённый в Катю Люпи, дарит ей особую комнату в особняке в Каньоне Холодных Сердец, комнату, которая даёт ей власть над законами пространства и времени в том, что касается её ангельской внешности. Вокруг этой комнаты и строится весь сюжет.

Тодд Пикетт - звезда Голливуда - попадает в переплёт и вынужден скрываться от папарацци в Каньоне Холодных Сердец, а разыскивая его туда попадает и его верная фанатка Тэмми Лоупер. Кстати, редкостной силы и прелести женщина, из-за неё и интересовалась развитием сюжета.

А ещё отдельного упоминания заслуживает козлоногий сынок дьявола и Лилит - Квафтзефони, ну яркий же персонаж, ни дать, ни взять.

Но история, в целом, ничего особенного.