Рецензии на книгу «Музей невинности» Орхан Памук

Любовь – это когда хорошим людям плохо ©

Я долго пытался понять, является ли Кемаль – главный герой романа Памука – хорошим человеком. Вначале романа он вызывал стойкое отвращение. За свое потребительское отношение к вещам и людям вокруг, за поведение, не вписывающееся ни в турецкие, ни в общечеловеческие нормы, за трусость, за бесконечный эгоизм. Постепенно отношение к нему немного изменилось, он мне не стал близок или симпатичен, но плохого, отрицательного героя я тоже перестал в нем видеть, только человека слабого, чью слабость оправдать не получается, но это по большому счету неважно. Другие герои тоже неплохие, некоторые даже очень хорошие (например, шофер мне был очень симпатичен). И все эти люди живут и ждут счастья, страдают и любят. Многим из них плохо, но ведь иначе не получилось бы романа. Как намекает сам Памук, о счастливой любви нечего писать.

По настоящему отвратительно в романе другое – идея музея невинности. Я очень люблю музеи. Исторические, краеведческие, больше всего художественные. Во всех них можно увидеть тот или иной срез культуры, как люди жили, чем занимались, какие образы увековечивали сотни лет назад или совсем недавно. Гораздо меньше я люблю мемориальные музеи, посвященные какому-то человеку. В таком месте мне всегда очень неловко и хочется поскорее уйти. Но даже такой музей об одном человеке – это место воспоминаний о нем других людей, то есть он создается и пополняется неким коллективом и является воплощением их сознательных и бессознательных оценок этого человека, как правило, уже умершего. Это важно для сохранения памяти об этой личности, потому по большому счету я ничего против не имею, хотя посещаю подобные музеи редко. Но я категорически не могу принять идею главного героя, который превратил всю свою жизнь, все свои чувства в музей ненужных вещей. Отвратительна сама мысль, что можно собирать грязные ложки и окурки любимого человека, чтобы потом выставить их на публику. Я в некоторых вещах брезглив, но дело даже не в этом. Отвратителен сам принцип подмены живого эгоистичным фетишизмом. Мне в процессе чтения очень сильно захотелось выкинуть в мусорку все те билетики, магнитики и небольшие сувениры, которые я порой оставлял на память о каком-то событии, к счастью, почти все они хранятся в доме родителей, потому поспешного поступка я благополучно избежал. Я было подумал, что у героя просто-напросто психическое отклонение, но тогда бы мне пришлось обвинить в этом и автора книги, который героя и ситуацию ненормальными не считает, скорее напротив. А назвать еще и автора ненормальным я не готов, хотя бы потому, что одна знакомая мне этого не простит. К тому же, Памук к концу книги меня немного убедил в необходимости такого музея по крайней мере в реальности, в Стамбуле. Он говорит, что музей тоже показывает срез культуры, пусть и через вещи всего двух людей. Пусть так, музей реальный в моих глазах почти оправдан, к тому же сама идея выхода книги за поля бумаги является замечательной, да и парочкам, потенциально ищущим уединения в том музее, я могу симпатизировать. Идею музея в том виде, как она показана в книге, принять не могу, никак.

Памук написал историю о несчастной любви, которой мне посочувствовать почти не получилось. То ли герои мне не близки, то ли обстоятельства не слишком понятны. Любовь турецкая оказалась не такой как любовь российская, хотя вроде люди везде примерно одинаковые. К тому же история слишком предсказуема, практически с начала в целом понятно, как все будет идти и чем закончится, это тоже не прибавило мне интереса к книге.

Не скажу, что мне все не понравилось. Книга написана хорошо, стиль и слог на высоте, даже если перевод в самом деле не лучший, понятно почему Памука так любят. Хороши виды Стамбула, показанные обильно, но не навязчиво, фоном. Я больше узнал о истории Турции, культурных особенностях и противоречиях. Кстати последние сильно изменили отношение к стране, если бы я с детства лелеял мечту переехать в Турцию на постоянное место жительства, то после этой книги я вполне мог бы передумать. Очень мне понравилась смена рассказчика в конце романа. Не сама по себе, идея-то не новая, а именно как это подано – осторожно, я бы даже сказал немного неловко, из-за чего автор из абстрактной личности, обитающей где-то на Парнасе, внезапно стал личностью реальной, живым и почти близким человеком, это здорово.

Сложно, очень сложно оценить эту книгу. Но о прочтении не жалею. С Памуком я долго откладывал знакомство, теперь оно состоялось. Может быть когда-нибудь прочитаю еще что-нибудь, вряд ли скоро.

Это самый идиотский роман о любви, который я когда-либо читала. И не думаю, что его содержание соответствует аннотации. В самом деле, или я вообще не понимаю, что такое любовь, или то, что там изображено, к любви имеет очень мало отношения.

Зато отношения… Оооо, они меня поразили.

Вообще, по-моему, это роман про сексуального маньяка-фетишиста, а вовсе не про влюбленного. Ну, а героиня там тоже какая-то странная. Собственно, мы ничего о ней не узнаём, кроме того, что она раскрасавица. Об этом на протяжении романа постоянно напоминается – как она красива, как у нее прекрасны те или иные жесты итп, как герой любит за ней наблюдать (как она курит или смотрит тв), какая у нее осанка, губы, грудь, итп, итд.

А в конце вдруг герой заявляет, что в ней самое прекрасное не тело, а ее душа. Тут-то я и офигела вконец. Я вообще весь роман офигевала от всех этих извращенных отношений и чувств, которые там показаны, но это меня просто добило. Потому что – где, где там душа?? Там нет ее. То есть она фактически не показана. Просто красивая девица, которая влюбилась в неровню ей, он ее обманул, а потом она 8 лет ждет, когда ее сделают актрисой и в итоге оказывается обманутой (опять же им же) в этой надежде, злится на всех и вся и в конце концов разбивается в машине о дерево – вполне сознательно.

А он 8 лет ходит к ней – замужней уже женщине – домой, сидит там вечерами и смотрит на нее. И каждый раз уносит из дома вещи, к которым она прикасалась. Набивает ими квартиру. Проводит время, прикасаясь к ним. Потом из них делает музей, после ее смерти.

И это преподносится как история трепетной и прекрасной любви. Экий бред.

Я даже оставлять себе не стала такую дурацкую книгу. С трудом могу представить себе человека, который мог бы перечитывать подобную вещь. Разве что тоже какой-нибудь извращенец. Лично я дочитала с трудом и под конец была почти в бешенстве.

Нет, я не удивлён тому, что книга понравилась. Вообще, рецензию на самом деле можно было заключить в одну фразу: «автор Памук, а такой поворот включает в себя многое». Однако по мере сил и буквально через «не могу» постараюсь изложить свои мысли чуть более развёрнуто.

Собственно говоря, произведение именно по духу перекликается с недавно прочитанным мною «Фальконером», главную мысль которого можно найти и в «Музее»: «в нас же и таится наш главный враг, мы и есть наша тюрьма». По крайней мере — так увидел я (захотел увидеть?). Ещё момент: по всей видимости, и Памук и Чивер своими размышлениями о всечеловеческом нежелании бороться даже за себя, тотальном наплевательстве и наплевательстве, так сказать, локальном (опять и опять себе же в лицо), духовной импотенции и почти не замаскированном самозаточении хотели вызвать в читателях чувство протеста, не знаю даже — если не ярость, то уж антипатию к главным героям точно. Наверное, даже жаль, что в моём случае им это не удалось, с другой стороны — рад, что кроме меня есть другие поклонники (интересно и самому — заключать ли в кавычки это слово?) таланта, в данном случае — Орхана, которые «читали и плевались». Тут да, признаю — автор молодец, цели своей достиг. Я вообще думаю, что «Музей» — одно из тех произведений, которые нужно читать дважды, и, как соответствие, на двух уровнях — в первый раз, конечно, оценивая роман исключительно эмоционально.
С другой стороны, в вязь (Ой, как хочется написать «арабская», не представляете! А что? — приняли бы, я считаю. Раз «С нами бог» — синоним германского фашизма (я не хочу это комментировать, хотя полностью с тезисом согласен), то мне кажется, что самые арабы именно в Стамбуле и группируются) романа органично вплетаются казалось бы ничего не значащие эпизоды

Нурджихан, засмеявшись, сказала, что её мать гордится тем, что она первая в Турции пользуется миксером. Под аккомпанемент приятной музыки пятидесятых годов мы со смехом вспоминали, как в те годы стамбульские богачи начали привозить в Турцию бритвы, мясорубки, электроножи и прочие подобные неведомые приборы и готовы были довести себя до изнеможения, сражаясь с ними, только потому, что ни у кого другого не было диковинных приспособлений.

очень даже применимые и к нам. Зачем, давайте задумаемся, все эти книги с отсутствием читателей, джазилы с нулём слушателей на ласте, когда есть проверенные и совершенно прекрасные Гавальда, Паланик, Хелависа, Лагутенко, Билли Джо (о существовании которого я узнал не далее, как сегодня, в чём прилюдно каюсь). Шутки — шутками, но не всегда не очень популярные (хотя опять же — среди кого?) господа хороши. И хочется себя же опровергнуть, назвав ряд фамилий и вернуться к вопросу о среде, но воздержусь.
Зато невоздержанно и пользуясь случаем, хочу выразить автору свою благодарность за открытие для меня волшебного мира турецкого кино. Случилось это не по прочтении романа, несколько раньше, но именно после Памука я стал преданным фанатом турецкого видения «Рэмбо» и «Звездных войн». Я трэш-то люблю очень (как я понял, Памук тоже), а турецкая магия — это не какая-нибудь вшивая Трома, это удивительной силы шедевры! Да что там Трома? — тут на индийского «Человека-паука» хочется плюнуть! Трома...

Завершая сумбурное моё выступление, хочется сказать, что я сознательно выпустил из него историю, которая показалась мне совершенно пронзительной в своей безысходности, зачем? — ведь, дорогие мои, — наслаждайтесь. И что я там ещё говорю обычно? — рекомендую, настоятельно, без исключения, ценителям, мыслителям и так далее. А и действительно — наслаждайтесь, благо, тут есть чем, ведь автор — Памук, а рецензию можно было заключить в одно это. До скорых встреч.

Да уж, история любви, так история любви, избави Б-г от такой любви, не чувства, а одержимость какая-то.
Богатый турок Кемаль счастливо ждёт обручения и свадьбы с очаровательной Сибель, но неожиданно узнаёт в продавщице в магазине свою дальнюю родственницу красавицу Фюсун. И понеслась.
Дело-то происходит в Турции 70-х годов прошлого века, девственность в цене, до свадьбы нини, иначе надежда на приличную женитьбу может остаться только надеждой. Впрочем, 18-летняя Фюсун уже во вторую встречу решает "идти до конца". И 42 дня их тогдашней любви каждый день встречается с возлюбленным. А попутно рассказывает, как её все вокруг хотят. Но "я встречаюсь только с вами и ни с кем больше!".
Кемаль не отменяет помолвку с Сибель, ещё и приглашает на помолвку с нелюбимой любимую. Каков поступок! А потом терзается, что на Фюсун засматриваются посторонние мужчины. При этом сам герой постоянно твердит о том, как она прекрасна, почему же другие не должны были этого заметить непонятно.
Удивительно, как потом 8 лет он терпеливо посещал уже замужнюю героиню и обещал сделать её актрисой, а она, что не менее удивительно, верила.
И это ж всё ещё цветочки, я бы пережила, ну любит и любит. Но Кемаль же с рвением истинного фетишиста собирает предметы, к которым касалась или имела отношение его милая Фюсун. И ладно бы это была серёжка, потерявшаяся в простынях, в одну из их 42 встреч ну или там интимный предмет туалета. Но нет, зачем такие лёгкие пути, Кемаль собрал 4213 окурков Фюсун, подписав каждый.
Местами сильно затянуто, написано круто, но сама идея мне настолько не близка, что я терзала книжку больше недели.
Финал, конечно, ожидаемый для такой лав-стори.

«Секретик» под стеклом

Даже не думала, что книга мне настолько понравится. Вроде как здесь собрано все, что я в книгах терпеть не могу - мямля-герой, кукла-героиня, лютый патриархат и "ко-ко-ко, что же скажут люди", а тем не менее у Памука получилось не надоесть (книга, на минуточку, шестьсот страниц некрупным шрифтом), не утомить, не вызвать желания развести беду руками. Роман негромкий, описательный, с красотами Стамбула и бережно прописанными чувствами, мотивами и поступками - наверное, этим меня и подкупил. Теперь очень хочу наведаться в этот самый Музей невинности в Стамбуле - да-да, он действительно существует, он такой же, как написано в книге, и в любом издании на любом языке есть билетик, по которому в музей можно пройти один раз.

Тридцатилетний отпрыск богатой семьи Кемаль готовился жениться на девушке своего круга Сибель, с которой уже довольно давно "играл в европейцев" с их свободными нравами, столь далекими от принятых в турецком обществе. Но случайная встреча в магазине с дальней родственницей, восемнадцатилетней Фюсун, в корне меняет его жизнь. Сначала это неочевидно - ну подумаешь, потянуло мужика на свежак, тем более что невеста не играет до свадьбы в недотрогу, да и юная прелестница вовсе не прочь перевести отношения в горизонтальную плоскость, но потом постепенно, исподволь автор раскрывает своего героя (и думается мне, что хотя Орхан-бей вывел-таки свое камео в романе, сделал он это композиции ради и чтобы подозрения от себя отвести, а на самом деле в образе Кемаля он прописал свое альтер-эго), и читателю открывается сила мужской любви - любви собственника, любви коллекционера во всей его готовности возвести свою музу на пьедестал и бережно смахивать с нее пылинки.

Конечно, то, как он поступил с Сибель - некрасиво и, наверное, тем самым он себе карму и подпортил. Но подробное введение в стамбульские нравы семидесятых-восьмидесятых дают понять, что поступок Кемаля был из ряда вон, и это отвратило от него высшее общество, в какой-то степени даже сделало его парией, несмотря на все семейные деньги. Скоропалительный брак Фюсун и Феридуна стал в какой-то мере кривым зеркалом отношений Кемаля и Сибель - где одни тянули с браком, вполне себе сожительствуя на глазах у всех, другие быстро поженились и в браке толком не сожительствовали (хотя проверить, тащем-та, невозможно). Фюсун - это хрупкий цветок, загубленный душной атмосферой, все ее мечты не сбылись, потому что ее мир пока не был к ней готов. Кенар Лимон в клетке стал олицетворением самой Фюсун - и то, что она рисовала его без клетки, лишний раз показывает, насколько она мечтала вырваться из липких щупалец условностей. Словно предчувствуя обреченность своей любви, долгие восемь лет семейных посиделок перед телевизором под бдительным надзором родителей Фюсун, Кемаль бережно собирает любые материальные доказательства присутствия Фюсун в этом мире - керамических собачек, сигаретные окурки, потерянные сережки, оброненные платки, записки и рисунки. Тогда он не думал, во что выльется его коллекция - отпечаток босой ножки Фюсун в вечности на фоне пейзажей, быта и нравов Стамбула второй половины двадцатого века. В романе много размышлений о коллекционерах, музеях, и что больше всего запало мне в душу - все коллекционеры делятся на две группы: одни с гордостью демонстрируют свою коллекцию миру, другие, наоборот, тщательно ее скрывают, стыдясь своего необычного хобби. Часто эти коллекции остаются невостребованными, и после смерти хозяина отправляются на помойку, но любому коллекционеру приятно, если дело его жизни продолжает жить и после него - ведь чем угодно можно заинтересовать некоторое число людей, и все музейные собрания по сути своей коллекции, которые кто-то когда-то собирал и хранил.

Это тоскливая и меланхоличная книга, но стоящая внимания. Бережно законсервированная ароматная роза под стеклянным колпаком.

Мне наплевать, что скажут про эту книгу другие люди.

Когда я искала, что почитать у Памука, не хотела браться за "Музей невинности", потому что прочитала отзывы, где герой сравнивается с безумным фетишистом, а сюжет высмеивается.

Наверно, это правильно. Не читайте эту книгу, особенно те, кто хочет прожить счастливую жизнь без боли и потрясений (а кто не хочет?) Счастье в этом понимании не совместимо с истинными чувствами, поэтому обывательское большинство никогда не примет эту книгу и ей подобные. Истинные чувства смешны, непонятны, 9 из 10 людей называют любовью дружескую привязанность, а "слишком" сильные чувства (как будто любовь бывает слишком) считают болезнью. Считается нормальным "полюбить", а потом "разлюбить", как будто в мире истинных чувств это возможно, как будто любовь - это то, что заканчивается. Нужно обладать смелостью, даже высокомерием, чтобы бросить в лицо человечеству правду о т.н. "любви" в общепринятом понимании - ее слабом отражении, имитации. Потому что люди, не способные на то, чтобы любовь стала истинным смыслом их жизни (как у Кемаля), будут оскорблены этой мыслью: а как же мы, а как же наши привязанность и нежность, наше размеренное существование? Разве это любовь, скажут они, - долгие годы ждать, надеяться и довольствоваться только присутствием рядом с любимым человеком, без права на большее? А затем всю свою жизнь посвятить глупому, безнадежному занятию, копанию в прошлом? Разве можно поверить в любовь практически без физического контакта (конечно, у героев были физические отношения, полтора месяца и затем одна ночь через 8 лет), в любовь без развития, без внешних событий, в полностью остановившейся жизни?

Никто не хотел бы быть на месте Кемаля, провести свою жизнь во власти безнадежного и болезненного чувства. Конечно, его судьба не банальна, и это отталкивает - ведь люди так любят представлять себя на месте героев. И счастье, которым заполнена его жизнь, недоступно пониманию большинства из нас. Потому что мы кривим душой, когда говорим, что счастье, в том, чтобы любить и отдавать, но всерьез мы так не думаем, ибо рациональны и просто так живем. "Музей невинности" - напоминание, банальная и забытая истина. О том, что любовь это вечность.

Исповедь фетишиста?

Своим музеем я хочу научить людей гордиться собой. Я много ездил, много повидал: пока только европейцы гордятся собой, большая часть мира себя стесняется. А если бы то, что вызывает у нас стыд, было бы выставлено в музеях, оно бы сразу стало предметом гордости.

Как и "Кон-Тики" Тура Хейрдала эта книга вылезла в топ моих "хотелок" после возвращения из Осло. В вишлисте "Музей невинности" пылился настолько давно, что я успела уже забыть об истории, которая меня в свое время подкупила - о том, как музей родился из книги, а книга - из музея. И не вспомнила бы, если бы не маленький зал под самой крышей Oslo Museum of Cultural History, куда мало кто из посетителей добредает, ибо высоко. Так я и попала в Музей невинности, не совсем понимая, о чем речь, к чему восторги и откуда такая дикая и разношерстная коллекция казалось бы не связанных между собой предметов. Короткие аннотации к витринам большой ясности не привносили, поэтому зал мы пробежали бодренькой рысью, и пошли в соседний - смотреть предметы обихода средневековых Китая и Японии.

И только сейчас я наконец добралась до книги. Отчасти отпугивали почти ругательные рецензии, отчасти - какая-то совсем уж неприлично низкая оценка как для Нобелевского лауреата. Но любопытство (и игровые долги, куда же без них) пересилили. И Памук, уже завороживший меня когда-то своей "Стамбул. Город воспоминаний" в очередной раз не подвел.

Мы оказываемся в Стамбуле 70-х годов прошлого уже века, странное время, когда либеральные европейские ценности начинают тесно переплетаться с традиционной восточной культурой. Наш герой, богатый наследник Кемаль, обручен с девушкой из своего круга и совсем-совсем скоро они должны пожениться ни много ни мало, в "Хилтоне". Но в один быть может прекрасный, а быть может и не очень прекрасный день, за прилавком магазина Кемаль встречает свою дальнюю родственницу, молодую и прекрасную Фюсун, которой суждено будет стать центром его микро-вселенной.

Как только не называли в отзывах роман и его героя - и фетишистом, и сумасшедшим, и больным. В каких только фразах не выражали сомнение в том, был ли Кемаль влюблен или попросту одержим. Но я уже давно пришла к выводу, что чем более книга неоднозначна и чем больше споров она вызывает, чем больше спрятано в ней прекрасного и не очевидного. И тут Памук не подвел.

Во-первых, Стамбул Памука, с которым я уже была отчасти знакома после его "Города воспоминаний" оказался все так же прекрасен. И порой именно он выходит на первый план, кажется главным героев, а Кемаль и Фюсун - лишь второстепенными персонажами, которых Памук использует лишь для того, чтобы показать своего любимца в лучшем свете. Это уже моя вторая книга автора, и я не могу избавиться от ощущения, что пишет он именно о городе, в своих романах он рисует его портреты, записывает все те мелочи, которые давно стерлись бы из памяти, если бы не оказались записанными на бумаге, поет ему оды и заставляет всей душой жаждать встречи с загадочной столицей на стыке Европы и Азии.

Во-вторых, история Кемаля и Фюсун - красива. Кидайте в меня тухлыми помидорами, хоть я не люблю одержимость и психов, но мне было чертовски жаль Кемаля, жаль Фюсун, жаль вообще все стамбульское общество, столь зависящее от того, что люди скажут и от многовековых и устаревших уже традиций. На самом деле, Фюсун мне понравилась намного меньше Кемаля, а вот главный герой всю книгу вызывал сочувствие. И я бы с удовольствие поспорила за рюмкой чая с кем-то из читавших книгу о том, кто был прав, а кто виноват в этой истории. Да и вообще, герои Памука - прекрасные и колоритные, очень живые и яркие, читать о них одно удовольствие.

Ну и в третьи, мне не давала покоя история с Музеем, рожденным книгой, и Книгой, рожденной музеем. И книга сама по себе - чуточку музей, только выставлены в нем не материальные свидетельства ушедшей эпохи, а то, что не возможно запереть за стеклом музейной витрины - чувства, мысли, страхи, влюбленности, отношения между людьми, отношение к событиям - все то, что характеризует свое время ничуть не меньше, чем предметы культуры материальной.

Памуку удалось меня в очередной раз приятно удивить, и я не могу избавиться от ощущения, что это определенно не последняя наша с ним встреча.

260/300

Дефлорация оголенных чувств.

Долгое время была уверена, что нашу планету создали инопланетяне. Сейчас в моем сознании теория Адама и Евы все больше и больше отвоевывает место. А как тут не поверить, что, когда соединяются мужчина и женщина, происходит что-то типа минимально оформленного неконтролируемого эмоционального взрыва, бывает сметающего все вокруг. Изначально, концепция возникновения пары предусматривала собой то, что будет воспроизведение самих себя, и появление как следствие с течением времени огромного населения планеты Земля. Кто ж знал, что отношения мужчины и женщины начнет обрастать большущим количеством условностей, шаблонов и придуманных традиций, следствием которых окажется банальный инстинкт любви и размножения. Вот он, сложный вопрос взаимоотношения теперь уже общества с простым и одновременно сложным чувством человека, природой созданного для того, чтоб любить. И нужна ли вообще эта условность, под названием невинность, чтоб просто жить и быть счастливым?

Любой из нас дорожит теми книгами, которые заставляют задуматься, что-то переосмыслить и воспроизвести на ночь глядя монолог в диалоге с мнением писателя. Я ругалась с Памуком систематически, пару часов в день, искренне не понимая, зачем возводить в абсолют идею девственности как самопожертвования. А именно так автор и собирался нам преподнести идею любви, а возможно и просто огромного чувства вины за что? Весь роман – это разрыв традиций консервативного востока и стремление к свободе – в любви, в образе жизни, в сломе сознания.

Вот она канава сюжета, два героя, мужчина и женщина. Просто встретились, просто любили, а потом произошло все то, что можно назвать одной общей фразой – борьбой сознания с чувствами. Фюсюн – образ, героиня и одновременно символ. Это девочка, девушка, а затем и женщина, которая стремилась вырваться из замкнутого круга традиций. Спешила самоотверженно любить, страдать, жить и блистать тогда, когда еще было рано. Да в принципе и сейчас в мусульманских семьях традиции перевешивают течение времени и в малонаселенных поселениях боятся общественного осуждения и свято берегут традиции связанные с женской невинностью. Возможно, все это правильно, но смущает одно – а где же любовь, а не банальный акт для продолжения рода и воспроизведения человека человеком? Вот поэтому и создан был музей бытовых вещей, несущих для людей определенный эмоциональный посыл, а уж человеческая мысль закончит и в красках дорисует образ любимой кем-то женщины, независимой от предрассудков. Кемаль – создатель музея, любовник, страдалец и одержимый. Орхан Памук нам показывает путь обыкновенного мужчины от эгоистичного, жаждущего удовольствий молодого человека, до болезненно одержимого мужчины, счастливого в своем состоянии любви на «разрыв аорты». Впоследствии в мысленном споре с самим собой, я пришла к выводу, что Кемаль всегда был коллекционером, начал с красивой женщины в витрине и закончил окурками со смыслом.

Твоя любовь стала целью, которую необходимо достичь

Катализатором страданий и одержимости послужило бы что-нибудь другое, а флаг страданий развевался бы на башне других человеческих условностей.

Ну и третьим героем, естественно, было общество. Друзья, коллеги, родственники, да и просто прохожие, взглядами или словами формирующие сюжет любви двух героев, непроизвольно и ненавязчиво доводят до разрушения и трагического финала, может быть неосознанно, но планомерно вырисовывают финал истории, удобный для Общества и его системы.

Трудная книга. Иногда не совсем понятная для сегодняшнего момента, для существующего сейчас человеческого менталитета, когда что-то более меркантильное стало выходить на передний план. Невинность она не только в теле, она и в душе. Большинство стали терять ее почти с рождения, забывая, что баланс жизни никто не отменял. Жизнь компенсирует сама себя, воспроизводит утраченные чувства, повторяя материал снова и снова для лучшей усвояемости. Даже в туристических автобусах гиды рассказывают о разделении Турции на светскую и традиционную, конфликт Европы и Азнии, миксируя на улицах женщин и в хиджабах и в коротких мини-юбках, а что там происходит за высокими заборами не знает никто.

"В поисках меланхоличной души родного города нашёл новые символы для столкновения и переплетения культур" – точнейшая характеристика автора. Большинство пишут о многом, поднимают огромное количество тем, но тот источник души собственного окружения мало кто находит. Памуку либо повезло, либо он интуитивно в простых вещах нащупал то, что близко и одновременно далеко каждому человеку. Мне действительно всегда казалось, что истина в простоте, легких формах, но вызывающих глубокий резонанс. Вопрос невинности или грань распущенности видимо отошел на задний план, но актуален и сейчас. Вопрос не в технических вопросах когда и где, а в болезненном с кем.

Пусть все знают: я прожил очень счастливую жизнь

Это закономерный, даже можно сказать правильный финал истории. Как бы не складывалась жизнь под прессом различных факторов, закономерный итог необходимо должен быть счастливый для любого человека. Вот он жизненный баланс и внутреннее спокойствие героев. По факту они были счастливы, автономны от формы любви – именно это, как мне кажется, и хотел сказать Орхан Памук. А книга хорошая, независимо от трагической формы и болезненной проблематики. Mast read для внутреннего диалога однозначно.

Читательская агония

Потому что кроме, как агонией я назвать это никак не могу, и этим я, наверное, обеспечу себе звание "Чёрствого сухаря", оглядываясь на стопки положительных отзывов, - ну и пусть.

Как оказывается, история имела место быть, а не родилась в воображении писателя (разве только приукрасилась, возможно). Музей невинности существует и выглядит так:

Кстати, О. Памук поместил себя в роман, и мелькает порой на его страницах, особенно обильно - в конце.

Перед читателем разворачиваются панорама Стамбула середины прошлого столетия и откровение о глубокой любви Кемаля к Фюсун. Кемаль должен вот-вот жениться, но по стечению обстоятельств он видится с Фюсун, и теперь она, повзрослев, предстаёт перед ним в другом свете и порождает в нём очевидные чувства. Ни он, ни она не задумываются о последствиях и бросаются в омут с головой. Беспечность героини ещё можно постараться объяснить - ей 18 лет и это её первое чувство, у Кемаля - тоже, но ему идёт четвёртый десяток, нужно бы задуматься о последствиях. Тем не менее, ни расторгать помолвку, ни прерывать отношения с Фюсун герой не хочет и просто отнекивается от проблем:

я пришёл к выводу, что сейчас не стану предпринимать ничего, чтобы волнение, вызываемое во мне Фюсун, не пошатнуло счастливый брак, который приближался день ото дня.

И при этом Кемаля выводит из себя только одна мысль о том, что Фюсун может его бросить, ведь они "сильно и искренне привязаны друг к другу". Выходит, он имеет право на брак, признание обществом и узаконенных в семейном лоне детей, а Фюсун - нет. Она никак не может возжелать того же и оставить его ради стабильности с кем-то другим. Его эгоизм просто не знает границ.

После ожидаемого сюжетного поворота герой страдает, а затем предстаёт в пьяной амёбной ипостаси.

- Тебя ничто не интересует, ты прячешься от жизни, тебе, судя по всему, нравится быть слабым. А нужно быть сильным.
- Давай ещё выпьем? - улыбнулся я, поднимая стакан.

- Ты тянешься ко мне, потому что хочешь верить, что с тобой случилось несчастье.
- А зачем мне несчастье?
- Тебе нравится выглядеть уставшим от жизни.

И сотни страниц в этом же духе. Кемаль не не может начать жизнь заново - он не хочет. В нём, подпитываемая утопической меланхолией, с буйством начинает развиваться тяга к предметам, как-то связанных с прошлым, которая начинает тонко намекать на фетишизм. Чувственное восприятие предметов делает воспоминания особенно объёмными. Герой собирает даже сигареты, выкуренные Фюсун. Это увлечение породит в своё время Музей невинности.

Что касается Фюсун, уж раз я затронула её имя, по началу я ей сочувствовала, но с дальнейшим развитием сюжета ничего кроме недоумения она вызвать у меня не смогла. Она во многом напоминала мне известную героиню "Идиота" Фёдора Михайловича - сама страдает и всех вокруг заставит.

Ни к кому из героев я не смогла проникнуться симпатией из-за алогичного поведения. Безусловно, в любви невозможно искать логику, но для меня это болезненная форма её проявления - одержимости с одной стороны и инфантильности с другой. Единственным исключением стала Сибель, которая несмотря на все козни судьбы, смогла постичь человеческое счастье.

Был единственным моим утешением. В этой книге явно чувствуется влияние Пруста, произведение в чём-то напоминает "роман-поток" из воспоминаний, способных воскресить прошлое.

Но на этом всё.

"1. Музеи созданы не для того, чтобы ходить по ним и смотреть на вещи, а для того, чтобы чувствовать и жить.
2. Коллекция создает душу вещей, которая должна ощущаться в музее.
3. Когда нет коллекции, то это не музей, а выставочный зал".

Орхан Памук в точности следует изложенным выше правилам в своем новом романе, «Музей невинности» хранит богатую коллекцию вещей, посвященных жизни и любви Кемаля и Фюсун, экспонаты хранят их души и образы и рассказывают историю, которую чувствуешь и проживаешь вслед за героями. Давайте прогуляемся по столь необычной, любовно составленной экспозиции.

В первой витрине выставлена рукопись, в которой можно прочитать историю удивительной любви. Кемаль, отпрыск очень состоятельной стамбульской семьи, готовится к помолвке с Сибель, девушкой очень красивой, умной и воспитанной по-европейски. Герой счастлив, жизнь его легка и приятна, прекрасная невеста, светские развлечения, работа в отцовской фирме. Но, как водится, все меняет случай. Сумка, которую Сибель заметила на витрине, приводит Кемаля в магазинчик, где продавщицей работает его дальняя родственница красавица Фюсун. От этой встречи Кемаль становится еще счастливее, разгорается страстный роман с Фюсун. Сперва Кемаль не понимает, насколько глубоки эти новые чувства, и спокойно плывет по волнам наслаждения к помолвке, не собираясь терять ни одну из девушек. Неожиданно помолвка оборачивается настоящей мукой ревности, герой не в силах сдержать своих чувств, а Фюсун не может простить предательства и исчезает. И только тогда Кемаль осознает, единственно важное, что есть у него – это любовь к Фюсун, которая становится его болью и болезнью на всю жизнь.

Дальше мы видим следы этой страсти, нежности, безумия. Вот 4213 окурков Фюсун, каждый из них подписан, за каждым скрывается история одного вечера. Здесь лежит маленькая сережка, которая затерялась в простынях во время любовных игр. На почетном месте стоят останки Шевроле, в котором Кемаль и Фюсун катались, когда она была еще девчонкой, в нем же они поехали в последнее путешествие. Множество билетов в кино и афиш, а с ними и картина турецкого кинематографа 70-80х годов: актеры, продюсеры, режиссеры, зрители, дымные забегаловки, особенный колорит. Фотографии из отеля Хилтон: высший свет Стамбула, люди, причудливым образом сочетающие традиции родителей и европейское образование, трепетное отношение к невинности и пьяный разгул. Тут же множество фарфоровых собачек, которые по очереди несли свою вахту в семье Кескинов, родителей Фюсун, на телевизоре, отражавшем происходящее в стране: военные перевороты, диктатура, новости, любовные сериалы и фильмы. И, конечно, вещи Фюсун: красное платье, в котором она была особенно прекрасна, рисунки птиц, кружки, ложки, вилки, помнящие прикосновение ее губ, платок с запахом ее кожи. Весь музей проникнут духом этой гордой красавицы, это ее дом, где Кемаль обретал счастье от одного лишь взгляда, легкого прикосновения, нежного слова.

В Музее обязательно должна быть подробная карта Стамбула, город один из главных героев. Он хранит места встреч и расставаний, счастья и горя, улицы, сводящие с ума воспоминаниями или дарящие спокойствие. Есть еще один образ, пронизывающий весь роман. Орхан-бей, всегда пишет о ней, своей волшебной возлюбленной Турции. В повествование вплетена история страны, ее проблемы, люди, события. Герои живут меж двух культур: традиционной и европейской. Памук говорит, что не что стоит пытаться вторить Западу, надо гордиться тем, каковы турки на самом деле, показать миру свою жизнь, полную особенных традиций, привычек, характеров. И Музей создан именно для этого.

На минуту, вернемся к началу, к тексту, если раньше книги Памука могли показаться излишне тяжеловесными, запутанными, медлительными, то в «Музее невинности» от этого не осталось и следа. Роман прозрачен и последователен, но глубина осталась прежней, став доступней в простоте повествования. Читается легко, с интересом, замиранием и сопереживанием. В тексте оставлены маленькие маячки для читателей: герои предыдущих книг Памука, появляющиеся на пару секунд на заднем плане. Для меня жемчужиной Музея стал смотритель – автор, который выходит на страницы своего романа, выполняющий свою миссию «дать почувствовать посетителям музея, что они находятся в храме, где надо испытывать смирение, уважение и благоговение, как в мечети».

После прочтения романа мне безумно хочется поскорее использовать билетик, напечатанный в книге, попасть в Стамбул и побродить по чудесному «Музею невинности».