Рецензии на книгу «Сказки об Италии» Максим Горький

Это не совсем сказки и не совсем быль. Истории о далёкой жаркой стране, о жизни простых людей, написанные таким языком, что видишь, как за окном плещется море и сияет солнце, даже если читаешь их в ночном затихшем городе. И, поскольку книга всё же называется "Сказки", то я и читала их в детстве, многого, может, не понимая, но у Горького найдутся истории для любого возраста и состояния души.

Когда перечитывала "Сказки об Италии", приятнее всего было находить главы, которые запомнились ещё с той поры. В книге нет единого сюжета, это и в самом деле множество разных историй, похожих на сказки. Я помню, как люди копали туннель в самых недрах нашей Земли, какие чувства их переполняли, едва они встретились со второй командой землекопов... А парень-атеист и религиозная девушка, которые любили друг друга, но он не хотел венчаться, а она - расписываться в мэрии?

Вот мать. Даже не так. Горький называет её - Мать. И рассказывает несколько историй о Матерях, но сильнее всего глава о Матери предателя. О сыне, который решил уничтожить город, "где каждый камень помнит его ребёнком".

А другая сказка про мать и дочь? Про Нунчу, красивую, гордую, сильную, и про тихую Нину, которая выросла и словно стала затмевать своею красотой мать. Нунча чем-то похожа на Джулию из "Театра" Моэма: ей тоже захотелось показать, что женщина лишь хорошеет с годами, что "жизнь узнаешь далеко за тридцать". Напоминает она и молодую Изергиль: Нунча любила многих мужчин, но никогда не её не привлекал звон золотых монет. И танцевала тарантеллу лучше, ярче, страстнее всех...

Помнила я ещё и сказку про маленького Пепе, наверное, потому, что в то время, когда я читала книгу в первый раз, он мне был близок по возрасту. Есть ещё история, которая мне не запомнилась раньше, но очень понравилась теперь: про мужчину, который напрасно обвинил в измене свою любимую, ударил её, а потом, узнав правду, отрубил себе руку! Жестоко, конечно, излишне романтично, кажется, что такое бывает только в сказках и любовных романах... Но проблему насилия в семье решает сразу.

И хоть я люблю дождь, снег (особенно сейчас, август, 30 градусов), а в жаркой Италии я бы совершенно точно не прижилась, когда смотришь на эту жизнь со стороны, видишь её красоту. Это как смотреть на сияющее в лучах солнца море и пляж, лёжа в тени под ветвями деревьев, со стаканом прохладного сока или лимонада...

– Приглядевшись к людям, я знаю, синьор, помнить – это всё равно, что понимать, а чем больше понимаешь, тем более видишь хорошего, – уж это так, поверьте!

Несколькими словами Горький может создать незабываемый образ.

Несколькими фразами Горький может нарисовать красивейший пейзаж, или интересный ландшафт, или изобразить бурное море или спокойную бухту.

Несколькими абзацами Горький расскажет историю, которую не сразу забудешь.

На нескольких страницах Горький расскажет историю, которую не забудешь никогда.

Вы говорите, что Горький скучен? - Тогда вы точно не читали его рассказы и "Сказки об Италии".

– Кто же любит в декабре? В это время уже родятся дети…

Горький умеет удивлять. Это я поняла, когда после растиражированного в школе «певца революции» открыла для себя втора «Детства», романтических стихов, рассказов «По Руси», автора экранизированных «Мещан» и «Детей солнца», «Клима Самгина». И от «Сказок об Италии» ожидала ещё открытий.
Из Горького сделали миф, его книги переиначивали так, как было необходимо для пропаганды новой власти. Из «Сказок» скроили неплохой агитационный материал. Мне же хотелось увидеть за всеми этими зарисовками именно жизнь, людей, которых встречал писатель, которые чем-то его привлекли.
Горький-романтик находил для своего сборника людей с широкой душой, открыто смотрящих на жизнь, порой наивных, совсем простых, обычных и необычных. Горький–художник щедро плеснул на полотно золото солнца, рассыпал бриллианты звёзд по бархату ночи, смешал синеву и зелень морских волн. Горький-музыкант прикоснулся к струнам, и вокруг разлился живой и мягкий южный говор, убаюкивающий шелест волн, задорный посвист ветра, многозначное молчание рыб. Горький-философ втянул читателя в размышления о жизни и смерти, любви и предательстве, счастье и возмездии. Горький - сомелье обильно разлил по страницам амальдиновое вино, а Горький-тамада провозгласил: «За жизнь!»
И если бы не Горький-социалист, книгой можно было бы наслаждаться в полной мере.

Прочитано в "Книжном путешествии"

В оригинальном сборнике Горького 27 "сказок", в моём издании - 14, т.е. половина. Читается легко, за сутки. Специфичное чтение. Насквозь идеологически пропитанное, как ромовая баба ромом. Горький писал это, проживая на острове Капри в Италии. Насколько это настоящая Италии начала 20 века, сказать сложно. Скорее, это эдакая романтическая Италия, где у пролетариев царит взаимовыручка, честных тружеников притесняют власть имущие, девушки сплошь честные, а молодые люди благородные. Наверное, потому это и названо "сказками".

Забастовка в Неаполе (про забастовку трамвайщиков)
Дети из Пармы: в Парме бастуют и присылают детей в Геную, чтобы те не голодали; торжественный приём
Симплонский туннель: роют туннель в горах из Италии в Швейцарию, радуются выходу навстречу друг другу; боятся немилости горы
Свадьба: старик едет в поезде и рассказывает историю своей женитьбы - у них с невестой ни гроша, но люди подарили им мебель, бельё, посуду и т.д.
Драма одной любви: священник и прихожанка влюбились, но имеют разногласия по вопросам веры и политики - он социалист; она заболевает и умирает
Слава Матери! (ода Матерям)
Мать изменника: мать находит в городе сына-изменника, убивает его ножом в сердце, а потом и себя
Заветы рыбака: сын и отец вышли в море рыбачить, поднялся шторм, отец отправил сына домой, а сам погиб
Как Джованни стал социалистом: маляр-поэт и Джованни вспоминают прошлое
Жизнь - прекрасна! : инженер и рабочий сидят за столиком кафе и говорят о жизни
Старый Чекко и его сыновья: старик думает о детях-социалистах, которых посадили в тюрьму
Нунча: красавица-вдова Нунча вырастила красавицу-дочь Нину и стала её ревновать; Нунча умерла, танцуя, от разрыва сердца
Молодое сердце мира: сцена прощания уходящего сына с матерью и сестрой
Пепе: смешные случаи из жизни 10-летнего озорного простодушного мальчишки Пепе

Напоследок полюбуйтесь гравюрами художника К. Безбородова к этой книге. А я при следующем заходе возьму у Горького либо "Вассу Железнову" с прочими пьесами, либо "Фому Гордеева".

Кто такая Базилида?

Как правильнее читать книги – с подготовкой, неким культурным багажом или стараться избежать зашоренности, наработанного стереотипного подхода? С Горьким это особенно важный вопрос. Раньше это был главный писатель страны, икона, человек на пьедестале. Затем он стал жертвой традиционного российского спорта по выплескиванию младенца вместе с водой. В 90-е его почти убрали из школьной программы, стали переименовывать улицы, названные в его честь, и даже сняли его профиль с логотипа «Литературной газеты» (потом, правда, вернули). А так как обиженных у нас любят, Горький стал этаким новым Солженицыным, полузапрещенным, а потому интересным.

Вот перед нами «Сказки об Италии». Попробуем посмотреть на них без того флера, который тянется за их автором. Это сборник из 27 коротких экспрессивных историй, основную идею которых гораздо лаконичнее передал Джанни Родари в поэме «Чем пахнут ремесла?». Если же оставить ёрничество в стороне, истории яркие, чаще грустные, много пота и крови. Язык шероховатый, терпкий, напоминающий одновременно Бабеля искренностью и Грина выспренностью. Несмотря на подчеркнутую метафизичность текста, речь идет о реальных проблемах рабочего класса Италии (и не только) начала XX века – голод, болезни, ветхое жилье, трудовая миграция (аж до Австралии), борьба с помещиками (эти эпизоды живо напомнили «XX век» Бертолуччи). Горький подчеркнуто оптимистичен, он возлагает на детей огромные надежды по переустройству мира к лучшему. И очень печально осознавать, что надежды эти тщетны – впереди мясорубка Первой мировой, фашистский режим, авантюра Второй мировой, послевоенная разруха.

Как любая книга, написанная век назад, «Сказки об Италии» богаты культурными аллюзиями, которые не сразу считываются (по крайней мере, мной). Тут и Симплонский туннель,

и картины Гогарта,

и загадочная Базилида, в поисках которой мне не помог и Гугл:
«— Вот такова, вероятно, была Базилида! — Базилида — византиянка?».

Все вместе это складывается в мозаику (почти равеннскую) Италии, какой ее увидел русский эмигрант в конце «долгого XIX века». Интересна она, пожалуй, тем, что многие вещи не устарели, иные прямо на глазах приобретают прежнюю значимость, и в воздухе витает вопрос – не столкнемся ли мы с теми же проблемами, которые поджидали героев Горького всего через год-два после написания «Сказок…»?

Италия с "горчинкой"...

Максима Горького я не читала со школы. "Мать" в свое время отбила у меня желание дальнейшего знакомства с этим писателем. И, спустя два десятилетия, захотелось попробовать снова, в надежде, что "сказки" будут похожи на "Старуху Изергиль", которая в школьные времена мне понравилась. Благо, что легенды о Ларре и Данко были прочитаны до горьковской "Матери".

После первой "сказки", перейдя ко второй, меня посетила мысль, что застряла я на итальянских баррикадах с детьми из Пармы, выкрикивая: "Viva Italia!" и "Evviva Garibaldi!". Но оказалось всё не так. В остальных "сказках" баррикад не было. А была солнечная Италия, пахнущая оливковым маслом, чесноком, вином и нагретой пылью. Пейзажи небывалой красоты чередовались с лицами простых людей, мечтающих, любящих, надеющихся. Надеющихся на светлое будущее, борющихся за свободу. Реальные зарисовки из жизни итальянских рабочих перекликались с легендами. Судьбы людей труда придавали некую "горчинку" природной сладости Италии. Но они не были ложкой дёгтя в бочке мёда, портящей вкус. Без этих судеб, без лиц, пожелтевших и уставших от тяжелой работы и недоедания, "Сказки об Италии" выглядели бы, по крайней мере, очень странными. Всё равно, что писать про прекрасный сад, но не упомянуть о деревьях, растущих там.
Такой Горький мне понравился! Такого Горького я готова читать и, возможно даже, перечитывать!

Интересное впечатление от книги, сразу много мыслей вокруг.

Первое что подумалось: вот не зря, не зря считается, что Булгаковский Мастер - это во многом Горький. Я Горького, можно сказать, и не читала. Да, что-то было в школьной программе - как страшный сон. Не в упрёк Горькому - а всё к той же учительнице, простите, мучительнице литературы. А так по жизни - как-то вот ни разу не доводилось.

А дед мой, знатный любитель книг, выкупивший с 50-х годов немало собраний сочинений по подписке "Огонька", прочёл собрание Горького от первого тома до последнего, упирая на последние тома (письма, дневники) как раз даже больше, чем на первые. Я слышала эту историю, но всё равно как-то руки не доходили.

Но вот наконец прочитала - да, это Мастер! Мастер слова, мастер образов, мастер композиции. Это может быть не близко по духу, но не признать, что это очень талантливо, нельзя.

И всё же, хотя текст очень выразительный, яркий, красивый, ощущения прямо уж восторга не возникло. Не сразу поняла, почему, но потом мысль оформилась. Текст слишком велеречив. Несоответствие, на мой взгляд, красоты текста сюжету и героям. Горький пишет здесь в основном о простых людях, о работниках, о неграмотных стариках, о молодых социалистах - а в тексте столько эпитетов, столько утончённости, столько блеска. Да, природа Италии требует поэтичности, но странно ощущать этот диссонанс. Простые люди не обязательно невежественны и грубы, но явно не обладают изысканностью манер и речи. Был бы текст проще, мне кажется, дух сюжета ощущался бы лучше.

И ещё жанр сборника. Горький сам назвал свои рассказы "сказками", подчёркивая, наверное, их не-документальность. Хотя биографы и литературоведы отмечают, что практически все сюжеты, представленные в сказках, находят подтверждение в хрониках или воспоминаниях друзей Горького. Он ничего не выдумывал - он впитывал происходящее вокруг него, а потом перерабатывал жизненные сюжеты в поэтичные тексты. Но ощущение странное. С одной стороны этот сказочно-волшебный флёр - с другой явное желание говорить о важных насущных идеях, о реальных проблемах, о жизненных трагедиях.

Поразили сюжеты об отношениях мужа и жены, о бесправности женщин. Всего сто лет назад, практически в центре просвещённой Европы - казалось бы! - а такая дикость. Любой навет на женщину, любая клевета - и судьба уже практически сломана.

В целом вещь очень интересная, но на любителя. И читать надо в спокойной обстановке, сосредоточившись. Это не та книга, которая сама увлечёт, затянет, тут всё-таки приходится проделывать некоторую умственную работу, чтобы сохранять концентрацию на тексте.

В центре каждой "сказки" простой человек со своими желаниями, чаяниями, ожиданиями. У Горького удивительно рельефно получилось нарисовать характеры своих героев, когда читаешь и человек кажется таким живым, словно ты можешь дотронуться до него рукой или поговорить. Вообще это характерно для всех произведений Горького, но почему-то в "Сказках", как в малой литературной форме, на мой взгляд, это особенно заметно.

Приехав из Италии, моя подруга вместе с солнечным настроением подарила мне столь долгожданную книгу. Но нынешний октябрь недолго радовал тёплой погодой, и погружаясь в солнечную атмосферу книги, было удивительно выходить в российские сугробы по колено. Поэтому эта книга наверняка так и будет ассоциироваться у меня с октябрьским снегом, как бы это не было абсурдно. А теперь, собственно, о самой книге...
Горький прекрасный мастер слова - он умеет погрузить читателя в очаровательную атмосферу солнечной и радостной страны, наполненной страстями. Каждая история - это яркая картина из жизни простых людей разного социального положения, но из всей книги видно, что особенно положительно Горький выделяет рабочий класс. Его воззрения приемлемы и понятны, но всё-таки иногда это восхваление социализма напрягает меня, как читателя. Нет, мне приятно читать про людей труда, так как в современной литературе, этого очень мало, мне как читателю интересны судьбы простых рабочих людей, но так ли необходимо в этих историях развитие марксистско-ленинских идей? Мне были ближе те истории, в которых классовое различие не столь сильно подчёркнуто. например, о красавице Нунче и её дочери, о свадьбе двух бедных людей, которым помогли знакомые, о празднике Рождества, о рыбаке влюблённом в море. Эти истории яркие, отражающие жизнь не только в солнечной Италии, но и во всех уголках мира. Читаешь их и хочется верить в преданность людей своему делу, в доброту и радость каждой минуты.

«Сказки об Италии» - это гимн радости, любви и труду.
Италия Горького - это такая сказочная страна, где всегда светит жаркое солнце, где о набережные старинных городков бьются шелковистые морские волны, где время остановилось в полуденной (или полуночной) неге, а у людей всегда праздник. Праздник – от переизбытка жизненных сил. Итальянцы – это такие счастливые жители сказочной страны, рождённые, чтобы работать, любить, бороться – веселясь. Многое в чертах итальянцев, да и самой Италии, Горьким, конечно же, идеализировано. И это ещё мягко сказано! Но идеализировано не потому, что он не знал страну и людей, среди которых прожил около 7 лет. А потому, что именно такими хотел их видеть, именно такой хотел изобразить эту сказочную южную страну, издавна привлекавшую русских писателей и художников. (Как антипод России в их представлении?).
Потому, наверное, и «сказки» - как нечто предполагаемое, никогда, возможно, не бывшее или же случившееся за тридевять земель (от Российской-то империи!), вне времени (самые важные временные вехи – это знойный полдень, наступление утра или же упоминание праздника), вне географии (Неаполь, Генуя, Капри – вовсе не эти изредка встречающиеся названия служат читателю верным ориентиром), с неправдоподобно открытыми, весёлыми, благородными, трудолюбивыми и свободолюбивыми людьми.
«Сказки…» воспевают всё прекрасное, что видит автор вокруг, что готов любить всей душой: от великолепной средиземноморской природы до маленьких детей. Дети у Горького – средоточие всего чистого, искреннего, настоящего в мире. Радоваться умеют все итальянцы по любому поводу, но дети делают это постоянно, и так, будто бы в этом и состоит их святая обязанность. Дети – те, кто будет жить лучше. И, если взрослым придётся для этого потрудиться, то дети будто бы знают, что так оно и будет.
Любовь в «Сказках…» - то же неотъемлемое, священное право всех живых. Любовь – радость. Любовь – жизнь. Любовь свободная, любовь самоотверженная, любовь незнающая преград и запретов, любовь во имя любви. Ох, не даром поминается однажды певец тех же мест и той же любви – Бокаччо!
Женщины в «Сказках об Италии» - идеал сильной, страстной, гордой натуры. Искренней и прямолинейной во всех порывах своего сердца, своего характера. Той же натуры, что рисует Горький в «Старухе Изергиль», «Данко» и прочих, где люди не связаны никакими условностями в выражении любви и ненависти, веры и чувства долга.
Женщины Горького – это не только пылкие возлюбленные. Это и матери. Мать – священна. Материнское чувство – первооснова всего. В матери крепнут и становятся совершенными все черты, присущие женщине. Материнство – высшая грань любви и жизни.

Этот народ, умеющий одинаково весело и отдыхать, и работать, одинаково порывистый в любви и в борьбе за свободу, этот народ, нарочно изображённый в виде близком то ли к дикарям, то ли богам древности,- этот народ стал для Горького недостижимым идеалом, от которого человечество ушло, и к которому никогда, возможно, уже не вернётся. О котором остаётся лишь рассказывать сказки: побуждающие стремиться к идеалу, возбуждающие яркость восприятия, пробуждающие всё светлое, что есть в сердце читателя.

Про Пепе, страстных итальянцев и прекрасные пейзажи

В детстве у меня была толстая-претолстая книжка «Стихи, рассказы, сказки…» Антология , а в ней - история под названием "Пепе. Из "Сказок об Италии". Про итальянского мальчишку. Наверное, именно с неё началась моя любовь к Максиму Горькому. Хотя, нет: к его филигранному, изящному слову, которое безупречно, независимо от того, что описывается - бурная жизнь Старухи Изергиль или жизнь обитателей ночлежки в "На дне".

И вот, 35 (!) лет спустя, я держу в руках эту книгу. "Пепе" - практически единственная из сказок, которую можно было бы адресовать детям. Есть ещё парочка историй не сказочного, а, скорее, мифологического плана - к примеру, "Мать", о встрече Тамерлана и матери-итальянки, которая прошла всю Европу и половину Азии в поисках своего сына. Все герои очень живые, лукавые или добродушные, страстные - только не все они показывают свои переживания, у многих огонь тлеет внутри. Они нарисованы крупными мазками, характеры цельные - но не плоские. И всё это на фоне моря (как-никак, классик писал сборник на острове Капри), освещается ярким солнцем, в кружках плещется густое итальянское вино...

Если сказки Андерсена многие ругают за их "недетскость", то "Сказки" Горького - это и вовсе не сказки, тем более они не для детей. Это чудесный образчик изящной словесности, изучать который я бы обязала тех, кто решил посвятить себя писательству или журналистике (КАЧЕСТВЕННОЙ журналистике), что касается остальных - чтение это на любителя.

Взглянув на книгу, я отнесла ее к детской литературе. Во-первых, название "Сказки об Италии" - говорит само за себя, во-вторых, издательство "Детская литература" определило эти произведения для среднего и старшего (я думаю, школьного имелось в виду) возраста.
Я так не думаю. Может быть для старшего - да. Но для среднего, это получается, где-то с 5-го класса, я бы не советовала читать. Не жалко конечно, пусть читают, но своим детям я не стану рекомендовать их к прочтению. Особенно сказку "Нунча" (о продажной женщине, соревнующейся со своей дочерью) и "Мать изменника" (о матери, убившей единственного своего сына ради своего народа. Мне ее никогда не понять).
Из всех произведений этой книги мне более-менее понравились "Мать изменника" (хотя повторюсь, не понимаю ее поступка), "Как Джиованни стал социалистом", "Старый Чекко и его сыновья", "Пепе" (немного смешной).
Понятно, что М.Горький был другом В.Ленина, поэтому разделял его взгляды. Но для детских произведений, я считаю, слишком много социализма. Вообще, все эти сказки-рассказы - сплошь пропитаны социализмом. Не для детей нашего времени эти сказки.

Книжная полка. Тур 40. Май 2018