Западня

Ругон-Маккары 13

Вообще, французская классика - это единственная явная соперница моих любимых англичан. Если кто-то когда-то спихнет их с пьедестала, то это будут наследники Наполеона, и никто другой)

Давным-давно, после первого знакомства с Золя, я себе пообещала осилить "Ругон-Маккары". Но или злая судьба, или какие-то очередные выпускные/вступительные экзамены - какое-то из этих бедствий мне помешало, и Золя остался где-то между планами и воспоминаниями...

Поэтому в рамках флешмоба я схватилась за "Западню" радостно и цепко - и так уже лет 5 точно откладывала, сколько можно, в конце концов?

Вторая половина 19-го века в Париже - время беспробудного пьянства, несбывшихся мечтаний и поруганных планов на будущее. Жервеза, брошенная мужем с двумя детьми, умудряется устоять на ногах. Но судьба никогда не ошибается - с отсрочкой в 20 лет она все-таки низвергнет Жервезу в нищету, но сделает это с особым садизмом. Чем выше поднимешься, тем больнее падать. Жервезе предстоит пройти путь от брошенной жены до успешной собственницы прачечной. Но обратный путь, с высот признания и успеха, намного красочнее покорения вершин - первые долги, первая рюмка водки, первый скандал с мужем, первый тайный поход в ломбард... Очень яркая история жизненного краха, в котором не виновен никто, кроме главного героя.

Маст хэв, маст рид. И вообще, Золя самое место в школьной программе. В профилактических целях, так-с сказать.

Р.S. Кстати, а Нана - та самая? Я правильно поняла?

До Апокалипсиса осталось 16/26 книг

Безумно тяжелая и безысходная история. И тем более страшно читать, когда понимаешь, что это - омерзительная, неприглядная правда. Вот и в наше время, в нашей стране такого очень много. Бытовое пьянство, переходящее в хронический алкоголизм. Кого сейчас этим удивишь?

Мощь таланта Золя в том, что он описал это подробно, выпукло, ярко и беспощадно, заставив читателя содрогаться от возмущения и омерзения. Разве кто-то не знает, что пить нельзя? Да нет, и Жервеза, и Купо знают очень хорошо - примеров у них перед глазами великое множество. Вначале они действительно чураются алкоголя, как чумы. А потом... Вполне нормальное, дружное семейство превращается в стадо даже не свиней, а просто каких-то недо-существ - нищенская жизнь, в грязи и вони, с драками, бранью и постоянным голодом. Но на выпивку они находят всегда. И это те люди, которые в начале романа такие чистые, работящие, любящие??

Автор несколько раз пытается оправдать героиню. Мол, она не виновата, это все обстоятельства, это такая жизнь. Но само же повествование убеждает в обратном - никто не виноват в падении героев, кроме них самих. Да, алкоголики - больные люди. Но если все они спиваются добровольно, при чем тут какие-то обстоятельства? Жервеза и Купо тупо и безвольно плывут по течению. По идее, их должно быть жалко, но мне вот не жалко нисколько. У Жервезы было много возможностей вернуться к нормальной жизни, а она предпочла алкоголь. И Купо, и Шкварка-Биби, и Соленая пасть - все они конченые люди. За что им сочувствовать? За то, что они друг друга и самих себя подталкивают в грязь?

Может быть, эгоистично так рассуждать. Но я не понимаю, как человек может пить, превращая себя в ничтожество? И еще при этом куражиться, оправдываться, до последнего делать вид, что все в порядке? И такие люди, как Гуже и его мать, и Лалли, чудом оказавшиеся в этом гадюшнике, даже они не могут служить примером. Они являются лишь предметом насмешек и ненависти - инородные существа, которые не хотят пить, не хотят валяться в грязи. Жервеза, в отличие от Купо, это понимает. Но - не поддается благотворному влиянию. И вот так, медленно, но верно, шаг за шагом, до самого дна...

Золя люблю и ненавижу. За грязь, за отвращение, за безнадежность, за несбывшиеся надежды. За ужасающую правду.

Всем любителям выпить очень рекомендуется.

Золя, верно и есть, самый мрачный представитель французского реализма. Все темы, которых другие авторы просто касаются, исподволь, слегка приоткрывают завесу, Золя выворачивает наизнанку, выливает вам на голову ушат помоев и предлагает в нем усердно покопаться. Поискать гусиные косточки.
Но он не вызывает во мне тяжелых приступов человеконенавистничества. Скорее кривую усмешку. И литры сарказма, которые я готова вылить на тех, кто заикнется о падении нравов и этом ужасном двадцать первом веке. Век девятнадцатый не сильно отличился в этом плане. Хотя в нашем времени грамотных людей стало побольше, это да. Не знаю, что меня больше добило: проститутки, бегающие туда сюда по Монмартру, обилие пошлостей, которыми осыпают друг друга парижане разлива девятнадцатого столетия, или их сожительство втроем.

На самом деле все предельно просто, рабочий люд он такой рабочий люд, ему только рюмочку покажи он уже бежит сломя голову и теряя тапки, а потом творит безобразные вещи. Хотя буржуа, тоже бухают как черти, но кто же им слово поперек скажет. Занятно, что у Золя в книге нет нормальных людей, есть лишь две крайности, либо животные на двух ногах, сосредоточение всех семи грехов в одном теле, либо добрые и щедрые до идиотизма, что естественно ни к чему хорошему не приводит.

Мораль сей басни такова: пить плохо - от этого умирают, лениться плохо - от этого тоже умирают, просто долго и мучительно, быть доверчивой дурой очень плохо, потому что от этого тоже умирают, в корчах. Хорошо быть наглым увертливым прохиндеем, от этого жиреешь и лоснишься, но возможно в аду тебя будут жарить черти, хотя когда это еще будет. Еще хорошо быть жадным до обморока, ходить в лохмотьях и прятать золотые под подушку, точно знаешь, что в темноте за закрытыми ставнями всегда сможешь полакомиться устрицами. По факту вышло, что жить и здравствовать остались трусы, скупцы, лицемеры и развратники, и все прочие двуличные тварюшки. Добрые, доверчивые, мечтающие о тихой жизни люди, спились и померли, перед этим испытав на своей шкуре все прелести падения в нищету...

Четыре балла, как обычно, потому что Золя тоже очень нудный. Если читать его по диагонали, пропускаешь только бесконечные описания обедов, ужинов и деталей туалета, суть содержится на ста страницах из трехсот прочитанных.

Вот уж действительно за...падня: ни просвета, ни лучика надежды, ни крупицы света. Золя даже слишком безжалостно выдирает корни всяческой добродетели, заложенной в каждом из нас. Жила-была обычная девушка Жервеза, худо-бедно, голодно, но жила. Пока ее муженьку Лантье, который еще не раз подложит ей свинью, не взбрело в голову сбежать с куртизанкой. Жервезу с детишками удачно подобрал молодой инициативный кровельщик Купо и жили они в согласии и взаимном обожании. Дела Жервезы пошли гору, да такую высокую, что догадываешься, каким пинком специализирующийся на страданиях Золя ее оттуда спустит. И не зря, потому что скоро все будет очень-очень плохо.

Все лживые, временные друзья отвалятся напившимися пиявками, насосавшись чужого благополучия и достатка, денег не будет хватать даже на кусок хлеба, а любовь, случившаяся когда-то, будет так же далека, как смысл всей этой отвратительной жизни, морщащейся в винно-водочном угаре и кровавых всполохах побоев. На кого ни взгляни в "Западне" - все уроды и почти все несчастны. Все бесконечно жрут, набивая животы до отказа, чуть только появятся деньги, пьют до беспамятства, а нищие загибаются в своих тесных, холодных квартирках, продавая кровати ради куска хлеба или (с бОльшим рвением) ради водки. Париж топчет всех, маня золотистыми огоньками, заставляет крупицу за крупицей продавать свою душу в душных кабаках, темных клетушках комнат, зевах подворотен и даже цветущих поначалу предприятиях.

Золя намекает: то, что вчера ты был на гребне волны, думая, что деньги и счастье будут всегда, совсем не значит, что завтра ты не увязнешь в топком болоте огромного города, стыдливо, а потом и вольно заглядывая в питейное заведение дяди Коломбо, где сотни мужчин и даже женщин ежедневно губят себя. У героини был шанс начать все сначала с единственным порядочным героем романа - Гуже, но она его лихо просрала (просто по-другому не скажешь), проела, пропила, так же, как и свою прачечную, дочь, мужа и всю свою никчемную жизнь.

Натуралистично, мерзко, грязно, но, сдается, правдиво. Сколько отголосков загубленных жизней покоится в стоках канав, пыли мостовых и серых домишек, темных углах кабаков и ресторанов? Насколько Париж, да и любой другой большой город, пропитан запахами провалов, неудач, падений и разочарований? Алкоголь, лень и мнимые друзья - вот что сгубило чету Купо и тысячи подобных им семей. У меня есть подруга, грезящая Парижем девятнадцатого века, мол "романтика, любовь, свобода, мушкетеры!" Так и хочется ткнуть ее носом в вязкое варево Парижа Золя, заставив провести хоть один день с Жервезой опустившейся.

Кто-то читал, а кто не читал, тот поймёт по названию, что хэппиэнда в этой книге ждать не приходится. Так о чём она, если в двух словах? Она о том, как Судьба, Провидение, Удача, назовите, как хотите, может поворачиваться к человеку лицом, а может, извините, жо... спиной. И если в певом случае человек ног под собой не чует от счастья, ему горы по плечу, счастлив он и все кругом милы, то второй случай не столь прекрасен. И если к первому мы рвёмся всей душой и телом, то, как это ни странно, и ко второму почти всегда ведём себя сами. Ведь не так уж и часто человеческому падению, унижению, обнищанию способствует одна лишь объективная реальность и форсмажорные обстоятельства. Чаще всего мы сами, собственными руками, загоняем себя в западню. В западню любых грехов и, очень часто, именно пьянства. Здесь этот грех показан во всей его "красе" - не спасают ни примеры перед глазами, ни собственное знание и уверенность в себе, всех косит горькая, стоит только чуток расслабиться. Это мерзко и больно, но это правда, от которой никуда не денешься. Это правда жизни и здесь, как и в жизни вокруг нас, выживают и приспосабливаются плуты, лицемеры, двуличные типы, скряги и пройдохи.
Как по мне, так я остановила бы сюжет этого романа на том самом моменте, где прачечная сияет зеракально-чистыми окнами-витринами и красуется обоями в голубой цветочек, а Жервеза стоит на пороге, счастливо и умиротворённо улыбается проходящим мимо соседям. И жизнь прекрасна и удивительна, а деньги будут всегда! Как же я переживала за неё до этого момента, как хотела и желала ей исполнения её заветной мечты, как жалела её в её страданиях. А потом как что-то переключилось вдруг, и она стала мне неприятна. Даже читать хотелось по диагонали. Возможно, я сейчас слишком жестока. Возможно, я не хочу понять героиню. Но кто, кроме неё, виноват в её бедах? Эта её извечная уступчивость, неумение дать отпор, лишь бы было тихо и никто бы не ругался. И это непонятное смирение, которое смирением не назвать, а как иначе, я не придумала - зачем что-то делать и суетиться? Деньги есть, они и всегда будут, как-нибудь прокормимся. Вот и получилось именно как-нибудь. Автор оказался добрее меня, он периодически пытается оправдать свою героиню. Да, я согласна, что есть люди, слишком подверженные чужому влиянию. И, видимо, именно такой оказалась Жервеза. Я ни в коем случае не берусь её осуждать. Не нами сказано - от сумы и от тюрьмы не зарекайся. Но ох как многое она могла сделать в своей жизни иначе! Как же многого она добилась сама, и сама же потом медленно разрушила... А известно ведь - чем выше ты поднялся, тем больнее потом падать с облюбованных высот.
Удивительно точно, метко, красиво, поэтично и, вместе с тем жестко, хлёстко, с беспристрастной правдой рассказанная история обретения мечты и великого краха.
Золя - кудесник слова. От его прозы трудно оторваться. Всё, даже самые мерзкие вещи, он умеет описать просто удивительно, притягательно и отталкивающе одновременно.