«Повесть о жизни» – главное произведение Константина Георгиевича Паустовского, которое венчает «Книга скитаний». Повесть посвящена творческому становлению писателя, дружбе с блестящими прозаиками и поэтами и странствиям по России, Средней Азии и Закавказью.
Особенность данного издания в том, что события романтической прозы Паустовского как бы проецируются на экран действительности и личной жизни писателя, отраженной в его письмах и дневниках, воспоминаниях и комментариях сына Вадима.
Письма и дневники К. Г. Паустовского, комментарии к ним публикуются впервые.
...вещи, созданные писателями, в значительной степени автобиографичны.
Вот и всё. Я прочитал всю шеститомную "Повесть о жизни", и ныне пишу отзыв о последней книге, с которой я, собственно, начал чтение этого глобального труда Паустовского, и которую прочитал дважды.
Да-да, именно так всё и было. Мой коллега Николай Владимирович Морохин подарил мне сборник произведений Паустовского, в котором была "Книга скитаний". Ее я прочёл больше года назад и понял - "Повесть о жизни" надо читать полностью, с самого начала. Чем и занимался последние несколько месяцев. И знаете что скажу? Это одно из лучших произведений, прочитанных мной за всю жизнь. А "Книга скитаний" - лучшая из всех шести повестей.
Кто-то пишет, что это наоборот, худшая. Кто-то пеняет автору на то, что книга не такая интересная. Что она наполнена идеологией. Что автор как будто списался.
А вот и нет! Дело лишь в том, что он пишет о тех временах, когда общество все сильнее и сильнее "советизировалось". Это двадцатые и тридцатые годы, расцвет и падение нэпа. Какая идеология может быть в автобиографии первых книг, где сначала речь идет о детстве и юности в царское время, потом о постоянном нахождении автора то в оккупированной Украине, то на Кавказе, где революция толком не произошла. И вот Паустовский снова в Москве, где совсем другая жизнь, где строится коммунизм.
Честное слово, я был в полном восторге от прочитанного. И не только потому, что (повторюсь в который раз), что у Паустовского образный и богатый язык. Но в первую очередь, что вновь рассказывает о самой для меня интересной теме - о журналистике, и не просто, а в газете "Гудок". Ей Богу, я у меня теперь еще один повод гордиться тем, что я сотрудник отраслевой прессы - здесь когда-то работал Паустовский. А также Олеша, Ильф, Булгаков и много других талантливых людей, о которых он рассказывает много и интересно (ну право же, это почти как цикл баек, но только правдивых, а воспринимаются как байки лишь потому, что написаны очень интересно, и кажется мне, описаны гораздо живее, чем в жизни, на что автор имел полное право). И хотя сейчас четвертая полоса в "Гудке" - совсем другая, чем в двадцатые годы, но на самом деле это не имеет никакого значения.
Ну а еще мы узнаем о жизни и творчестве других писателей, поэтом и журналистов, и "Книга скитаний" красочно дополняет всё то, что я знаю из официальной биографии. Поверьте, читать рассказы и воспоминания в таком вот формате гораздо интереснее, и, как мне кажется, полезнее.
А еще - дух времени, или колорит, это уж как вам будет угодно. Разве не интересно проехать с Паустовским в ночном поезде до Пушкино (бог мой, да я сам в каждый приезд в Москву еду в том направлении!), рискуя быть ограбленным бандитами, узнать, как он пытался спасти умирающего беспризорника, как замерзал в пустом домике в лютые морозы в дни, когда страна оплакивала Ленина, как ездил и собирал материал для "Кара-Бугаза", одного из веховых своих произведений, который я еще не читал, но обязательно прочту, и не так уж далеко это время.
Я жалею только об одном. Паустовский, как писал его сын в своих воспоминаниях, начал писать седьмую книгу из "Повести о жизни". Но не успел. А так хотелось узнать, что было дальше...
...вещи, созданные писателями, в значительной степени автобиографичны.
Вот и всё. Я прочитал всю шеститомную "Повесть о жизни", и ныне пишу отзыв о последней книге, с которой я, собственно, начал чтение этого глобального труда Паустовского, и которую прочитал дважды.
Да-да, именно так всё и было. Мой коллега Николай Владимирович Морохин подарил мне сборник произведений Паустовского, в котором была "Книга скитаний". Ее я прочёл больше года назад и понял - "Повесть о жизни" надо читать полностью, с самого начала. Чем и занимался последние несколько месяцев. И знаете что скажу? Это одно из лучших произведений, прочитанных мной за всю жизнь. А "Книга скитаний" - лучшая из всех шести повестей.
Кто-то пишет, что это наоборот, худшая. Кто-то пеняет автору на то, что книга не такая интересная. Что она наполнена идеологией. Что автор как будто списался.
А вот и нет! Дело лишь в том, что он пишет о тех временах, когда общество все сильнее и сильнее "советизировалось". Это двадцатые и тридцатые годы, расцвет и падение нэпа. Какая идеология может быть в автобиографии первых книг, где сначала речь идет о детстве и юности в царское время, потом о постоянном нахождении автора то в оккупированной Украине, то на Кавказе, где революция толком не произошла. И вот Паустовский снова в Москве, где совсем другая жизнь, где строится коммунизм.
Честное слово, я был в полном восторге от прочитанного. И не только потому, что (повторюсь в который раз), что у Паустовского образный и богатый язык. Но в первую очередь, что вновь рассказывает о самой для меня интересной теме - о журналистике, и не просто, а в газете "Гудок". Ей Богу, я у меня теперь еще один повод гордиться тем, что я сотрудник отраслевой прессы - здесь когда-то работал Паустовский. А также Олеша, Ильф, Булгаков и много других талантливых людей, о которых он рассказывает много и интересно (ну право же, это почти как цикл баек, но только правдивых, а воспринимаются как байки лишь потому, что написаны очень интересно, и кажется мне, описаны гораздо живее, чем в жизни, на что автор имел полное право). И хотя сейчас четвертая полоса в "Гудке" - совсем другая, чем в двадцатые годы, но на самом деле это не имеет никакого значения.
Ну а еще мы узнаем о жизни и творчестве других писателей, поэтом и журналистов, и "Книга скитаний" красочно дополняет всё то, что я знаю из официальной биографии. Поверьте, читать рассказы и воспоминания в таком вот формате гораздо интереснее, и, как мне кажется, полезнее.
А еще - дух времени, или колорит, это уж как вам будет угодно. Разве не интересно проехать с Паустовским в ночном поезде до Пушкино (бог мой, да я сам в каждый приезд в Москву еду в том направлении!), рискуя быть ограбленным бандитами, узнать, как он пытался спасти умирающего беспризорника, как замерзал в пустом домике в лютые морозы в дни, когда страна оплакивала Ленина, как ездил и собирал материал для "Кара-Бугаза", одного из веховых своих произведений, который я еще не читал, но обязательно прочту, и не так уж далеко это время.
Я жалею только об одном. Паустовский, как писал его сын в своих воспоминаниях, начал писать седьмую книгу из "Повести о жизни". Но не успел. А так хотелось узнать, что было дальше...
Далеко не всем подойдёт эта книга. Сегодня такая литература не в моде: воспоминания, описания природы, внутреннее восприятие окружающего. Впечатление, будто Паустовский намеренно избегает острых углов первых годов Советской власти, пытается показать просто жизнь, аполитичную. Будто в своём коконе живёт. Хороши описания людей, писательской среды того времени. Интересно читать об известных людях от других известных людей. И мне лично близка страсть к путешествиям, «скитаниям». Жаль, что жизни писателя не хватило на полную автобиографию - эта книга шестая и последняя в его Повести о жизни...
Алмаз таланта рождается в скитаниях
Жаль, но все хорошее кончается... Вот и окончено чтение последней, шестой книги Повести о жизни.
Это было так светло, ярко и чудесно, как полет в детском сне. Жалею только о том, что не встретилась мне эта серия книг раньше, но спасибо игре в классики и моему спонтанному решению читать Паустовского.
Книга полна знакомых имен и знаковых событий и при этом невероятно индивидуальна. Много разных городов и стран, много наблюдений, легко описанных и схваченных во всей своей сути. На самом деле так писать должно быть невероятно сложно, но Паустовский пишет. Эх, еще бы шесть книжечек))
О беспризорниках и смерти Ленина, о глубинке и столице, о природе и бычках от папирос вдоль железнодорожного полотна. О писательском труде, о разных писателях и встречах. О разных мировозррениях и мироощущениях. О совершенно разных точках на карте. Недаром это "Книга скитаний".
п.с. так как биографию писателя общедоступную не читала, очень переживала за романтично-платонические отношения автора. Однако слукавил трижды женатый Константин))) Представляю, какие чудесные письма он писал своим любимым женщинам...
Шестым по счету, самостоятельным произведением под названием "Книга скитаний", заканчивается уникальная автобиографическая "Повесть о жизни".
Как и в предыдущих повестях, в последней из них К.Паустовский все тем же доверительным тоном ведет рассказ о событиях своей жизни после возвращения с Кавказа. После долгожданной, но короткой встречи с мамой и сестрой в Киеве он остался один. Жизнь мамы внезапно оборвалась, следом за ней умерла и сестра. Вдохновением и радостью были для него одни из последних слов мамы, которая, прочитав его первые опыты - маленькие рассказы, растрогалась и возликовала. Затем, по возвращении из Киева в Москву, он ищет работу в газетах. Посчастливилось ему снова попутешествовать - недолгое время он жил в Рязанской области, в селе Екимовка, со священником, где в тиши и глуши наслаждался он по-своему, после жаркого Кавказа, широтами любимой им русской земли. Позже он был сотрудником московской газеты "Гудок", в которой печатались Булгаков, Ильф, Олеша, Гехт. О каждом из них он пишет особенно, делясь интересными историями из жизни этих писателей.
В "Книге скитаний" Паустовский описывает период 30-х годов, НЭП, отношение современников в новой экономической политике, рассказывает о смерти Ленина, понимая, что быть свидетелем такой переломной эпохи выпадает в этой жизни не каждому. "Ни одно поколение не испытало того, что испытали мы. Ни такого подъема, ни таких надежд, ни такой жути, ни таких разочарований и побед. Зеленых от голода и почернелых от боев победителей вела только непреклонная вера в торжество грядущего дня." - подытоживает писатель.
В последней части "Повести о жизни" Паустовский делится воспоминаниями об А.Грине, Пришвине, Гайдаре, Гросмане, Есенине и Маяковском, последние из которых он видел только в их предсмертные часы.
Пришвин, после И.Бабеля, особенно повлиял на творчество писателя, в этом он ни раз признается на страницах "Книги". Одним из интересных воспоминаний в этой части было связано с Андреем Платоновым, которого Паустовский также знал.
Этот период жизни насыщен: автор путешествует по Каспийскому морю "за материалом для произведений", посещает Кара-Бугаз и Колхиду (что послужило созданию повестей с одноименными названиями) и пишет-пишет-пишет. В качестве редактора "Колхиды" он выбрал М.Горького, словами которого и заканчивает шестую книгу мемуарного цикла.
Живите так, как начали.
На этом цикл заканчивается... и уже чего-то не хватает...
"Книга скитаний" - последняя завершенная книга из автобиографического цикла Паустовского "Повесть о жизни". Она охватывает период с середины 1923 по 1936 год, когда писатель путешествовал по стране. Вместе в ним вы посетите множество захолустных городков и местечек от Грузии до Северного Урала, познакомитесь со многими известными литераторами, журналистами, учеными времен НЭПа и просто интересными людьми. Сам Паустовский писал: "Стать писателем мне помог не только запас наблюдений, не только стремление рассказать людям волнующие и простые истории, но помогла и упорная жажда собственной полноценности.
Став писателем, я снова с гораздо большей свободой, чем раньше, начал скитаться. Я объездил сожженные сухим солнцем берега Каспийского моря, глинистые пустыни, Дагестан, Волгу, полярный Урал, Карелию, Север, Мещерские леса, Каму, Крым, Украину, спускался в шахты, летал, плавал на лодках по глухим рекам, изучал Новгород-Великий и Колхиду, калмыцкие степи и Онежское озеро – в поисках людей, в постоянных поисках живых, прекрасных черт новой жизни».
Наряду с увлекательными историями о знаменитостях, напоминающими байки, в повествовании есть интимные, пронзительные фрагменты о матери и сестре, размышления о писательстве и его сущности.
В книге Паустовский запечатлел для нас целую эпоху, с ее неустроенностью, вечным ощущением спешки, НЭПом, коллективизацией, лагерями, нищетой, и новым, зарождающимся советским искусством. https://vk.com/juicylit
Я всегда удивлялся писателям, равнодушным к внешней обстановке, которая окружала их героев. Люди, вырванные из обстановки, казались мне ходячими схемами, наделенными одной редкой способностью, – они умели действовать и говорить вне малейшей зависимости от времен года, дождя или ветра, цветения садов или шторма у морских берегов, – вне зависимости от множества важных явлений, но как бы не имеющих цены для их внутренней жизни.Мне всегда казалось, что такие литературные герои не живые люди, а подопытные существа для писателей и драматургов, взятые этими последними для производства над ними жестоких экспериментов.Что скрывать, – даже Достоевский грешил этим. Он нарочито ставил людей в мучительные положения, придуманные в тиши сумрачного и темного кабинета. О событиях этих он писал с газетной обнаженностью.
...вещи, созданные писателями, в значительной степени автобиографичны.
В механике существует понятие «коэффициент полезности». Так вот, у человека этот «коэффициент полезности» ничтожен. Мы ужасались, когда узнавали, что паровоз выпускал на воздух без всякой пользы чуть ли не 80 процентов пара, который он вырабатывал, но нас не пугает, что мы сами «выпускаем на воздух» девять десятых своей жизни без всякой пользы и радости для себя и окружающих.
Для родины всегда находишь любое оправдание, как и для матери. Только сыновьям дано понимание материнского сердца, проникновение в его скрытую ласковость, в его муку, в его небогатые радости.
Может быть, взгляд в спину уходящего навсегда человека – самое страшное, что приходится переживать.