Тошнота

Дела у нас такие.
Когда мы к корешами-алкоголиками-поэтами-музыкантами-шпаной торчим в прокуренных кабаках, наша компания превращается вот в таких людей:
1) Один парень, который хочет женщин;
2) Один парень, который жалуется на свою женщину. Или просто жалуется. Как ему х*ево во всём.
3) Один парень, который решает как спасти Россию;
4) Один парень, который знает как спасти Россию, поэтому молчит и просто хлещет водярочку (остальные пьют пиво... до поры);
5) И парень, который знает всё! Как достать женщин, как сделать, чтобы второй парень не жаловался, как спасти Россию с водкой и без оной.
Так вот. Под конец барной ночи кто-то из четырех первых типажей ОБЯЗАТЕЛЬНО пойдет в туалет вызывать Жана-Поля.
Делается это так. Когда 4-й типаж начинает саботаж в компании и заставляет всех присутствующих поглощать вкусную, как он думает, водочку, то после 3-4 по 50 кто-то вспоминает о великом французском философе с его бессмертным произведением (к счастью, я вспоминаю о Сартре и его книге только после красного полусухого, наложенного на виски с колой). Этот тип бежит в туалет и громко зовет Сартра.
Примерно так: "Жаэээн-Поээээээль". И так раза два. А то и три.
И Жан-Поль к нему приходит.
Проявляется это так: каким бы типажом он не был в начале гулянки, он ОБЯЗАТЕЛЬНО превращается во второй тип, т.е. в человека, которому всегда "х*ево".
А что ему х*ево не всем понятно, вроде у парня всё хорошо, но он жалуется. Политики - гомосексуалисты, сотрудники правопорядка продажные, президент нехороший, женщины - дуры, хлеб невкусный, одежда неудобная и так далее. Остальные четверо переключаются на то, чтобы поднять настроение парню с Сартром.
А чувак с Жаном-Полем продолжает выть о собственных траблах. О грязи и суровости мира. О безнадежности. О собственном одиночестве. О том как он бродит один по пустынным улицам, смотрит в серые лица прохожих и тихо рыдает. Как он хочет уехать из этого города, из этой страны, из этой планеты. Между нытьем он обязательно сбегает пару раз в туалет, снова звать "Жаэээн-Поээээээльяяяяя".
Между делом, наш местный Жан-Поль всем надоедает до такой степени, что приходится насильно вливать ему в рот еще немножко вкусной (по мнению четвертого типа) водочки. И наш Сартр тупо плюхается лбом на стол. И никому больше не мешает.
Так о чем это я?
А вот о чем! Если вы не читали "Тошноту", но у вас есть в компании типаж, которого я только что описал, вам не надо читать эту книгу. Потому что ваш друг-Сартр и так всё расскажет. Но более динамично.

-Что, дорогой Антуан Рокантен? Тошнит тебя по утрам? Ну-ну. Небось и на солененькое потянуло? Забеспокоился, да? Занервничал? Вспомни-ка, ты же весь последний месяц сам себе трахал мозг не предохраняясь. Отрицаешь? Напрасно. Сам же все в свои дневники записывал; читал я их. Ну стал, наверное, чреват какой-нибудь мыслью, дело-то житейское. Только я бы тебе, Антуан Рокантен, посоветовал аборт. Учитывая то, какие дозы экзистенциализма ты принимал, мысль наверняка родится нежизнеспособным уродиком. Расслабься, тебе от этого станет не более паршиво, чем обычно. Скоро сможешь опять предаваться постоянным занятиям мизантропией. Просто некоторые не способны породить ничего хорошего, и ты из их числа. О, да ты уже успел обзавестись тестом из аптеки на углу, пока я тут перед тобой распинался? Ну-ка, ну-ка, что у нас там?
-Четыре звездочки.

ВЕСЬМА ПОРОЙ МЕШАЕТ МНЕ ЗАСНУТЬ
ВОЛНУЮЩАЯ, КАК НИ ПОВЕРНИ,
ОТКРЫВШАЯСЯ МНЕ ВНЕЗАПНО СУТЬ
КАКОЙ-НИБУДЬ НЕМЫСЛИМОЙ ХЕРНИ
Игорь Губерман

Есть книги, которые ни уму, ни сердцу. А есть те, которые удовлетворяют потребности только одного из названных выше органов. В данном случае "подпитку" получил мозг, а сердце так и осталось на сухом пайке, ждать, когда я вернусь в Чернильный мир.

На "Тошноту" очень сложно писать рецензию, ведь есть всего три пути:
а) разложить все-все по полочкам - это сделано 100500 раз до меня и делать плохо то, что уже сделано хорошо до меня, я не вижу смысла;
б) восторгаться - не смотря на четыре звезды я отнюдь не в восторге. Напротив, книга мне совсем не понравилась;
в) хаять и поливать грязью - но это же знаковая вещь. Она может быть не понятой, может быть не близкой - но она уж никак не заслуживает ушатов грязи. Это не "Голодные игры" в конце-то концов:)

Поэтому пришлось идти по альтернативному четвертому пути и абсолютно сумбурно набросать сюда ощущений и размышлений, которые появились после того, как Антуан Рокантен наконец стал Творцом самого себя.

“У меня самого никаких неприятностей, я богат как рантье, начальства у меня нет, жены и детей тоже; я существую – вот моя единственная неприятность…”

Каждый ищет свое место в жизни по своему. Кто-то довольствуется карьерным признанием, кто-то семейным уютом, кто-то посвящает себя без остатка эксцентричному хобби. А кто-то пытается вывернуть себя наизнанку чтобы понять, зачем все-таки пришел в этот мир.

Антуан Рокантен - из последних. Одинокий в своем одиночестве, он доходит до крайней точки - жизнь начинает казаться ему пресной. До тошноты. Все, что приносило раньше радость и удовольствие, кажется бессмысленным, более того - противным и мерзким.

«Так вот что такое Тошнота, значит, она и есть эта бьющая в глаза очевидность? А я-то ломал себе голову! И писал о ней невесть что! Теперь я знаю: я существую, мир существует, и я знаю, что мир существует. Вот и всё. Но мне это безразлично. Странно, что всё мне настолько безразлично, меня это пугает. А пошло это с того злополучного дня, когда я хотел бросить в воду гальку. Я уже собрался швырнуть камень, поглядел на него, и тут-то всё и началось: я почувствовал, что он существует. После этого Тошнота повторилась ещё несколько раз: время от времени предметы начинают существовать в твоей руке»

"Тошнота" - ода человеческому бытию. Она для тех, кто все еще ищет свое место под солнцем и не уверен в правильности сделанного когда-то выбора. Лишний ты человек в этом мире или нет - решать каждому из нас. Но только нужно быть готовым к тому, что как Рокантен можно погрязнуть в собственном грязном белье. А потом задохнуться от тех мерзких запахов, которое оно источает.

“Я живой мертвец… Больше никто и ничто не сможет внушить мне страсть… Теперь я живу в окружении моих усопших страстей”

************************************************************
Вообще, из всех философских течений экзистенциализм всегда был от меня примерно на таком же расстоянии, как Марс или Сатурн. Ибо познание себя через страх и кризис я считаю противоестественным. Вот через счастье или любовь - это другое дело:)

Меня "Тошнота" привлекла лишь тем, что в некотором роде эта книга знаковая, да и познакомиться с Сатром лично, а не через учебники философии уже давно было интересно. Ну что ж, любопытство удовлетворено, два вечера тошноты успешно пережито, четыре звезды Сартру проставлено. На сем знакомство и завершим)

До Апокалипсиса осталось 4/26 книг

Есть спойлеры!
Как относиться к этой книге? Если рассматривать с обывательской точки зрения – это история человека, который с каждым днем все глубже «уходит в себя», погружается в омут своего одиночества. Он понимает, что с ним что-то происходит и начинает вести дневник, «чтобы докопаться до сути» и «попытаться разобраться в самом себе».
В романе мало событий. Антуан Рокантен живет во Франции, в Бувиле, в начале 1932 года. Ему нет необходимости работать, жизнь его обеспечена пожизненной рентой. Он путешествовал, но теперь живет здесь и пишет книгу о заметном в истории Франции 18 в. персонаже маркизе де Рольбоне.
В своем дневнике он рассказывает: « А я живу один, совершенно один. Не разговариваю ни с кем и никогда; ничего не беру, ничего не даю». Герой замечает, как с каждым днем в нем происходят перемены, которые его пугают. Он пытается остановить этот процесс, идет туда, где много людей, стремясь укрыться в толпе от своих мыслей, но это ему мало удается. В кафе он видит оживленных молодых людей. Они восхищают его: тем, что веселы, что рассказывают друг другу смешные истории из своей жизни, громко выражают свои эмоции. «Когда живешь один, вообще забываешь, что значит рассказывать: правдоподобные истории исчезают вместе с друзьями», - замечает Рокантен. На него навалилось равнодушие и реальность теряет свои четкие очертания, уступая место условности: «события тоже текут мимо : откуда ни возьмись, появляются люди, что-то говорят, потом уходят, а ты барахтаешься в историях без начала и конца – свидетель из тебя был бы никудышный…» Отмирают и живые человеческие реакции: «одинокого человека редко тянет засмеяться…», «вот уже три года, как я слишком спокоен». На смену всем чувствам и эмоциям, которыми живет нормальный человек, приходят страх, навязчивые мысли и …тошнота.
Гл. герой прекрасно осознает, что одиночество – зло, и, как всякое зло, оно опасно и имеет отталкивающий вид. Ему вспоминается, как в детстве, когда они играли с друзьями в Люксембургском саду, приходил и сидел на скамейке один очень странный человек, ни с кем не разговаривал, но он пугал их своим непонятным состоянием: «Он внушал нам невыразимый ужас, потому что мы чувствовали, что он одинок …мы чувствовали: в его голове шевелятся мысли краба или лангуста». Не хотелось бы Рокантену наводить страх на детей, но сделать он ничего не может.
Каждый день приносит новые, неприятные открытия. Он смотрит на свое лицо в зеркале и ужасается: в его чертах нет жизни. Это плоть, просто плоть. И это отражение тоже вызывает тошноту.
Не только Рокантен одинок. В романе есть и другие персонажи, которые по разным причинам тоже страдают от одиночества. Их души тоже становятся похожими на выжженную пустыню. И они пытаются бороться, но в итоге становятся еще более одинокими. Это его любимая в прошлом девушка Анни и его приятель Самоучка. Как же он стремился к встрече с Анни, после долгой разлуки! Он с надеждой восклицает при встрече: «- Я тебе необходим? Я был тебе необходим все четыре года, что мы не виделись? Хорошо же ты скрывала свои чувства.» Но Анни как будто нарочно явилась к нему из прошлого, чтобы отнять последнюю надежду, она тоже разочарована в жизни. Анни любила ловить и создавать «совершенные мгновения», в которых жизнь предстает во всей красе. Но… она устала и больше не хочет ничего. Так же и Рокантен когда-то искал в жизни приключений, пока не понял, что приключение возникает уже в сознании человека, когда он рассказывает о событиях. И оттого, как он относится к ним и зависит, будет ли это названо приключением. Короче, в итоге у обоих полный крах надежд и разочарование и оба чувствуют себя стариками.
Если уж рассуждать обывательски, хочется сказать, что истоки одиночества, на мой взгляд, всегда надо искать в детстве. Хотя бывают в жизни ситуации, когда человек волею судьбы оказывается одиноким. Это и одинокая старость, когда друзей и близких уже просто нет в живых, или инвалидность, когда человек выпадает из жизни, оказывается запертым в четырех стенах. В любом случае, это страшно. Но помнить об этом надо и стараться всеми силами избежать.
С другой стороны, эта книга – опыт художественного исследования Сартра, философа – экзистенциалиста. На глазах читателя разворачивается работа его мысли и из обстоятельств жизни героя рождаются уже знакомые нам понятия «абсурд», «лишний», «ситуация», «свобода»,«существование и сущность» и др.
Итак, отправной точкой является тот день, когда ГГ начал вести дневник. Он хочет понять причины этой странной тошноты, которая стала с некоторых пор его постоянной спутницей. Лишив себя общения с людьми, он вскоре начинает замечать, что вещи, которые его окружают, очень сильно влияют на него: предметы… «беспокоят, и это невыносимо». И не просто беспокоят, а вызывают отвращение, тошноту.
К тому же случается событие, которое окончательно делает его жизнь бессмысленной. В один из понедельников, ГГ понимает, что Рольбон его больше не интересует: «Я был всего лишь способом вызвать его к жизни, он – оправданием моего существования. Он избавлял меня от самого себя. Что я теперь буду делать?» Жизнь потеряла смысл, но не прекратилась. Осталось СУЩЕСТВОВАНИЕ. А вокруг множество других, таких же бессмысленных существований людей и предметов: «Все заполнено, повсюду существование,плотное, тяжелое, мягкое». Он все повторяет и повторяет, что вещи давят на него, чужое существование «проникает в меня через все поры, через рот, через нос, через уши». И вот он приходит к очень важному для себя выводу: все эти разнообразные существования никак не связаны друг с другом и они мешают друг другу, а, значит, они все ЛИШНИЕ, а следовательно они АБСУРДНЫ. А самое главное, что и себя он считает лишним в этом мире:«И я сам – вялый, расслабленный непристойный, переваривающий съеденный обед и прокручивающий мрачные мысли, - я тоже был лишним» .Что же остается, когда нет смысла в жизни? Ну, да, прекратить самому это бессмысленное существование. Но он рассуждает дальше, и приходит к выводу, что и смерть его тоже будет лишней, а, значит, и не имеет смысла! Вот тихий ужас!
В какой-то мере, я думаю, можно рассматривать этот роман и как еще одну историю жизни представителя интеллигенции. То, что волнует Рокантена повторяется у многих писателей 20 века. Многое из его философских рассуждений я угадывала в образах недавно прочитанного М.Кундеры в «Невыносимой легкости бытия». Там тоже герои стремятся к свободе, но иногда, когда они ее достигают, она оказывается подобной смерти, как для Сабины. Или та же теория случайности нашего существования…Среди отечественных – у Ю.Буйды в его романе «Синяя кровь», оччень много от Сартра.)
Сейчас, когда я пишу эту рецензию, за окном солнечный летний день, много людей, смех, радостные голоса. День города. С главной сцены звучит громкая музыка… И верить не хочется, что такое бывает, что где-то есть люди, которых не трогает ничего, их душа мертва, жизнь потеряла всякий смысл. Надеюсь, никогда не стану одной из них!))

Смешно. Я так много ожидала от этого романа. Все кругом говорили "Это же Сартр! Квинтэссенция поиска истины!" И я уже было думала, что найду в этой книге что-то до одури близкое, что я буду петь восхваленные оды Сартру, а Рокантен станет моим братом по горю. Но, увы. Весь роман такой... очевидный? Да, да, Тошнота - это и есть очевидность, как говорит в конце главный герой, и я с ним согласна. Я киваю всему, что он говорит. А он говорит много и это многое такое же очевидное. Оттого и киваю я как-то неохотно.
Смешно. Рокантен поет о бессмысленности существования, о бессмысленности любви к людям, однако сам пишет для них книжки, чтобы стать в их глазах кем-то (спасибо Самоучке; дурак-дураком, но потроллил во славу!).
Смешно. Я прочитала эту книгу относительно давно, и только сейчас я поняла свое отношение к ней. Она мне безразлична. Я не впадаю в восторг от потока мыслей, которые, может быть, да - похожи на мои, в одинокие часы, когда мне нечем себя занять. Я осознаю - книга глубока. Но мне она безразлична. Антуан Рокантен мне безразличен. Так же, как и всему окружающему его миру. Так же, как я безразлична ему. И знаете, меня даже не тошнит. Меня наполняет Тошнота, но меня не тошнит. Думаю, в этом и заключается экзистенциализм - держать в себе желчь и не выпускать ее. И всего то. А слово-то какое яркое, уж точно обещает чего-то большего. Но, увы и ах.
Да и от чего вся эта Тошнота? От одиночества, которого ты не хочешь лишаться, и свободы, которая так похожа на смерть?
Рокантен - ты кэп. Но ты хороший кэп. Однако, как я говорила прежде, мне на тебя наплевать.

P.S.: Благодарю за внимание, сэр.