Рецензии на книгу «Над пропастью во ржи» Джером Сэлинджер

Говорили, что эта книга ни о чем. Ну, само собой. Никого толком не убили. Никакой закрученной любовной интриги. Действие длится всего несколько дней. О да, разумеется, ни о чем.
А ведь иногда с человеком можно просто поговорить. Жутко, что люди забывают об этом.
Это книга о хорошем человеке.

Ведь этот Холден Колфилд – очень неплохой парень, пожалуй. Мне, честно говоря, нравятся такие ребята – 16-17 лет, еще не нащупавшие почву под ногами, не вписавшиеся в мир и за то на него обиженные – в них есть что-то эдакое, что потом отмирает навсегда. Ни в ком больше такого не найдешь. И в них-то сложно: прячут, редко-редко промелькнет. Такие ребята почти ни с кем не бывают откровенны до конца, и редко с кем позволяют себе быть искренними отчасти. То есть, с Холденом нам всем чертовски повезло.

Он напомнит, как это – когда твою голову еще не съела система, и ты задаешься вопросами, которые никому другому просто не приходят в голову, поэтому никто не знает на них ответа; когда ты чувствуешь, что лучше всего у тебя получится ловить детей над пропастью во ржи, но ни одна живая душа не нуждается в твоих услугах; когда живешь в своей собственной системе координат, не хочешь сдавать позиций, но и сопоставлять ее с другими системами пока не умеешь.

Я не поручусь за всех. Но у меня так тоже было.
Хорошая книжка.

...и наконец дочитана мною эта бесконечная-бесконечная книга, тягучая, как карамель.
Дочитана, а я даже не знаю, что и сказать. Сказать, впрочем, нечего. Я лучше вкратце перескажу книгу:
Мальчика исключили из школы. Он пошел гулять по Нью-Йорку. Искал себе приключения. Не возбуждался от девушек, которые "реально ему не нравились". Гулял. Уставал. Пил. Спал. Гулял. Уставал. Спал. Пил. С кем-то встречался. Всех ненавидел. А потом ему надоело и он решил уехать, но не решился, остался дома.
Ой, простите, я вам случайно всю книгу пересказала... Но вот такая многогранная история, наполненная очень глубоким смыслом. Ну, правда ведь глубоко, да?
Все-таки я никогда не пойму тех, кто восхищается этой книгой. Тех, кто ее боготворит. У меня к вам один вопрос: ну что вы в ней нашли? Скучно. Ну мальчик, ну гуляет, ну не может найти себя... Хотя, наверное, этот поиск себя - и есть смысл книги. Поэтому оценка "нейтрально", а не "не понравилось". Видимо, тут есть какой-то скрытый смысл, раз все так восхищаются.
И пожалуйста не стоит закидывать меня истерическими откликами "Да вы ничего не понимаете! Это великое произведение искусства!" Я всё понимаю. Знаете, на вкус и цвет...
Просто о-о-о-очень пропиаренная и модная книга. Читать можно. Причем вполне приемлемое чтиво. Но чтоб "Мне понравилось! Как многогранно! Как прекрасно! Как глубокомысленно! Моя любимая книга!" - это нет.
Читать - читается, но не больше.
Скука смертная, и только.

Тебе уже почти 30 лет, мой лучший друг.
Take a Look in the Mirror, как старый альбом группы KoЯn. Подумай, что ты там видишь.
5 лет назад в курилке загаженного клуба мы смотрели друг на друга и понимали, что выросли именно теми, кем хотели стать в 16. Людьми, оторванными от реальности, поселившимися во вселенной панк-рока, алкоголя и ночи.
Что случилось за 5 лет?
А случилось то, за что тебе в 16-ть было бы стыдно.
Вместо группы FPG в твоих колонках саундтрек игры World of Tanks.
Вместо хардкор гигов - скучная работа в офисе.
Вместо пива в прокуренных барах - виски под теплым пледом.
Ты ответишь, что все перерастают свои внутренние 60-е. И человек, бросавший "Молотова" в социум, однажды станет его, социума, полноправной частью. Ежедневные самоубийства будут заменены застоем.
Но кого ты обманываешь, когда идешь в спорт-зал после работы? Пытаешься восстановить здоровье, про*банное в 20?
Разве Брежнев круче Че? Неужели людям Лещенко становится интереснее Мика Джаггера, Лазарев круче Роберта Смита? Гранж менее стильный, чем кофта "кардиган" и вельветовые штаны?
На тридцатилетие я подарю тебе книгу "Над пропастью во ржи". Что по мне, так Сэлинджер писал о том, что подростки уверены - люди никогда не становятся взрослыми, если этого захотеть. Вот и всё, что сказал мне Джером.
После прочтения, быть может, ты ответишь: "Если 10 лет бегать по ржи, ловя детей - однажды сам упадешь в пропасть". Хочется верить, не все люди умирают ближе к 30-ти. Мне осталось пожить еще не так много, чтобы проверить это.

Только не давай зеркало мне.
Я там увижу шрамы от тинейджерских побед. Я услышу "Ундервуд", а не "Nirvana". Генри Миллер умер, Коупленд живой.
И кардиган мне идет куда больше, чем майка с надписью "Team Bukowski" и драные кеды. И я не знаю, что лучше.

Читала «Над пропастью во ржи» и так грустно было! Холден убежден, что мир, который его окружает – фальшив и лжив, взрослые и сверстники – все вокруг вызывают в нем глухое раздражение. Вот тут все пишут про 15-17 лет, что в ЭТОМ возрасте всегда так, что с годами это пройдет. Я же говорю ВОЗРАСТ ТУТ НЕ ПРИЧЕМ! Такое состояние возникает тогда, когда человек не видит смысла в том, что он делает — неважно, на работе, дома или в одиночестве. Ощущение бессилия и невозможности что-либо поменять. Например, работаешь на нелюбимой работе, в которой не видишь ни малейшего смысла, и при этом считаешь, что уходить с нее — некуда. Живешь в браке без любви, а развестись страшно. В этих семьях вполне может поддерживаться видимость благополучия, но главная их особенность — людей в них уже нет, есть функции мужа, жены, ребенка. Нет искренней заинтересованности и тепла, зато много ритуальных, повторяющихся изо дня в день разговоров. Скажите мне, было ли у вас хотя бы раз так? Вот четыре признака, что Вы чувствуете тоже, что и Холден: 1) немотивированная агрессия; 2) отсутствии смысла жизни, которое вызывает раздражение, цинизм; 3) полная утрата веры в способность влиять на значимые жизненные ситуации; 4) фактическое сведение собственной жизни к простому удовлетворению физиологических потребностей. Нет ничего, что казалось бы стоящим и интересным, апатия, тоска и скука, очень низкий уровень активности.
Люди бунтуют, когда хотят что-то изменить, но не могут, им приходиться жить ПО НАВЯЗАННЫМ ПРАВИЛАМ.

ощущение личной несвободы:

15-летний подросток так выразил это ощущение:

«Я чувствую себя чужим в этой жизни. За меня все решают другие. Я никогда не буду тем, кем хочу. Я просто загнанная тварь. И даже когда я все вокруг крушу — моей свободы не становится больше».

Взрослые чаще любят говорить следующее:

«я вам сочувствую, но ничем помочь не могу — инструкция»

Главное обвинение, которое Холден бросал окружающему миру, - это обвинение в фальши, в сознательном, а потому особенно отвратительном притворстве, «показухе». Он дерзнул обвинить людей в самодовольствие, лицемерии, душевной черствости. Эта его юношеская нетерпимость и притягивает, неодолимо притягивает читательские сердца.

Я представляю, как маленькие ребятишки играют вечером в огромном поле во ржи. Тысячи малышей, а кругом ни души, ни одного взрослого, кроме меня.…И мое дело – ловить ребятишек, чтобы они не сорвались в пропасть»
…«Будь у человека хоть миллион лет в распоряжении, все равно ему не стереть всю похабщину со всех стен на свете. Невозможное это дело...»

А если все мы вместе будет стараться уничтожить похабщину, будем «ловить ребятишек, чтобы они не сорвались в пропасть», то вдруг у нас получиться? Выделяться в мире лжи и насилия необходимо именно потому, что это должно стать частью нашей жизни. Будет страшно, если мы перестанем реагировать на зло вокруг нас, если мы станем безразличны! Ценности реализуются в помощи другим людям, в заботе, в благотворительности. Когда мы оказываем даже небольшую услугу другому человеку, то ощущаем себя лучше, настроение приподнимается!
В.Франкл сказал:

«Очень часто какой-нибудь из наших пациентов жалуется нам, что его жизнь не имеет никакого смысла, поскольку его деятельность лишена высокой ценности... Но гораздо важнее не то, кем он работает, а то, как он работает». Достоинство человека определяется чувством гордости за то, что он делает. И в простом дворнике, аккуратно убирающем свой двор и поддерживающем его чистоту намного больше человеческого достоинства, , чем в знаменитом политике, вся деятельность которого заключается в заметании следов от прошлых прегрешений и в совершении новых».

Я призываю вас всех, читайте «Над пропостью во ржи», читайте в 15 лет, читайте в 25, 40, 70 лет! Читайте и прислушивайтесь к себе, что вы хотели бы поменять, чтобы все мы стали честнее и добрее?

Для предотвращения многочисленных конфликтов, которые могут разразиться в комментариях:
Далее следующий текст - это лично моё мнение. И этот текст не несёт в себе такой цели, как оскорбление кого-либо.

Мои ожидания обмануты.
В моём воображении Холден Колфилд - это обаятельный бунтарь.
Пусть он и непослушный, но в душе он добрый.
У него богатый внутренний мир, и его исключительный бунт зреет где-то глубоко внутри. То есть у его девиантного поведения есть весомый контекст.
Его моральные ценности высоки - пусть и поведение не идеально.

А каким же оказался Холден Колфилд в книге?
Совершенно примитивный подросток. Ему ещё нет восемнадцати, но познать запретное ой как хочется! Он промышляет по захудалым барам, где спиртное продадут хоть пятилетке, пытается снять проститутку, но в итоге у него ничего не получается, ходить гулять с девчонками-ровесницами...
А где бунт? В чём он выражен? В том что он ушёл из школы? И то в следствии того что его выгнали.

Жаль, что Холден Колфилд оказался не таким, каким я его представляла...

Если кто-то звал кого-то вечером во ржи...

Я похожа на Холдена Колфилда. Как и многие. Каждый чем-то похож на Холдена Колфилда.

Иногда наступает период в жизни, когда хочется куда-то бежать, пускай даже и в пропасть, но лишь бы бежать. Бежать дальше от обязательств, от предрассудков, от каких-то чертовых указаний что делать и чего не делать. Хочется просто скрыться, жить в маленьком домике и притворятся глухонемым. Днем писать книги, или рисовать, или сочинять стихи, а вечером выходить в поле и смотреть на закат. Смотреть и думать о том, что ничего не меняется вокруг, каждый день повторяет предыдущий - солнце все так же встает и садится, все так же бегут облака по небу, но мы каждый день меняемся, каждый день мы другие. Может измениться лишь какая-то мелочь, но так как прежде уже не будет. А потом возвращаться домой, ложиться в кровать и придумывать сказки.

У каждого в жизни обязательно приходит время, когда хочется ломать систему, когда хочется делать все наперекор, все не по стандартам. Только в это время мы по-настоящему живем, потому что мы знаем чего хотим. А потом либо система ломает нас, либо мы ее. От этого жизненного периода поиска себя в мире зависит вся дальнейшая жизнь. Стоит пойти не туда и все улетит в тартарары.

Кто-то скажет, что эта книга ни о чем не может сказать. Всего пара дней из жизни какого-то непонятного шестнадцатилетнего паренька. На самом деле в этой книге заключено очень многое. В ней душа юных поколений, бунтарей и борцов с системой. А паренька зовут Холден Колфилд и кусочек такого вот Холдена живет в каждом из нас.

– Да что я такого сделал?.. – окрысившись, заорал он наконец. – Я тут вообще при чем?.. Что вам от меня надо!.. Да пошли вы все в…
И они пошли.
Все.
Евгений Лукин, "Словесники".

Не хочется писать этот отзыв - в какой-то мере выйдет отзыв на собственную юность, когда и посчастливилось познакомиться с Холденом Колфилдом, его рыжим братцем Алли и светловолосой сестрёнкой Фиби, которой так хотелось, чтобы её звали Кисела Уэзерфильд. Но, в сотый раз прочитав в рецензии сакраментальное "юношеский максимализм", я всё-таки хочу подчеркнуть, что максимализмом отдельно взятого мальца проблематика повести не исчерпывается.
Естественно, Ловец во ржи никаким образом не годится в учителя жизни. Он сам - ученик этой неприятной школы, так и не обретший наставника. Наверное, поэтому Колфилд так действует на нервы: своим безостановочным враньём, почти старческим брюзжанием и вечным недовольством. Сам Зиммель писал: «Нет ничего проще отрицания». И следование Холдена по пути наименьшего сопротивления, тогда как он призван (призван ли?) к пути сложному, не может не вызывать – раздражения? неприятия? Столь же несложного отрицания. А между тем, против чего протестует юный мастер Колфилд? Против того, что и в моей, например, душе не вызывает восхищения. Мне точно так же не нравится ходить по обрезкам чужих ногтей, выслушивать сальные подробности о подругах, смотреть пошлые мелодрамки, слушать нотации, обучаться там, где я обучаться не способна, терпеть лапанье соучеников и красноглаголивых преподавателей, стирать похабщину со стен. Другое дело, в моём уме давно проросло спасительное ну и что, лишь бы не было войны, а Холден лишь в конце повести дорастёт до осознания: «Проживи хоть тысячу лет, всей похабщины со всех стен не сотрёшь». Не сотрёшь. Но разве от этого легче?
Отвращение сэлинджеровского героя к учёбе трудно объяснить одним лентяйством. Он планомерно ищет исключения из школы, покидает почтенные стены с облегчением. Почему? Во-первых, существует определённый процент детей, которым интернат противопоказан чисто психологически. Ну, не тянут, и точка. Медведь нейдёт, так медведчику не лопнуть. Отдайте вы парня в обычную школку, наймите домашнего учителя – финансы, слава Богу, позволяют. А то все знают, что мальчику нужно, только мальчика спросить забыли. И не будем упускать из виду инцидент с Джеймсом Каслом. Легко догадаться, что сотворили с ним старшие ученики; вообще-то уголовная статья плюс доведение до самоубийства. Воображаю, какого шороху навели бы мои родители, стрясись подобное в нашей школе. Предкам Холдена - любящим предкам! - всё равно. Им важно, чтобы их дитятко получило престижное образование, а что в процессе изнасилуют пару раз – издержки-с. Забыл, забыл папаша Колфилд, как сам учился… Что дороже – аттестат зрелости или собственный зад?
Подытожим: смерть Алли, разлука с семьёй, опасность с тыла, инкубационный период туберкулёза. Диво, что никого не убил и английский сдал.
Для меня одна из самых сильных сторон повести Сэлинджера - точность, с которой отображены повадки жар-птицы по имени Высокая Температура. "Необъяснимые" подъёмы настроения и внезапные переходы к унынию и отвращению уже свидетельствуют о болезни Холдена, которую он сам не осознаёт. В его воображении болезнь и есть взрослость - непрекращающееся страдание, ни спиртным залить, ни табаком задымить. Мальчик с седой прядкой, мальчик с бутылкой, мальчик с проституткой: Нет, не понимаю я толком про всякий секс. Честное слово, не понимаю. Мальчик со всепобеждающей ёрнической речью: "…хороший человек тоже может вконец испортить настроение"...
В конечном итоге мы уже разговаривали фразами из "Пропасти". Например, если кто-то начнёт резать правду-матку в щепетильной ситуации, как не шепнуть: " и вдруг Эдди Марсалла пукнул на всю капеллу". Если правдоруб не замолк, можно с чувством пожать ему руку: "Молодец Марсалла! Чуть крышу не сорвал". Неуместные приглашения при водят на память телефонный разговор Холдена и Салли: "Я приду в сочельник, ладно? Уберу с тобой эту чертову елку". Сплетни изящно пресекаются одной цитатой: "Он потерял невинность четырнадцати лет, в Нантакете, честное слово!" или со вздохом: "Человек он был утонченный, но пил, как лошадь". А как приятно дружески подколоть коллегу: "Слушай, я для тебя присмотрел хорошего психа. Вон, в конце стойки. Ты пока не смотри. Я его приметил для тебя".
Но было и ещё одно обращение. Молитва там, где нет Бога. Молитва младшему, который ушёл к предкам.
Алли, не дай мне пропасть! Алли, прошу тебя!

Власти США справились с Ловцом во ржи, введя его горе, безумие и власть над миром, древнюю власть словесника, в школьную программу. Сочинения заставили писать зубрить из-под палки. Здорово, что Холден этого не видит. Это мне одной кажется, что его исчезновение - это счастливый конец?

"играли они очень хорошо, но мне не понравилось."

есть такой анекдот: Книга о Чапаеве. первая страница. Чапаев на коне въехал в лес цок-цок-цок-цок-цок... 318 страница. цок-цок-цок-цок-цок. Чапаев на коне выехал из леса. Конец.

вот такое же впечатление произвела на меня эта книга. цок-цок-цок. коротенький и очень популярный роман, который я мучила 4 вечера. есть плюс - засыпала как младенец. если б не мое стремление бороться с долгостроем, я бы не стала писать рецензию. но надо.

первое. я не люблю подростков. я их понимаю и жалею, но любить не получается. особенно американских с их напыщенностью и узколобостью. Холден вроде бы и не глупый, но все же его мир для меня слишком монохромный. это доходит до абсурда. обожаю, ненавижу - середины нет. причем одно и то же он сейчас боготворит, а через минуту уже материт. это больше смахивает не на юношеский максимализм, а на нервное расстройство. хотя, возможно, быть подростком - это и есть некое расстройство. зачастую излечимое временем. во многом я даже согласна с нашим героем, но к чему столько нервов? все эти его переживания по сути просто от безделья. ах, этот мир несовершенен, какая новость. смешно и жалко выглядят попытки юного мальчишки казаться взрослым и бывалым. заказывать виски с содовой, которые тебе никогда не принесут, впускать проститутку в свою комнату, зная, что никогда с ней не переспишь... жизнь понарошку. игра в жизнь. иногда хотелось зажмуриться и не видеть этого.

второе. мне не нравятся книги, построенные по шаблону "встал-поел-сказал-поел-поспал-поел". мне скучно. какой бы огромнейший смысл не пытался вложить в это действо автор - мне все это видится БЕЗдействием. нет, я не поклонница боевиков и прочих веселых книжиц, но мне нравятся наслоения во времени, в эмоциях, нравится развитие и, возможно, скачки в повествовании, некие петли и неожиданности. тут же мы едем по прямой, причем в гору. на санках. летом. чем дальше, тем тяжелее и безнадежней. Сэлинджер вложил в уста Холдена фразу про актеров, которые слишком хорошо имитируют жизнь. книга, которая у него получилась в итоге тоже очень хорошо имитирует мысли и эмоции подростка. слишком.

третье. меня очень тронул рассказ про бейсбольную перчатку и размышления Холдена о брате и сестре. есть в нем кое-что настоящее, то, что не даст ему погрузиться в пучину бесполезных телодвижений и бессмысленных слов. через год ему уже будет семнадцать, а через два, оглянешься - вот уже все и встает на свои места. есть семья, есть чувства, есть некая константа. и какая, в сущности, разница, что там показывают в кино и как выглядят девчонки, сидящие напротив? взрослых мальчиков это не волнует и слава богу. только став по-настоящему взрослым, человек перестает душить в себе ребенка. и вот тогда начинается самое интересное. но это уже совсем другая история...

Сразу хочу предупредить: я отношусь к тем читателям, кому "Над пропастью во ржи" нравится.Такое уж тут дело с популярными книгами, что не находится равнодушных - кто-то ставит свое уверенное "за", а кто-то яро отстаивает свое "против". Ничего доказывать или опровергать не стану, а просто хочу написать о мыслях, появившихся в момент чтения.

Я уверена, что не только мне приходило в голову поискать подвох в названии. Я, как нормальный человек, гуглила и википедила, но точных доказательств своих мыслей так и не нашла.
Я думала, мол, ну как так, не может же это "во ржи" так настойчиво перекликаться с "во лжи", но являться только совпадением. Ладно, подумала, это же все-таки перевод с английского, а значит, вполне вероятно, никакого подтекста и аллюзий в названии нет. Окей, английское название - "The Catcher in the Rye", что вполне созвучно с "The Cather in the Lie" и, как не пытайся, от мыслей отвертеться уже точно не получится.
Т.е. если бы наш великий и могучий позволял с игрой слов переводить все, ничего не меняя, то это бы звучало "Ловец во ржи", а подтекстом - "Ловящий на лжи". Кланяюсь в ножки переводчице, Рите Райт-Ковалевой, которая так красиво переделала название, оставив читателям шанс поразмыслить, есть ли там это самое "во лжи". Да, в книге есть эпизод, который, я так понимаю, и стал причиной к названию:

Понимаешь, я себе представил, как маленькие ребятишки играют вечером в огромном поле, во ржи. Тысячи малышей, и кругом – ни души, ни одного взрослого, кроме меня. А я стою на самом краю скалы, над пропастью, понимаешь? И мое дело – ловить ребятишек, чтобы они не сорвались в пропасть. Понимаешь, они играют и не видят, куда бегут, а тут я подбегаю и ловлю их, чтобы они не сорвались. Вот и вся моя работа. Стеречь ребят над пропастью во ржи. Знаю, это глупости, но это единственное, чего мне хочется по-настоящему. Наверно, я дурак.

Да только это эпизод, а "Над пропастью во лжи" читается мне на протяжении всей книги. Главная проблема Холдена Колфилда - он видит эту самую "липу", ложь. Видит ее во всех этих взрослых, которые должны его чему-то научить, но, как они могут, если вся их жизнь, все их слова - это только липа. Франты лгут, учителя лгут, директора рассыпаются в приторных улыбках богатым родителям и тоже лгут, сутенеры-лифтеры - вот уж ожидаемо! - лгут, проститутки лгут и, боже мой, даже отец, "обещающий убить за исключение из школы", лжет.
И как тут быть нормальным, расти нормальным, спрашивается? Только и осталось, что стать Ловцом во Ржи, Ловцом на Лжи, чтобы оградить от всего этого всех других, которые еще не поняли (да, маленькая Фиби?), но очень скоро поймут.

Эта книга и не книга вовсе, а настоящий диалог с главным героем. Вот так приходит к вам в гости старый друг, у которого что-то случилось в жизни, садится с вами за стол, и, попивая чай, принимается рассказывать. В этом и состоит сила книги, но в этом же её слабость.
Просто получается, что отношение к самой истории зависит от вашего отношения к человеку её рассказывающему. Ну согласитесь, если этот самый старый друг вызывает у вас усталость, неприятие, просто непонимание: "Как так можно думать и жить, безмозглый", то и события его жизни будут для вас глупыми и бессмысленными. Так случилось у меня, например.
Что бы там Холден не пережил, и какие бы мысли не передумал, даже умные, даже правильные, все, что чувствую я - тупое раздражение. Потому что то, как он это пережил, и как подумал эти умные и правильные мысли раздражает безмерно. Максимализм, эта обида на весь мир, узколобость. Да, именно узколобость, и нежелание видеть, что мир не так уж плох. Как и люди тебя окружающие.
Я устала слушать своего гостя и страшно рада, что чай кончился и дверь, наконец, закрылась с другой стороны.

Эта книга полна глубины, в которую мне не суждено окунуться из-за собственных предрассудков. Ничего не поделаешь.

Эта книга как торт. Вафельный? С орехами? Нет. Фуфельный. С огрехами.