Психопатология обыденной жизни

Во всех случаях в основе забывания лежит мотив нежелания.

Ну что же... НАКОНЕЦ-ТО!!! Я все же соизволила добраться до книг Фрейда! Вечно откладывала "до лучших времен". Конечно же я не начала знакомство с его знаменитой книги "Толкование сновидений", ну этому есть свое оправдание - в шкафу была именно "Психопатология обыденной жизни". Маленькая книжечка, с объемом не больше 200 стр, смогла целиком и полностью захватить меня.

Никогда особо не задумывалась, почему те или иные имена вылетают из головы. Вечно отмахивалась от этого - всякое бывает. Но что будет, если посмотреть на эту проблему с точки зрения психиатрии? Фрейд действительно поражает. Он столько помнит из своей жизни, может цитировать строчки из книг, и т.д. и т.п. Что понравилось - он не идеальный. Он допускает ошибки, и берется их анализировать. Приходит к соответствующим выводам. Вот что мне нравится. Также много случаев с пациентами.

Конечно же продолжу свое знакомство с Зигмундом Фрейдом. Ведь когда читаешь - текст идет очень легко. Нет "перезагруженности" терминологии.

4 из 5

Ничто не случайно: как подсознание управляет нашей памятью, речью, снами и действиями?

Можно установить как общее правило, что каждый человек непрестанно подвергает других людей психическому анализу и благодаря этому знает их лучше, чем самого себя.

Интересная книга, благодаря которой открываешь глаза на многие психические процессы человека.
Зигмунд Фрейд описывает случаи из собственной жизни и анализирует эпизоды своих пациентов.

Из психоанализов, производимых мной над невротиками, я знаю, что так называемая наивность молодых людей и детей часто бывает лишь такого рода маской, для того чтобы иметь возможность без стеснения говорить или делать неприличные вещи.

Это научная литература, но язык понятный, лишь огромные абзацы и предложения могут запутать неподготовленного читателя. Достаточно часты вставки из немецкого языка, но есть сноски. Стоит понимать, что методика психоанализа сложна в изучении, поэтому нужно быть морально готовым к перегруженности информацией. Тем не менее, здесь много подтверждаемых истин, либо же Фрейд открыто пишет, какие вопросы находятся вне его компетенции, и что нужно исследовать тщательнее.

Если мы в совокупности условий ошибочных и симптоматических действий будем, таким образом, различать бессознательный мотив и идущие ему навстречу физиологические и психофизические отношения, то останется открытым вопрос, имеются ли в пределах здоровой психики еще и другие моменты, способные, подобно бессознательному мотиву и вместо него, порождать на почве этих отношений ошибочные и симптоматические действия.

В тексте вы встретите:
+ примеры непреднамеренных ошибок в произношении, оговорённостей;
+ ситуации описок, ошибок при чтении;
+ случаи клептомании, младенческой амнезии, несдерживаемых обещаний;
+ мотивы, определяющие традиции и национальные чувства;
+ пояснения веры в знаки, суеверия, дежавю с точки зрения психоанализа;
+ изучение бессознательных фантазий, снов наяву;
+ исследование плохого запоминания дат, имён, фамилий, иностранных слов, фраз, воспоминаний
и многое другое.

Таким образом, самые различные соображения заставляют нас предполагать, что так называемые ранние детские воспоминания представляют собой не настоящий след давнишних впечатлений, а его позднейшую обработку, подвергшуюся воздействию различных психических сил более позднего времени.

Автор анализирует действие психически здоровых и нездоровых людей. Соотносит ближайшие события и подсознательные мысли, не без помощи своих пациентов, разумеется.

Яснее всего видишь на примере нервнобольных – часто весьма интеллигентных, страдающих навязчивыми идеями и неврозом навязчивых состояний, что суеверие берет свое начало из подавленных враждебных и жестоких стремлений. Суеверие – это в значительной мере ожидание несчастья; кто часто желает другим зла, но, будучи приучен воспитанием к добру, вытеснил такого рода желания за пределы сознания, тот будет особенно склонен ожидать наказания за такое бессознательное зло в виде несчастья, угрожающего ему извне.

Фрейд порой иронизирует над собой, исследует загадки чисел, дефекты припоминания, подстановки слов. Иногда сложно уследить за ходом математических вычислений, но всё равно подход интересен.

Так как я, вообще, довольно злопамятен, и не могу забыть ни одной детали рассердившего меня эпизода, то очевидно, что моя амнезия в данном случае мотивировалась известным желанием считаться, щадить жену.

К сожалению, я должен признаться, что принадлежу к числу тех недостойных, в чьем присутствии духи прекращают свою деятельность и сверхчувственное улетучивается, так что я никогда не имел случая пережить лично что-нибудь могущее дать мне повод к вере в чудеса. Как и у всех людей, у меня бывали предчувствия и случались несчастья, однако они избегали друг друга, так что за предчувствиями не следовало ничего, а несчастья приходили без предупреждения.

В его труде большую роль играет комплекс бессознательных мыслей, мотивов (нежелания,нерасположения, неясных мотивов) тягогостных чувств, внешних ассоциаций, скрытых от сознания. И всюду примеры из личной практики.

Однажды учитель пишет письмо брату, в котором говорится: «Девчурка совершенно не красива, но она очень мила, и этого было бы достаточно. Но решусь ли я жениться на еврейке, не могу тебе еще сказать». Письмо это попадает в руки невесте, и брак расстраивается; в это же время брат изумляется любовным излияниям, адресованным ему. Лицо, сообщившее мне об этом, уверяло меня, что здесь была ошибка, а не ловко подстроенная комбинация.

Нетрудно соотнести такие случаи с нашей реальностью, в которой, кто-то действительно может отправить сообщение не тому человеку, думая совершенно о другом.
Автор последовательно и чётко приводит нас к мысли, что всё идёт из подсознания, даже если мы об этом не подозреваем.

Общее же свойство самых легких и самых тяжелых случаев, присущее также и ошибочным и случайным действиям, заключается в том, что феномены эти могут быть сведены к действию вполне подавленного психического материала, который, будучи вытеснен из сознания, все же не лишен окончательно способности проявлять себя.

Кто верит в возможность полунамеренного самоповреждения, если будет позволено употребить это неуклюжее выражение, тот будет этим самым подготовлен к другому допущению: что кроме сознательного, намеренного самоубийства существует еще и полунамеренное самоуничтожение – с бессознательным намерением, способным ловко использовать угрожающую жизни опасность и замаскировать ее под видом случайного несчастья.

Любопытное и увлекательное для меня чтение! Во многих вещах Фрейд оказался прав задолго до нашего рождения. Книгу однозначно советую. Полезная научная литература с множеством примеров. Подход автора окажется не близок суеверным людям, лицам, увлекающимся эзотерикой, верящим в знаки, пророчества гадалок, силу камней и прочее. Всем адекватным личностям, готовым расширить свои познания в области психоанализа, стоит прочитать "Психопатологию обыденной жизни".

Ни один человек не забудет выполнить действий, представляющихся ему самому важными, не навлекая на себя подозрения в душевном расстройстве.

Выписала много цитат, поэтому без зазрения совести отправляю свой экземпляр на полку буккроссинга, искать нового читателя.

Мы в ответе за тех, кого поперчили

Есть книги, после чтения которых понимаешь: прежней тебе уже не стать. Эта книга — из их числа. Будто я была слепой, а почитав её, прозрела. Книга не только раскрыла мне глаза на многих людей, но и помогла мне понять лучше себя. Она и вам поможет, если вы готовы узнать:
- почему у вас плохая память на имена,
- как распознать человека, который не настроен с вами на серьёзные отношения,
- зачем вы прищемили себе случайно палец,
- почему муж забыл годовщину вашей свадьбы,
- как распознать пренебрежительное к вам отношение, когда человек ведёт с вами вежливо,
- что скрывается под маской наивности и неловкости,
- почему из нашего раннего детства мы помним второстепенные события, а по-настоящему важные — не оставляют в нашей памяти даже следа,
- о чем говорят мелодии, которые мы навеваем себе под нос.
.
Многие психологи и лингвисты ставят под сомнение существование оговорок по Фрейду. Так, Дэниел Вегнер предполагал, что причиной оговорок является тот факт, что мы пытаемся их избежать, а Рудольф Мерингер утверждал, что оговорки — это путаница букв, а не значений. Однако немало и тех учёных, кто считает оговорки по Фрейду ключом к секретам, скрытым в нашем подсознании.
.
Лично я верю, что оговорки способны выявить то, о чем человек никогда не стал бы говорить сознательно. По себе же и сужу. В моём случае на оговорки по Фрейду приходится 70% всех оговорок.
.
Книга хороша ещё и тем, что рассказывает не только об ошибках в речи и письме. Она исследуют любые аномалии в поведении человека, видя в них непроизвольное проявление истинных желаний.
.
И вот ещё что: научный труд, а написан так, что поймут даже те, кто ничего умнее Лабковского не читал. Умение писать о сложных вещах ясно и доступно, а не примитивно, – искусство, которым Фрейд владел в совершенстве.

Источник

Кто бы мог подумать, что будет так легко! Я вспоминала, как я читала «Игры» Берна и была уже готова раз в пять минут заглядывать в Гугл из-за незнакомых мне слов и терминов. А вот и нет - книга написана таким доступным языком, что специальной подготовки не нужно абсолютно.

Все психопатологии представлены в случаях из жизни: самого автора, его друзей либо пациентов. После каждой истории представлен подробный анализ, полет мысли Фрейда воистину гениален, какой живой ум, какая память - я становлюсь безоговорочной поклонницей этого человека. Масса примечаний объясняет еще нюансы переводов, конечно, в оригинале игры слов, наверное, феноменальны.

В итоге, почти все разделы сводятся к одному - ничего не скрыть, перед самим собой, в первую очередь. Насколько б бессознательно мы не действовали - все выходит наружу, мы действительно самые сложные из всех зверюшек, ведь даже оговорки, забывания и спутывания у нас имеет оооогромный смысл (если его искать), ну а фразочка «оговорочка по Фрейду» для меня обрела совершенно иной смысл.

Очень рада, что прочитала эту книгу, рада, что она не давалась запойно, что требовала от нее отдохнуть, осмыслить. Буду фрейдить дальше, интересно ведь.

«Задача сделать человека счастливым не входила в план сотворения мира»

Когда-то я прочитал несколько книг Фрейда. Думаю, в юности все его читали и потом активно обсуждали за рюмкой чего-нибудь. Да, и меня не миновала чаша сия.

Идеи Фрейда классные, что и говорить. Но читать его трудно. Иногда Фрейда настигает литературное вдохновение, например, когда он объясняет, почему евреи не едят свинину.

Не думаю, что Фрейд выдвинул эту идею всерьёз, но в качестве гипотезы годится.
Не иначе это была шутка такая, но в литературном смысле автор представил её достойно. Жаль, не припомню больше такого стиля у него.

Что касается этой работы, она подверглась в моих мозгах полному фрейдовскому вытеснению. Я был вполне уверен, что не читал её никогда. Однако, когда взялся, отпали все сомнения: читал.
Почему не помню? Фиг знает. Надо будет не забыть спросить об этом доктора Фрейда на том свете.

Из этой книги мы многое узнаём не только и психоанализе, но и о личности автора. Фрейд ставит психологические эксперименты над самим собой и делает это в любое время и во всякой обстановке. Это напоминает манию, одержимость. Понятно становится, почему он смог изобрести (или открыть?) психоанализ. Если десятилетиями думать над одной темой, в конце концов построишь теорию. Как говорил Жванецкий, от долгого сидения что-то открываешь.
Текст буквально пронизан личностью автора. Мы видим внимательнейшего неутомимого наблюдателя. Из любых кем-то сказанных или где-то прочитанных слов он выуживает материал для будущей книги. Проницательность экспериментатора поражают воображение.
При этом он старается быть как можно более точным в изысканиях и откровенным в их представлении читателю:

Быть может, это результат моих работ по психическому анализу, но я не могу лгать. Стоит мне сделать попытку в этом направлении, и я тотчас же совершаю какую-нибудь ошибку или другое дефектное действие, которым моя неискренность выдает себя.

Что касается истинности выводов, это вопрос отдельный. В юности я верил во всё это непреложно. Сегодня понимаю: проверить и опровергнуть байки Фрейда невозможно в принципе, поэтому, согласно Попперу, теория не принадлежит области науки. Да и Оккам, я думаю, имеет к Фрейду определённые претензии.
Он и сам говорит в своём самом известном афоризме, что

«Иногда сигара – это просто сигара.»

Как бы то ни было, я продолжаю думать, что по гамбургскому счёту Фрейд прав.

Фрейд -- известный мастер афоризмов.
Афоризмы, встречающиеся в тексте, который я читал, совсем не лишние. Правильно сделали редакторы, что их вставили. Они не имеют прямого отношения к тексту, но как-то оживляют по преимуществу скучноватое повествование.

Больше всего понравилась последняя глава: XII. Детерминизм. Вера в случайности и суеверие. Общие замечания.
В ней автор суммирует сказанное и делает некоторые философские выводы.

Захотелось изучить немецкий язык. Моих обрывков явно мало, а язык классный. Недаром же в русском и английском так много германских заимствований.
В следующей жизни обязательно займусь.

Услышал внезапно и голос Фрейда как литературного критика:

Манера писать ясно и недвусмысленно показывает нам, что и мысль автора ясна и уверенна, а там, где мы встречаем вымученные вычурные выражения, пытающиеся донести несколько вещей сразу, мы можем заметить влияние недостаточно продуманной, осложняющей мысли или же заглушенный голос самокритики.

Многим современным писателям надо бы обратить внимание на этот пассаж.

В книге есть много примечаний. Те, что написал Фрейд, все по делу. А вот примечания редактора позабавили, как это часто бывает. Вот типичный пример:

[76] Гомер (VIII в. до н. э.) – легендарный древнегреческий поэт, автор «Илиады» и «Одиссеи». – Прим. ред.

Кто собирается читать Фрейда, прошу проголосовать. Поднимите, пожалуйста, руки те, кто не знает, кто такой Гомер :)))
Впрочем, однажды я и сам попал в похожую ситуацию.
В Греции "доевровой" эпохи пользовались монетами, на которых были изображения выдающихся греков: Демокрита, Гераклита, Александра Великого и даже Бубулины (эта была на редчайшей монете в одну лепту). Подписи читались без труда -- все, кроме одной. На той монете был изображён какой-то мужикк, а подпись гласила: ΟΜΗΡΟΣ.
Я поймал природного грека, показываю монету и спрашиваю:
-- Кто это?
Тот посмотрел на меня с сожалением, смешанным с презрением, и ответил:

-- Омирош? Писатель. Поэт. Давно. Забудь.

И тут меня торкнуло! осенило, что это за Омирош такой с ударением сразу на обе "о"!
Мой вопрос прозвучал для грека примерно как в Питере спросить, кто такой Пушкин. И да, в такой ситуации ответить можно разве что Писатель. Поэт. Давно. Забудь :)))

В общем, ничего нового я из книги не почерпнул, но как ни крути, а это основополагающая работа, её должен прочитать каждый.
Вот и я прочитал.