“Присяжные сочли вас невиновным, но я, чтобы подстраховаться, даю вам пять лет”
"— «Не звезды, милый Брут, а сами мы виновны в том, что сделались рабами».
Мирна оживленно подалась вперед:
— Именно. Виноваты мы сами. И только мы. И дело не в судьбе, не в генетике, не в невезении и определенно не в маме с папой. Все дело в нас и в наших выборах. Но... Но... — Ее глаза засверкали, от возбуждения она почти дрожала. — Самое важное и впечатляющее состоит в том, что и решение зависит только от нас. Только мы можем изменить нашу жизнь, развернуть ее в обратную сторону. А потому все те годы, что мы ждем, пока кто-то сделает это за нас, можно считать потерянными"
- Но я думаю, что многие люди любят свои проблемы. Это даёт им всевозможные предлоги, чтобы не расти и смиряться со своей жизнью. - Она снова откинулась на спинку кресла и глубоко вздохнула. - Жизнь - это перемены. Если вы не растёте и не развиваетесь, то топчетесь на месте, тогда как остальной мир быстро уходит вперёд. Большинство этих людей остаются незрелыми. Они живут "тихой" жизнью, пребывают в ожидании.
- В ожидании чего?
- В ожидании того, что кто-то их спасёт. Спасёт или хотя бы защитит от большого страшного мира. Но дело в том, что никто не может их спасти, потому что это их проблемы, а значит, и решение должно быть принято ими. Только они сами могут себя спасти.
Она наклонилась вперед и заговорщицки прошептала: – Но я думаю, что многие люди любят свои проблемы. Это дает им всевозможные предлоги, чтобы не расти и смиряться со своей жизнью. Жизнь – это перемены. Если вы не растете и не развиваетесь, то топчетесь на месте, тогда как остальной мир быстро уходит вперед. Большинство этих людей остаются незрелыми. Они живут «тихой» жизнью, пребывают в ожидании.
В ожидании того, что кто-то их спасет. Спасет или хотя бы защитит от большого страшного мира. Но дело в том, что никто не может их спасти, потому что это их проблемы, а значит, и решение должно быть принято ими. Только они сами могут себя спасти.
Каждый день собачьей жизни Люси Джейн нарезала на завтрак банан ломтиками, и таинственным образом один ломтик падал на пол, где оставался всего одно мгновение – Люси тут же слизывала его. Каждое утро надежды Люси сбывались, и это подтверждало ее веру в то, что бог – старый и неловкий, что от него пахнет розами и он живет в кухне.
Но теперь это кончилось.
Люси знала, что ее бог умер. И теперь она знала, что чудо было не в банане, а в руке, его дающей.
Вот к чему ведет вера и дружба. Тебя обманывают. Предают. Ранят так глубоко, что ты и дышать не можешь. А иногда это убивает тебя. А то и хуже. Это убивает людей, которых ты любишь сильнее всего в жизни.
"... Ему много раз приходилось видеть, как люди хитростью пытаются занять место главного плакальщика. По-человечески понятное, это зрелище всегда было неприятным и часто сбивало с толку. Работники социальных и благотворительных организаций, раздавая еду умирающим от голода людям, быстро усваивали, что те, кто сражается за эту помощь в первых рядах, меньше всего нуждаются в ней. А вот людям, которые остаются в тени, позади всех, людям, слишком ослабевшим, чтобы драться, она нужна больше всех. То же правило было справедливо и для трагедии. Люди, не афишировавшие свою скорбь, зачастую оказывались как раз теми, кто страдал от нее сильнее всего..."
"Гамаш знал, что дома — это автопортреты их обитателей."
Гамаш знал, что не только страх имеет много обличий, но и мужество.
Социальные работники, раздающие гуманитарную помощь, очень быстро понимают, что те, кто стоит в первых рядах за помощью, меньше всего в ней нуждаются. Больше всего помощь нужна тем, кто тихо сидит в задних рядах и не имеет сил бороться за нее. Так же и с трагедией. Люди, которые не выпячивают своей скорби, нередко переживают сильнее других.
Но я думаю, что многие люди любят свои проблемы. Это дает им всевозможные предлоги, чтобы не расти и смиряться со своей жизнью.