Рецензии на книгу «Воспоминания о войне» Николай Никулин

Интерпретация войны по Никулину: гонимые ужасом перед лагерями в Сибири и пулеметным огнем заградотрядов НКВД, возглавляемых лично Жуковым и прочими генералами и маршаллами, азиатское быдло и прочие "мужички", как стадо шли в атаку и заваливало своими трупами сытых и довольных немцев, которые несли невосполнимые потери от того, что сходили с ума от назойливости советских войск. За всем этим с умилением наблюдал Сталин и через свои щупальца - партийных работников, задавал сценарий всей этой вакханалии. Нормальных на фронте не было, один Никулин был Д Артаньян, все остальные сплошь тупицы, кровопийцы, воры и насильники. Придя в Европу, ума и желаний у русских хватило только на то, чтобы срать в брошенных домах, пить халявный спирт, насиловать европейских женщин и воровать друг у друга трофеи. Никулину безмерно стыдно перед всем интеллигентным миром за недостойное поведение азиатской орды в Европе, жалко ему, что все достойные люди погибли, а выжили лишь сплошь негодяи, штабные крысы и политработники( он сам не в счет, естественно). Запомните, война это очень плохо. Все.
Вот ведь какой парадокс. Эту книгу Никулина очень многие позиционируют, как "суровую окопную правду войны", "самое лучшее произведение о ВОВ" и т.д., а вот сам автор в предисловии указывает, что:

Мои записки не предназначались для публикации. Это лишь попытка освободиться от прошлого: подобно тому, как в западных странах люди идут к психоаналитику, выкладывают ему свои беспокойства, свои заботы, свои тайны в надежде исцелиться и обрести покой, я обратился к бумаге, чтобы выскрести из закоулков памяти глубоко засевшую там мерзость, муть и свинство, чтобы освободиться от угнетавших меня воспоминаний. Попытка наверняка безуспешная, безнадежная… Эти записки глубоко личные, написанные для себя, а не для постороннего глаза, и от этого крайне субъективные. Они не могут быть объективными потому, что война была пережита мною почти в детском возрасте, при полном отсутствии жизненного опыта, знания людей, при полном отсутствии защитных реакций или иммунитета от ударов судьбы. В них нет последовательного, точного изложения событий.

Здесь я пытался рассказать, о чем я думал, что больше всего меня поражало и чем я жил четыре долгие военные года. Повторяю, рассказ этот совсем не объективный. Мой взгляд на события тех лет направлен не сверху, не с генеральской колокольни, откуда все видно, а снизу, с точки зрения солдата, ползущего на брюхе по фронтовой грязи, а иногда и уткнувшего нос в эту грязь. Естественно, я видел немногое и видел специфически.

Так вот, это действительно так, восприятие интеллигента, оторванного от привычной среды обитания и брошенного в мясорубку войны, крайне субъективно и специфично, но если бы этим восприятием и ограничивалось, так ведь половина книги состоит из банальных фронтовых баек - "по слухам", "мне говорили", "я слышал". Так вот, фронтовые байки - это не суровая окопная правда, а фольклор. И ценность таких баек не больше, чем ценность мемуаров выпендривавшегося военачальника. По ходу книги, вообще, получается, что-то из разряда: "Я сам много не видел, но зато уж сколько мне рассказывали всего".
А кроме того, как можно считать адекватной информацию от человека который сам дает о себе такие факты:

Я был никудышный солдат. В пехоте меня либо сразу же расстреляли бы для примера, либо я сам умер бы от слабости, кувырнувшись головой в костер: обгорелые трупы во множестве оставались на месте стоянок частей, прибывших из голодного Ленинграда. В полку меня, вероятно, презирали, но терпели.

Здесь только стали привыкать к голоду, а я уже был дистрофиком и выделялся среди солдат своим жалким видом. Все было для меня непривычно, все было трудно: стоять на тридцатиградусном морозе часовым каждую ночь по четыре-шесть часов, копать мерзлую землю, таскать тяжести: бревна и снаряды (ящик — сорок шесть килограммов). Все это без привычки, сразу. А сил нет и тоска смертная. Кругом все чужие, каждый печется о себе. Сочувствия не может быть. Кругом густой мат, жестокость и черствость.

Я жил как в бреду, плохо соображая, плохо отдавая себе отчет в происходящем. Разум словно затух и едва теплился в моем голодном, измученном теле.

...я обрел инстинктивную способность держаться подальше от подлостей, гадостей, сомнительных дел, плохих людей, а главное, от активного участия в жизни, от командных постов, от необходимости принимать жизненные решения — для себя и в особенности за других

А он что думал, что война - это выяснение отношений двух недовольных друг дружкой благородных сэров? Ничего себе, оказывается на войне кровь, грязь,матерщина и ругань, которые так травмируют чувствительную психику интеллигента. Сложилось такое ощущение, что Никулин, вообще, в простой народ впервые попал, благодаря только тому, что оказался в армии. А его это постоянное снисходительное "солдатики", "морячки", "Иваны", "мужички"? Да ты же ведь воевал с ними бок о бок, или все же нет? Может быть презрение к нему как бойцу было настолько велико, что противопоставление коллективу приняло крайне озлобленную и агрессивную форму? А его "правда" о роли женщин на войне? На основе чего можно сделать такое общее заключение для около 800.000 женщин, провоевавших за годы ВОВ на фронте? Может быть в силу озлобленности, от того, что сам оставался без внимания со стороны женщин?
А кроме того исповедь самого Никулина полна неточностей и грубых ошибок. К примеру:

После долгих блужданий, рискуя попасть в руки наступавшим немцам или угодить в штрафную роту как дезертиры, мы добрались до станции Мурманские ворота.

Поиск своей части Никулин описывает в ноябре 1941 года, а первые штрафные роты в СССР появились лишь в июле 1942 года.

Теперь эта операция, как «не имевшая успеха», забыта. И даже генерал Федюнинский, командовавший в то время 54-й армией, стыдливо умалчивает о ней в своих мемуарах, упомянув, правда, что это было «самое трудное, самое тяжёлое время» в его военной карьере.

А вот с трудом Федюнинского Никулин не счел нужным познакомиться должным образом, иначе бы знал, что генерал посвятил Любанской операции в своих мемуарах целую главу "Этого могло не случиться", где как раз таки проводит анализ неудачной попытки деблокирования Ленинграда.
Можно и еще найти к чему прицепиться, но желания копаться в грязном белье нет.
И так понятно, что книга написана в антисоветской манере с русофобской подоплекой в модной нынче стилистике: "Режим пал и теперь я вам расскажу, о чем 70 лет умалчивали, и как все было на самом деле". И панфиловцев выдумали, и Александр Матросов банально споткнулся перед амбразурой дзота, а Власов - он же не предатель, он же против Сталина был, за русских, и , вообще, может сдаться надо было немцам, сейчас цивилизованной Европой были бы, ведь план "ОСТ" Сталин лично выдумал.
Печально то, что люди не видят, как "правда" от Никулина умаляет заслуги советского народа и прививает чувство вины за собственную победу.

Прочитано в рамках ""Дайте две!" Light version.

Эта книга воспоминаний о войне глубоко биографична, глубоко индивидуальна, субъективна и личностна.

Для каждого участника войны она, война, поворачивается своим боком, каждый испытывает и проживает на войне свои, собственные, не заимствованные чувства, эмоции и состояния. Несмотря на кажущуюся общность пережитых событий эти глубоко личные и личностные воспоминания при попытке как-то их записать превращаются разными людьми в разные слова; с разной степенью открытости, достоверности, притворства, бравады, умолчаний, драматизации или приуменьшения пережитого — в любом случае всё это становится документом эпохи, даже и то, что искажено невольно или нарочно. И потому нельзя, невозможно отметать или отбрасывать из военно-мемуарной литературы ничего. Ни воспоминаний и размышлений маршала Жукова, ни книгу о солдатском долге маршала Рокоссовского, ни записки лётчика-истребителя Каберова, ни партизанские мемуары, ни лейтенантские книги Бакланова, Гранина и других фронтовиков, ни вот эту книгу.

Вероятно автор книги прав, описывая только тёмные, кровавые, нелепые и скотские стороны войны — если не делать этого и героизировать войну как способ выяснения отношений, так и войне никогда не закончиться... Наверное о войне только так и надо — с гневом и горечью, с беспощадностью к деталям и суровой окопной правде... Возможно на самом деле не было в нашей армии нормальных генералов и маршалов, почти не было вдумчивых офицеров, а солдатики только бражничали, насиловали немецких баб да бестолково заливали землю своей и чужой кровью... Только вот не понимаю, откуда взялась всё-таки победа... Наверное случайно...

Наверное автор прав в своём беспощадном гневе на нашего русского беспринципного вора-негодяя, который азартно играет в карты на имущество и деньги сослуживцев и гражданских (эпизод в книге). Правда автор пишет, что и сам он участвует в этой игре, но ведь он-то, автор, не вор! Он-то, вроде как, чистый, не негодяй... А тот негодяй. Потому что играет. А автор нет. Хотя тоже играет... Странно...

Потом вот такой нюанс: автор вроде как с критикой в наш адрес пишет о том, что немцы воевали двумя полками, в то время как третий полк находился в тылу на отдыхе. А красные, советские в это время сидели безвылазно в окопах, мокли и мёрзли, истекали кровью и потом, и прочее. Понятное дело, что лучше воевать как работать — сходил с 8 до 17 на передовую, пострелял, побежал в атаку, и если жив остался, вернулся потом на отдых... Но ведь зато немцы (в смысле фашисты и гитлеровцы) и проиграли эту войну, т.е. их тактика и организация ведения войны в конечном счёте проиграла. Да и очень я сомневаюсь, что когда война перекатилась на территорию Германии, то немцы/фашисты по-прежнему воевали только частью своего боеспособного состава. Думаю, что тут уже им стало не до педантичного буквоедского уставного... Иначе откуда взялись фольксштурм и гитлерюгенд с фаустами...

Думается мне, что многое из описанного и написанного в этой книге кроется в самой личности автора. Да он впрочем и сам о себе пишет понятно и открыто. Так, упоминает он о том, то как-то (в военное время) пытался завести разговор с офицером о непорядках и отвратительной организации военного дела в нашей армии, да его вовремя одёрнули, так сказать, во избежание... В другом месте он пишет о том, как сам после ранения пристроился в команду выздоравливающих при госпитале и тянул там волынку некоторое время, избегая тем самым передовой. Конечно в вину это ему ставить нельзя — война такое дело, и трудно осуждать человека, который нашёл способ извернуться, пусть на некоторое время. Но только вот почему-то ему, автору, это делать можно, а других хитрецов он осуждает... Таких моментов для внимательного читателя в этих мемуарах много, и вот лично у меня складывается мнение, что некий критический и претенциозный взгляд присущ автору как личности. Знаете, вот есть такое стихотворение:
"В одно окно смотрели двое…
Один увидел — дождь и грязь,
Другой — листвы зеленой вязь,
Весну и небо голубое…
В одно окно смотрели двое…"
К чему это я? А просто люди очень разные, и каждый в одной и той же наблюдаемой картине мира выделяет то, что именно ему кажется самым важным и самым главным. И потому весьма часто разные наблюдатели или участники одних и тех же событий описывают виденное по-разному... А тут ещё это некая внутренняя душевная "эмиграция", некое внутреннее "диссидентство", о котором сам автор упоминает, говоря о себе в определённые моменты жизни. И ещё эта яростная ненависть к Сталину, вполне понятная и обоснованная. Конечно сразу многое встаёт на свои места...

Правдива ли эта книга? С моей точки зрения безусловно правдива. Нужна ли она? Конечно нужна. Только нужно иметь ввиду, что каждый человек видит только то, что попадает в его поле зрения и каждый человек живёт в центре мира... своего мира, того, который вокруг него. И потому картина мира, написанная лётчиком-истребителем, будет отличаться от картины, рассказанной танкистом; пехотинец будет говорить о своём, а моряк наполнит свои мемуары другими событиями. И ещё каждый даст этим событиям свою оценку и придаст им ту или иную степень важности.

Этот отзыв на книгу столь же субъективен, как и мемуары Н. Никулина. И никоим образом не является посягательством на право автора книги видеть своё военное прошлое таким, каким он его видел, осознавал и запомнил. И не является попыткой как-то автора книги осудить. Скорее посочувствовать, тем более, что сам автор говорит о некоей психотерапевтической сути книги, о том, что без этого выплёскивания из себя войны ему так и пришлось бы жить с ней лицом к лицу и бок о бок... Низкий ему поклон, прямому участнику войны и воину-победителю! Равно как и другим солдатам Великой Отечественной...

А книгу... книгу непременно читать! Читать, и ужасаться войне и тому, что делают во время войны обыкновенные простые люди (о людях патологических и говорить не стоит, тем только дай дорваться до возможности потешить свои скрываемые сучности). Читать и понимать, что нет на войне белых и пушистых, а есть кровь, грязь, боль и горе, мерзость и подлость, смертельная усталость и сама смерть...

Отличная книга!

Книга прочитана в рамках игры "Открытая книга", тур №17, совет от AzbukaMorze

О двойных стандартах, о взгляде интеллигента и об ужасах войны

Признаться, задрожала у меня рука, когда выставлял оценку. Сказать "Очень нравится" или "Нравится", после прочитанного, весьма сложно (для психически здорового человека). То, что написано - нормальному человеку сильно нравиться не может. Но ведь речь то идет о мемуарах, а не о содержании? Может надо оценить литературные достоинства книги? Но насколько можно судить мемуары с позиции литературы? Пишут мемуары не профессиональные писатели, обычные люди, фронтовики, многие без образования, многие косноязычные (достаточно почитать сборники военной поэзии, чтоб понять, что писать начинают даже люди вообще без литературного таланта, и у меня не хватит совести запретить им это делать) - какая уж там литература? Следовательно, надо судить по содержанию. Но как? Ведь содержание, если оно откровенно неприятное для читателя - будет оценено негативно, а если наложится на внутреннюю матрицу читателя - позитивное. Вот такая история - субъективные мемуары о субъективном (другого не бывает) восприятии какого-либо события будут оценены субъективно. Мне, кстати, написанное понравилось, но понравилось не со стороны того, что я прочитал, а со стороны того, какое действие оно оказывает на прочитавших.
Что мы знаем о войне? Для кого сюрприз, что на войне проявляются худшие человеческие качества? Какого поведения мы ждем от солдата, регулярно наблюдающего смерть товарищей, и умирающего самостоятельно? Война это ад, а как метко сказал Ганс Христиан Андерсен "В аду люди лучше не становятся". Так откуда же эти корчи? Что за программа прошита в нашем харде, что если сказать, что советские войска не были отрядом тимуровцев, и в оккупированном (сорри, сейчас по башке дадут, конечно же не "оккупированном", а "освобожденном") Берлине не только заборы красили, да бабушек через дорогу переводил - тебя забрызгают слюной. что ты клевещешь на память предков. Но не бывает же иначе. Есть вещи, которых нет - и поведение солдат в захваченном городе всегда более-менее одинаково. Почему надо отказывать себе в праве задавать абсолютно очевидные вопросы?
Потери в войне - СССР потеряло от 8,5 млн. (по западным оценкам) до 11 млн. по собственным военных. Германия от 4 млн. по западным оценкам и до 5,5 по собственным. Вопрос - как же мы так ухитрились эффективно воевать, если напали на нас (а соотношение потерь при нападении должно быть гораздо больше в сторону нападающих, а не обороняющихся). Вопросы эти звенят своей очевидностью, но ответа содержательного на них нет - все больше пропаганда "Мы воевали против всего мира" (кто там наши союзники? Пигмеи. Можно их даже не считать), "Самая сильная армия напала на нас" (вроде ж наша была самая сильная), "У нас было самое эффективное руководство, а то б потерь было еще больше" (а почему тогда не было самой сильной армии, при самом эффективном руководстве? Странное дело, эффективное руководство у нас, а самая сильная армия не у нас) и пр.
И вот опять - только начал думать о войне, уже вижу наливающиеся кровью глаза отдельной категории читателей. Хотя вопросы то остаются.
Что мы видим в книге Никулина? Видим ли мы попытку очернить наше великое прошлое? Сомневаюсь, не ставил себе автор это целью. Написать "все как было"? Да тоже не могло быть это самоцелью - как может написать "все как было" человек, сидящей в отдельной землянке? Он высказал мысли рядового солдата, которые сомнительно чтоб отличались от мыслей других рядовых солдат, и вот эти самые мысли рядовых солдат, когда они смотрят не на статистические цифры, а видят что теряем мы больше чем немцы, видят то КАК мы воюем и как ОНИ воюют, о степени ответственности при принятии решении. о продуманности действий - вот эти мысли сейчас под запретом. Запрещено даже предполагать, какие мысли могли приходить в голову рядовым солдатам, которые прошли через Вторую мировую войну. Ибо мы все знаем. что это за мысли должны быть - и всегда знали. Можно отказать им в праве на эти мысли ("Что может понимать рядовой в своем окопе? Не дело рядового обдумывать приказы офицеров!"), но лучше бы их вообще не допустить.
Книга эта - типичные размышления интеллигента о войне. В популярных рецензиях на нее это ставится автору в вину. Мол, вонючий интеллигентишка, думать пытается, когда надо просто делать с рабоче-крестьянской прямотой. "Вы не рефлексируйте, вы распространяйте". Ну а кто интеллигент в данном контексте? Тот, кто в глаз ткнет: "Ведь у вас еще год назад Суворов и Кутузов были плохие? Когда они у вас успели стать хорошими? Когда немцы до Москвы дотопали? Или когда Сталинград окружили? Вот тут и прозрение наступило, про Суворова и Кутузова?". Ну или вообще гадость скажет: "Прошло 38 лет, приехал я на места боев - и вижу недалеко скелет лежит. Никому не нужный, за 38 лет никто даже закопать не потрудился - что уж там выяснить, кто это был. Это и есть ваше "Никто не забыт, ничто не забыто"? А, и да, на стелле там ни одной из 300 фамилий, смерть которых я видел, нет - может вы списки перепутали и их на другую стеллу нанесли? Или просто потеряли? Ведь "Никто не забыт, ничто не забыто".
Главные мысли автора высказаны вскользь - я выделил две, хотя на самом деле их, конечно, значительно больше - и дело не в каких-то мемуарных очерках о поведении Жукова, которого автор видел один раз (моя бабушка несколько дней работала в штабе Жукова (она была машинисткой), хотя всю войну отработала в штабе генерала Плиева. Но подтверждала - Жуков был действительно злобный хам, вообще не считавшийся с потерями, и куда более остро реагировавший на личные выпады, чем на провалы в работе), а в глобальных выводах:
1. Восприятие войны как "Победы" а не как "Трагедии", т.е. в мажорной. а не минорной интонации - искажает вообще все представление, и дает неверные алгоритмы действий для учета опыта. Понятно что когда мы "Победили", то хоронить 27 млн. погибших как-то и не обязательно становится. Выводы делать о качестве управления тоже как-то не надо - мы ж победили? Какие "разборы полетов"? Какие угробленные тысячи там, где их можно было сэкономить? Какое нерациональное использование человеческого ресурса? Как, зачем брать Рейхстаг и терять там тысячи бойцов, когда можно было бы просто разбомбить? Победителей не судят. Здесь автор видит, вероятно, самую страшную проблему в восприятии войны;
2. Общее противопоставление "цивилизации" и "орды". И вот здесь автор вносит все классические родовые травмы советского интеллигента. И да, действительно, если со жратвой в СССР всегда было плохо - почему на войне должно было быть хорошо? Было плохо как и не на войне, так и на войне. Если качество управления в СССР всегда было слабым местом - почему на войне оно должно было стать хорошим? Если к ресурсам, в т.ч. человеческим, бережно никогда не относились - почему должны были начать беречь в войну? Это абсолютно классический, азиатский подход, унаследованный нами еще от Золотой Орды. И вот эта ассоциация себя с золотой ордой, когда в Берлине, видя яблони, советским солдатам хочется не просто их оборвать (что понятно), а еще и поломать. Когда хочется не просто остановиться жить в обстановке, которая нравится, но и уничтожить ее - превратить в то, во что жить непригодно - вот это ковыряет рану бывшего советского человека (а все мы бывшие советские) особенно больно. Ведь дело даже не в плохих людях - вопреки бытующему мнению, у Никулина в воспоминаниях достаточно много людей, с которыми ему было комфортно. Да, большая часть из них проявила себя насильниками и мародерами - но от этого они не стали плохими людьми, в чем и признается автор. Они существовали в рамках некоей генеральной парадигмы своего бытия, выявляя ее суть. И вот это выявление сути парадигмы мы не простим. Насильников простим как частность, а общий вывод не смей делать. Просто не смей.
Ужасы войны бывший советский человек воспринимает спокойно, к крови мы привыкшие. Но наша цивилизационное отставание это пощечина и оскорбление, притом особенно больная ввиду самоочевидности факта. И кто мог больнее ковырнуть именно эту нашу рану, не рану Второй мировой, а рану нашей цивилизации, как не искусствовед, профессор (в последствии) Н.Н.Никулин?
Негативные отзывы на книгу вызваны прежде-всего болью, болью испытываемой при чтении. Ну а болит у всех по разному - у кого-то злобой, у кого-то раздражением. И именно в негативных реакциях на книгу, я вижу позитив - ибо раз болит, значит еще не атрофировалось и не отвалилось. Да, гниет и воняет, но пока еще живо. Не факт что можно спасти, но факт, что при определенных условиях эта боль заставит действовать, что-то искать. И, может даже, эта боль выразится не в том чтоб накакать в вазу немца, или обломать ему яблоню, а в чем-то большем? И под большим я понимаю не изнасилование. Путь к исцелению - признать себя больным. А пока ты считаешь себя здоровым - для тебя не будет исцеления. Негативные отзывы это отказ признавать болезнь, но это и констатация боли. А раз есть боль - значит есть надежда, что когда-нибудь болезнь все-таки будет признана не горсткой "вшивых интеллигентишек". Будем надеяться.

Чтобы там не утверждал «Наутилус» устами Тутанхамона, правд – великое множество. Единственное, что уникально – это развитие событий. А уж то, почему, как и зачем – это каждый индивидуум решает самостоятельно. Любой человек может толковать то или иное событие, как ему того хотелось бы. Кто-то видит в победе СССР во второй мировой войне великий подвиг Советского Народа и освобождение Европы от ига нацизма. Другие расценивают это как пиррову победу и не слишком чистую геополитические игры. А третьи – как преступление против всего советского народа, чьими телами были буквально закиданы германские войска, и предательство союзников, у которых под шумок коварный Сталин умудрился отхватить кусок Европы и чуть ли не присвоил себе Францию.

Понятно, что этими тремя категориями количество точек зрения не исчерпывается. Существует еще огромное количество промежуточных точек зрения, стоящих между этим крайностями. И каждый волен занимать на этой линии мнений любую точку. С другой стороны, как говаривал Горин, устами Мюнхаузена: «— Вы утверждаете, что человек может поднять себя за волосы? — Обязательно! Мыслящий человек просто обязан время от времени это делать». Так что любому мыслящему человеку рекомендуется изучать все доступные источники и знакомиться с разными точками зрения.

Все это длинное вступление здесь к чему? Просто к тому, что эта книга – это еще одна точка зрения, которая почему-то стала знаменем у многих противников советской власти и истории СССР. Я не буду, говорит, что это плохая книга, которую необходимо сжечь и не читать. Нет, эта книга хороша и думаю, её стоит прочесть. Но не нужно искренне верить всему, что там написано. Взять на заметку, вписать в собственную картину мира, выбрать то, что запало в душу, если есть желание – попытаться исследовать детали более подробно. Это будет лучшим применением этой книги.

Слишком уж однобокое описание получается. Здесь нет каких-то положительных персонажей. Вся вереница проходящих мимо читателей герои – либо подонки, либо алкаши, либо эгоисты, либо сволочи, либо что-то еще. Самым положительным считается тот, кто обладает всего лишь одной негативной чертой. А таких тут не много. В основном они где-то за пределами рассказа. И обычно очень быстро погибают. По сценарию Никулина, дольше всех живут те, кто этого не заслуживает.

Вообще, сам автор в начале книги не раз говорит, что это скорее психотерапевтическая книга. Он просто выписал все, что раздражало его, что мешало ему жить, все то, что он не мог вытерпеть больше. Вот взял все это и просто выплеснул на бумагу. И выплеснул не объективные события (разве они в ваших мыслях?) а свое отношение к ним. Понятно, что после того, что ему пришлось пережить, никаких светлых сторон во всем происходящем мы не увидим. Но читать подобное, наверное, не стоит людям с тонкой психической организацией, чтобы полностью не разочароваться в этом мире.

Делать на основе этих субъективных записей какие-то выводы о реальном положении вещей, на самом деле – глупо. Это скорее что-то такое, что может лечь в качестве еще одного кусочка головоломки. Я не говорю, что этого не могло быть, или что автор все врет. Существует огромное количество других источников, которые подтверждают тенденции (но не слова автора, если что). О том, что мы действительно потеряли в этой войне огромное количество людей. И что там, где другие стороны старались брать умом и тактикой, наше командование брало банальным закидыванием мясом.

С другой стороны – эта книга хорошо подходит для тех людей, которые до сих пор верят, что только благодаря мудрости Верховного Главнокомандующего и с легкой помощью Советского Народа, как один вставшего на защиту страны мы выиграли эту войну. Понятно, что пилюля будет горькая и не все воспримут его как что-то полезное. Но изучить её стоит хотя бы ради этого «другого взгляда» на события. Особенно в свете нынешней истерии вокруг праздника победы. И именно в том смысле, от которого предостерегает нас автор.

Когда мы вновь превозносим подвиги на войне, а не подвиги людей. Мы воздаем почет выжившим, а не грустим о тех, кто погиб. Мечтаем повторить все это и «перепоказать» всем, вместо того, чтобы сделать все, чтобы этого не повторилось. Эта книга субъективна, черна и однобока. В ней нет ничего нового, для тех, кто хоть что-то понимает в истории. Но иногда нужно увидеть грязь, чтобы понять, что такое чистота.

Победителей не судят?

Почему ветераны не любят рассказывать о войне? Не потому ли, что война - это не геройства и подвиги, не парады, не ордена и не радость победы. Не потому ли, что война - это зло, и подлость, и мерзость, и грязь, и смерть. Именно о такой войне написал Николай Никулин - экскурсовод Эрмитажа, искусствовед, интеллигентный и тонкий человек. Он попал на фронт добровольцем прямо со школьной скамьи и участвовал в самых жестоких бойнях под Ленинградом, в боях за Псков, Тарту, Либаву, во взятии Данцига и Берлина. Свои воспоминания он записал через 30 лет после войны, чтобы "освободиться от прошлого", и воспринимать их просит "не как литературное произведение или исторический труд, а как документ, как свидетельство очевидца".

Поразила меня эта книга. Столько всего уже читано про войну, и прозаического, и страшного, а сердце не перестает отзываться. Фрагменты воспоминаний Никулина воссоздают безысходную, черную атмосферу военных лет, детали сурового солдатского быта, вспышки бессчетных поломанных судеб. Он описывает много неприглядного и отвратительного, о чем даже вовсе не хочется вспоминать. Он задает много неудобных вопросов, ответы на которые не вписываются в бравурную картину славных побед. Он обличает и критикует, используя не самые лестные сравнения. Некоторые мысли, повторяясь, проходят через всю книгу: чувствуется, что там у Никулина сильнее всего болит. Надеюсь, что писательство как психотерапия хоть немного ему помогло.

Неистово хочется спорить со всеми, кто поставил книге низкую оценку. Больше всего меня удивляют те, кто винит Никулина в необъективности. Он же на первой странице подчеркивает, что это его "крайне субъективный" взгляд! Собственно, это сводит его обобщения, которые многих так задевают, к узкому кругу лиц, с которыми ему пришлось воевать, и лично вашего дедушки не касаются. Никулин также не претендует на объективность, оценивая решения военачальников. Из окопа действительно не увидишь общую картину фронта, впрочем как и из тыла не увидишь пекло передовой. Надо признать, что у каждого своя правда. Однако открытые архивы и свидетельства других очевидцев лишь подтверждают слова Никулина, а с этим уже сложно не считаться.

Еще Никулина огульно обвиняют в русофобии, явно путая русофобию с антисоветизмом. Никулин никогда не выступал против русских людей! Наоборот, он жалеет и защищает русских мужиков, положивших свои жизни ради этой победы, и весь русский/советский народ, перенесший на своих плечах такую трагедию. Антисоветизм будет ближе к истине, а точнее антисталинизм. Никулин прямо называет Сталина "главным злом", но даже не в нем он видит причину всех наших несчастий. Он выступает против глупости, подлости, беспорядка. Против неэффективной организации и неразберихи, против привычки надеяться "на русский авось". Сравнение с Азией в этом ключе для многих звучит обидно, но не нужно питать иллюзий: что есть, то есть.

Наконец, немало читателей бросается грудью на амбразуру в попытке защитить, оправдать, обелить советских солдат, которые в Германии насиловали немецких женщин, килограммами вывозили награбленное или гадили в прекрасный немецкий фарфор. Дескать, немцы творили на нашей земле всякие бесчинства, значит, и нашим можно, их надо понять и простить, и вообще победителей не судят. Только, по-моему, Никулин рассказывает все это не для того, чтобы изобличить нашего брата, а показать, как чудовищно меняет людей война. В таких обстоятельствах сложно не опуститься до состояния зверя. Война превращает чьих-то добрых отцов, любимых мужей, заботливых сыновей в монстров без всяких понятий о нравственности и морали.

"Воспоминания о войне" Никулина изначально писались "в стол" и не предназначались для постороннего читателя. Они были опубликованы только в 2007 году и для многих стали потрясением, откровением. Считаю, что нужно издавать больше таких книг в противовес многочисленным книгам и фильмам, романтизирующим войну. Воспоминания простого солдата обязательно должны соседствовать с мемуарами генералов и маршаллов, иначе наша картина той войны никогда не будет полной. Историю нужно помнить и знать, но война никогда не должна казаться нам приключением, сама идея войны не должна восхваляться. Такие книги должны печататься, чтобы никогда больше никому не подумалось, что "можем повторить".

М.

Школьная вселенная. Тринадцатый учебный год. 4А класс. Взгляд в прошлое (предмет по выбору).

Ох, даже не знаю, что писать. Потому что если напишу, что не согласна с книгой, так скажут, что Я приукрашиваю войну, воспитанная пропагандой, и т.д. и т.п.
Но и согласиться с книгой Никулина не могу. Не с теми фактами, которые изложены в книге, а с тем, КАК поданы.
В аудиоварианте есть хвалебное предисловие, в котором говориться, что главное, что хотел показать Никулин, это то, что война - это грязь. Лично Я это всегда (ну может кроме самого розового детства) знала, для этого Никулин мне был не нужен. Ни на что он мне глаза не открыл, потому что практически многое из того, что он пишет, Я знала. Вернее не то, чтобы вот прям факты точные знала, но Я не дура, поэтому прекрасно знаю, чем все могло обернуться и для мирного немецкого населения, и вообще о поведении на войне. Но читать было мерзко. Лично для меня эта книга показала только одно - самого Никулина. И как бы его не хвалили, и как бы не говорили, какой это умнейший и светлейший человек был, но не поверю в это ни за что. Потому что умнейший и светлейший бы не написал такую книгу. Это Я не к тому, что надо скрывать и приукрашивать правду о войне. Люди должны это знать, но вот подавать так, как подал Никулин... Когда человек сознательно не говорит, не вспоминает о хороших людях, изредка что-то вставляет, что типа они были, но мало, и тут же все плохие, о плохих... И все кругом такие плохие, ужасные, один он белый и пушистый.

Если честно, такое ощущение у меня было, что попала в яму с навозом. Только навоз - это не сама война, хотя реально, она хуже, чем навоз, а вот то, как он все это преподносит. Хотела бросить после первого же часа прослушивания, чтобы понять, а к чему он ведет, зачем, и вообще, чтобы аргументированно не соглашаться с позицией автора, надо прочитать до конца. Вот и мучилась.
Лично у меня сложился образ обиженного маленького мальчика, который пришел на войну и вдруг обнаружил, что равенства тут нет, что он где-то внизу, потому как солдат, а не офицер, что тут холодно, голодно, грязно и вообще убивают. И очень -очень страшно.
Вот таким маленьким и обиженным он и остался на всю войну. Вообще, когда его слушаешь, вообще непонятно, а как победили-то? Все бежали, их стреляли заградотряды (причем в конце книги он признает, что они все-таки иногда были реально нужны), клали гору трупов, ничего не защищая и не беря новых высот, а немцы такие все белые и пушистые получились, ВСЕХ своих убитых хоронили, хоронили в гробах, прям такие цивилизованные-цивилизованные, в отличии от нас, дикарей. Да, хоронили. Но чтобы всех..это просто не реально. И безусловно, Васильев (кстати, к нему, по утверждениям тех, кто знал Никулина лично, он относился уважительно и его книги ему нравились) выдумал то, что немцы своих раненых пристреливали. Там же цивилизация, что ты...
И по поводу того, как портили фарфор и прочее. Шли мужики, которые такого в глаза не видели, шли озлобленные, видя свою разрушенную страну, убитых друзей, родных, умирающих с голоду детей... Разрушенные Петергоф, Пушкин... Которые до сих пор восстанавливают и не могут восстановить. И удержаться от злобы на все это... Лично Я в ни камень не брошу. Не уверена, что сама смогла бы. Честь и хвала тем, кто удержался.
А во всем остальном.. очень много вопросов. Пройдусь пока по просто по оценкам того, что он пишет. На мой взгляд, неправильно, когда рядовой пытается оценить действия офицеров, особенно не тех, кто рядом, а тех, кто намного выше. Снизу видно намного меньше. Не говоря уж о том, что опыта организации ведения военных действий - никакого. И такая детская обида, что у офицеров паек больше. Так им и думать надо было побольше. И все офицеры у него.. такие мерзкие, тоже обида говорит. Можно подумать, что офицеры не гибли, да они зачастую гибли еще и первыми.. И как можно сказать, что посылать под пули других легче, чем самому идти. Да, безусловно, под пули идти страшно, подчас, наверное, вообще невозможно. Да, есть такие, которым лишь бы самим не идти. Но если человек нормальный, то каково отправлять других под пули, зная, что бОльшая часть их них погибнет, и с этим потом жить всю жизнь! Ну допустим, он считал, что среди офицеров все уроды, которые лучше других пошлют. Но ведь он не писал, что конкретно тем людям так было легче, он писал, что это вообще легче!!!! То есть он лично так считает!!! Но это скорее его характеризует.
Он осуждает, как се у нас было бестолково организовано, что зачастую можно было меньше народу положить. Да, с организацией поначалу было много проблем, Я тут не спорю. И народу, наверное, можно было положить меньше. С этим Я не спорю. Но он говорит, что бессмысленны были многие атаки, взять все равно не могли, только гибли люди. может, и так. А кто знает, если бы их не посылали, если бы их не полегло там столько, чтобы тогда было? Устоял бы Ленинград или нет? И не погибло бы больше народу? Ведь они оттягивали войска противника, противник на то, чтобы их убивать, тратил боеприпасы... Можно осуждать действия командиров, но не факт, что если бы было по другому, было бы легче и лучше.
У меня бабушкин брат лежит как раз там, на Синявинских высотах. И казалось бы мне как раз и утверждать, что зачем его там положили... Но не могу. Не могу утверждать, что без его гибели бы прекрасно обошлись бы.
Как-то всем Никулин в душу плюнул. Снабженцы у него все жлобы, только с целью нажиться... У меня дядя - он мальчишкой пошел на фронт, его обучили и отправили, Я не знаю кем, но какие-то войска были на мотоциклах. И он часть времени был снабженцем. Угу, по мнению Никулина зажравшимся тыловиком. Но если они все были тыловики, кто под пулями им доставлял боеприпасы, провиант???
У моего дяди два ордена Красной звезды. Да, Никулин и его "приложил", они же все понапокупали себе орденов и медалей. Только вот неувязочка. Вроде как покупали уже перед окончанием, у него второй - да, в 45 получен, за Берлинскую операцию. А вот первый - в самом начале 44, за действия в 43 году. Когда еще не покупали вроде как. И не хвастался он ими никогда. Я про то, что у него орден есть, узнала уже когда замужем была, у меня уже сын родился. А о том, что орден был не один, а два, узнала в этом году. Уже через много лет после его смерти. Когда в интернете нашла выложенные документы о его награждении. Покупать и молчать про них? Странная логика.
И когда Я читала скупые строки приказа... Я с ужасом представляла, а что за ними стоит...

Под бомбежкой рассредотачивать машины с боеприпасами... Тыловая крыса совсем.. :(((
Мне грустно. победивших нет, все они спились..приложил всех, и моего деда, который пошел добровольцем на фронт не зеленым мальчишкой, а мужчиной 40 лет, образованным, думаю прекрасно понимавшим, что победа не дастся малой кровью, потому что он уже тогда видимо пост занимал достаточно высокий. У него бронь была. И трое дочерей. И он пошел их защищать, хотя прекрасно мог бы и в тылу отсидеться. Да, воевал он не очень долго, потому что после ранения его на какое-то время отправили писарем в воронежскую комендатуру... Угу, еще одна тыловая крыса, жаждущая отсидеться... Его комендант оттуда больше на фронт не отпустил. Потому что дед был намного больше его образован, он числился писарем, а фактически был помощником коменданта. Тыловая крыса... Он же и работников комендатур, и писарей, всех приложил. В том числе и моего деда. Которого от смерти спасла... сбившаяся пряжка ремня. Его ранило в руку, а дальше пуля пошла в живот... Он и боль почувствовал резкую, а тогда ранение в живот... И когда ему медсестра стала перевязывать руку, он ей сказал: да брось ты руку, меня в бок ранило... Она посмотрела.. А там пряжка сбилась ремня и пули или осколок, не знаю, что там было, аккурат в нее и попал. Она выгнулась в обратную сторону, но ранения не допустила... Огромный синяк был. Вот деда как раз он приложил по полной... Он же у меня активный комсомолец, коммунист... В гражданскую за бандами гонялся... А потом большой пост занимал. Это уже после ВОВ. Жлоб.. Может и среди вас мало кто поверит, что был он кристально честным человеком. Никакими льготами не пользовались, жили с бабушкой достаточно бедно. Ну, может, получше многих, но на его только зарплату, пятерых содержать.. Главное достижение - все три дочери с высшим образованием. У мамы, младшей, тогда уже полегче жилось, даже приданое было. Целый половник!!! Правда, не новый, бабушка отдала свой. Теперь этот половник у меня. Я им пользуюсь. Да, были и те, кто и во время войны, жили очень неплохо. И Я про них знаю. Но... не все же такие, нельзя, как Никулин всех, под одну гребенку!
И не понравилось мне, как он про память написал. Что помнят только одно поколение... Но Я-то уже через одно, Я же помню!!! И дети мои помнят. И то, что монументы официальные - очень формальные. Вот латвийское кладбище хорошее, а Пискаревске - формальное... Не знаю.. Я когда девчонкой приехала в Питер, тогда еще Ленинград, меня мама туда отвезла. Оно на меня такое огромное впечатление произвело... Больше, чем Петергоф, Эрмитаж... Вот, к примеру, Я совсем не помню, что Я видела в Кунсткамере. А Пискаревку не забывала никогда. И на моих детей она тоже произвело огромное впечатление. Он и Волгоградский мемориал "приложил". А у нас в школе детей в этом году туда на экскурсию возили. Вроде и знали они про войну, но приехали оттуда под огромным впечатлением...
Никулин пишет, что хочет, чтобы погибших помнили.. Но прочтя его книгу, не хочется помнить. Это Я знаю, что есть о ком помнить. Но если начать знакомство с ВОВ с этой книги... Помнить не захочется. Да вроде как и не о ком. С его точки зрения.
Но это все были еще мои эмоции. А Я тут погуглила... К нему намного более серьезные претензии предъявляют: уж больно много военных ошибок. Возникает боооольшой вопрос о правдивости этой книги.
Повторюсь: Я не ставлю под сомнения негативные вещи, связанные с войной. Война - это не подвиг, а грязь. Но у меня в душе все равно огромная благодарность тем, кто прошел через эту грязь. И победил. И спас мою жизнь. И вот даже пройти через эту грязь - это Подвиг. И Я этим людям благодарна.

Прочитано в рамках русского лото

Записки любителей

Прочитала эту книгу полтора года назад, совершенно случайно. Услышала от Пиотровского несколько выдержек из неё и рассказ об авторе - и прочитала.
Сразу скажу, что чтение это - очень тяжелое, да и для тех, кто склонен к мифологизации Великой Отечественной - неприемлемое.
Сильная, правдивая, жесткая, страшная книга о войне как есть, далекой от вспышек фотопленок и парадных реляций... Но главное, книга о Человеке.
Пересказывать её бессмысленно. Восхищает автор, который смог остаться Человеком, несмотря даже на то, что в начале книги утверждает, что война его сломала. Помня о том, кем он смог стать в нашей жизни, удивляешься, насколько большой потенциал был в нем заложен... Поражает сила его духа и желание говорить правду, даже когда эта правда уже никого не сделает счастливей. Даже когда эта правда большинству людей не нужна, когда врать о войне намного привычнее, проще и спокойнее...
Не знаю, насколько наше общество готово к такой правде. Но хорошо, что мы можем об этом прочитать.

Очень тяжелая и неоднозначная книга, но которую надо читать всем! Да, тяжело! Да, жестко! Да, эмоционально! Но это тяжелая, жесткая, эмоциональная правда о войне, которую написал человек оттуда, из окопов! Мы имеем здесь мемуары в ремарковском стиле, привет "Трем товарищам"!

Самое главное, при чтении не воспринимать все мысли автора только в негативном контексте. Любая война является тяжелейшим испытанием для психики человека. Если война длится годами, то устоять перед таким испытанием могут очень немногие. Мне показалось, что сам автор не смог до конца выстоять. Мне повествование представляется в виде исповеди человека, измученного войной. Его эмоции - это своего рода рассказ, просящий прощения за все неверные и неправильные поступки советских солдат, командиров, полководцев. Это был такой взгляд изнутри с позиции рядового солдата.

Я жил как в бреду, плохо соображая, плохо отдавая себе отчет в происходящем.
Я был никудышный солдат. В пехоте меня либо сразу же расстреляли бы для примера, либо я сам умер бы от слабости

Мемуары показывают нам то, что было на душе у большого количества солдат, от которых требовали только одного - выстоять, не пропустить врага, идти только "Вперред". Сломать свои нервы, "зачерстветь" в таких условиях очень легко.

Второй привет передаю Солженицыну! Часто замечал слова автора "мне рассказывали", например,

Один немецкий ветеран рассказал мне о том, что среди пулеметчиков их полка были случаи помешательства: не так просто убивать людей ряд за рядом – а они все идут и идут, и нет им конца.

Мой командир пехотного полка в «родной» 311-й дивизии, как говорили, выдвинулся на свою должность из командира банно-прачечного отряда. Он оказался очень способным гнать свой полк вперед без рассуждений. Гробил его множество раз, а в промежутках пил водку и плясал цыганочку. Командир же немецкого полка, противостоявшего нам под Вороново, командовал еще в 1914-1918 годах батальоном, был профессионалом, знал все тонкости военного дела и, конечно, умел беречь своих людей и бить наши наступающие орды…

С сифилитиками было хуже. Мне рассказывали, что их собрали в городе Нейрупин в специальном лагере и некоторое время держали за колючей проволокой, в ожидании медикаментов, которых еще не было.

Такие пересказы основаны на военных реалиях, но очень близко граничат с фантазиями и гиперболами автора. В итоге книгу надо читать обязательно, но особым способом, понимая все подоплеки и индивидуальный мир солдата Никулина.

Что не понравилось:
- отношение к женщинам, неподготовленный читатель будет постоянно сталкиваться с мыслью, что сексуальными варварами могут быть только русские и что в военных условиях не может иметь место любовь;
- переходы и перепрыгивания, как будто мемуары пишутся совершенно разными людьми. С одной стороны Жуков - деспот, изверг, тиран №1 в Советской Армии, а с другой стороны он самолично едет по Берлинскому тракту, чтобы проинспектировать воиска при взятии Берлина. А "эпизод с джипом" - полная фантазия (да и не было вовсе такого джипа у Маршала).

Что понравилось:
- бесстрашие писать такие откровенные вещи в середине семидесятых, фактически "в стол", привет Михаилу Афанасьевичу!
- рассуждения в конце книге о том, что молодые поколения не должны забывать о жертвах войны и с трепетом и гордостью относиться к Великой победе. Несмотря на почти русофобские настроения на протяжении всей книги, критика и отношение запада все же прозвучала в эпилоге.

Игра "Открытая книга" (17), спасибо за совет AzbukaMorze !

Книги о войне - одно из любимых направлений в литературе, которое больше всего меня интересует, а конкретнее - это Вторая мировая война, включая Отечественную войну. Я ознакомилась с разными взглядами русских и зарубежных авторов. Проанализировала мнение двух сторон и пришла к выводу, что каждая из них принижает друг друга.

Данная книга меня немного шокировала, автор без прикрас пытается нам рассказать какой на самом деле война оказалась для советского народа.

Знаете, удивило то, что автор не щадит русских, он, конечно, не поливает их грязью, а говорит весьма логичные вещи, пусть и в какой-то мере оскорбительные для некоторых.

Я ни в коем случае с кем-то не хочу спорить, но если хорошенько подумать - может так и было?

Николай Никулин рассказывает нам о том, что награды получили не те, кто воевал, а те, кто, что? Наверно те, кто был в высших званиях? Тогда вопрос за что? Как говорит сам автор, а было ли простому смертному в войну до наград?

Что видели простые люди? Наверное, только жестокое поражение, убийства и геноцид.

Когда еще мною было мало прочитано книг на эту тему, казалось, что война для русских это игра в партизан. Однако, как показало время, война – это жизнь. По сюжету книги мы видим не только битвы, а быт. Русский герой всегда у нас пьян, и он хочет искалечить жизнь какой-то немки. Такое для меня было в порядке вещей, если б писал сам немец, но тут высмеивает солдатов сам русский человек.

Еще один пункт, который немного ввел в ступор это то, что на всей чудовищной картине, сам автор пытается быть белым пятном, то есть невинным. Отсюда возникает вопрос, а правду ли он пишет или снова представляет нам муляж войны?

В книги очень чётко описаны некоторые болезни, которые получали люди из-за случайных половых связей.

В итоге хочется сказать одно: что же хотел показать автор? Возможно, то что война была жестока? Так это понятно! Или что не все русские не ангелы?

Такую книгу нужно читать, есть о чём задуматься.

По играм "Собери их всех" и Новогодний флешмбоб 2019"
За рекомендацию спасибо Akdmehp

Ох уж эта «правда» войны! Мы, шестеро человек из одного взвода управления артдивизиона — осталось уже только трое, — собирались вместе и не раз спорили, ругались, вспоминая войну, — даже один бой, один случай, переход — все помнили по-разному. А вот если свести эту «правду» шестерых с «правдой» сотен, тысяч, миллионов — получится уже более полная картина.
В.П. Астафьев "И нет мне ответа"

Воспоминаний сотни, тысяч, и уж тем более, миллионов, наверное, теперь уже никогда не получить. Но Астафьев, Шумилин, Никулин - каждый уже сотни воспоминаний стоит. О рукописи Шумилина написала целый трактат, четко зная, что никто и десятой части не будет читать, уж так интернет устроен, но это уже неважно, пишу для себя, чтобы не забыть, все что можно связать, обдумать хорошенько. Для меня хорошо, что читала именно так - Никулина после Шумилина, а Шумилина, в свою очередь, через много лет после того, как пропахала всего Астафьева. Каждый из них написал по-своему потрясающе, но что удивительно, о главных моментах они говорят абсолютно согласованно, причем по вполне объективным причинам не могли знать о трудах друг друга, по крайней мере в момент написания, и тем не менее, говорят чуть ли не теми же словами. Шумилин ввел меня в мельчайшие детали военного быта, абсолютно мертвые бесцветные военные слова и выражения (типа, "маршевая рота" или "расположение полка" и т.д.) стали понятными, обрели объем и форму, за этими абстрактными понятиями стало возможным различить что-то живое. Никулин своими почти акварельными зарисовками раскрасил эти картины, скрепил их точными формулировками. Все это прочно легло на подготовленное Астафьевым фактурное полотно.

почти на каждом уцелевшем война оставила свою печать.

Шумилин раскрыл душу в своей рукописи. Когда читаешь отзывы на его работу в интернете, становится очевидным, что очень многие интуитивно поняли это и отнеслись бережно и с уважением, другие бесцеремонно ступили сапогами, а есть и такие, которые вообще не поняли, где находятся. Глупо, конечно, сравнивать, но мне кажется, что ему после уже пришлось тяжелее чем Никулину и Астафьеву. Рискну предположить, что фраза Никулина "мои записки в какой-то мере являются исповедью очень сильно испугавшегося мальчишки…" относится к ним ко всем, и к Астафьевау, и к Шумилину. Все они были очень честные люди, болезненно непереносившие несправедливость, ложь, лицемерие. Скажем просто, каждый из них в свою войну вступил романтиком. Напомню, Никулин записался добровольцем, ему было 18 лет, ленинградец, любящий поэзию, живопись... Сирота, бывший детдомовец сибиряк Астафьев примерно тех же лет тоже пошел добровольцем, хотя у него как у железнодорожника была броня, решился на это он после того, как пришлось разгружать вагоны с умершими блокадниками из Ленинграда.... Шумилин был немного постарше, успел окончить лейтенантские курсы, насколько я поняла. Москвич, отец умер, мама их троих одна растила. Сложнее других ему, наверное, именно из-за своего офицерства пришлось, поскольку обстоятельства и характер определили его находиться практически постоянно среди своих подчиненных солдат, ответственность за их смерти, по-видимому, исподволь давила его еще на войне, а потом легла совсем тяжким грузом на совесть. Он сам в рукописи признавался, что война испортила характер, стал неуживчивым, друзей на фронте почти не было. Опять же, известно, какую огромную роль играло в жизни солдат землячество! А москвич Шумилин оказался в сибирской дивизии, где все были чужими ему, а он чужим им. Астафьев вспоминал, что всегда старались солдаты найти себе дружков, помогали друг другу, о том же вспоминал и Никулин. И потом, после войны, писательская работа Астафьева и работа искусствоведом Никулина спасли их от неизбежных последствий того чудовищного опыта, который они испытали. По поводу Шумилина мне неясно, что было после войны, но судя по интонации рукописи, думаю, война слишком сильно преследовала его в мирное время, по-видимому, забыться не удалось, понимание встречалось редко. И хотя, как известно, изложение своих переживаний на бумаге помогает очень сильно, Шумилин, по-видимому, в силу склада своего характера хотел не только излить мучившее его, но и донести до людей, чего при жизни ему не удалось просто потому, что умер лет за 10 до того, как публиковать подобные вещи стало действительно возможно.

Когда кончилась Вторая мировая война, оставшиеся в живых ее участники сразу же попали в новые для себя условия: надо было восстанавливать разрушенную страну, устраивать собственный быт, добывать кусок хлеба и растить детей. О войне вспоминать не хотелось, мысли о ней были неприятны. Водка и каторжный труд помогали забыть тяжелые военные переживания. Но вот прошли десятилетия, дети выросли, ветераны стали пенсионерами, появилось свободное время. Годы смягчили тяжесть пережитого, и начались воспоминания. Однополчане стали искать друг друга, возникли советы ветеранов различных частей. Немало бывших фронтовиков взялись за писание мемуаров. Это началось в шестидесятые годы.

Это к давно интересовавшему меня вопросу, почему тот же Астафьев, например, писал о войне спустя много лет, или вот Шумилин с Никулиным.

Много чего хотела написать, и про то, что Никулина спасали те же вещи, которые Виктор Франкл указывал в "Сказать жизни - Да":

Чувствительные люди, с юных лет привыкшие к преобладанию духовных интересов, переносили лагерную ситуацию, конечно, крайне болезненно, но в духовном смысле она действовала на них менее деструктивно, даже при их мягком характере. Потому что им-то и было более доступно возвращение из этой ужасной реальности в мир духовной свободы и внутреннего богатства. Именно этим и только этим можно объяснить тот факт, что люди хрупкого сложения подчас лучше противостояли лагерной действительности, чем внешне сильные и крепкие. (В. Франкл)

Когда выдавался свободный час, я закрывал глаза в темной землянке и вспоминал дом, солнечное лето, цветы, Эрмитаж, знакомые книги, знакомые мелодии, и это было как маленький, едва тлеющий, но согревавший меня огонек надежды среди мрачного ледяного мира, среди жестокости, голода и смерти. Я забывался, не понимая, где явь, где бред, где грезы, а где действительность. Все путалось. Вероятно, эта трансформация, этот переход из жизни в мечту спас меня. В Погостье «внутренняя эмиграция» была как будто моей второй натурой. Потом, когда я окреп и освоился, этот дар не исчез совсем и очень мне помогал. Вероятно, во время войны это был факт крамольный, не даром однажды остановил меня в траншее бдительный политрук: «Мать твою, что ты здесь ходишь без оружия, с цветком в руках, как Евгений Онегин! Марш к пушке, мать твою!»… (Н.Н. Никулин)

Самая пронзительная новелла, по-моему, это "Эрика, или Мое поражение во II-й мировой войне"

Эрика стала для меня олицетворением всех немецких женщин, которых обижали, над которыми издевались мы, русские. Я хотел, я должен был вести себя с ней кристально чисто, я хотел реабилитировать нас, русских, в ее глазах…

Ну и дальше, дальше, можно цитировать и цитировать. Умный человек, питерец, искусствовед, - это, конечно, большая удача, что мы имеем возможность читать его воспоминания, как бы больно от этого не было. Так случайно получилось, что прочитала все это прямо накануне 9 мая, это даже и не специально, военная тема для меня довольно частая. Пусть им всем земля будет пухом.