XIX век на исходе. Нью-Йорк, уже ставший вселенским Вавилоном, потрясен чередой неслыханных доселе зверств. В городских трущобах убивают детей, и увечья, которые наносят им, от раза к разу все изощреннее. Исполняется некий кровавый ритуал, а полиция не способна решить эту жуткую загадку. Будущий президент США Теодор Рузвельт собирает группу специалистов, для которых криминальные расследования – дело такое же новое, как и для профессиональных детективов. Так на сиену выходят выдающийся...
Разумеется, поборники приличий и последователи растления часто оказываются одними и теми же людьми…
Коты — прекрасные спутники жизни, только все время сбегают. Так и норовят исчезнуть, не сказав и слова.
Лучшее средство от усталости – страх.
Люди не любят перемен, даже если эти перемены прогрессивные
... невозможно субъекта сделать объектом, нельзя обобщить конкретное.
Ничто иное так не выявляет инстинктов убийцы в аристократической верхушке нью-йоркского света, как благотворительная акция.
Жизнь микробов ставится под угрозу регулярным принятием ванны...
Местные врачи, пресса, судьи – им всем бы очень хотелось считать, что лишь сумасшедший может выстрелить в голову пятилетней девочке. Если мы будем вынуждены признать, что наше общество способно производить вменяемых членов, готовых хладнокровно совершать подобные действия, то это приведет к явным… сложностям.
Согласно Крайцлеру, мы все еще продолжаем бежать – мы, американцы, в душе своей все еще бежим без оглядки, с той же скоростью и страхом, подобно тому, как раньше бежали от тьмы, таившейся за дверями многих домов, на первый взгляд казавшихся безмятежными. Прочь от тех кошмаров, что по-прежнему запихиваются в головы нашим детям людьми, коих Природа наказала любить и коим верить. И нас теперь больше, и мы бежим все быстрее и быстрее, ища утешения во всех этих эликсирах, порошках, священниках и философии, уверяющих нас в гарантированном спасении от любых ужасов и страхов всего лишь в обмен на сущую безделицу – духовное рабство…
Тем, кто желает оставаться молодыми в старости, уже в молодости следует стать стариками. Джон Рэй
Если вы чего-то не понимаете, это не значит, что его не существует.
Стоя в толпе леди и джентльменов, обладающих достаточным количеством денег и опрометчивости, чтобы именовать себя «Нью-Йоркским Обществом», нетрудно постичь состояние ума бомбиста-анархиста.
... ответы на главные жизненные вопросы никогда не бывают спонтанными, за ними – годы детального исследования контекста и построения шаблонов нашей жизни, что в конце концов начинают управлять всем нашим поведением.
Представьте, сказал он, что вы входите в огромный зал с осыпающимися сводами, который заполнен эхом беспрерывного бормотания тьмы людей, разговаривающих сами с собой. Все они распростерты вокруг вас на полу, многие плачут. Где вы оказались? Ответ Сары был мгновенным: в сумасшедшем доме. Возможно, ответил Крайцлер, но ведь это может быть и церковь.
В одном месте такое поведение может считаться признаком безумия, в другом – не только проявлением вменяемости, но и обязательным для всякого уважающего себя человека.
Правосудие не может оставаться слепым бесконечно.
"Характер отвердевает, как штукатурка. Однажды застыв, он более не размягчается." (с)
Степень дегенеративности ребенка прямо пропорциональна степени дегенеративности его окружения, помноженного на сложные семейные отношения
В жизни каждого человека есть такие моменты, когда он вдруг понимает, что попал не в тот театр, да еще в разгар представления.
Both Kreizler and I had seen all this before, but familiarity did not breed acceptance.
...мы бежим все быстрее и быстрее, ища утешения во всех этих эликсирах, порошках, священниках и философии, уверяющих нас в гарантированном спасении от любых ужасов и страхов всего лишь в обмен на сущую безделицу - духовное рабство...
Причин для его несчастий всегда было предостаточно, однако в глубине души я до сих пор считаю, что виной всему стало детство в семье и мире, где на любые проявления чувств смотрели косо в лучшем случае, а в худшем - их жестко подавляли
The defenders of decent society and the disciples of degeneracy are often the same people.