Петр Первый

Начало славных дней Петра мрачили мятежи и казни

Отношение к "советскому барину" графу Алексею Николаевичу Толстому среди читающей публики в постперестроечный период претерпело явные изменения. Многие из "ценителей русской словесности" от него отвернулись, дескать, шут, угодник, лизоблюд, недостойный даже местечка в тени Платонова или Пастернака. Но я бы не торопился мазать Алексея Николаевича черной краской. Возможно, что по человеческим своим качествам он был далек от идеала, ну, а кто без недостатков? Вон на "Западе" подняли волну против Гогена, мол, был педофилом, вступал в интимные отношения с 13-летними таитянками, и сразу многие "любители живописи" прозрели, оказывается, этот педофил-мазилка не так уж и гениален.

Нечто подобное произошло у нас и с Толстым, некоторые идеологические аспекты его творчества застлали глаза особенно ретивым и падким на поддержание общественного мнения читателям. И перестали они видеть великолепную технику этого писателя, его мастерское владение русским языком, умение тонко чувствовать и передавать психологию своих героев.

Ну, а что касается идеологических вопросов, так, пожалуй, историческому роману "Пётр Первый" досталось больше всего упреков, тут он обошел даже откровенно "просталинский" роман - "Оборона Царицына". Суть этих упреков в том, что Толстой идеализирует образ царя Петра, возвеличивает роль сильной личности в истории, оправдывает насилие ради государственных интересов, наконец, проводит параллель между Петром и Сталиным.

Всё это в разной степени в произведении Толстого присутствует, но отрицать выдающуюся роль Петра в преобразовании российского государства, в создании действительно мощной империи, глупо и недальновидно. Так же глупо подходить с мерками идей гуманизма к событиям тех времен, когда этим гуманизмом еще даже не пахло. Жестокость и жесткость Петра, это жестокость и жесткость эпохи, и чем кардинальнее были перемены, тем выраженнее всё это проявлялось.

Да, трактовка Толстого пришлась ко двору Иосифа Виссарионоаича, это - правда. Но не надо представлять дело так, что Толстой пытался извратить историческую действительность ради сиюминутной выгоды. Здесь без выгоды не обошлось, но она проявилась в выборе исторического отрезка для романа, здесь Толстой выгадал,

Но писал он о том, что искренне считал правдой. Он ведь перелопатил устряловскую "Историю Петра Великого", сочинения Голикова, Соловьева, Брикнера, Богословского, мемуары Гордона, Желябужского и еще многих, пыточные записи тех времен. Это был серьезный подход, а не наскок ради спецзаказа, как сейчас кое-кто пытается представить.

Написан роман таким сочным языком, так мощно и ярко, что я, честно признаюсь, даже не знаю, какой другой роман из русской истории можно было бы поставить с ним рядом. Я вспоминаю свои впечатления от первого знакомства с книгой, было это... сейчас пойдет романтика....

Было это зимним вечером далекого теперь уже 1981 года. На дворе бушевала "хурта", так по-местному прозывалась пурга, поэтому было отключено электричество - реалии тех лет жизни в деревне. Я забрался на натопленную русскую печку, закутался в стеганое одеяло и при свете керосиновой лампы открыл первые страницы романа... и провалился в XVII век.

Я тогда побил все свои прежние рекорды по количеству прочитанного за день, никогда еще я так быстро не проглатывал столь толстых томов, и как было обидно, что роман так внезапно обрывался, столько интересных и важных событий остались неосвещенными. Если бы Толстой прожил еще несколько лет, какую бы эпопею мы получили.

Роман «Петр Первый» — лучший образец жанра исторического романа в советской литературе.

Так гласит аннотация к книге, и с этим утверждением невозможно не согласиться. Даже знаменитый Валентин Пикуль со своими очень неплохими историческими романами выглядит лишь подражателем на фоне монументального, но, к великому сожалению, незаконченного труда Алексея Толстого.

Роман охватывает небольшой, по историческим меркам, период в 20 с небольшим лет, беря свое начало со времени смерти царя Федора Алексеевича в 1682 году и последующим приходом к власти царевны Софьи, и обрываясь на моменте взятия Нарвы у шведов в 1704 году. Личность Петра I, последнего царя Руси и первого императора России, является одной из самых противоречивых фигур в исторических процессах нашей страны и постоянно вызывает жаркие споры между "знатоками истории", которые сравнимы по своей лютости со спорами о Сталине. Заслуги Петра, как великого реформатора, трудно оспаривать. Человек, который перетряхнул всю Русь после почти столетнего сна под руководством первых Романовых, никогда не стоял за ценой этих перемен. Он был сторонником репрессий и никогда не боялся пустить кровь, потрепать закрома церкви, раздавить боярство или раздеть догола простой люд. Но при всем этом он имел сверхцель, достижение которой могло простить ему многое в глазах благодарных потомков.

К концу 17 века научно-технический прогресс в Европе далеко шагнул вперед. Делались новые научные открытия, способствующие коренным изменениям в тех или иных областях, менялись принципы ведения войн, европейские государства вели активную колониальную политику, используя ресурсы колоний для перераспределения зон влияния в самих метрополиях. Русь же отставала и отставала серьезно, будучи практически выключенной из европейских геополитических процессов.

Приход к власти Петра, всю свою юность проведшего на Немецкой слободе и с удовольствием впитавшего быт и привычки друзей-иноземцев, и видевшего в старой архаичной России угрозу своему существованию (привет отголоскам пережитых ужасов Стрелецкого бунта 1682 года), не замедлил сказаться на картине внутриполитической жизни Руси. Оглобли исторического пути России разворачиваются в сторону Запада. Азовские походы Петра в 1695 и 1696 годах выявили плачевное состояние русской армии, а также невозможность ее быстрой и спонтанной реорганизации в армию, отвечающую требованиям своего времени. Петр вместе с Великим посольством отправляется в Европу - впитывать новые знания. Именно после этой поездки по Европе, продлившейся больше года, и подавления очередного стрелецкого бунта, реформы, в корне меняющие жизнь на Руси, посыпались как из рога изобилия. Петр сильно торопится и допускает немало ошибок. Не готовый к новой большой войне, он, тем не менее, жаждет выхода на Балтийское море и оказывается втянут в борьбу со Швецией в составе крайне слабого союза России, Польши, Саксонии и Дании. Тяжелое поражение русских по Нарвой сводит на нет многолетнюю подготовку армии, и Петр вынужден аврально реорганизовывать ее наново. "За одного битого двух небитых дают" - эту поговорку всецело можно отнести к Петру во всем ее положительном смысле. Уже через год русские войска начинают одерживать победы в мелких сражениях, а в 1704 году берут крепость Нарву - ключ для входа в Прибалтику. На этом месте, без сомнения, великий исторический роман о великом историческом персонаже обрывается...

Алексей Толстой представляет читателю не историю отдельной исторической личности, но цельное историческое полотно эпохи. У романа множество действующих лиц, привносящих свою долю "правды" в весьма подробное повествование. От простолюдинов, умывающихся горькими слезами от тяжелой мужицкой жизни, до наемных иноземных военачальников высокого ранга, паразитирующих на бедах чужой страны. Толстой старается представить каждого персонажа непредвзято - Петр и его сподвижники не выглядят идеализированными фигурами. Так, к примеру, Петру ни чужды ни животный страх за свою жизнь, ни крайняя жестокость, позволяющая с легкостью отправлять людей на смерть, ни детская импульсивность в принятии важных решений. Его фаворит и ближайший сподвижник Александр Меньшиков - лихой и безбашенный рубака, готовый в любой момент умереть во славу царя, но при этом жуткий мот и казнокрад. Екатерина I, будущая жена Петра, плененная при взятии Мариенбурга эстонка Марта Скавронская, которой чудом посчастливилось вознестись с удела добычи простого солдата до любовницы царя.

Роман "Петр Первый" Алексея Толстого не просто лучший образец исторической литературы, а ее эталон, обладающий высокой степенью отражения исторической действительности (одни сцены баталий чего только стоят!!!), который можно смело рекомендовать каждому неравнодушному к истории России читателю.

Ожившая история

Отличный пример того, как иногда "Получила от книги не то, что ожидала" оказывается к лучшему. Потому что этого романа я опасалась. Было у меня такое ощущение, что он: а) тяжеловесный б) огромный в) написан витиеватым, сложно воспринимаемым языком. Так вот: все это неправда. Не знаю, откуда появилось именно такое предубеждение, но, как мы знаем, с ним не так-то уж легко бороться. Без хорошего пинка иногда не обойтись. И ЛЛ, как обычно, такой пинок мне подарил. И даже не один=)

На самом деле, книга читается (точнее, в моем случае, слушается) удивительно легко и живо. Язык, разумеется, стилизован под эпоху, и сделано это великолепно, но воспринимается очень легко и естественно, так что к концу чуть ли не сама начинаешь думать в такой манере. Герои яркие и живые, причем во все время чтения я почти что верила, что все они существовали на самом деле и автор при этом чуть ли не сам был с ними знаком. Полнейший эффект "присутствия". И при этом роман ведь на самом деле большой, даже можно сказать, "монументальный", но объем совершенно не ощущается.

Что очень важно для меня в исторических романах, автор дает нам "полномасштабную" картину происходящего. Несмотря на то, что роман называется "Петр I", он не сосредоточен исключительно вокруг личности царя. Мы видим эпоху во всех ее проявлениях, глазами людей самых разных профессий, сословий и характеров, но также и в целом, "высоты птичьего полета", то есть имеем возможность составить какое-то общее представление, не опираясь на одну субъективную точку зрения (кроме авторской, естественно). Можем сравнивать разные взгляды и делать какие-то свои выводы.

Одна из основных тем, конечно, о роли личности в эпохе. Все ли позволено ради "великой цели"? Оправданы ли жестокость и жертвование многих тысяч жизней на дело строительства нового государства? Сейчас, издалека, мы смотрим и говорим: да, Петр многое сделал для своей страны. Но вот каково было жить в такой стране? (Хотя, честно сказать, когда изучаешь историю России, невольно начинаешь удивляться, как вообще хоть кто-то выжил. Ведь куда, в какое время, ни взгляни - репрессии, пытки, массовые казни, угробленные жизни на бессмысленные войны или какие-нибудь великие проекты, построенные буквально "на костях" простых людей. И редко-редко выдается 5-10 относительно спокойных лет. Хотя, конечно, не только о России можно это сказать).

И вот это, наверное, и есть почти что самая главная ценность таких книг: действительно узнать что-то из истории, хоть в какой-то мере "ощутить на себе" то, что тогда происходило и как это отражалось на обычных людях. Потому что часто тебе кажется, что ты что-то "знаешь" из истории, но это ограничивается знанием фактов и дат, но за этими фактами не видишь людей... А такая вот книга позволяет ненадолго увидеть их и прожить с ними эту жизнь. Даже несколько, потому что тут ты можешь "побыть" и купцом, и крестьянином, и боярином, и солдатом, и кем угодно. А заодно с крупными историческими событиями тебе ненавязчиво расскажут и о том, что носили, чем питались, как писали, как торговали, как воровали, как обустраивали свои дома. И ты не заметишь, как полностью погрузишься в происходящее.

Кроме прочего, Алексей Толстой нам дарит немало очень "характерных" сцен, отлично иллюстрирующих наш менталитет. Где взять денег для казны? Ввести налог на лапти, конечно. (Вот честно, даже засмеялась в этот момент, хотя вообще-то грустно. Но так показательно. Зачем думать и искать оригинальный выход, или, тем паче, вообще поменять угол зрения. Лучше всего идти по накатанной и решать проблему так, как "отцы и деды наши делали". Святые обычаи, все дела). Учиться чему-то у иностранцев? Как можно? Надо их выгнать, все "ненашенское" разрушить и сжечь, а что останется - разграбить. Тогда уж точно начнется мир и благоденствие. Но тут же и другая крайность: если уж начинаем подражать, но никакого удержу не знаем, перенимаем все подряд, что надо и не надо. Все эти моменты Толстым показаны очень здорово и наглядно, так что невольно замечаешь "знакомые лица" и понимаешь, что не особенно-то что и изменилось с тех пор...

Про религию я вообще промолчу, далекая это для меня тема, но уж насколько священнослужителям во все времена с легкостью удавалось нажиться на народной вере... А тут еще и повод такой прекрасный: молодой царь ломает старые обычаи, посягает на "истинную веру", колокола на пушки переплавляет, сам Антихрист во плоти. Как же на этом не "сыграть"? Жутко мне читать даже не про пытки, не про тяжелую жизнь людей, хотя и это тоже, а вот про таких "святых отцов", в которых люди верят, как в Бога, и готовы по их указке и сорок дней сидеть на одной воде, и сжечь себя живьем, тогда как те втихаря по ночам трескают мед и курицей закусывают...

Возможно, где-то автор и пренебрег исторической достоверностью в угоду идее или сюжету, что-то придумал, где-то что-то преувеличил и так далее, но это тот случай, когда мне совершенно все равно. Потому что с книгой "сложилось", а это в конечном итоге главное, чего ждешь от художественной литературы. Она и не обязана быть абсолютно достоверной (хотя если события соответствуют реальным фактам и при этом читать интересно - это двойной плюс).

Иноземцы, бывавшие в Кремле, говорили с удивлением, что, не в пример Парижу, Вене, Лондону, Варшаве или Стокгольму, царский двор подобен более всего купеческой конторе. Ни галантного веселья, ни балов, ни игры, ни тонкого развлечения музыкой. Золотошубные бояре, надменные князья, знаменитые воеводы только и толковали в низеньких и жарких кремлевских покоях что о торговых сделках на пеньку, поташ, ворвань, зерно, кожи… Спорили и лаялись о ценах. Вздыхали – что, мол, вот земля обильна и всего много, а торговля плоха, обширны боярские вотчины, а продавать из них нечего. На Черном море – татары, к Балтийскому не пробьешься, Китай далеко, на севере все держат англичане. Воевать бы моря, да не под силу.
К тому же мало поворотливы были русские люди. Жили по-медвежьи за крепкими воротами, за неперелазным тыном в усадьбах на Москве. В день отстаивали три службы. Четыре раза плотно ели, да спали еще днем для приличия и здоровья. Свободного времени оставалось немного: боярину – ехать во дворец, дожидаться, когда царю угодно потребовать от него службы, купцу – сидеть у лавки, зазывать прохожих, приказному дьяку – сопеть над грамотами.

Про такие книги, как "Петр I" говорить что-то конкретное очень сложно. Как бы вам это на сравнении?.. А! Вот! Попробуйте кому-то рассказать про Эрмитаж. А? Во-о-от, то-то и оно. Ощущений на всю жизнь, а с чего начать рассказ не знаешь.

Скажу примерно так. Я не люблю исторические романы за то, что они не шибко достоверны, не очень интересны, и редко имеют четкую идею, обрамляющую художественный замысел. "Петр I" в целом достоверен (хотя и не без перегибов), очень интересен и вполне идеен. Идеи две - роль личности в истории народа и роль народа в истории государства.

Вторая идея еще больше оживляет роман (хотя местами неоправданно и растягивает его). Благодаря этому мы не только видим выдающихся людей, но понимаем всю историческую глубину бюрократии, мздоимства, подлости, злобы, бунташества (нынче это называется более модным словом "экстремизм"). Ну и в целом понятен народный менталитет.

Значимость царя Петра в том, что он уродился с другим менталитетом. Вот он, исторический парадокс - все дети царя Алексея Михайловича (во всяком случает по мужской линии) были больны и по очереди упокоились. Один лишь, более здоровый, уродился совершенно не таким. И встряхнул Россию.

Потрясающее произведение, подарившее мне три восхитительные бессонные ночи!

В центре этого замечательного романа-эпопеи противоречивая личность Петра I – великого русского царя, воина, строителя, реформатора, борца с закосневшим боярством. Заслуги Петра I неоспоримы, хоть деятельность его до сих пор является объектом споров историков. Толстой показал его становление и эволюционирование от ранимого ребенка к порой жестокому, буйному, порывистому правителю, несущему в себе множество отрицательных черт, но при этом, правителю, не имевшему, как такового, светского образования, самостоятельно обучившемуся четырнадцати ремеслам, радеющему за отчизну, испытавшему горечь поражений и радость побед, а оттого, лишь сильнее стремящемуся во что бы то ни стало изменить жизнь своего народа и возвысить Россию. Личность неординарного человека раскрывается перед читателем, его поступки обосновываются и становятся понятны.

Петр I изображается на фоне драматичного полотна исторической диорамы, но он не единственный главный герой эпопеи – наравне с ним отводится роль русскому народу, нашедшему олицетворение во многих героях, зачастую выдуманных. Это свободолюбивый Федька Умойся Грязью, чувствующий и взращивающий красоту Андрей Голиков, изобретательные Кузьма Жемов и Баженины, мастеровые Воробьевы, кузнец Антуфьев, умом и хитростью прогрызающий свой путь наверх Алексашка Меньшиков,..

Все события показаны в живой динамике судеб героев. Рассказ ведется плавно и неторопливо, мастерские хитросплетения сюжета не позволят заскучать даже на батальных сценах, масштабность повествования поражает, каждая строчка сквозит любовью к России, к жизни. Язык романа очень красив, пластичен, стилизован соответственно описываемому времени, но при этом в нём абсолютно нет искусственности.

Недаром роман-эпопея "Петр I" завоевал мировое признание, это действительно шедевр советской исторической прозы, и пусть иногда автор довольно вольно обращался с историческим материалом, но ведь он и не претендовал на документальность. Очень жаль, что Алексей Николаевич Толстой не успел выполнить задуманное и завершить роман.

"Петр I" Портрет кисти Я. Веникса, 1697 год

Автограф Петра I и А. Д. Меншикова в альбоме Ф. Рюйша. 17 сентября 1697 г. Первая известная подпись Меншикова: «Александръ Меньшикофъ»

"Дедушка русского флота" (Франц Тиммерман объясняет Петру Алексеевичу устройство ботика, найденного в одном из амбаров села Измайлово. Май 1688 год). Художник - Григорий Мясоедов


"Переславская потешная флотилия на озере Плещеево 25 августа 1692 года" Художник Дмитрий Кардовский

"Немецкая слобода, дом Анны Монс", Художник Александр Бенуа, 1911

Азовская крепость

Портрет адмирала Франца Яковлевича Лефорта

Фрагмент диорамы "Взятие турецкой крепости Азов войсками Петра I в 1696 году" Художник Арсений Чернышов

"Бородовой знак" выдавался мужчинам, откупившимся от бритья бороды, весил он немало, да и стоил 100 руб. с купеческой бороды, 60 рублей с дворянской, 30 рублей с прочей.

"Новое в России дело! Спуск галеры "Принципиум" на воронежской верфи 3 апреля 1696 года". Художник Юрий Кушевский

"Петр лично принимает экзамен у вернувшихся из-за границы пенсионеров(молодых людей дворянского сословия, отправленных в Европу для овладения науками)" Художник Юрий Кушевский