Книга посвящена анализу особенностей российской политической системы, причин и путей ее формирования. В представленной читателям работе автор подробно исследует российский периферийный авторитаризм, предлагает прогноз развития системы и варианты выхода из политического кризиса. Книга продолжает ряд ранее опубликованных работ автора, посвященных периферийному капитализму.
Книга предназначена для широкого круга читателей, интересующихся судьбой России.
Скажу честно, эту книгу я читал короткими "перебежками" более года. В целом, общая идея книги о политическом устройстве России (она отражена в названии) интересна и даёт возможность порассуждать. Однако форма подачи рассуждений сопровождается такими проблемами, как субъективная оценка фактов и ничем не подкреплённые прогнозы. Безусловно Явлинский имеет полное право и давать свою оценку и делать свои прогнозы, но порой хотелось задать вопрос "А почему вы, Григорий, не предполагаете совсем другой сценарий?" Грустнее всего оттого, что неясно, есть ли выход из описываемого автором положения дел в стране? Наверное, если бы та же идея была представлена в виде статьи менее витееватым языком (может такая статья у Явлинского и есть), то она произвела бы лучшее впечатление.
Скажу честно, эту книгу я читал короткими "перебежками" более года. В целом, общая идея книги о политическом устройстве России (она отражена в названии) интересна и даёт возможность порассуждать. Однако форма подачи рассуждений сопровождается такими проблемами, как субъективная оценка фактов и ничем не подкреплённые прогнозы. Безусловно Явлинский имеет полное право и давать свою оценку и делать свои прогнозы, но порой хотелось задать вопрос "А почему вы, Григорий, не предполагаете совсем другой сценарий?" Грустнее всего оттого, что неясно, есть ли выход из описываемого автором положения дел в стране? Наверное, если бы та же идея была представлена в виде статьи менее витееватым языком (может такая статья у Явлинского и есть), то она произвела бы лучшее впечатление.
пропаганда наличия внешней угрозы порождает или усиливает эти угрозы, а сверхусилия в военном строительстве через деградацию экономической базы снижают, а не укрепляют фактическую способность противостоять внешним и внутренним угрозам безопасности. Тем самым трагический фарс постепенно перерастает в реальную трагедию страны и общества.
мировая периферия ни при каких условиях не может соревноваться с центром, как и деревня – с городом, а территория массовой нужды – с обществом потребления. Даже пропаганда с использованием современных информационных технологий неэффективна: глобальный информационный мейнстрим она определять неспособна даже в малой степени, оборачиваясь бессмысленной растратой и без того ограниченных ресурсов на строительство воздушных замков и обман собственного населения
конкуренция между государствами ядра мирового капитализма острее, нежели конкуренция между ними и мировой периферией – точно так же, как внутривидовая конкуренция в животном мире гораздо ожесточеннее межвидовой. Схватки между отдельными компаниями и группами за рынки и, соответственно, перспективы больших будущих доходов, протекают острее, чем схватки между средневековыми монархами за новые территории для освоения и грабежа. Разве что при этом льется не кровь, а лишь невидимые миру слезы, однако накал страстей и масштабы интриг, а также оказываемого давления, нажима и затрачиваемых ресурсов таковы, что многие войны прошлых столетий кажутся рядом с ними детской игрой
если бы Россия сумела совершить исторический прыжок из мировой полупериферии, где она находилась в высшей точке своей советской истории, в ядро всемирного капитализма, конечно, ни о какой идиллии отношений с другими частями ядра не могло бы быть и речи. Да, ей пришлось бы считаться с более сильными, уступать им в тех или иных вопросах. Однако при этом она могла бы отодвигать конкурентов на тех участках, где имела бы возможность сосредоточивать превосходящую массу ресурсов; строить коалиции, интриговать, но добиваться своих целей
сегодня мы можем наблюдать, как в России формируется не просто периферийный авторитаризм, а авторитаризм провинциальный, кичащийся своим периферийным положением и стремящийся закрепить его ради сохранения власти в руках ныне правящей группировки