Рецензии на книгу «Музей заброшенных секретов» Оксана Забужко

Это такая детская игра - "секретики". Роешь ямку, берёшь цветы, красивые фантики, камешки или бусинки, выкладываешь из них на дне ямки узор, закрываешь всё цветное стёклышком и засыпаешь землёй. Теперь, если осторожно убрать со стекла землю, можно увидеть картинку. Таким секретом можно поделиться с другом, а можно хранить тайну только для себя. Владелец может забыть о сокровище (конфетной обёртке, незавершенном деле, нерожденном ребёнке) или потерять место, где оно закопано, может переехать, вырасти, умереть, и его тайна уйдёт вместе с ним. С другой стороны, потеряться во времени и пространстве может владелец, оставив после себя только детскую картинку под осколком бутылки, рукопись гениального романа или шедевр живописи, которые навсегда будут помечены "автор неизвестен". Всё забытое не исчезает, оно существует где-то - невиданный никем "Музей покинутих секретів". Однако мы взаимосвязаны с нашим прошлым, с давно ушедшими людьми, и такие "секретики" памяти - потерянные обломки чужих жизней - непостижимым образом возникают вновь, чтобы изменить настоящее.
Основной является тема памяти и истории семьи, народа, человечества, проблема передачи ценностей предыдущих поколений будущим.

Жанр. А вот не скажу какой жанр! "Семейная сага трех поколений" (с) - похоже, но это не полное жизнеописание всех членов семьи, это выхваченные из их истории отдельные сюжеты. Несомненно любовный и эротический роман. Историческая проза с элементами публицистики? - да; "Музей..." основывается на архивных документах, мемуарах, устных рассказах участников событий собранных автором для написания романа. И так получается, что и сам чувствуешь себя, свою семью участниками Истории, потому что и с твоими бабушками происходило такое, и твои родители пережили доперестроечную эпоху, и сам ты выживаешь в опасном сегодняшнем дне. Детектив? - тоже верно: вот тебе расследование гибели двух женщин, а вот тебе целый политический детектив. И мистика здесь также занимает почётное место. Та мистика, которая граничит с реальностью настолько, что можно принять её за правду. И то мистическое настроение, в которое так здорово окунает Стивен Кинг: липкая паутина злого и сильного нечто, от которого, кажется, не избавиться. Все жанры и не перечислишь.

Основной стиль написания - поток сознания (кажется, это так называется), разбавленный классическим изложением событий и вставками интервью и статей.

Сюжет и время. То, что автор делает с ними - сложно описать. В реальном времени - это года полтора, в сюжетном - это более шестидесяти лет: военные сороковые, застойные семидесятые, современные двухтысячные. События прошлого и настоящего не идут в хронологическом порядке, а причудливо переплетаются. Повествование ведется от имени двух мужчин и женщины. Время распределено неравномерно: между парой предложений проходят то десятки лет, то доли секунды. И неудивительно. Слово не может передать весь свой неозвученный, но существующий подтекст. Очень запомнился телефонный разговор из разряда "Как дела? Нормально. А у тебя?", который занимает несколько минут и описывается на нескольких десятках страниц, потому что каждая дежурная фраза несёт предысторию, невысказанный тайный смысл, вызывает размышления. И вся эта множественность сюжетно-временных линий к концу красиво выводится на финишную прямую и приходит к логическому финалу.

Язык очень яркий, полный, художественный. Быстро читать текст не получается. И не потому, что предложения сложной конструкции и занимают иногда больше страницы - информация считывается легко, - а потому что, дочитав фразу до конца и ухватив её смысл, хочется вернуться к началу и перечитать её же на этот раз медленно, а то и вслух, чтобы с восхищённым вздохом насладиться музыкой языка, общим построением предложения, изящным оборотом, вкусным словом, новым для себя термином, задуматься над неожиданной и одновременно близкой тебе мыслью. Некоторые из фраз хочется рассматривать не как двухмерную картинку, а как изображение, окружающее, обволакивающее тебя со всех сторон, подобно сфере.

Секс. Есть. Много. Не только конкретные сцены (они тоже присутствуют), вся книга не наполнена - просочена им. И он разный: любовь, физиологическая потребность, проституция, статус, жажда власти. Иногда и портреты персонажей даны через секс-характеристики: минетный ротик студентки-ассистентки, менопаузная тётка, выставленные для мимоходного начальственного лапания округлости секретарши...

УПА. О, это яблоко раздора... Если наличие именно этой темы заставляет вас сомневаться, читать ли эту книгу вообще, расслабьтесь и читайте. Те, кто "за УПА", будут удовлетворены, те, кто "против УПА" - не почувствуют себя оскорблёнными, те же, кто равнодушен к этой теме, найдут не нудные лекции по истории Украинской Повстанческой Армии, а рассказы о живых людях, живших, любивших и умиравших во времена Войны и Сопротивления.

Книга отличается своим черно-белым подходом к людям и событиям. Хорошие положительные и плохие отрицательные герои. Иногда безапелляционное деление на черное и белое раздражает. А иногда думаешь: "Какого чёрта! Не слишком ли мы терпимы и снисходительны? И не подменилась ли толерантность бездушным, ленивым пофигизмом?" Как говорил Виктор Суворов, самые страшные маньяки никогда не изменяли жене и кормили белочек с руки. Так ли невинен чиновник, совершающий подлость не по своей инициативе, а по служебной необходимости? Или можно оправдать врача, халатно исполняющего свои профессиональные обязанности, тем, что у него маленькая зарплата?

Раздражает? Да. Иногда своей безапелляционностью. Иногда идеализацией главных героев. При всей интеллектуальности своей проскакивающей вульгарностью. И своим неотвязывающимся червячком - а ты сделал что-нибудь хорошее? В общем, толстую кожу равнодушия явно пробивает.

Впечатление: роман просто роскошный. Дает наслаждение, удовлетворение, он терзает, оставляет раздажение, и очень запоминается. Несмотря на четкую историческую привязку, роман вне времени: так было, так есть и так будет. Он подходит под разные настроения и жизненные ситуации - каждый раз сознание будет акцентировать иные моменты в произведении, и каждый раз можно будет открыть для себя что-то новое. Его хочется перечитывать, цитировать. Пять баллов. Рекомендую.

Мизантропам вход воспрещен

Москва, март 2019. На улице: «Дамы и господа, приглашаем вас на серию короткометражных фильмов режиссера Nomen Nescio по мотивам романа Оксаны Забужко "Музей заброшенных секретов". Одновременный показ всех фильмов в разных залах».
Взглянуть что ли из любопытства? Вошел. Всего пять залов. Очередь просмотра не имеет значения, но почему бы не по порядку.

Зал первый
Фильм «Мать-земля»
Жанр: эротика.

Эпиграф: Узнаю тебя жизнь!

Земля. Комья земли. Тяжелый хруст лопаты. Женщины с усталыми лицами складывают что-то в яму, завернутое в ткань. На миг покров приоткрывается. Икона. Богородица. Комья земли скрывают клад. Картинка мигает. На экране девочки в советской школьной форме. Играют в секреты, прячут в ямки маленькие сокровища. На одной из них фокусируется камера. Картинка мигает. Мастерская художницы. На центральном холсте сложный коллаж. Стеклянный гроб в виде женской матки, в гробу ребенок. На холстах вокруг кладбищенские кресты. Картинка мигает. Постельная сцена, обычная, в меру подробная. Миг физического и духовного единства двух людей. Картинка мигает. Тест на беременность: две полоски. Мой дорогой человек, мы создали жизнь! Картинка мигает. Девочка в саду выкапывает ямку. Картинка мигает. Кладбище. В земле небольшого размера могила. Кого хоронят не видно. Картинка мигает. Люди что-то пытаются найти в земле, безуспешно. Картинка мигает. То же кладбище, та же могила, но вокруг безлюдно. Тысячекратно ускоренное видео. Из земли растут цветы, много цветов, очень много цветов. Экран гаснет.

Зал второй
Фильм «Война – дело молодых»
Жанр: комедия.

Эпиграф: Verra la morte e avra i tuoi occhi. (C. Pavese)

Ночной лес. Землянка. При тусклом огоньке лучины три человека: два мужчины и женщина. Ведут беседу об освобождении Украины от проклятых большевиков, о ее дальнейшей прекрасной независимой судьбе, почти сразу понятно, что здесь любовный треугольник, но все стараются вести себя естественно, на войне преобладают другие страсти.

Ночной бой. Мужчины сражаются плечом к плечу. Один выносит другого раненого из боя. Раненый в госпитале осмысливает ситуацию – его противник (друг и боевой товарищ) победил.

Снова землянка. Женщина отсутствует, пошла в село. Мужчины беседуют друг с другом. Внезапно лай собак, выкрики: «Сдавайтесь, гады!», «Выходите по одному, бандеровцы!». Знакомый женский голос, присоединяется к уговорам. Один из мужчин пытается вырваться и убить кого-нибудь. Безуспешно. Сражен пулей. Второй – любовник женщины – сутуло выходит. В его глазах вопрос: за что? Женщина отвечает, я беременна, у нас будет ребенок. Мужчина пытается к ней пробиться, но тоже падает от пули. Женщина плачет, бьется в истерике. Обратный путь в село, бледная как мел женщина чуть сходит с тропы и подрывается на противопехотной мине.
Экран гаснет.

Зал третий
Фильм «Ярмарка суеты»
Жанр: игровое шоу

Эпиграф: À vendre l'anarchie pour les masses; la satisfaction irrépressible pour les amateurs supérieurs; la mort atroce pour les fidèles et les amants! (Arthur Rimbaud)

Драка в Раде. Народные депутаты выясняют отношения. Камера откатывается назад, становится понятно, что это экран телевизора, на котором как раз заканчивается новостной сюжет и начинается реклама кока-колы. На переднем плане большой стол, на котором расположена обширная карта Украины. На ней лежат пачки денег. Какие-то люди без лиц бросают кубики – идет игра в монополию. В игру вступают два новых игрока один в бело-сине-красной футболке, другой – в звездно-полосатой. Карта скрывается под кипой денег.

Сауна. Депутат (один из тех, из телевизора) предается утехам с молоденькой девушкой, возможно, несовершеннолетней. В дверь входит журналистка (бейджик «свободная пресса») и предлагает себя. Депутат разрывается между юностью и опытностью. Умирает от сердечного приступа. Журналистка с девочкой под ручку уходят в закат. Экран гаснет.

Зал четвертый
Фильм «Все повторяется»
Жанр: фарс.

Эпиграф: Дети – цветы жизни

Поле полное мертвецов, отпеваемых священником. Явная стилизация под картину Верещагина «Побежденные. Панихида». Отовсюду раздаются голоса: Доколе! Доколе! Картинка гаснет.

В течение длительного времени на экране бесконечная нарезка фотографий и кадров из кинохроник. С начала 20 века до наших дней: голодомор на Украине, расстрелы, фотографии узников Освенцима и ГУЛАГа, много эффектных кадров Второй Мировой войны, взрыв атомной бомбы над Хиросимой, современные войны и вооруженные конфликты, снос Берлинской стены, возведение стены в Израиле, распятие Христа (тут не кинохроника, а постановка, понятно), Ирак, Ливия, Донбасс, Крым наш и многое-многое другое. Кадры постепенно убыстряются, пока не сливаются в мерцающий хаос. Внезапно все гаснет.
Секунда черного экрана. Потом появляется и больше не исчезает надпись огромными буквами, почти такими же, как у самой большой надписи на стене Рейхстага: «ЖЕНЩИНЫ НЕ ПЕРЕСТАНУТ РОЖАТЬ».

Пора идти в пятый зал. Но что это? Шум, крики. Это русские националисты пытаются сорвать показ. Крики «Бандеровцы!», «Прочь грязные руки от советской истории!», затем они сменяются действием, слышен звон стекла, зрителей пока не бьют, но уже близко к тому. Уношу срочно ноги. С улицы видно, как в здании вспыхивает пожар. Содержание последнего фильма узнать не получится. Может оно и к лучшему, психика целее будет.

***
Из обзора зарубежных СМИ:
Оксана Забужко побывала на премьерном показе короткометражек в Киеве. Немедленно потребовала убрать ее имя из титров. Цитируем: «Nomen Nescio полностью исказил идею книги, можно сказать, поставил все с ног на голову. Могу рассматривать эти фильмы только как насмешку. Nomen Nescio проявил себя украинофобом и женоненавистником, особенно в пятом фильме»
(Газета «Свободная Украина»)

Украинские националисты сорвали показ цикла фильмов Nomen Nescio во Львове.
(Одна из новостей на канале «Украина сегодня»)

Пограничное состояние, или Зачем снятся сны?

Сегодня перед рассветом я наконец-то возглавила революцию. Ну или не революцию, а бессмысленный и беспощадный бунт. Или не возглавила — мосты, почта и телеграф не тронуты, броневика не выдали — просто громче всех кричала в стихийном порыве, почти не раздражаясь, что чьё-то плечо оказалось вровень с моим, чей-то локоть пролетел мимо носа, чьи-то найки потоптались по любимым конверсам. Да, так всё и было: в одно мгновение вялые и со всех сторон посторонние люди в демократичном демисезонном унисексе, сосредоточенно бредущие по бесконечному туннелю с дёрганым освещением (переход на Павелецкой, что ли?) вдруг встрепенулись, превратились из безликой толпы в боевых товарищей, глотнули эйфории, хором выдохнули и принялись скандировать: «Долой письменную речь! Алфавит — это фашизм!» и ещё что-то вроде «Аллитерация не пройдёт!» - последнее, впрочем, не слишком уверенно. Зато руки вскидывались в упоительно синхронном но пасаране, и на каждой — выставленный вперёд средний палец — это выглядело почти величественно, как ave, caesar. И вы там были, дорогие лайвлибовцы, добрая треть френдленты, не буду показывать пальцем, неприлично. Я уже проснулась, чем кончилось наше общее дело — не доглядела. «Совсем ты кукухой поехала со своим лайвлибом», - благодушно заметил человек, привыкший, когда б ни растолкали, выслушивать всё, что я ни скажу не открывая глаз (не расплескать бы!). Вопреки пугающе-утешительной иллюзии романтиков и потакающих им романистов, мол, если две головы долгое время спят в непосредственной близости, то сны в них экономно распределяются как в одну голову: из одной раздачи, одинаковые, — человек смотрел эротический кошмар с участием, кажется, киборгов-кенгуру и юной Вайноны Райдер — ничего, видите ли, из области коллективного сознательного, ничего революционного либо провокационного, в общем. И, наверное, продолжил, везучий гад, в то время как я — в ожидании полиции мыслей и сизом тумане первой сигареты — стала вспоминать, как и зачем выглядят буквы, пока их к чёрту не отменили ближайшими апрельскими тезисами... Вообще, я не в состоянии ничего придумать самостоятельно, никаких специальных притч, аллегорий и басен, ни малейшего фантастического допущения, ничего из небывшего, поэтому почти никогда и не вру — чесслово! А ещё — во сне невозможно увидеть собственные руки.

Сон этот пришёлся как нельзя кстати, потому что в противном случае и теперь уже - слава морфею подушкам слава - уже в какой-то альтернативной реальности эта рецензия начиналась словами: «Забужко жжот!», что, если не считать завораживающих возможностей множественной «ж», вообще-то ни в какие ворота — ни с точки зрения свежести лексической конструкции (последние носители олбанского в сферическом вакууме подавились печеньками с темной стороны силы, просто оставленными здесь, потому что в любой непонятной ситуации нельзя просто взять и развидеть, чё там у хохлов, Карл! — тот неловкий момент, когда на самом деле нет, но это неточно. Ой всё), ни с шатких позиций читательской добросовестности - потому что ничего такого Оксана Стефановна, гранд-дама современной украинской прозы и поэзии, а также дипломированный специалист по вопросам взаимодействия лирики с эстетикой, конечно, не делает. Но, согласно ущербной аксиоме, приверженность которой есть безошибочный индикатор сиротливо-надменных европейцев с вечной окраины по обе стороны границы: поэтом быть — это факультативно, можно и не быть, а вот гражданином — будь любезен, хоть тресни, и что там у тебя в широких штанинах припрятано — предъяви по первому требованию, вынь да положь — мериться будем. И стоит только сказать, чей Крым, тебе сразу скажут, кто ты, а может и споют. И стоит только в припадке превратно понятого маркетинга сообщить в аннотации к русскому изданию про «иной взгляд на общую историю», как тут же услужливое воображение резонирует — что взгляд этот, конечно же, русофобский и вражеский, специально так злобно прищуренный, чтоб соседям обиднее было — целая книжка для этого, надо брать, чтоб потом взахлёб перелистывать страницы в поисках заветной дичи. Берите, но книжка не для этого. Она — страшно сказать — вообще не про «общее», не про эту вот уродливую дихотомию, когда вдруг с одной стороны косого плетня сплошь фашисты, а с другой — оккупанты, и предъяв с обеих сторон накопилось как говна за баней. Если продолжить линию сельской идиллии — она про законное право каждой избушки на свои погремушки, а если её завершить и вернуться к масштабу 1:1, то книга и вовсе локальная, для внутреннего пользования, она про собственные разборки с памятью, с насквозь мифологической, незавершённой и неосознанной, порванной на пропагандистские листовки историей 20 века и её перетекающими из пустого в порожнее нескончаемыми последствиями, с прошлым, которое никак не хочет перестать быть настоящим, про способы выхода из замкнутой аномалии «постсоветского пространства», про возможность попасть уже, наконец, в какое-нибудь будущее: в такое, хотя бы, где на телевидении не работают хорошо откормленные несвежими мозгами теплохладные зомби, выдавая порцию отборной лжи и энтузиазма каждый раз, когда их бьют током (но скорее всего не бьют, зомби работают не так).

Только вот в будущее, говорят, без багажа не берут: отказался от одного прошлого — приобрети другое. Разнообразия вариантов не предусмотрено: понятно же кому тут арбуз, а кому свиной хрящик. Только успей сформулировать модернизированную национальную идею — глядь — а она националистическая, неизбежно. И если русский ползучий национализм выражается в желании парадоксальным образом и во что бы то ни стало быть империей (что в принципе затруднительно: единая нац. идея противоречит универсальности, и какой-нибудь друг степей калмык автоматически перестаёт быть либо калмыком, либо другом), то украинский — в не менее настырном — частью империи не быть: никакой частью, никакой империи. И если б Забужко вдруг сочинила на эту тему максимально зачищенный от эмоций, драматургии и передёргивания подробный путеводитель по новой рабочей мифологии с чёткими указателями (здесь у нас зал славы, тут — позора, вот Сковорода Григорий, здесь инсталляция с разоблачением, а на этой картине апрельский Киев после грозы, экспонаты руками не трогать) — тогда б да, аллитерация пригодилась б, можно было б и пожужжать. Но на длинной дистанции поэт обогнал гражданина, и поэтому перед нами бесконечно уязвимый любовный — не сказать бы дамский - роман с нафталиновыми нотками и длиннющими периодами, транслируемыми встроенным бормотографом напрямую из головы прекрасной героини и её безупречного героя, которые в свободное от светской хроники и скупки антиквариата время пьют вино и ромашковый чай, рассматривают старые фотографии, нездешне оргазмируют, после чего спят на одной подушке и видят сны из одной раздачи: им снится явь бойцов УПА, бесконечно уязвимый несбывшийся любовный роман в заснеженной землянке, то есть, конечно, в криiвке, и чужие нерожденные дети. А мотыльку снится, что он Чан Кайши, ой, ну то есть, конечно, Чжуанцзы снится, что он — бабочка, весело порхающий мотылёк. Чего только ни привидится людям!

Отставим временно сомнологию, поговорим, наконец, о литературе (надеюсь, не нужно объяснять, почему я никогда не ругаюсь словом графомания). Автора «Музея заброшенных секретов» проще всего провести по ведомству профессиональных ловцов памяти, в одном ряду с, допустим, М. Шишкиным, или, предположим, Е. Водолазкиным, авторами, по-плюшкински жадными до деталей, ценителями потенциальной фотогеничности каждого мгновения — остановись, прекрасное, сейчас вылетит птичка! - лингвофетишистами, старающимися поместить в текст больше, чем в него способно поместиться— у меня в запасе ещё много цветистых определений, но хватит — все не влезут. Всё это крохоборство, сиюминутные мелочи, осколки, крошки на помидорах и отсветы на снегу, каждое лыко в строку, «то, без чего нас невозможно представить, ещё труднее — понять» - с этим О. Забужко справляется на отлично. Допустим, М. Шишкин тоньше, афористичнее, циничнее, больнее, короче, постмодернистее, что ли, умнее... предположим, Е. Водолазкина, крепкого технаря от филологии, я вообще непонятно зачем приплела, для негативного примера разве — чётко следует правилам игры и заветам У. Эко с его бесконечными списками всего вокруг, а пионеры всё равно из фанеры получаются, на связь не выходят, электричество проводят плохо. Зато у Забужко, возможно, за счёт принципиального нежелания или неумения держать дистанцию с персонажем, полного слияния и поглощения, широкоформатного вещания от «я» в настоящем времени, — с электричеством полный порядок, жжёт, подходящие нейроны цепляет, запускает ответную реакцию памяти. Вот и ко мне после её дотошных ковыряний в песочнице в поисках истины пришло непрошеное воспоминание о первой встрече со смертью нос к носу — лет в пять, в чужом приморском городе, где с одной стороны солнечный ветер, переполненный криками чаек, с другой — вечная овражья лопушиная сырость, а в лопухах — дохлая кошка. Теперь она как живая, спасибо большое.

На этом благодарности заканчиваются, а у вопроса обнаруживается ещё одна сторона. Авторша настолько увлечена своим комплиментарным альтер-эго, отражением в зеркале «неотразимой» (для неумеющих сказать это по-украински - «неотбиваемой») египетской царицы, что вообще не замечает, насколько её Дарина Гощинская порой нелепа, и куда она скатывается из калашного ряда, вместе с этой звездой независимой журналистики, умницей, красавицей и со всех сторон головокружительной королевишной постбальзаковского возраста, в какую матёрую мэри сью превращается — обухом не перешибёшь. За исключением тех случаев, когда героиня разводит ваниль и играет в девочку-дюймовочку со своим возлюбленным, все высказывания её об окружающей действительности напоминают министра-администратора из марк-захаровского фильма: «Берёза — тупица, дуб — осёл, речка — кретинка, облака — идиоты. Лошади — предатели. Люди — мошенники.» - только если произносить их не с мироновской меланхоличной самоиронией, а с железобетонным пафосом А. Рэнд, тоже любившей выкрикивать сырые лозунги и сочинять книжки с участием вожделенных умниц и красавиц. Ну и резонного «А что делать? Весь мир таков.» - ни в коем случае не прибавлять. Мир, может, и таков, но одна я в белом пальто от Gucci стою красивая и слово «симулякры» знаю. Да и возлюбленный её Адриан — ненастоящий, воображаемый, разговаривать из его головы у Забужко получается примерно с той же интонацией, как у С. Мартынчик из головы сэра Макса — миленько, не более, вполне годно, чтобы умиляться любой гримаске и каждому слову «моей девочки», быть славным парнем и верным оруженосцем. Но уж никак не выполнять приапическую функцию носителя ценного генетического материала при животворящем и победительном, нутряном женском начале в вечном круговороте любви-войны — не с такими картами разыгрывать заявленную символику сновидений, с такими только доброго доктора Фрейда вызывать методами бытового спиритизма, пусть он эти аберрации толкует.

Пойду ещё посплю. Но пасаран!

Книга как идеологическое оружие

Одно из самых сильных книгочейских возможных разочарований — чтение книг, написанных откровенными врагами. Но в разы, а может быть и на порядки худшим случаем может быть только чтение книги, написанной врагом глупым и бесталанным. Однако в случае с Оксаной Забужко ни тот, ни другой случай не подходит. При всём при том, что украинскую писательницу Забужко в любви к России не то, что упрекнуть — даже заподозрить не получится. Откровенное недолюбливание и при случае косвенные и прямые нападки и обвинения в адрес соседней с Украиной России то и дело возникают на страницах романа. Нет, не так — и то, и другое, и третье не возникает на страницах романа, а является одной из основных сутей этой книги.

Итак, тема первая — виновность России во всех былых (это проистекает напрямую из текста романа) и нынешних (так предполагается) бедах Украины. Убеждённость Оксаны Забужко в этом является для неё (и, видимо, для части жителей современной Украины) постулатом, законом Ома и всемирного тяготения. Т.е. не требующим доказательств обстоятельством. Прямо как в басне Крылова по волка и ягнёнка — виноват, и все дела, а в чём? — да просто в том, что существуешь рядом со мной.

Соответственно, второй основной тематической направленностью романа стала героизация боевиков УПА. Однако поскольку это художественный роман, то Оксана Забужко не просто приводит в книге всякие героические случаи, бывшие среди жовто-блакитных «партизан». А делает это со всей силой своего литературного мастерства (в коем ей не откажешь). Мы знакомимся к молодыми людьми, которые с самого начала являются активными членами боевой организации УПА, начиная ещё с довоенного периода, затем несколько эпизодов военных лет и затем уже 1947 год (именно в это время героически гибнут основные герои романа в бою с отрядами Красной армии, выкуривающими их из схронов и бункеров). Героизация заключается в том, что, по мнению автора, члены УПА практически всегда и решительно все, по современному выражению, «белые и пушистые», тогда как краснопузые, как уничижительно называют красноармейцев боевики (и Оксана Забужко тоже вместе с ними), практически всегда изображаются или упоминаются только как подлецы и насильники, убийцы и грабители, пьяницы и захватчики. И довольно забавно (если это можно назвать забавным) читать строчки, когда боевик УПА горделиво говорит, как ловко они подловили отряд красных в лощине и выставленные сверху пулемёты косили краснопузых сотнями. Забавно потому, что у Оксаны Забужко получается явная и неприкрытая предвзятость — у неё одни как бы имеют право «героически» косить сотнями, а другая сторона арестовывает своих противников непременно подло…

Однако роман этот по конструкции совсем не так прост и прямолинеен, как может показаться из всего того, что у меня там выше нащёлкано клавишами. На самом деле действие романа начинается примерно в наши годы — думаю, что в 2003 году. А от этой точки идут ретроспективные погружения в прошлые годы — в тридцатые и сороковые. А для пущей глубины и интересности Оксана Забужко запараллеливает судьбы современных героев романа и тех, кто живёт в те самые 30-е — 40-е. И вот тут-то и происходят самые интересные моменты — не в описаниях боевиков и их судеб, а в рассуждениях и поступках современной нам героини. Потому что эта почти сорокалетняя дама является весьма толковой тележурналисткой (причём одной из ведущих) и способна понимать практически всё явное и многое из того тайного, что происходит в современном медиа-мире. Естественно с уклоном в политику и в действующие причинно-следственные связи в структуре власти как таковой и механизмах современной избирательной демократии. И для меня именно вот эта — третья, политтехнологическая — смысловая и содержательная составляющая книги стала главной, центральной и основной. Той, которая перекрыла своей глубиной и широтой обе предыдущие национально-патриотические темы и националистические выпады в адрес практически всех геополитических соседей Украины (но Россия хуже всех!).

Мир полярен в своей основе. Горячее — холодное, хорошее — плохое, верхнее — нижнее, ну и так далее, всегда можно продолжить этот ряд парных полярных определений. Вот и книга Оксаны Забужко пополнила этот список сущностей, сосредоточивших в себе оба полюса. Потому что книга безусловно хороша. С точки зрения литературы — мне нравится этот стиль, в котором порой предложение начинается на одной странице, а заканчивается спустя пару перелистываний. В котором смыслы толпятся и толкутся, перебивают друг друга и стараются влезть в читателя спросно или самовольно. Но эта книга одновременно и плоха — плоха своей предвзятостью, враждебностью, откровенным передёргиванием и сгущением, концентрацией одного и игнорированием другого. Эта книга одновременно и умна, но и не без глупостей. Эта книга безусловно может быть опасной — опасной для чтения неподготовленными горячими умами. Потому что книга умеет вызывать сильные чувства и симпатии в адрес тех, кого она — книга — воспевает и романтизирует. И героизирует. Книга как идеологическое оружие.

Кто это сказал, Христос? Нет, кажется, Паскаль… ©

Из зала в зал переходя,
Здесь движется народ...
(Сергей Михалков)

Книга начинается со старых фотографий - пожелтевших, выгоревших, со смешной ажурной окантовкой. Изображённые лица в шляпах-котелках, на шляпках шёлковые ленты, непривычные фасоны платьев, обязательные носочки - всё навевает воспоминания. Мелькают портреты, возвращая в прошлое, чтобы выхватить из него самую важную вещь. Один из фотоснимков проносит свой отпечаток-изображение через всё повествование. Боевка УПА и Олена Довган - Геля, Гельця...

На чём замешан роман?
Главная героиня книги, она же основной рассказчик, Дарина Гощинская - "известная журналистка, ведущая программы «Диогенов фонарь», успешная селф-мэйд вумен, снимавшаяся для обложек женских журналов и бывшая статусным предметом домогательств для мужчин, что ездят на служебных «лексусах» с шофером", поднимает и осмысливает важные темы. И всё бы хорошо, да только полезная информация легко сможет поместиться на одной сотне страниц, а в книге их - семь сотен! Следовательно, основные составляющие замеса для этого "кирпича" совсем другие.
Размышления, воспоминания, сновидения да и просто разглагольствования на каждое важное заявление в одну строку могут составить несколько страниц. С этим можно смириться, хуже другое - основательная часть сюжета отдана на откуп "клубнике со сливками". Совокупления многочисленны: "целый частокол фаллосов" и всегда "свежее мясцо с мокро разинутым ротиком и упоенным повизгиванием, когда его толкут во все дырки". Описания членов (не участников группы или команды, а мужских половых органов) мелькают на страницах часто и красочно. У кого-то это "холодный стержень", от которого во рту остаётся "вкус вынутого из холодильника старого сыра", у другого, "как обтянутый шелком камень" с запахом корицы или тмина... фаллосы, стержни, отростки, болты... - синонимы этому интимному мужскому органу подобраны профессионально, Оксана Забужко не пишет "благосостояние" или "богатство", она пишет - "финансовая потенция".
Я не ханжа, не имею ничего против секса и красочных его описаний, но когда такие непростые темы, как верность идеалам, репрессии, голодомор и притеснения соседствуют-переплетаются с постельными сценами, когда спермой заляпаны десятки страниц "Секретов", это умаляет значимость трагедии, приземляет страдания, напоминает, что жизнь есть жизнь, есть в ней всякое... и это "всякое" вращается вокруг мужского достоинства в виде отростка и женского мясца с открытым призывным ротиком. А потом сама же героиня удивляется телевизионным программам, интерес которых сузился до развлекательных ток-шоу и рекламы, а директора канала это вполне устраивает: "На кой нам сдались мертвые, когда к нам в очередь толпятся живые, и к тому же платят?".
Возвращаясь к главному экспонату - фотографии, на которой запечатлена боевка УПА - возвращаемся снова к сексу и похоти. Лишь увидев снимок, героиня получает оргазм (правда в это время кто-то пристраивается и имеет её сзади). Дальше следует вопрос: с кем из четверых бравых хлопцев на любительском фотоснимке спит единственная женщина?
Считаю, что подобные составляющие не случайны, автор пытается с их помощью повысить рейтинг своего "веского" труда, подогреть читательский интерес не историей, так эротикой.

Чем необычен роман?
Автор считает себя профессиональным интеллектуалом и всячески пытается оправдать звание.
Её цель - красивости и замысловатости. В угоду этой цели строятся предложения длиной в целую страницу; сюжет, подразделяется не на главы, сказания или параграфы, каждая новая часть книги Оксаны Забужко носит название "ЗАЛ". Читатель в музее, он рассматривает экспонаты, переходя из зала в зал.
Выставочные экспозиции содержат множество памятных вещей, но в любой найдётся та, которая дороже и важнее остальных, та, которая составляет самую большую ценность, та, которой гордится каждый музейный работник. Эти ценности, раритетные предметы, связывают многочисленные рассуждения-размышления в единую "стори".

Что не понравилось в романе?
Есть в истории главные герои - Дарина Гощинская и Адриан Ватаманюк, если к ним прибавить ближайших родственников, а также погибшую недавно подругу Владиславу Матусевич, то список положительных лиц - честных, принципиальных, героических, талантливых... будет исчерпан. Вся остальная массовка - быдло: глупое, завистливое, неприятное, жадное... приветливость всегда фальшивая, в глазах обязательно холодная затаенность, стройность будет называться высотноногостью и высотношеестью, любая симпатичная девушка обязательно "торгует передком", все продаются и покупаются и тд и тп.
Не понравилось отношение героини к языку и народу, не к русскому (в этом бы не было ничего удивительного), а к украинцам, которых она называет "новозаговорившими", чей вымученный "новый украинский", "тесный, как неразношенный ботинок, с то и дело выпирающими болезненными ссадинами чужих фонем, и натужными - аж душа замирает следить, как за калекой, - спотыканиями на мысленно переведенных с русского конструкциях" так раздражает героиню. Каждого, с кем сталкивает Дарину Гощинскую судьба или работа, телевизионщица встречает не по одёжке, а по языку. Привычно ли произносится то или иное слово или за ним чувствуется перевод с русского, правильно ли ставится ударение-наголос, восточные или западные акценты звучат - это перемалывается, критикуется, высмеивается...

Заключение.
Есть в романе Оксаны Забужко интересные темы, очень красочный сочный язык, непривычные построения фраз, она умеет увлечь любым описанием, если бы не постоянные раздражители - словно красной тряпкой перед лицом - то книга получила бы высшую оценку. Талант, тема, идея - всё хорошо, но я против, чтобы завлекали меня к этому грязными методами.
Надеюсь продолжить знакомство с автором, но пусть это будут другие книги и другие подачи.

"Приятно чувство причастности к тайне" (с) "Смешарики"

Довольно иронично, что ладно бы российские рецензенты, но и украинские не обратили внимания на время действия романа - перед первым Майданом. Отсюда и главная тема романа - зафиксированная Украина уже не та, что на момент окончания написания романа (2007), потому и книга - это музей, наполненный "секретиками" - зарисовками из совсем недавнего, но уже иного прошлого.

Потому Забужко выступает скульптором: посредством разных эпизодов она создаёт облик своей эпохи, наполняет элементами, отходящими в прошлое. Причём настаивает, что сама такая система передачи - сугубо женская, от матери к дочери. Становится очевидным, почему структура романа именно такая (что, кстати, не исключает, что человек может не уметь писать по-иному): бесконечные рассуждения на минимум событий должны создать фон, ощущение времени, а бесконечное обращение к прошлому создаст линию преемственности между поколениями.

И тут стоило бы начать анализировать, насколько всё получилось... Но ко мне приходит призрак моих школьных лет, конкретно уроки маркетинга (у меня была пафосная школа, знаете ли) и в ушах звучит: "Прежде, чем создавать продукт, всегда думайте, кто будет его покупать?". Окей, я не в восторге от книги, но, как ни странно, я оказалась в целевой аудитории, так как у меня сработал триггер узнавания при описании редакций начала нулевых, бо на тот момент украинские и российские СМИ не так отличались друг от друга, как в нашу эпоху. Но у скольких ещё сработает узнавание атмосферы? Этим плохи все эти заигрывания с бессознательным и попытки потоков сознания - они сработают только с теми, с кем есть хоть какие-то точки соприкосновения. Потому что помимо нищенства сюжетных эпизодов слишком блёклый и материальный фон. Обшитые деревом с 70-х годов кабинеты начальников, потрескавшийся асфальт, женщины в пёстрых платках, продающие на углу варенье - всего этого нет, а именно они и есть эпоха, они - воплощение мыслей, эмоций, которые скачут у любого, бросившего на них взгляд. Да я, чёрт возьми, даже не особо поняла, в чём состояла афёра с Дворцом, из-за которой пострадал отец главной героини.

И в этом главный минус романа. Пространные рассуждения вызывают твой собственный поток мыслей, но мало того, что сейчас, по прошествии двух недель после прочтения (да, я просто всё это время понятия не имела, что написать в рецензии) все эти мысли забылись, я не ощущаю, что мне есть смысл открывать роман и вспоминать их заново. Вот так же, не написав рецензию, я когда-то прочитала Донато Карризи, и это довольно плохо, что для того, чтобы вернуть ТЕ мысли, я готова перечитывать детектив, а вот роман о прошлом слишком легковесен по рассуждениям сам и вызывает настолько же слишком легковесные мысли.

Тема УПА - это такая лакмусовая бумажка для читателей, какую именно идеологию они едят на завтрак. В какую именно степь ломанётся автор, тоже интересно, потому что какая-то пропагандируемая идеология даст развернуть и современную часть романа, позволит взглянуть на всю остальную книгу так, как видит её сам автор, то есть через призму его мировоззрения. К чести Забужко, фанатизма в военной линии было не так много, линия должна была служить для демонстрации ровно той же мысли, что и вся остальная книга - "Украина без влияния Польши и России". И вот тут надо обязательно высказать своё мнение, как с моей точки зрения должна развиваться чужая страна. Продемонстрировать, что именно я жую на завтрак. Ох, сказала бы я. Ох, расписала бы. Но зачем? Нет ничего глупее, чем когда один россиянин спорит об Украине с другим россиянином.

В целом, повествование вязкое, я бы не советовала книгу "почитать для удовольствия", но и если будете читать, особое раздражение вряд ли испытаете (хотя за каждого отвечать не могу, сами понимаете). Дважды Забужко демонстрирует, что могла бы стать великолепным писателем "низких жанров", если бы не играла в интеллектуальность прозы. Это два диалога - один, когда Дарине предлагают продать свои способности и создавать имидж для политических проституток, а также когда оператор пытается предложить свои услуги для созданной Дариной собственной студии. Оба диалога хорошо выстроены, в них учтены поведенческие особенности персонажей, а умение в первом случае Дарины выстроить разговор так, как ей выгодней, возможно, заставит меня когда-нибудь перечитать именно эти эпизоды.

О, блин, только в голову пришло, я ведь не рассказала вам ничего про сюжет. Ну, его не так много, чтобы пересказ занял много времени. Дарина Гощинская увлекается почти мистическим способом фотографией партизанки УПА Олены (Гели) Довгань. Пытаясь познакомиться с её родственниками, она встречается с внуком её сестры Андрием, в которого и влюбляется. Временами повествование переключается на другого Андрия, члена отряда, который был влюблен Олену. Помимо прочего, Дарина сильно переживает из-за смерти пять лет назад своей подруги - известной украинской художницы Влады Матучсевич. После аварии, в которой погибла Влада, из её машины исчезли её полотна.

Вот, наконец, я поняла, чего не хватает книге. Нормальной детективной интриги по расследованию смерти художницы. И хотя полотна найдутся, линия останется какой-то вегетарианской. Не знаю, кто как, но мой интерес держался именно на расследовании этого убийства. Именно на убийстве стоило бы построить слепок Украины 2003-го года. Именно так можно было бы показать, куда подевались протестующего 93-го года: кого сжевала обстановка страны, а кого просто быт. Узор, атмосферу создают элементы, намотанные на один стержень (тут бы пошутить про "стержни" и описания секса, но, видимо, я полностью распущена, потому секс в книге настолько не произвёл на меня впечатление, что аж не запомнился). Без этого стержня эпизоды разбегаются. О да, изменение телевидения, у нас оно же началось в те же годы, вместо аналитических передач - отупляющая развлекуха. И никакой, никакой политики и тем более политической аналитики. Запомню ли я аналогии по этой книге? Вряд ли. Хотя эти эпизоды имеют отношение к сюжету (сложно называть "слепок" сюжетом), но совсем не определяющее, я забуду о них. Или пару раз вспомнившийся действительно прекрасно созданный эпизодик, как старый приятель берёт у Андрия десять долларов и сразу с полным сознанием своего достоинства бежит проигрывать на автоматах. Забуду тем паче (ну, разве что тут в реце у себя перечитаю). Потому что сцена хороша, но где-то в глубинах потока сознания. Совсем иной коленкор был бы, если бы этот приятель видел бы Матусевич где-нибудь в кафе, где её до того никто не видел. Тогда приятель был бы на стержне. Мысли Андрия были бы на стержне. Слепок людей, которые пытаются спасти себя, надеясь на улыбку Фортуны, тоже.

К концу повествование становится поживей. Понравившиеся мне диалоги как раз в последних частях книги. Но книга всё равно остаётся рыхлой. У нас никто не играл в "секретики", а если бы играл, меня бы точно не приняли в игру. Я всегда была логиком, больше мальчишкой, чем девчонкой. Для меня бы "секретик" был бы кладом, к которому бы я рисовала карту, раздавала бы (либо я руковожу, либо играю в одиночку) палки, которые служили бы мачете и мы бы пробивались по двору к заветному сокровищу. У меня не было женского "просто созерцать". Возможно, Забужко права и её книга именно музей - музей собранных без всякой методологии эпизодов. Попытка создать атмосферу. Но мне её книга представляется поляроидным снимком: я могу тыкать в него пальцем и умиляться, что у меня были такие же занавески, но я уверена, что снимок потускнеет. Потому что её слепок - всё-таки слепок не 2003-го года, а 2007-го. Не внутримировой, а внешний. Не "так люди в Украине думали в 2003-м", а "так люди писали в Украине в 2007-м". Мне нужно действие, изменение. И Забужко вполне может его дать, её наполненные действием эпизоды намного сильнее, чем потокосознаниевые. И я понимаю, что "низкие жанры" в наших общих (а вот тут они реально общие) реалиях стали уж совсем "низее низкого". Но в то же время я не вижу смысла в созерцании ради созерцания, "секретики", к которым перестают приходить дети, становятся не просто заброшенными, они становятся забытыми, как любая не слишком интересная игра. Если у человека есть способности создать хороший сюжет, пусть создаёт, прошлое в книге активно, оно связано с настоящим и влияет на людей через сны, потому сам сюжет, где "настоящее" (совсем недавнее прошлое) почти замерло и тоже впаяно в землю и прикрыто стекляшкой, всегда будет ложью. Нельзя рассматривать живое прошлое, живое настоящее через стекляшку, вглядываясь глубоко в землю, словно в могилу. Нельзя приклеивать на коллаж романа нечто неживое, когда оно извивается, меняется, трансформируется, когда прошлое каждую минуту влияет на настоящее, а настоящее каждую минуту становится прошлым, завороженное видом распахнувшегося веера возможных будущих.

Эти парни подтверждают, что не только девочки делают "секретики". Тевирп-тевирп, сучки!

50 відтінків жовто-блакитного...

...или 15 причин, чтобы прочитать эту книгу.
1. Вам нравится купаться в чужом потоке сознания.
2. Вы обладаете прекрасной памятью и вас не пугает перспектива забыть начало предложения, если оно растягивается на страницу и больше.
3. Вы в совершенстве владеете техникой перемещения во времени и отлично чувствуете себя в роли мячика для пинг-понга, который автор виртуозно кидает из одного временного промежутка в другой.
4. Вы не испытываете ностальгии по СССР. Вам не больно, когда его втаптывают в грязь.
5. Вы не страдаете от того, что кто-то не любит Россию и все русское.
6. Вас не ломает от старой истории на новый лад.
7. Вы любите изложение текста от лица нескольких персонажей.
8. Вы любите секс во всех его проявлениях - во имя любви, во имя долга, ради средства выживания, для ***бли мозга, для количества, для "шобы был".
9. Вы считаете УПА - героической организацией, достойной быть воспетой в анналах истории.
10. Вы обожаете монохромный окрас всего и вся - черное, белое, белое, черное. Никаких полутонов и переходов.
11. Вам нравится, когда события в книге идут чуть ли не в режиме реального времени - если диалог, то на несколько десятков страниц, если внутренний монолог, то поистине бесконечный.
12. Вас не смущает ориентир, указывающий только на запад.
13. Вам не мешает магический реализм в современной литературе.
14. Вам нравится политика. Вы ее любите даже больше, чем секс.
15. Вы обожаете литературные кирпичи.
_________________________________________________________________________________________
... и почему я жалею, что прочла.
Я бы с преогромным удовольствием на этом списке и закончила делиться своим мнением. И, если б не ДП, так бы и было. Увы. Придется слегка расшифровать написанное выше.
События книги охватывают временной промежуток порядка полувека. Наверное, в рамках истории любой страны это не много, но в каждой стране есть такие исторические вехи, которые сыграли наиболее значимую роль в ее развитии. Здесь мы видим историю Украины в период от Второй мировой до начала 21 века, а это значит, что политические проблемы составляют львиную долю текста. Автор проводит нас по всем историческим вехам при помощи различных представителей одной семьи из разных поколений, щедро разбавляя это путешествие мистикой, историей, журналистикой и сексом. И политика. Много-много политики...
Я принципиально не читаю подобную литературу. Мне совершенно чужд национализм в любом его проявлении. Я не склонна к дотошному изучению истории и еще более не склонна к анализу различных новейших ее трактовок. Поэтому свое мнение касательно политических событий книги я оставлю при себе.

Если все это выкинуть и в сухом остатке сделать акцент только на то, что можно назвать семейной сагой, то сюжет можно было бы назвать даже интересным. Можно было бы, но не назову. Понимаю, что это чистый субъективизм, но любой поток чужого сознания моментально сбивает меня с ног и полностью парализует способность к восприятию информации. Да и секс ради секса сильно мешает следить за теми событиями, которые действительно важны. Автор писала эту книгу, ориентируясь на то, что переведут ее отнюдь не на русский язык, что очень и очень заметно.
Кроме всего прочего, меня слегка коробило от подобных высказываний:

В тех всех из нас, кому за тридцать и кто сызмальства рос с сознанием своего украинства, редко встречается такое естественное — не ущемленное — достоинство: для такой осанки нужно иметь за спиной как минимум три-четыре поколения предков, внутренне не знакомых с любыми формами социального унижения, — ситуация явно не наша, в Украине после XX века практически уже невозможная, неоткуда ей было взяться…

Откуда такое уничижение целого народа? Не имея ни одного родственника-украинца, даже я обиделась. Один-единственный чувак на всю страну с не ущемленным достоинством. Да ладно?!

Мне невероятно тяжело далось чтение "Музея..." - я читала его полных три недели, постоянно разбавляя другими произведениями, что для меня совершенно нехарактерно. И уж точно 20 дней на чтение одной книги - абсолютно запредельный срок. Не уверена, что хоть что-то приобрела, осилив этот поток сознания, но потраченного времени очень и очень жаль.

В книге содержится не так много действия, в основном это потоки мыслей, которые появляются при каждом случайном взгляде, слове или движении. Многим книга не далась или не понравилась именно поэтому. Про себя могу сказать, что я смогла продраться сквозь эти потоки, и я даже не забывала начало предложения, пока дочитаю его полностью, но несомненно, это было сложно. Если бы у меня было больше времени на чтение этой книги (месяца два-три), то я бы прочитала ее с большим удовольствием, но не имея ни времени, ни желания тратить столько своих часов, мне пришлось гнать и поторапливать себя, чтобы перелистнуть, наконец, эту страницу.

Я не филолог, и не могу с гордостью заявить, что знаю все правила русского языка. Еще в школе моя учительница по русскому языку говорила: " Упрощайте речь (письменную), не нужно городить семиэтажные конструкции, если не уверены, что сможете построить ее правильно". Но должна сказать, что автор книги не везде справилась со своими конструкциями, и кое-где мне откровенно резало глаз. Мне трудно винить г-жу Забужко, поскольку это действительно сложно, тем более, возможно, это вина переводчиков или издательства.

Помимо действий и мыслей основных героев в современности, читателя периодически выбрасывает в другую эпоху, посредством воспоминаний, старых писем или даже снов. Не думаю, что подобная мистика в виде снов, пересечения прошлых жизней с нынешними как-то оправдано. Меня это немного путало. И так проблематично не заблудиться в потоке сознания, так тебя еще и в другое время уносит.

Героиня Дарина Гощинская - женщина приятная, умная, целеустремленная. Ее жизнь нельзя назвать простой. Она известная телеведущая, но ведь этого успеха нужно было добиться. Значит до этого она была кем-то еще. Затем крах и фиаско. Потерянная девочка, которая боится стать лишней. Еще один перелом - нашла в себе силы, встала на ноги, ищет новый путь, новую звезду. Мне немного непонятна такая сильная любовь к Владе Матусевич. Да подруга, дорогая, любимая умерла. С этим ничего нельзя сделать. Конечно, это больно и тяжело, особенно первое время. Но ведь Дарина и все свои последующие действия оценивает сквозь призму Влады. Слишком много Влады.

Ну... не знаю, что еще можно добавить. Книга вроде бы читалась не плохо, но не нашла она во мне отклика, постоянно считаю часы, не нее потраченные, и становится очень жаль их. В книге много политических моментов, в которые мне ну совершенно не хотелось вникать, поэтому закрываю этот "Музей..." и больше в него ни ногой.

Наверное, у этой книги весьма небольшой шанс понравиться русскоязычному читателю. Даже не так, не русскоязычному, а русскому - ведь совершенно очевидно, что автор особой любви к России не испытывает, к СССР питая же и вовсе исключительную ненависть. Я вообще удивляюсь, что книгу эту у нас перевели, ведь мысль ее полностью идет вразрез с линией партии. И темы здесь поднимаются для патриотично-настроенного русского населения весьма неприятные: роль УПА в украинской истории, преступления НКВД и КГБ на украинской земле, присоединение Украины к СССР, больше похожее на оккупацию вражеской территории. Наверное, правда у каждого своя. Кто-то нес светоч коммунизма порабощенным народам и рабочим с крестьянами. Кто-то отстаивал свою страну от иноземных захватчиков. Наверное, пришло время признать, что "их" правда может существенно отличаться от "нашей" правды, и перестать, наконец, им эту свою "правду" навязывать. Наверное, надо смириться, что мы теперь два суверенных государства с разным правительством, разными языками, разными идеалами. Смириться и прекратить считать всех славян младшими братьями. Ну а теперь, а когда политическая пятиминутка закончена, можно и про книгу поговорить.

Мне бы очень хотелось сказать, что эта книга - шедевр изящной словесности. Что эта книга "сделает" украинскую литературу. Что это новое, свежее дуновение в современном затхлом мире поп-культуры. Но это будет не совсем правда. Этот роман - детище всей европейской и мировой литературной традиции 20 века. Но надо отдать должное, из этой традиции он вобрал в себя лучшее. Здесь и техника "потока сознания" совершенно в духе модернистов, машем рукой Вирджинии Вульф и миссис Дэллоуэй. Здесь и диссидентские мотивы, машем рукой аксеновым и солженицыным. Здесь и сны, переплетающиеся с физическим миром в духе магического реализма, машем рукой товарищу Маркесу. Ну и родственники все здесь друг другу, близкие, дальние или астральные, машем рукой индийскому кино и "Санта-Барбаре". Абсолютно за все подходы автор получает крепкую четверку с плюсом. Так хорошо, что почти креативненько. Иногда автор вспоминает, что это, чьорт побери, украинская проза, и вставляет аутентичные словечки типа "крыивка" и "боевка", а также отрывки из (мало-)известных украинских песен. И здесь скрываются основные плюсы и минусы "Музея заброшенных секретов" - это очень неплохой европейский роман, но назвать его романом украинским язык не поворачивается, хотя, может быть, я просто не в теме. Я также допускаю, что автор как раз стремилась войти в западный канон, не зря ее книги популярны в первую очередь в западных странах. Хорошо это или плохо, каждый решит для себя. По мне, неплохо так уж точно.

В любом случае, место действия - Украина, Киев и не только. Время действия - два пласта-отрезка: сороковые годы, немцы, советы, УПА и наше время, начало двухтысячных, когда Украину в очередной раз лихорадило, когда все ждали выборов, которым было суждено поменять Кучму на Ющенко, пророссийскую направленность украинской политики на прозападную. И чувствуется, что автор как часть украинского общества полна самых радужных надежд. По ощущениям от этих ожиданий политической весны схоже с публицистическим нон-фикшеном «Человек без лица» Маши Гессен . Схоже и тем, что мы уже знаем, что весна захлебнется. Повествование подано через призму восприятия трех главных персонажей: Адриана Ортинского, бойца УПА, Дарины Гощинской, телеведущей, через много лет расследующей жизнь и смерть Ортинского и его возлюбленной Олены Довган, и Адриана Ватаманюка, возлюбленного Дарины, который странно-мистическим образом связан и с первым Адрианом. Две параллельные истории: одна - в страшные годы Второй мировой и после, другая - не менее берущая за душу, но гораздо более позитивная, - в современном Киеве. Две реальности сталкиваются, переплетаются, наслаиваются друг на друга и переплавляются в одну - историю о любви, дружбе и предательстве. Несмотря на весь магический реализм и потоки сознания, книга с очень четким сюжетом, увлекающим с первой страницы и держащим в напряжении до последней.

Что не понравилось и не позволило поставить книге высший балл, а очень хотелось: Адриан Ватаманюк. Вообще, автор должен быть гением от литературы и психологии одновременно, чтобы вещать из головы представителя противоположного пола. Монолог Оксаны Забужко посредством Ватаманюка откровенно слаб: ни на секунду я не поверила, что взрослый самостоятельный неглупый мужик может так сюсюкать внутри себя. Может, это и сексизм, пусть так. Но ГГ напомнил мне, не к ночи будет сказано, Кристиана Грея, героя всевозможных оттенков. У него всегда стоит, а на работе он думает исключительно про героиню. Вот пришел он в офис, разложил в кабинете бумажки, подпер белыми ручками светлу голову и давай пускать слюни на Дарину. Не удивительно, что бизнес его закончился, как закончился. Не поверила я в такого мужика, как не поверила и в то, что Дарина такого полюбила. Нет, мы, женщины, любим чувствительных и ласковых мужчин, но чтобы нас через слово называли лялечкой, зайчиком и пр, нет уж, увольте.

Другой Адриан, он же первый, вышел куда более человечным, хоть поступков бесчеловечных совершил побольше. История сурового партизана, может, и не тронула струн моей души, но увлекла и под конец все же заставила сопереживать. Здесь и глубокие размышления о вечном были к месту - на пороге смерти о чем еще думать, и слабости все были оправданы: человек ведь, не зверь. Опять-таки, это всего лишь то, как женщина в 2009 представляет себе, как думал мужчина в 1947. Но фантазия достойная.

А вот партия Дарины Гощинской меня просто сразила. Господи, да это ж я, это ж из моей головы транслируют! - подумалось мне, - Из моей головы, обличенное в слова и конкретные формулировки. И сарказм, и визуализация города, и недовольство современными реалиями, и склонность к самокопанию и попыткам определить себя в потоке истории. Так душевно здесь это вышло, что я в Дарине узнала свою астральную сестру, давно потерянную на перекрестке миров. К тому же, именно ее внутренние монологи напомнили мне «Миссис Дэллоуэй» Вирджинии Вульф , которую я нежно люблю и про которую уже говорила в самом начале рецензии. Правда и здесь автор подбросила дегтя: если выжимать сухой остаток из отношений Дарины и Адриана, то получится сия мораль: вот встретишь правильного мужика, тогда и захочешь родить. Ну и там зайки с лужайками всяческие - безработная мать, разорившийся отец... Но может именно здесь и выглянула украинская самобытность? "Женщины не перестанут рожать" - немного не вяжется со столь популярным в Европе феминистским дискурсом, но кого вы хотите обмануть? Украина - не Европа, по крайней мере пока.

И все же в голове Дарины, в ее мироощущении так много близкого и знакомого любой молодой женщине постсоветского пространства, что невольно начинаешь отождествлять себя с нею. И проблемы, с которыми сталкивается она и ее поколение, - это ж наши проблемы. Ложь и бездуховность в СМИ, кровавый большой бизнес, полное уничтожение мелкого предпринимательства, всеобщая продажность, лизоблюдничество и пресмыкание перед власть предержащими - это Россия, детка!.. И Украина. И не только...

В общем, книга понравилась благодаря чувству узнавания, которое неоднократно возникало при описании реалий современного украинского общества. Понравилась благодаря живому и яркому языку, вобравшему в себя лучшее от мировой литературной традиции и накинувшему на все это легкий флер украинской самобытности. Понравилась благодаря возможности посмотреть на события, знакомые нам по учебникам истории, с другой стороны.

Музей заброшенных секретов - что это? Семейная сага? Для меня, нет. В книге это выставка картин талантливой художницы Влады Матусевич, но на самом деле это понятие раскрывается шире, чем больше углубляешься в чтение. Секретики, которые делала почти каждая девочка, милая детская игра, очарование тайны. И в этой книге автор берет на себя смелость порассуждать о корнях возникновения этой невинной детской игры, и в итоге понятие, закопанного в землю и забытого, секретика раскрывается с разных сторон, как множество граней сияющего кристалла. Для меня секретики - это то, что прячет под собой земля, то, что забыто за давностью лет, то, что закапывается глубоко в душу, чем не земля, ведь душа - потемки и не только чужая, но очень часто и своя собственная, зарывается так, чтобы никто не видел, никто не нашел, никто не узнал. Тайны (секреты) есть у всех, у кого-то тайна в молодости, у кого-то семейная тайна, неродившийся ребенок, неразделенная любовь, обман во имя любви или нелюбви, неверность и многое другое, мы создаем миллионы секретиков даже для самих себя. Мы закапываем их в землю, мы закапываем их в памяти, в своем сердце. А музеем всего закопанного для меня в этой книге явно вырисовалась Украина. Мне, как жителю Украины, читать было больно, читать и осознавать, сколько тайн хранит в себе земля, по которой мы ходим. Безнадежность, уныние, тягучая, ноющая боль, боль, от которой хочется кричать, но нет сил на это, или нет смелости, когда видишь, как страна и ее жители сами себя закапывают, как огромный такой секретик, не пытаясь вырыть старый секрет, раскрыть свои истоки, мы зарываем себя слой за слоем. Да, много здесь подспудных упреков в сторону русских, но при этом и народ Украины выставляется не с лучшей стороны. Мы ищем виноватого в наших бедах, мы боимся принять ответственность за свою жизнь на себя и остается только сказать, какие мы несчастные. С одной стороны на нас негативно влияют, с другой - подрывают основы, а что делаем мы сами? Что делает каждый из нас? Я не про украинцев или русских сейчас пишу. Данная рецензия лишь желание донести свои мысли по поводу книги, и они не о политике, они о глубинном, независимо от нации, места жительства, самоощущения, а книга сильная, многогранная, она доставляет страдания при прочтении, потому что такое читать морально сложно, но она позволяет взглянуть на себя по-новому. Спросить у себя: а не закапываешь ли ты себя, свои мечты, свою семью, свою молодость, лучшие годы, жизнь, в конце концов, и свою страну, Родину, место, где ты родился и живешь? Ведь закопать и забыть, значит предать. И в целом, книга об этом.

...чье предательство, какое? Всякое. Родины. Любви. Себя. Про предательство — как дорогу, что ведет к смерти, мы об этом с тобой уже говорили — за каждое предательство кто-то так или иначе должен заплатить, чтоб выправить нарушенный им в мире баланс сил. Чем больше предательство, тем больше жертвы.

Я осознанно не упоминаю здесь героев книги и сюжет, они лишь декорация, о них сказано много, а вот то, что книга позволяет откопать внутри читателя, самое ценное, что может дать автор и его творение. То, ради чего я книги в основном и читаю. "Музей заброшенных секретов" дает богатую пищу для размышления, как и обычный, в нашем понимании, музей для ценителя.