В последний раз, когда в моих руках оказался меч, вместо растерзанного чучела, на котором нас с одногруппниками заставляли отрабатывать удары, пострадала лишь мирно пасущаяся неподалеку корова и немножко сам преподаватель боевых искусств. Нет, корова осталась жива, просто лишилась кисточки на хвосте, но, перепуганная, сбила с ног преподавателя, затем чучело, запутавшись рогами в тряпке, его обматывающей, а потом, сломав изгородь, бодро умчалась в поля, на зависть любым скакунам. После чего было решено, что подобные занятия для некоторых магов совершенно необязательны, и я получила заслуженное освобождение и была отправлена читать книжки.
А теперь, госпожа Дарк, если вы не против, — он подставил мне свой локоть, — не желаете ли пройтись во двор? Говорят, сегодня наш с вами нерадивый подопечный утащил у кого-то фейерверки и собирается их там запускать, как стемнеет.
— А мы пойдем это пресекать или?..
— Пресекать, конечно. Когда досмотрим. Зрелище-то и правда красивое.
Привет, — нервно икнула я. — Ну, я пойду, хорошо? Провожать не надо…
И что было дури, прямо из положения полулежа, ринулась вперед по темному коридору.
Пусть только попадется мне этот шутник. Я ему покажу, по ком банши воет.
— Чего такая напряженная? — спросил верлен, подтянув тарелку с сыром к себе. Я мысленно попрощалась с четвертым бутербродом, потом порадовалась, объективно оценив, что мне действительно не стоит налегать на подобного рода блюда.
— Все в порядке, — задумчиво пожала плечами я.
Все-таки от худобы я была далека, но и задумывалась об этом редко, а посему без зазрений совести закинула в рот последний кусочек завтрака. Вздохнула и, чтобы случайно не съесть что-нибудь еще, заняла руки чашкой.
— Спасибо тебе! Спасибо-спасибо! Я тебя теперь никогда-никогда не оставлю!
Это что? Угроза?
— Я скажу тебе — меньше думай! У тебя для этого, видимо, мозгов недостаточно.
В душе теплилась надежда, что следующая группа будет хоть немного поживее.
Мечтам было не суждено сбыться. Они тоже смотрели на меня, как селяне на трехголового дракона в своем огороде среди посевов брюквы, а вопросы задавали так, словно в любой момент их могла снести смертоносная стихия.
Впрочем, здесь многие не вписывались в облики, которые так любили изображать вольные художники: деканов они видели исключительно грозными старцами в мантиях, ректор, по их мнению, обязан быть этаким звездочетом с бородой до колен, а сотворенные ими ученики больше походили на результаты моей работы, по крайней мере если судить по полному отсутствию печати разума на совершенно потерянных лицах.
А я, решив, что уже вышла из возраста, когда меня это может касаться, принялась скучающе изучать конфеты в стоящей рядом со мной пиале. Сладкое я не любила. Но халяву и орехи — вполне.
— Вещи в вашу комнату отнесет Фаул, не переживайте.
Я и не переживала: если здесь кто и позарится на чужие поношенные тряпки и непонятные фолианты, тому я могу только посочувствовать. А потом найти и еще пару раз насильно посочувствовать.
На Варсакские Арены
Я без магов не хожу:
«Хочешь — молнией шарахну,
Хочешь — мертвых пробужу!»