«Язык жестов» глухонемых.
Что он собой представляет – пантомиму, более или менее удачно иллюстрирующую фонетическую речь? Или самостоятельный язык, обладающий собственной грамматикой и семантикой и ни в чем не уступающий устной речи?
В работе «Зримые голоса» – одном из самых интересных своих произведений – Оливер Сакс выдвигает смелую и оригинальную теорию, согласно которой именно язык жестов – подлинный и первоначальный язык головного мозга.
Однако главную ценность книги составляют реальные истории людей с ограниченными возможностями, не просто боровшихся за полноценную жизнь, но и победивших в этой борьбе!..
Читатель в который раз убеждается в непревзойдённом таланте писателе и чарующей многогранности его (писателя) профессии.
Данная книга рассказывает слушателю (как это, возможно, не всегда ясно из её названия) об уникальном мире глухих: свойственной им манере общаться, воспринимать окружающую реальность и самих себя, демонстрирует принципиальные различия между полноценным языком жестов, который обладает, в отличие от привычного слышащему человеку звучащему языку, наибольшей наглядной выразительностью, достигающейся за счёт трёх пространственных и временного измерения, и той побуквенно переводимой дикторами на телевидении жестовой азбукой, полностью копирующей синтаксические нормы слышимого языка, совершенно отличные от тех, коим в действительности следовал бы обещающийся на языке жестов человек при переводе указанного предложения.
Автором поднимаются чарующие вопросы возникновения человеческого мышления, умения контактировать с окружающим миром и людьми, его населяющими, прослеживается неповторимая уникальность, присущая культуре носителей языка жестов, их принципиально отличное от нашего целиком визуальное восприятие и мышление, особенности работы мозга, при котором даже участки левой и правой его доли активизируются отличным от привычного образом.
Подумать только, сколь удивительно разнообразно оказывается мышление и сколь многие грани чувственного восприятия нам недоступны. Книга приоткрывает перед читателем необозримые горизонты сосуществующей рядом с нашей культуры, принципиально иной, но от того не менее полной, богатой и самобытной.
Приятным бонусом также является внушительный список рекомендуемой литературы по затронутой теме, освещающий разные грани упоминаемых в книге событий и описаний, таким образом недостатка в материалах при желании углубиться в тему, читатель не испытает.
Читатель в который раз убеждается в непревзойдённом таланте писателе и чарующей многогранности его (писателя) профессии.
Данная книга рассказывает слушателю (как это, возможно, не всегда ясно из её названия) об уникальном мире глухих: свойственной им манере общаться, воспринимать окружающую реальность и самих себя, демонстрирует принципиальные различия между полноценным языком жестов, который обладает, в отличие от привычного слышащему человеку звучащему языку, наибольшей наглядной выразительностью, достигающейся за счёт трёх пространственных и временного измерения, и той побуквенно переводимой дикторами на телевидении жестовой азбукой, полностью копирующей синтаксические нормы слышимого языка, совершенно отличные от тех, коим в действительности следовал бы обещающийся на языке жестов человек при переводе указанного предложения.
Автором поднимаются чарующие вопросы возникновения человеческого мышления, умения контактировать с окружающим миром и людьми, его населяющими, прослеживается неповторимая уникальность, присущая культуре носителей языка жестов, их принципиально отличное от нашего целиком визуальное восприятие и мышление, особенности работы мозга, при котором даже участки левой и правой его доли активизируются отличным от привычного образом.
Подумать только, сколь удивительно разнообразно оказывается мышление и сколь многие грани чувственного восприятия нам недоступны. Книга приоткрывает перед читателем необозримые горизонты сосуществующей рядом с нашей культуры, принципиально иной, но от того не менее полной, богатой и самобытной.
Приятным бонусом также является внушительный список рекомендуемой литературы по затронутой теме, освещающий разные грани упоминаемых в книге событий и описаний, таким образом недостатка в материалах при желании углубиться в тему, читатель не испытает.
«Несокрушимый и незаглушаемый голос глухих»
Почему я выбрал для первого знакомства с популярным сейчас автором именно эту работу, а не «Человека, принявшего жену за шляпу»? Просто я уже имел опыт общения с глухими, и мне даже как-то довелось обучать глухую девочку работе с графическими редакторами. Это было увлекательно и заставило задуматься над особенностями восприятия информации у людей, лишённых слуха, и над уникальностью жестового языка. Возник целый ряд вопросов и предположений, которые, как оказалось, посетили и автора этой книги. Поэтому вызывает уважение и даже восторг то, насколько скрупулёзно и обстоятельно подошёл Сакс к неожиданно заинтересовавшей его теме, когда получил заказ на рецензирование книги о глухих. Это его исследование и вылилось в конечном итоге в данную работу. Но было бы ошибкой сказать, что она только об этом. Проблема рассматривается настолько широко и связана с таким количеством областей знания, что читать будет интересно каждому, кто так или иначе связан с лингвистикой, психологией, педагогикой (а с последней, пожалуй, связан каждый родитель).
Ни язык, ни высшие формы развития головного мозга не появляются спонтанно; они зависят от контакта с языком, от общения и правильного употребления языка.
Материал разбит на три части.
● В первой даётся исторический обзор самой проблемы, подходы к её изучению и методологической практики.
● Вторая, наиболее обширная, посвящена феномену жестового языка — древнейшего, полноценного и поистине четырёхмерного средства коммуникации и мышления. Поэтому внимательно рассматривается связь мысли и высказывания, конкретного и абстрактного и прочих сопутствующих дихотомий. На примерах многочисленных исследований устанавливается наиболее благоприятное время для обучения. А кроме того взвешиваются все «за» и «против» теорий: врождённой грамматической компетенции и эволюционной адаптации мозга при «ущербном» наборе органов чувств.
● И, наконец, в третьей части освещены свежие (на момент написания) события революции в специализированном университете, которая наиболее ярко иллюстрирует возможности глухих как общества, объединённого общими интересами и имеющего в своём арсенале столь мощное лингвистическое средство, как жестовый язык.
А многочисленные развёрнутые сноски и систематизированный перечень с кратким анализом сопутствующей литературы позволяет считать книгу не просто ликбезом по теме, а действительно серьёзной научной работой. При этом не ушедшей в терминологические дебри, а всё-таки оставшейся популярной и доступной не только авгурам, но каждому читателю.
Невероятно чуткое, трогательное повествование, которое затрагивает до глубины души. Оливер Сакс умеет писать истории человечно, и история глухих - такая трагичная в своей сути - изложена Саксом всё в той же искренней форме. У меня не было никаких специальных знаний перед началом книги, я не знаком ни с одним глухим, но сколько всего мне открылось! Раньше я даже не задумывался об этой связке слуха и усвоения языка, но теперь вижу всё совсем по-другому, намного глубже. Книга была написана в 1990 году, так что тянет найти ещё литературу, которая бы раскрыла, как развивается сообщество глухих сейчас.
Даже не знаю, как писать отзывы на книги Сакса, чтобы не скатываться в чистый восторг))
Одно но - книга была написана в 90-х, и, возможно, с тех пор появилось больше данных. Но в целом историческая и вводная части, естественно, остались без изменений.
Я очень мало знаю о глухих и, разумеется, даже не могу представить себе - как это. Тем интересней было прочитать про язык жестов, его отличие от языка разговорного, его логику и грамматику. Всегда подозревала, что жестовая транслитерация - это половинчатое решение, теперь в этом убедилась. Моменты невежества слышащих, напротив, не удивили - к сожалению, имела возможность столкнуться с подобным и у нас, в наше время.
Из того, что поразило - что младенцы могут осваивать жесты уже с 4 месяцев, в отличие от речи. И применять их, осмысленно. Например, показывать, что голодны (если обучить их жесту, обозначающему молоко, к примеру). Подумала, что это же лайфхак для мам, независимо от наличия слуха. Впрочем, подозреваю, мамы мое озарение не оценят, и скажут, что и без того понимают, что хочет их малыш))
Сам факт, что жестовый язык принадлежит к другой модальности, что "билингвы", владеющие жестовым и речью, скорее "бименталы", что жестовый язык - язык с пространственной грамматикой - вот это вот все очень интересно, не оторваться.
Старые знакомые, вроде Хомского и Выгодского, тоже будут. Удивительно (в смысле, для меня удивительно - я не знала, что он занимался вопросами речи), что существенную роль сыграл и Александр Белл, один из изобретателей телефона. Не совсем, правда, роль положительную, но значительную, и намерения у него были (по мнению автора) благими, просто неверными.
В общем, очень увлекательное чтение. Часть материала дана в сносках (весьма объемных), так что рекомендую на них обращать внимание. Мы потеряли фантастического автора( Счастье, что он так любил писать и успел написать так много. Ужасно, что не успел написать все, что хотел и мог(
Про чуть не таких, как мы
Как-то раз я зашла в библиотеку и, бесцельно прогуливаясь по ней, увидела фамилию прекрасного человека, а фамилия эта была «Сакс». Читала у него я только историю про шляпу (ну, там была масса всяких интересных историй, «про шляпу» просто звучит цепко и круто), но была уверена, что этот человек не может написать что-то нехорошее. И мне было, по большому счету, все равно, что меня никогда не интересовала тема глухонемых людей. Я их видела, но никогда не общалась, и они не вызывали во мне гамму эмоций. Но мне так хотелось снова пообщаться с Оливером, что я схватила книгу и побежала. В общем, добежала я домой и тут же, заварив себе чайку, начала читать. Прям там, на кухне. Сначала я ждала каких-то гиперинтересных историй типа как в «шляпе» (а эта книга, на самом деле, вообще в другом стиле написана), но потом поняла, что чудо этой книги не в «байках» и запоминающихся историях, оно – в любви к людям. Таким, какие они есть. О борьбе, свободе, самовыражении, уверенности в себе и собственном (не только собственном, но еще и общественном) будущем. О том, что мы всегда остаемся социальными людьми, нам всегда хочется, чтобы нас услышали (даже если мы не говорим), поняли, почувствовали, поверили.
И все это человеколюбие разворачивается на фоне почти внимательного вглядывания в историю принятия обществом глухонемых людей. И да, Сакс изменил мое отношение к ним (по большей части, поверхностное, равнодушное), и мне кажется, я стала свободнее, взгляд – шире, а дышать стало легче.
(Кстати, пару слов о языке. Вот Вы знаете, он не очень прост. Вполне возможно, что у лингвистически неподкованного (хоть чуть-чуть) человека могут возникнуть мини-сложности, которые, в принципе, нетрудно разрешить с помощью словаря. Ну, это при условии, что Вам захочется понять прям все-все.)
Во время прочтения этой книги, я вдруг вспомнила девочку из моего детства. Ей было лет 13 (мне - лет 7), она жила в нашем дворе и была глухонемой. И как четко я помню эти усмешки и оскорбления со стороны местных хулиганов в ее сторону! Эти крики «Ты – дура!» и ее чуть напряженное лицо, которое лишь губами произносит «Сам дурак!». Как было больно. Мне лично больно было (а каково было ей!) за то, что я – маленькая и не могу ее защитить, и она сама себя не может, даже оскорбить вслух не может. Даже сейчас по-прежнему стыдно, что я не вступилась за нее, хотя прекрасно понимаю, что была маленькая и ничего хорошего бы из этого не вышло. Видела ее много лет спустя, она была с глухонемыми друзьями и казалась веселой. Надеюсь у тебя все хорошо, Даша!
В общем, я надеюсь, что эту книгу (и другие, с подобным взглядом на тему) прочитает как можно больше людей, и будет в нашем прекрасной жизни как можно меньше злобы, агрессии и непонимания по отношению к чуть не таким, как мы.
А Оливер еще раз доказал, что он большой молодец!
But it is not (usually) the ideas of philosophers that change reality; nor, conversely, is it the practice of ordinary people. What changes history, what kindles revolutions, is the meeting of the two. A lofty mind — that of the Abbe de l’Epee — had to meet a humble usage — the indigenous sign language of the poor deaf who roamed Paris — in order to make possible a momentous transformation. If we ask why this meeting had not occurred before, it has something to do with the vocation of the Abbe, who could not bear to think of the souls of the deaf-mute living and dying unshriven,
Some extra, special prayers had been added to the service. At one point, where there is a communal atonement, of the form ‘We have done this, we have done that; we have sinned through doing this, we have sinned through doing that…‘ an extra ‘sin’ was added: ‘We have sinned through being impatient with the hearing when they failed to understand us.’ And an extra prayer of thanksgiving was thrown in: ‘Thou hast given us hands, that we might create language.’
Deaf depreciation, deaf deference, deaf passivity, and even deaf shame were all too common before the early 1970’s; one sees this, very clearly, in the 1970 novel by Joanne Greenberg, In This Sign — and it took Stokoe’s dictionary, and the legitimation of Sign by linguists, to allow the beginnings of a movement in the opposite direction, a movement toward deaf identity and deaf pride.
If a deaf person becomes seriously ill, it is crucial to immobilize only one arm with IVs; to immobilize both arms may render him unable to talk. Similarly, it is often not realized that to handcuff a deaf signer is equivalent to gagging him.
ясно, что реальность не «даётся» нам, мы должны сами ее строить, причем строить нашим особым способом. Строя свою реальность, мы руководствуемся нашей культурой и правилами того мира, в котором живем. Естественно, наш язык будет воплощать в себе взгляды нашего мира- то есть тот способ, каким мы ощущаем и строим реальность.