В 1845 году экспедиция под командованием опытного полярного исследователя сэра Джона Франклина отправляется на судах «Террор» и «Эребус» к северному побережью Канады на поиск Северо-Западного прохода из Атлантического океана в Тихий – и бесследно исчезает. Поиски ее затянулись на несколько десятилетий, сведения о ее судьбе собирались буквально по крупицам, и до сих пор картина происшедшего пестрит белыми пятнами – хотя осенью 2014 года грянула сенсация: после более чем полутора веков поисков «Эребус» был наконец обнаружен, и ученые уже готовятся приступить к изучению останков корабля, идеально сохранившихся в полярных водах. Но еще за несколько лет до этого поразительного открытия Дэн Симмонс, знаменитый автор «Гипериона» и «Эндимиона», «Илиона» и «Олимпа», «Песни Кали» и «Темной игры смерти», предложил свою версию событий: главную угрозу для экспедиции составляли не сокрушительные объятия льда, не стужа с вьюгой и не испорченные консервы – а неведомое исполинское чудовище, будто сотканное из снега и полярного мрака.
Какое бесстыдство! Я-то думала, что просто почитаю хорошую приключенческую книгу, а меня совершенно бесцеремонно взяли за шкирку и закинули в середину девятнадцатого века куда-то к Северному Ледовитому океану на застрявшее во льдах судно британской экспедиции. Несколько дней я страдала от жесточайшего холода, боялась до дрожи жуткого стона крушащих всё вокруг льдов, удирала по корабельным снастям от настигающего меня чудовища, истекала кровью и гноем от изуродованных гангреной ног, жевала полоски засохшей кожи и отчаянно хрипела вслед оставляющим меня в безжалостных льдах товарищам. Это полное погружение, книга с три, четыре, пять-дэ эффектом, когда даже до страничек бледного увесистого томика дотрагиваться страшно, вдруг пальцы приморозятся?
Признаю, у книги есть один недостаток: перевод на русский язык довольно посредственный, а местами и вовсе неуклюжий (что, чёрт побери, за прилагательное «уэльский», когда всегда было «валлийский»?). В оригинале язык стилизован под старину (и, как утверждают англоязычные критики, очень удачно), на русском же витиеватая речь появляется только у доктора Гудсира. Впрочем, все недостатки перестаёшь замечать через сотню страниц, когда запомнишь всех персонажей, карту и разберешься во временных и пространственных скачках (на самом деле, всё это совсем не сложно). О, как бы я хотела прочитать это на английском, но, увы, слишком мудрёные термины (которые я и на русском-то не все знаю)... Чёртовы англоязычные буржуи, как им повезло родиться с тем же языком, что и Симмонс.
Автор очень ответственно подошёл к делу, проделав работу, сравнимую с написанием диссертации, так что все мелочи, которые были точно известны об экспедиции, были вплетены в роман. Имена, события, записки, восстановленные по находкам стоянки — всё это так и было. И эта рамка реальности накладывается на дьявольский натурализм, который уж не знаю, как смог описать Симмонс. Человек случайно дотрагивается до штыка на морозе голой рукой, и с руки сдирается целая полоска плоти. Корни волосяных луковиц кровоточат при цинге. Вкус лишайников и кожаных ремешков. Звуки скрежещущего во тьме льда и воющей вьюги. Где он мог всё это слышать, видеть, чувствовать, осязать? Дотошность описаний напомнила мне, как ни странно, «Таинственный остров» Жюля Верна, где каждое зёрнышко и попугаиное пёрышко было описано и задокументировано, оплетено цепкими сетями слов автора. Так и здесь — каждое дыхание членов экипажа «Террора» и «Эребуса» Симмонс умудрился загнать на страницы книги. Нельзя не сравнить Симмонса и с Кингом — есть что-то похожее в этой атмосфере нагнетения ужаса, когда визуальная картинка, психологическое давление и саспенс заставляют дрожать даже тогда, когда ничего страшного не происходит. И в то же время повествование подчёркнуто суховатое и отстранённое, хотя и идёт от первых лиц. Есть в этом что-то… Неуловимо мужское. Очень мужской роман, хотя очень и очень многим женщинам он тоже понравится до безумия.
Ох, а какие тут характеры! Поначалу они кажутся едва ли не стереотипными: пьяница-ирландец, напыщенный и самонадеянный капитан экспедиции, гора мышц без мозгов, которой полностью управляет хитрый-рыжий-вертлявый пройдоха-подстрекатель, наивный «книжный» доктор, видевший мир только чужими глазами. Но очень скоро эти образы раскрываются с неожиданных сторон, являя совершенно удивительные сложные грани характера.
Немного про «большую четвёрку», хотя и остальные персонажи выпуклые и интересные, а повествование часто ведётся от их лица.
Джон Франклин. Начальник экспедиции. Казалось бы, он действительно человек, «которого все любят, но никто не уважает». Ханжа, самоуверенный, зачастую откровенно наивный и глуповатый, какой-то… Жёсткий, несмазанный, негибкий и нечуткий к окружающему миру. Но, тем не менее, это человек, который съел свои сапоги, который питался лишайниками и мхом, выгрызая зубами собственную жизнь у природы — и автор подчёркнуто напоминает это много-много раз. Нельзя списывать его со счетов, как полукомического персонажа. Это внешние силы засунули моряка в высшее общество, втиснув обветренную шею в кружевное жабо — вот он и застрял в неопределенности.
Фрэнсис Крозье. Человек, который олицетворяет волю с большой буквы В. Он практически спорит с самим господом богом, в какой-то из моментов полностью перелепливая глину, из которой он создан. Сколько раз за роман он перерождался? Не счесть. Глубокий человек со своими тараканами.
Гарри Гудсир. Первоначально — «ненастоящий» доктор, который всё воспринимает восторженно, потому что, в отличие от морских волков, знает всю окружающую реальность исключительно по рассказам в книжках. И он либо сломался бы, либо заматерел и поумнел. Гудсир для меня раскрылся, как выбирается из кокона бабочка, в последних сценах, когда он появляется в романе. Очень сильный персонаж.
Помощник конопатчика Хикки. Про него просто нельзя не сказать: это такой безумный злодей, действующий по чисто человеческим принципам подлости, что в его существовании нисколько не сомневаешься. Его финал тоже потрясает и сносит крышу, кажется, в конце концов он смог переварить сам себя.
Некоторые сцены из романа хочется немедленно разбирать и анализировать с кем-то ещё, делиться эмоциями и впечатлениями. Таких моментов, которые сами по себе настолько сильные, что могли бы служить отдельным рассказом, огромное множество.
У меня осталась пара вопросов после прочтения романа.
1. Зачем нужно было вводить гомосексуальную пару пожилого моряка и молодого юноши? Никакой особой ценности в их характерах я не вижу, для сюжета они тоже не играют особой роли. Неужели только для того, чтобы противопоставить их «плохим гомосексуалистам», которые по совместительству главные злодеи? Неужели действительно политкорректность?
2. Финальная сцена переродившегося Крозье на корабле. Совершенно очевидно, что засохшая мумия на кровати — это тело одного из тех, кто остался с основной частью экспедиции, после того, как похитили Крозье и Гудсира (ну, или один из тех, кто решил отколоться и вернуться на корабль ранее). Но почему свежеиспечённому говорящему с духами он показался движущимся и тянущим к нему руки? Была ли это душа человека из экспедиции — тогда получается, что «оживило» мумию чувство вины капитана Крозье. Или же это душа изученного льдами корабля, который, страдая от клаустрафобии и усталости, тянется к своему бывшему капитану с просьбой о достойном погребении? Сложный вопрос.
Спасибо Jusinda , Jedaevich и Anggva , склонившим купить меня эту книгу в подарок другу.
Заметки о читаемом в телеграме
Какое бесстыдство! Я-то думала, что просто почитаю хорошую приключенческую книгу, а меня совершенно бесцеремонно взяли за шкирку и закинули в середину девятнадцатого века куда-то к Северному Ледовитому океану на застрявшее во льдах судно британской экспедиции. Несколько дней я страдала от жесточайшего холода, боялась до дрожи жуткого стона крушащих всё вокруг льдов, удирала по корабельным снастям от настигающего меня чудовища, истекала кровью и гноем от изуродованных гангреной ног, жевала полоски засохшей кожи и отчаянно хрипела вслед оставляющим меня в безжалостных льдах товарищам. Это полное погружение, книга с три, четыре, пять-дэ эффектом, когда даже до страничек бледного увесистого томика дотрагиваться страшно, вдруг пальцы приморозятся?
Признаю, у книги есть один недостаток: перевод на русский язык довольно посредственный, а местами и вовсе неуклюжий (что, чёрт побери, за прилагательное «уэльский», когда всегда было «валлийский»?). В оригинале язык стилизован под старину (и, как утверждают англоязычные критики, очень удачно), на русском же витиеватая речь появляется только у доктора Гудсира. Впрочем, все недостатки перестаёшь замечать через сотню страниц, когда запомнишь всех персонажей, карту и разберешься во временных и пространственных скачках (на самом деле, всё это совсем не сложно). О, как бы я хотела прочитать это на английском, но, увы, слишком мудрёные термины (которые я и на русском-то не все знаю)... Чёртовы англоязычные буржуи, как им повезло родиться с тем же языком, что и Симмонс.
Автор очень ответственно подошёл к делу, проделав работу, сравнимую с написанием диссертации, так что все мелочи, которые были точно известны об экспедиции, были вплетены в роман. Имена, события, записки, восстановленные по находкам стоянки — всё это так и было. И эта рамка реальности накладывается на дьявольский натурализм, который уж не знаю, как смог описать Симмонс. Человек случайно дотрагивается до штыка на морозе голой рукой, и с руки сдирается целая полоска плоти. Корни волосяных луковиц кровоточат при цинге. Вкус лишайников и кожаных ремешков. Звуки скрежещущего во тьме льда и воющей вьюги. Где он мог всё это слышать, видеть, чувствовать, осязать? Дотошность описаний напомнила мне, как ни странно, «Таинственный остров» Жюля Верна, где каждое зёрнышко и попугаиное пёрышко было описано и задокументировано, оплетено цепкими сетями слов автора. Так и здесь — каждое дыхание членов экипажа «Террора» и «Эребуса» Симмонс умудрился загнать на страницы книги. Нельзя не сравнить Симмонса и с Кингом — есть что-то похожее в этой атмосфере нагнетения ужаса, когда визуальная картинка, психологическое давление и саспенс заставляют дрожать даже тогда, когда ничего страшного не происходит. И в то же время повествование подчёркнуто суховатое и отстранённое, хотя и идёт от первых лиц. Есть в этом что-то… Неуловимо мужское. Очень мужской роман, хотя очень и очень многим женщинам он тоже понравится до безумия.
Ох, а какие тут характеры! Поначалу они кажутся едва ли не стереотипными: пьяница-ирландец, напыщенный и самонадеянный капитан экспедиции, гора мышц без мозгов, которой полностью управляет хитрый-рыжий-вертлявый пройдоха-подстрекатель, наивный «книжный» доктор, видевший мир только чужими глазами. Но очень скоро эти образы раскрываются с неожиданных сторон, являя совершенно удивительные сложные грани характера.
Немного про «большую четвёрку», хотя и остальные персонажи выпуклые и интересные, а повествование часто ведётся от их лица.
Джон Франклин. Начальник экспедиции. Казалось бы, он действительно человек, «которого все любят, но никто не уважает». Ханжа, самоуверенный, зачастую откровенно наивный и глуповатый, какой-то… Жёсткий, несмазанный, негибкий и нечуткий к окружающему миру. Но, тем не менее, это человек, который съел свои сапоги, который питался лишайниками и мхом, выгрызая зубами собственную жизнь у природы — и автор подчёркнуто напоминает это много-много раз. Нельзя списывать его со счетов, как полукомического персонажа. Это внешние силы засунули моряка в высшее общество, втиснув обветренную шею в кружевное жабо — вот он и застрял в неопределенности.
Фрэнсис Крозье. Человек, который олицетворяет волю с большой буквы В. Он практически спорит с самим господом богом, в какой-то из моментов полностью перелепливая глину, из которой он создан. Сколько раз за роман он перерождался? Не счесть. Глубокий человек со своими тараканами.
Гарри Гудсир. Первоначально — «ненастоящий» доктор, который всё воспринимает восторженно, потому что, в отличие от морских волков, знает всю окружающую реальность исключительно по рассказам в книжках. И он либо сломался бы, либо заматерел и поумнел. Гудсир для меня раскрылся, как выбирается из кокона бабочка, в последних сценах, когда он появляется в романе. Очень сильный персонаж.
Помощник конопатчика Хикки. Про него просто нельзя не сказать: это такой безумный злодей, действующий по чисто человеческим принципам подлости, что в его существовании нисколько не сомневаешься. Его финал тоже потрясает и сносит крышу, кажется, в конце концов он смог переварить сам себя.
Некоторые сцены из романа хочется немедленно разбирать и анализировать с кем-то ещё, делиться эмоциями и впечатлениями. Таких моментов, которые сами по себе настолько сильные, что могли бы служить отдельным рассказом, огромное множество.
У меня осталась пара вопросов после прочтения романа.
1. Зачем нужно было вводить гомосексуальную пару пожилого моряка и молодого юноши? Никакой особой ценности в их характерах я не вижу, для сюжета они тоже не играют особой роли. Неужели только для того, чтобы противопоставить их «плохим гомосексуалистам», которые по совместительству главные злодеи? Неужели действительно политкорректность?
2. Финальная сцена переродившегося Крозье на корабле. Совершенно очевидно, что засохшая мумия на кровати — это тело одного из тех, кто остался с основной частью экспедиции, после того, как похитили Крозье и Гудсира (ну, или один из тех, кто решил отколоться и вернуться на корабль ранее). Но почему свежеиспечённому говорящему с духами он показался движущимся и тянущим к нему руки? Была ли это душа человека из экспедиции — тогда получается, что «оживило» мумию чувство вины капитана Крозье. Или же это душа изученного льдами корабля, который, страдая от клаустрафобии и усталости, тянется к своему бывшему капитану с просьбой о достойном погребении? Сложный вопрос.
Спасибо Jusinda , Jedaevich и Anggva , склонившим купить меня эту книгу в подарок другу.
Заметки о читаемом в телеграме
Кажется, об этой книге сказали уже все, что можно и нельзя. Так вот я присоединюсь к хору довольных рецензий. За-пе-вай!
Кажется, еще никогда 880 страниц не читались с большей скоростью и большим удовольствием. В этой книге мне понравилось абсолютно все:
√ Драйвовый сюжет, даже мегадрайвовый сюжет, давший возможность прочитать сей кирпичище за 4 дня;
√ Энциклопедические вставки о пропавшей экспедиции так и манили залезть в википедию и пропасть в ней;
√ Главы от лица различных персонажей позволяли рассмотреть все ситуации с нескольких сторон, обеспечивая их максимальное раскрытие;
√ Эскимосские мифы и легенды... заинтересовали, хотя я и не фанат;
√ Милый медвежонок, питающийся душами, вообще восхитил, еще, еще медвежонка, милый и ужасный, как только он появлялся на сцене, сразу такой движняк наступал;
√ Британская высокомерность во всей своей красе в очередной раз поразила талантом видеть только нужное и закрывать глаза на нужное, но противоречащее общепринятому;
√ Эскимосская приспособленность к жизни в экстремальных условиях в очередной раз поразила свое практичностью: палатка превращается... превращается палатка в элегантные сани! полозья из замороженной рыбы! травяные носки!
√ Всякие разные крохотные детали про лед, от которых я пищала еще со времен Смиллы и ее чувства снега, да и вообще детали, не только про лед. Про цингу, про моряцкий быт, про хирургию - лекция Гудсера про то, как быстро разделать человека на гуляш, - это 5... и много чего еще;
√ Развитие персонажей - это просто персик: Крозье от алкоголика-капитана через ломку до эскимосского шамана, Гудсер от восторженного наивного мальчика до настоящего врача, не побоюсь этого слова, героя, Хикки от мерзотненького блевотненького матросика до конченого психопата, это три любимых персонажа (не в плане, что мне так нравился Хикки, но как отрицательный персонаж он великолепен);
√ По некоторым сценам сюрреалистическая экранизация плачет - вроде Карнавала на айсберге и команде Пеглара в туманных водах внутреннего озера...
Симмонс крут! Террор форева!
Книжное путешествие Мифы и легенды.
Куча спасибо за давнишний совет Ине 131313 , кажется, она была первой из моих знакомых, кто распропагандировал эту книгу на ЛЛ.
Спасибо Ире Keltika , с которой мы собирались прочесть эту книгу сто тыщ лет назад, но не срослось :(
Спасибо Клубу тлена за то, что они напомнили мне, что эта книга есть, существует, и я сто мильенов тыщ лет пытаюсь до нее добраться. Добралась, уф.
Я хотела прочитать ее в конце февраля, когда терпеть зиму нету больше сил, чтобы перестать ныть в ожидании весны, но февраль выдался слишком теплым. И вот, как бы намекая, что пора, очень холодным выдался март. Впрочем, куда нашему холодному марту до холодного марта 1847 года, к западу от Гренландии, под 70°5' с. ш. и 98°23' з. д., где вмерзали в лед корабли Ее Величества Эребус и Террор вместе с командами? Что мы, живущие на припорошенной снегом твердой земле, знаем о паковых льдах, сжимающих корабль в открытом море, о торосных грядах и сераках? Пожалуй, лучше и не знать.
Это странный, новый для меня вид литературы, когда к реальной истории добавляют капельку мистики, мифов и легенд, и довольно свободно трактуют события и загадки, которые они оставили после себя, называют «криптоистория». Это очень странно – осознавать, что хотя многое в книге и вымысел, но люди реально существовали 150 лет назад, про них можно прочесть на Википедии и в многочисленных статьях, посвященным поискам Северо-западного прохода. Поэтому в тексте встречается много одинаковых имен, даже поиск по тексту не особо спасает от легкой путаницы, впрочем, это не проблема, Симмонс успешно проводит сквозь книгу со своими подсказками.
Я который день не могу остановиться – читаю, ищу картинки, от этого становится не по себе, потому что книгой я прониклась, автору поверила, героев полюбила или возненавидела в зависимости от ситуации. Очень живая книга, я не могу не воспринимать ее серьезно, и даже читая статьи о двух капитанах, ловлю себя на мысли, что один из них – болван, хотя, как мне хочется верить, и не в той мере, как описал Симмонс. И не могу не восхититься огромной работой, которую он проделал в исследовании материалов по экспедиции.
Я многое узнала благодаря «Террору». Про устройство кораблей, про лед. Постоянно отвлекалась, чтобы изучить очередную тематическую статью в интернете. Вряд ли мне пригодятся эти знания, конечно, но это ведь не тот багаж, от которого могут заболеть руки, почему бы и нет?
Конечно, мне трудно понять, зачем люди ходили в такие экспедиции, во мне нет авантюриста. Вмерзать в лед несколько лет, плохо есть, болеть цингой, отмораживать конечности, отрывать куски кожи, по неосторожности прикоснувшись к металлу, работать на морозе до -100 °F (-73 °C), жить в постоянном холоде, от которого нет спасения даже под одеялом. Не самый лучший способ провести время, даже если наградой будут деньги и слава. Хорошо, что я могу пережить все это не выходя из дома, просто протянув руку за увесистым томиком. Правда, иногда хотелось пойти сесть в сугроб и там читать, чтобы лучше проникнуться книгой, но духу не хватило.
Если господин в смокинге, сидящий в хорошо натопленной библиотеке в своем лондонском особняке, в состоянии понять, что жизнь дается лишь раз, и она несчастна, убога, отвратительна, жестока и коротка, то как может отрицать это человек, который в холодной ночи тащит сани, нагруженные мороженым мясом и шкурами, через безымянный остров к замерзшему морю, под беснующимся небом, в тысяче и более миль от любого цивилизованного очага?
Я целую неделю не переживаю, что весна так и не пришла – я теперь знаю, что бывает гораздо хуже. Я с какой-то грустной нежностью смотрю на огромные сугробы, которые не тают, хотя уже давно пора. Я благодарна за -2°C и не ною от ледяного ветра в -10 °C, хотя и отмерзает нос, я думаю про -50 и про два корабля и их команды недалеко от острова Кинг-Уильям, и мне становится понятно, что я переживаю из-за каких-то мелочей. Это самая холодная и зимняя книга из всего, что я читала, одна из самых тяжелых для меня историй, и явно не последняя по интересности
И если теперь весна не наступит – моей вины тут нет, со своим зимним книжным долгом я уже расправилась.
Такое чувство, что это было недавно, протяни руку и сможешь всех спасти от голода, холода, цинги и отравлений свинцом. Но мы никогда не узнаем, наверное, как все было на самом деле, если только не изобретут аппарат, позволяющий заглянуть в прошлое. И теперь я даже начала немного понимать стремление людей докопаться до истины в какой-то древней истории, ведь это так же интересно, как быть детективом, только виновники никогда не сознаются.
Хочется, чтобы это было все неправдой, но вот заходишь в Википедию, а он там – HMS Террор:
И парочка немного спойлерных цитат из интернета:
В сентябре 2007 года Европейское космическое агентство заявило, что за промежуток около 30 лет спутниковых наблюдений область арктического морского льда сократилась до минимального уровня, и это сделало Северо-Западный проход судоходным.
Неужели тупилек Туунбак все же умер?
Но не об этом речь - только в 2007 он стал судоходным, ну не ужас ли? Ради чего плыли прямиком в лед, спрашивается. А вот для чего:
Наиболее значимым результатом экспедиции Франклина стало обследование и нанесение на карту тысяч миль вдоль береговой линии, произведённые многочисленными экспедициями по её розыску.
С любого бока — отлично
Лето 2019 года в Центральной России как нельзя лучше подходило для чтения «Террора». Холод, скверная погода, клаустрофобия из-за того, что все время сидишь дома, а для медвежьего бесчинства можно подобрать любую метафору из политической или культурной сферы в меру собственной испорченности. Казалось бы, уж за десять с лишним лет каждый книголюб приобщился к ледяному миру Дэна Симмонса, но книга с упорством первопроходца продолжает всплывать в различных списках. Значит, спрос еще есть, и не все смогли осилить томик на восемь сотен страниц даже после сериала.
Приключенческая литература для подростков, столь сильно влиявшая на умы в XX веке, в начале XXI века перешла в другое русло. Сейчас трудно увлечь романтикой морских приключений, и если кто-то может с лету отличить фок-мачту от бизань-мачты, то он либо состоит в клубе эрудитов, либо начитался подобной литературы в детстве, либо работает с чем-то огромным и парусным. Симмонс плевать хотел на интересы и тенденции, поэтому спокойно оперирует бушпритами, рангоутами, шпинделями и другими страшными словами, не заботясь об удобстве читателя. Читатель же зачастую так увлечен экшн-сценами, что не может прерваться и погуглить значения всех этих терминов. Потому что нельзя сказать, что это литература о приключениях или путешествиях. Нельзя сказать, что чистый хоррор. Нельзя сказать, что это историческая фантастическая альтернатива. Жанров намешано так много, что невозможно какой-то из них вычленить как превалирующий, в итоге получается настоящая жанровая пицца, а нам, читателям, только того и надо. В конце концов, разве так важно правильно и точно классифицировать книгу? Главное — чтобы она была хорошей.
Главные плюсы «Террора» — увлекательность и многогранность. Можно спокойно игнорировать моменты и сцены, которые не вызывают отклика, а потом по десять раз перечитывать странички-фавориты. Нравится психологизм и яркие личности? Пожалуйста. Нравится стилизация и историчность? Такое есть у меня. Хочешь безумную движуху? Вот, написал. Клаустрофобия, нагнетание обстановки, тихий ужас и сумасшествие? В двойном объеме. Вечные темы и философские вопросы? Всегда готов!
Из всего пестрого разнообразия вариантов для себя я главным вопросом вычленяю противостояние человека и природы. Если совсем упростить, то человек пытается нести упорядоченность, а природа не всегда может быть каталогизирована, описана и даже просто познаваема. Иногда для взаимодействия с ней невозможно логически действовать напрямую, нужно подключать какие-то иные каналы, иначе она воспротивится и воспримет тебя как врага. Потому что любой контроль над хаосом этот хаос пытается свести к нулю, а кому же это понравится? Сухие слова, полуфилософские категории, а на деле — со страниц книги веет холодом и несется на тебя огромный медведь.
Лучше всего Симмонсу удались «одноактные» остросюжетные сцены, зачастую длиной как раз в одну главу, где даже самый толстокожий читатель может примерить на себя убийственный ужас и обреченность персонажей. Кто не боялся во время побега Блэнки от чудовища и не плакал, когда Джопсона бросили умирать на льду в его день рождения, тот не проходит тест даже на минимальную эмпатию. Поздравляю, ваш эмоциональный интеллект достиг уровня табурета.
Советую почитать вообще всем, а особенно нелюбителям фантастики. Фантасты и такое могут! Если же читали 5 или более лет назад, то — зуб даю! — повторное обращение к тексту может дать новую пищу для размышлений.
Оригинал текста на «Горьком»
Полное погружение! За окном тёплая, солнечная осень, но мне холодно, так холодно. И обречённость тяжёлой ледяной глыбой ложится на плечи и давит, хочет расплющить.
А ведь я чуть было не лишила себя этого читательского наслаждения! Первый раз я начала читать "Террор" весной 2013 года, но обстоятельства тогда были не самые располагающие к чтению подобной литературы. Прочитала около ста страниц и бросила. И вот, нагрянул Флэшмоб 2014, а с ним замечательный совет, заставивший меня рискнуть взяться за "Террор" во второй раз. Ещё меня очень подбодрили исключительно положительные и заманчивые отзывы друзей. Как я всем благодарна, нет слов! Эта книга пополнила список моих любимых.
Дэн Симмонс подошёл к написанию "Террора" очень основательно, вложил в книгу много труда и частичку своего сердца. Это чувствуется. Какие горы информации нужно было изучить, сопоставить, учесть, упорядочить, чтобы затем, добавив к реальным фактам и историческим сведениям долю мистики, легенд и собственной фантазии, вылепить красивую по форме и захватывающую дух историю!
"Террор" это:
Холод. Дикий холод, сковывающий тело, проникающий в самую душу. Отмороженные пальцы на руках и ногах, сосульки в волосах, растрескавшиеся губы. И никак не согреться.
Темнота. Жуткая полярная ночь, от которой выть хочется... Солнце, где же ты?
А в темноте поджидают опасность и страх. Кто-то или что-то неведомое. Ужас - ходящий. дышащий, живой ужас. Полярный медведь? Да. Но есть и кое-что пострашнее. В добавок ко всему, нельзя забывать, что самый страшный зверь на Земле - это человек. Никогда не знаешь, откуда ждать удара. Особенно в темноте. Особенно среди бескрайних льдов, в этом белоснежном царстве.
Голод. Это такая беда...это невообразимо страшно. Голод способен довести человека до крайней точки, заставить переступить через все запреты и немыслимости, превратить в монстра. Настоящий голод, это когда ты смиренно ешь растоптанные кожаные сапоги...и когда при одной мысли о тощих ляжках своего товарища у тебя текут слюни.
Голод. Недостаток витаминов. И как следствие - цинга. Смерть от цинги это медленная пытка.
Эскимосы. Читать о их легендах, о том, как оним живут, питаются, охотятся...это всё невероятно интересно.
Отчаяние. Это ещё один медленный убийца. Быть членом пропавшей экспедиции, затерянной среди льдов, когда продовольствие на исходе, корабли в плачевном состоянии и в ловушке, из которой почти нет шансов выбраться. Твои товарищи болеют, но им, в силу сложившихся обстоятельств, никак нельзя помочь. И где-то в снежной темноте бродит ужас. Шансы спастись ничтожно малы. Шансы быть спасёнными - также. Безысходность угнетает, надежды тают едва вспыхнув.
Как самонадеян и упрям был Джон Франклин. Никто не рассчитывал, что всё может обернуться таким образом. Всё должно было сложиться удачно, без вариантов.
Фрэнсис Крозье и Гарри Гудсер - к ним я прониклась уважением и симпатией.
Доктор Гудсер - оказался очень смелым и сильным. Гораздо сильнее, чем представлялось по-началу. Он добрый, хороший человек, отдающий всего себя своему делу. Его финальное решение я уважаю и понимаю. В сложившейся ситуации это был сильный поступок.
Мерзкий Хикки...можно ли его назвать человеком? Либо он был нездоров душевно изначально, либо просто гнилой фрукт, окончательно испортившийся под воздействием обстоятельств.
Мощный роман. И стоит только подумать, что за вычетом некоторых моментов всё описанное в книге - правда, становится не по себе.
Огромнейшее спасибо Felicity за совет во Флэшмобе 2014! Ни на минуту не пожалела, что решилась на вторую попытку:)
Все мы поедатели душ.
В проклятых проволочных очках чувствуешь себя так, словно смотришь сквозь черные шелковые женские панталоны, только при этом тебе далеко не так весело.
маленький человечек гораздо опаснее, когда рядом с ним находится здоровенный идиот
- Жизнь у человека одна, и она несчастна, убога, мерзка, жестока и коротка, -нараспев произнес он. - И похоже, всего короче она у тех, кто крадет еду у своих товарищей.
У него болит все вплоть до полой полости в самом центре его существа, где прежде, он уверен, обитала его душа, пока не уплыла прочь по морю виски, выпитого за десятки лет.