Вы уверены, что сами выбираете свое будущее? Это иллюзия. Ваше будущее определяет Лемнискату, а создают его такие мутанты, как я. В нашей власти перевернуть историю, а выбор есть только у нас, тех, кого бы вы назвали уродами. Я знала о Корпорации с детства и не любила ее всем сердцем, ведь она отняла у меня отца. А ОН обещал быть рядом и присматривать за мной. Так и не выполнив обещания, спустя несколько лет ОН снова появился в моей жизни. Зачем? Мне безразличны были и Корпорация, и ОН сам. Но...
– Ты еще не оставила своей затеи относительно Артема? – шепнул мне подошедший Фордайс.
– Нет, но спасибо, что поспособствовал его зачислению в дипмиссию.
– Не за что, – невозмутимо ответил творец.
– Но он же вернется через полгода.
– Ничего страшного. Потом пошлем его в Австралию. (читать снизу вверх)
Внезапно передо мной возник князь Меньшиков, склонившись в поклоне.
– Согласится ли прекраснейшая из дам потанцевать со мной?
Я сразу почувствовала тяжелый взгляд Фордайса, который стоял неподалеку.
– Конечно, буду счастлива, – как можно лучезарнее улыбнулась я.
Едва мы закружились в танце, как Артем сверкнул глазами и лукаво заметил:
– В последнее время ты на удивление счастлива меня видеть.
– Хм… Ты на что-то намекаешь? – приподняла я брови.
– Ну что ты… Я только радуюсь этому. Вот, например, раньше я и не мечтал попасть в дипломатическую миссию, зато теперь меня внесли в список делегации.
– А я тут при чем?
– При том, что мою кандидатуру продвинул Фордайс, а против него даже у моей мамы руки коротки.
– Зачем ему это?
– Затем, что меня не будет в стране целых полгода.
Мама давит на меня с женитьбой, и ей все равно, что мне и двадцати пяти нет. Я – единственный наследник, поэтому матушка боится, что если со мной что-то случится, то род прервется. К тому же сейчас я мотаюсь по миру, контролируя семейные дела, а в случае женитьбы наверняка осяду на одном месте.
– Да уж. И что ты намерен делать?
– Скрываться. Сейчас подал заявку в состав посольства в Южную Америку: буду делать карьеру дипломата, если мне позволят.
– В каком смысле?
– Полагаю, матушка использует все связи, чтобы я не получил места. В ведомстве мне уже намекнули на отказ.
– Ну и зачем ты меня утащила из компании? – прищурившись, спросил Артем, располагаясь в соседнем кресле.
– Вообще-то узнать, как у тебя дела. Про твои приключения я уже наслышана, но как на личном фронте?
Друг вздохнул:
– В личном плане, ты же знаешь, я свободен как ветер и готов осчастливить многих симпатичных девушек, правда, ненадолго.
Наклонившись ко мне, Артем тихо спросил:
– Что у тебя с князем?
– С каким именно? – хитро улыбнулась я.
– Ну не со мной же! – возвел очи горе Артем.
– Ничего. Он друг моего отца, мы вместе работаем…
– Почему тогда он сейчас хочет меня убить? – приподнял брови друг.
– Не знаю. Может, из-за того, что ты чертовски обаятельный парень и можешь составить ему конкуренцию? – улыбнувшись, предположила я.
– Про конкуренцию я и так понял, – пробормотал Меньшиков. – Поэтому и спросил о ваших отношениях. Не хочется умирать во цвете лет.
– Здесь разбился «Черный принц»?
– Он получил повреждения ближе к берегу, вон у той выпирающей скалы. Но есть проблема: так как в ту ночь был сильный шторм, мы не можем точно сказать, где именно лежат сокровища.
Начинаю понимать, зачем мы здесь.
– Я что, должна их найти?
– Найти, поднять и перенести вот на тот баркас. – Фордайс показал на едва виднеющуюся точку.
– Ты издеваешься?
– Нет. Правда, есть другие варианты, но они понравятся тебе еще меньше. Твой дар пришелся очень кстати.
– Я не смогу перенести золото на такое расстояние.
– Ты знаешь, что глава корпорации положительно рассмотрел твое прошение о прибавке? – как бы между прочим поинтересовался князь.
Я прикрыла глаза и вспомнила о бабушке. Надо, Настя, надо! Представь, что огромная толща воды совсем тебя не пугает.
– Ненавижу тебя, – пробормотала я.
– Я не полезу в эту посудину. Ни за что. И не уговаривай. Да ее первой же волной перевернет! Я не хочу умирать.
– Не перевернет. Большую лодку сразу заметят. Уговаривать, так и быть, не буду. Это приказ: быстро полезай!
- А сказать было нельзя? - А ты слушала?
Как Фордайс оказался прав, ума не приложу, но через два дня я зашла в главное здание корпорации и направилась к лифту. Меня провожали удивленными взглядами люди, одетые в шикарные деловые костюмы: они не понимали, что среди них может делать молодая девушка в коже, железках и косухе.
Мне же было все равно на окружающих: мои глаза заволокла пелена ярости.
Как он посмел!
На этаж руководства я поднялась довольно быстро и прямиком направилась к его кабинету.
— Где Фордайс? — тихим пугающим голосом спросила я у секретарши, что смотрела на меня круглыми глазами.
— В зале совещания, — пролепетала молодая блондинка. — Но туда нельзя!
Она бросилась ко мне, едва я двинулась в указанном направлении. Оттолкнув ее с пути, распахнула стеклянные двери, и передо мной предстал большой конференц-зал с шикарным столом посередине, вокруг которого сидели люди в дорогих костюмах и удивленно смотрели на меня.
— Как ты посмел! — прорычала я, не обращая на них внимания.
Фордайс, выглядевший не менее блестяще своих коллег, спокойно поднялся и сообщил:
— Господа, я оставлю вас на пару минут. У меня… неожиданное происшествие.
— Еще нет, но сейчас оно случится, — цедила я.
Выведя меня за дверь, творец наткнулся на свою секретаршу.
— Простите, ваше сиятельство, я старалась помешать, но она оттолкнула меня.
— Все в порядке, Светлана.
Пройдя к соседней двери, Фордайс галантно приоткрыл ее, пропуская меня вперед. Войдя, я зло посмотрела на него.
— Немедленно разблокируй мои средства в банке! Я знаю, это сделано по твоему приказу. Ты не имеешь права!
— Еще как имею, — спокойно заметил творец. — Ты не трогала деньги отца, как все мы считали, и живешь на свои средства. Но есть проблема: счет в банке у тебя намного больше, чем может себе позволить официантка. Еще меня насторожило, что к тебе в мастерскую приезжает неизвестный человек на темной тонированной машине, после чего твой счет пополняется.
— Ты за мной следил? — не веря, выдохнула я.
— Скажем так, я провел расследование. И предположил, что подобные средства поступают незаконно.
— Да как ты смеешь! — еле выдавила я, готовая броситься на него с кулаками.
— Я смею! — вскочил творец, неожиданно вспылив. Все спокойствие было показным. — Твоя семья царской крови, высокого положения. Отец — известнейший человек, посмертно награжденный многими наградами. А ты плюешь на все это в погоне за легкими деньгами. Да Юрий в гробу бы перевернулся! Я когда-то дал ему слово и не позволю тебе испортить ни репутацию семьи, ни свою жизнь.
На глаза от незаслуженной обиды выступили слезы.
— Да что ты можешь знать о моей жизни? Что ты вообще знаешь? Ничего. Ты пропал на годы, а теперь приезжаешь, врываешься в мою жизнь и требуешь все изменить! — кричала я, меня трясло.
На лице мужчины появилось беспокойство.
— Мои друзья, от которых ты воротишь нос, были рядом со мной все то время, когда было тяжело, поддерживали и, бывало, защищали. Они, не ты! Моя семья не знает ни меня, ни моей жизни, желая меня изменить, сломать. Как и ты! Вам, кроме ваших целей, никогда ничего не было нужно. Уж точно не я. И не смей больше прикрываться моим отцом! Слышишь меня?
— Настя… — нерешительно шагнул ко мне творец.
— Ты ничего не знаешь обо мне и переступил границы дозволенного. Так что можешь быть спокоен, я вспомню про свою семью и воспользуюсь своим положение для встречи с царем, чтобы оградить себя и свою жизнь от тебя. И я добьюсь своего, можешь мне поверить, — цедила я слова.
— Настя, — подошел ко мне Фордайс, протянув руку, но я откинула ее.
— Что же касается денег, то тут встретимся в суде. С тобой свяжется мой адвокат.
Развернувшись и не обращая внимания на окрик, я направилась прочь из офиса корпорации.
«Ненавижу, как же я его ненавижу!» — кричала про себя, сжимая руки в кулаки.
Я заплакала, и меня услышала мама, которая поманила к себе. Подойдя к ней, я прижалась к ноге, исподлобья смотря на незнакомцев.
― Ты все слышала, да? ― тихо спросила мама.
Я молча закивала головой, слезы катились у меня из глаз.
― Евгения… ― начал красивый мужчина.
― Что?
― Поверь, я тоже разделяю твою потерю. Ты же знаешь, что мы с Юрием с детства были лучшими друзьями, вместе пришли в Лемнискату…
― Да! Только ты неуязвимый творец, а он — обычный человек! И ты сейчас живой стоишь в моем доме. Ты разделяешь… А как жить нам? Ведь ты обещал мне! Ты же мне обещал беречь его! ― заплакала мама, опускаясь на колени и обнимая меня.
Хотя я сама плакала, тем не менее уговаривала ее не расстраиваться.
Лучший друг моего папы шагнул к нам, но мама проговорила:
― Уходите! Не хочу никого из вас видеть. Слышите? Убирайтесь прочь!
Перед подъездом стоял Редклиф Фордайс, совсем за эти годы не изменившийся, словно время не властно над ним. Выглядел он максимум лет на тридцать-тридцать пять и был так же невероятно хорош собой. Точеное лицо поражало одухотворенностью и скрытой силой.
Припарковав мотоцикл, я подошла к мужчине, присвистнув.
Подтянутое, спортивного телосложения тело, широкий разворот плеч выгодно подчеркивали вельветовый пиджак, белая рубашка и черные брюки. Князь точно сошел с картинки модного журнала.
— Черт возьми, а ты совсем не изменился!
— И тебе добрый вечер. Могу ответить тем же. — Меня окинули взглядом с головы до ног. — В первый момент я подумал, что вижу того же тинэйджера, что и много лет назад, если судить по одежде.
И этот туда же!
— Однако твои манеры оказались хуже.
— Я еще сегодня в вежливом и элегантном варианте, так как ужинала у мамы. На самом деле я еще ужаснее, — потихоньку начинала злиться я.
Да что же сегодня за день!
Открыв дверь, я вошла внутрь дома и начала подниматься по лестнице на второй этаж.
— Не хочешь пригласить меня зайти в гости? — настойчиво поинтересовался Фордайс, следуя за мной.
— В это время суток? — делано удивилась я, открывая дверь квартиры. — Как можно! Ни в коем случае! Это моветон!
Захлопнув перед лицом мужчины дверь, я прислонилась к ней спиной, переводя дыхание. Тысячи вопросов кружились в голове, и их заглушал лишь громкий и частый стук сердца.
Что он здесь делает спустя столько лет?
Но, пережив день откроенной лести и придя в вечернюю смену на работу, я обнаружила в нашем заштатном кафе папиного друга.
Подойдя к его столику, я протерла свои глаза, чтобы утвердиться в том, кого мне выпала честь видеть перед собой.
Сегодня я была в черных джинсах и кофте с металлическими нашивками. Поэтому, побряцав железками, снова подобострастно сделала книксен.
— Какая честь видеть вас в нашем кафе!
— Паясничаешь, — покачал головой Фордайс.
— Как вы могли такое обо мне подумать? Я чудовищно рада вас видеть. Что будете заказывать?
— И тебя не смущает работа официантки, когда ты можешь найти место гораздо лучше, чем это?
— Зависит от того, что считать лучшим… Заказывать будешь или я попозже подойду?
— Что здесь можно есть?
— Ну, все ожидаемо: фастфуд, гриль, пирожки в масле, растворимый кофе…
— Все, все я понял. Принеси на твой взгляд приличной еды.
— Уверен? Тебе ведь может и не понравится. Твой желудок несколько изнежен…
— Да, уверен. И ты неправильно обо мне судишь, — усмехнулся мужчина.
Пожав плечами, я не стала спорить и пошла на кухню. Уже через пять минут перед творцом на столе появилась пицца «Мексиканская солянка» и кока-кола.
— Приятного аппетита, — сладко протянула я, направляясь работать.
Я как раз сидела на крыше пятиэтажного здания. Оно было очень старым, и его закрыли на ремонт. Но что можно закрыть от подростков?
Расслабившись и прикрыв глаза, я вставила в уши наушники плеера и, посмотрев на ночной город, как раз собралась пригубить баночку с пивом, как ее вырвали у меня из рук.
Обернувшись, я увидела, что передо мной с моим напитком стоял папин друг Редклиф Фордайс.
― И фиг лишь? ― хмуро поинтересовалась я у него.
― Ты, наверное, хотела спросить, почему я забрал у тебя пиво? ― не менее хмуро на меня взирая, поинтересовался творец.
― Именно! Отдай, это не твое!
― Тебе, кажется, еще нет восемнадцати? ― приподнял Фордайс одну бровь.
Я поморщилась.
― Мама же запретила тебе со мной разговаривать.
― Да, ― просто ответил мужчина, садясь напротив.
Как и я, он некоторое время смотрел на город, затем выкинул банку вниз.
― А… ― начала я, проводив ее взглядом.
― Пить пиво вредно.
― Ты, что, врач?! ― Я была зла из-за его самоуправства.
― Да.
Незадача.
― Это не дает права тебе выкидывать мои деньги!
Фордайс достал из кармана сто рублей.
― Сдача будет?
Насупившись, я ответила:
― Нет.
― Значит, в другой раз. ― И убрал деньги обратно.
— Да, я такая. Этакая конфетка. Фигура – идеал, внешность – идеал, а внутрь заглянешь – стервь стервью.
Ковыляя от дороги к своему подъезду, я увидела бледного Фордайса и еще двух мужчин, которые с ужасом в глазах рассматривали меня.
— Настя, где ты была?! От тебя больше суток не было вестей. Ни родители, ни бабушка ничего не знают. И что произошло? — обеспокоено спросил творец, следуя за мной.
Я, проигнорировав все вопросы, зашла в подъезд и, взявшись за перила, начала подниматься по лестнице. Сильные мужские руки подхватили меня и понесли наверх. От творца вкусно пахло дорогим одеколоном и сигаретами.
— Ты куришь? — не сдержавшись, спросила я.
Голова работала плохо.
— Нет. Но пока тебя не было, я такого страха натерпелся, все передумал. Может, я и был неправ, перегнув палку, но если мы…
— Никаких «мы», — отрезала я, скатываясь с рук и доставая ключи.
— Пригласишь войти?
— Нет.
— Настя, не глупи. Ты еле держишься на ногах. Тебе требуется помощь.
— Нет.
— Настя…
Но я, не слушая, захлопнула дверь.
После учебы вечер у меня был свободен, и я решила помочь Ирине с нашим «хобби». Однако на улице обнаружился сюрприз — Редклиф Фордайс поджидал меня стоя, оперевшись на мой мотоцикл.
Не сказала бы, что друг моего отца был известным человеком в стране, но покажите мне того, кто не знает троюродного брата царя. Репортерам запрещено законом без разрешения его фотографировать или брать интервью, поэтому толпа зевак, решивших неведомым образом задержаться около института подольше, состояла исключительно из студентов.
Подойдя к нему, я неприветливо сказала:
— Слезай с моего мотоцикла.
— И тебе добрый день.
— Не знаю, какую девушку ты здесь ждешь, но у меня мало времени, поэтому не могу составить тебе компанию.
— Тебя совсем не учили манерам, да? — задумчиво спросил творец, и не думая двигаться с места.
Стиснув зубы, я, бряцая железками, закрепленными на штанах и ремне, сделала книксен. Кожа скрипнула, я оскалилась.
— Ваше сиятельство, не могли бы вы убрать свою высокопоставленную пятую точку с моего транспорта и отойти отсюда подобру-поздорову?
И не поверите, наконец-то Фордайс встал. Я, не упуская такого счастливого момента, тут же уселась на стального коня и, заведя мотор, надела шлем.
— Нам нужно поговорить, — сложил руки на груди друг отца.
— Как только, так сразу! — улыбнулась я и, тронувшись с места, рванула от творца, как черт от ладана.
Один раз- случайность , два- совпадение , три- закономерность . К тому же теперь я была уверена, что мне не показалось и я видела Фордайса.
Ну , заяц, я тебя найду и уши пообрываю!
Оттащив третьего мужчину к уже косившейся на нас охране, я решила не испытывать судьбу и пошла на этот раз искать уже конкретного мужчину . Чтобы прибить!
Наклонившись ко мне, Артём тихо спросил:
- Что у тебя с князем?
- С каким именно? - хитро улыбнулась я.
- Ну не со мной же! -возвел очи горе Артём.
- Ничего. Он друг моего отца, мы вместе работаем...
- Почему тогда он сейчас хочет меня убить? - приподнял брови друг.
- Не знаю. Может, из-за того, что ты чертовски обаятельный парень и можешь составить ему конкуренцию?- улыбнувшись,предположила я.
- Про конкуренцию я и так понял,- пробормотал Меньшиков. - Поэтому и спросил о ваших отношениях. Не хочется умирать во цвете лет.