Император Николай I во время представления «Ревизора» хлопал и много смеялся, а выходя из ложи, сказал: «Ну, пьеска! Всем досталось, а мне – более всех!» Об этом эпизоде знает каждый школяр. Всякий, считающий себя умным, прочитав «Малинового пеликана» В. Войновича, много смеяться не будет, но скажет: «Ну, роман! Всем досталось, а мне – более всех!» И может быть, после этого в российской жизни действительно что-то изменится к лучшему.
Разве бывают малиновые пеликаны?
Ехала я как-то с дачи от подруги и чувствовала себя фигово. То есть, морально я себя чувствовала прекрасно, а физически фигово. Бросало меня то в жар, то в холод, спать хотелось страшно, и никак я не могла понять, в чем дело. И только вернувшись домой поняла – вот он гад, жирный мерзкий клещ. Ну, положим, гад был как раз мелкий и дохлый, он легко дал себя отодрать и раздавить, но гадом от этого в моих глазах быть не перестал.
Это я всё к тому, что переживания главного героя, которого в самом начале романа цапнул клещ, были мне хорошо понятны. Правда, я оказалась более легкомысленной, и узнав, что из мертвых моего клеща уже не восстановишь и не исследуешь на предмет заразности, успокоилась и стала жить дальше. Поэтому мне не пришлось столкнуться с целым рядом моих близких к сумасшествию соотечественников, с которыми пообщался известный писатель товарищ Смородин. Скажем, фельдшерица скорой помощи. Неплохая вроде тетка, здравомыслящая и умелая, но временами будто затмение на нее находит. Как начнет рассуждать о великой русской идее, так четкое ощущение, что правое полушарие и левое отделены друг от друга пропастью. О муже своем тоже интересно рассказывает – ловишь себя на том, что либо у нее шизофрения, то ли у тебя. И так практически со всеми героями.
Войнович обращается к своей любимой теме: взаимоотношениям обычного «маленького» человека и государства. Государство представлено разными людьми (в данном романе почти всех их зовут Иванами Ивановичами), и всех их отличает государственный подход. В голове у них много всяких идей (впрочем, довольно однотипных), но ничего человеческого в них нет. Понятно, почему все они взаимозаменяемы: винтики и есть винтики.
Самый яркий и фантасмагоричный образ романа – Перлигос (первое лицо государства). Несмотря на то, что на сатиру Войнович не поскупился, образ получился вполне лиричный, даже удивительно. Перлигос воплощает в себе главную русскую идею – он один за всё в ответе, за шило, мыло, повидло и даже популяцию малиновых пеликанов. Как тут сохранить здоровье – моральное и физическое? А положиться ни на кого нельзя. Народ-то у нас продувной.
В общем, роман у Войновича получился смешной, симпатичный и злободневный – дальше некуда. Печалит только то, что, похоже, чем дальше, тем злободневнее он будет. Что для литературы хорошо, а для жизни не очень.
Разве бывают малиновые пеликаны?
Ехала я как-то с дачи от подруги и чувствовала себя фигово. То есть, морально я себя чувствовала прекрасно, а физически фигово. Бросало меня то в жар, то в холод, спать хотелось страшно, и никак я не могла понять, в чем дело. И только вернувшись домой поняла – вот он гад, жирный мерзкий клещ. Ну, положим, гад был как раз мелкий и дохлый, он легко дал себя отодрать и раздавить, но гадом от этого в моих глазах быть не перестал.
Это я всё к тому, что переживания главного героя, которого в самом начале романа цапнул клещ, были мне хорошо понятны. Правда, я оказалась более легкомысленной, и узнав, что из мертвых моего клеща уже не восстановишь и не исследуешь на предмет заразности, успокоилась и стала жить дальше. Поэтому мне не пришлось столкнуться с целым рядом моих близких к сумасшествию соотечественников, с которыми пообщался известный писатель товарищ Смородин. Скажем, фельдшерица скорой помощи. Неплохая вроде тетка, здравомыслящая и умелая, но временами будто затмение на нее находит. Как начнет рассуждать о великой русской идее, так четкое ощущение, что правое полушарие и левое отделены друг от друга пропастью. О муже своем тоже интересно рассказывает – ловишь себя на том, что либо у нее шизофрения, то ли у тебя. И так практически со всеми героями.
Войнович обращается к своей любимой теме: взаимоотношениям обычного «маленького» человека и государства. Государство представлено разными людьми (в данном романе почти всех их зовут Иванами Ивановичами), и всех их отличает государственный подход. В голове у них много всяких идей (впрочем, довольно однотипных), но ничего человеческого в них нет. Понятно, почему все они взаимозаменяемы: винтики и есть винтики.
Самый яркий и фантасмагоричный образ романа – Перлигос (первое лицо государства). Несмотря на то, что на сатиру Войнович не поскупился, образ получился вполне лиричный, даже удивительно. Перлигос воплощает в себе главную русскую идею – он один за всё в ответе, за шило, мыло, повидло и даже популяцию малиновых пеликанов. Как тут сохранить здоровье – моральное и физическое? А положиться ни на кого нельзя. Народ-то у нас продувной.
В общем, роман у Войновича получился смешной, симпатичный и злободневный – дальше некуда. Печалит только то, что, похоже, чем дальше, тем злободневнее он будет. Что для литературы хорошо, а для жизни не очень.
Известны ли вам те чувства, которые ощущаешь, имея, наконец, дело с тем редкостным собеседником, из которого не надо вытаскивать понимание клещами?
Айн Рэнд "Атлант расправил плечи"
Не всегда возможно найти собеседника, с которым можно поспорить о жизни, о политике, поностальгировать о прошлом, помечтать о будущем. В этих случаях может придти на помощь вот такая книга, как "Малиновый пеликан"!
Один мудрый американец говорил, что можно долго обманывать немногих людей, можно недолго обманывать многих, но нельзя бесконечно обманывать всех. Он ошибался.
Можно любить Войновича, можно не любить. Можно любить политическую сатиру, можно не любить. Можно любить фантазии во сне, можно не любить. Но отдать должное яркому, смешому, ироничному, точно подмеченному тексту я точно смог и оценил небольшое произведение Войновича по достоинству.
Лично я не согласен со многими вещами, представляемыми мыслями главного героя романа, который реализовывал здесь внутренний голос самого автора (он даже внешне похож по темпераменту, возрасту, репликам), но могу точно сказать, что слушать эти фантазии мне понравилось. Меня по ходу чтения все время колбасило, в какие-то моменты было очень смешно, в какие - очень страшно. Похоже, "Пеликан" можно ассоциировать с работой Ярослава Гашека, если бы он жил в наше время, он бы тогда, возможно, в похожем ключе написал мини-историю новейшей России.
Ну, а как писал Гашек в знаменитых похождениях бравого солдата Швейка: "Правильно было когда-то сказано, что хорошо воспитанный человек может читать все", я провел с удовольствием несколько приятных часов, слушая этот роман. А книгу начитал Заслуженный Артист России Сергей Чонишвили - феерическое чтение!
Чтение книг для каждого человека имеет своей целью что-то своё. Это я поняла давно. И потому мы так часто избегаем каких-то жанров, которыми восхищаются другие читатели. Для меня именно это является тем критерием, по которому я отсекаю из своего круга чтения определенные жанры или темы. Вот, скажем, читает человек фэнтези. Понятно, что такие книги позволяют ему отвлечься от реальности, и перенестись в сказочный мир, наполненный невероятными персонажами, включить свою фантазию и разжечь любопытство к жизни. Любители детективов получают удовольствие от решения загадок, любители социально-психологических драм проигрывают в голове жизненные ситуации, которые могли бы произойти в их жизни, ценители классики - возвращаются к вечным темам, которые волнуют человека всегда, несмотря на изменение внешних обстоятельств... Словом, эксперименты с жанрами и темами обычно подтверждают мысль о том, что "чужая" литература не приносит удовольствия не потому, что плоха. Она просто не твоя.
Какое-то время назад, читая в "Игре в классики" Джейкобса и Апулея, а затем прочитав Жванецкого, и совсем на днях - Стеллу Гиббонс, я вдруг с уверенностью осознала, что не люблю сатиру. Вместо смеха она вызывает во мне печаль. Человеческие слабости больше не смешат меня, глупые и дурные поступки людей вызывают грусть и боль, вместо улыбки. А ведь в детстве я с удовольствием смеялась вместе с Салтыковым-Щедриным над глуповцами в его "Истории одного города", любила рассказы Зощенко и Шукшина! Правда, с тех пор боялась вернуться к Михаилу Евграфовичу, да и сатириков ХХ века перечитывать меня не тянет... Что-то изменилось во мне. Мне перестали быть смешны нелепицы мира.
С политикой всё тоже непросто. Чтение классики неуклонно подтверждает для меня мысль о том, что несмотря на любые политические катаклизмы, в людях всегда есть и остается что-то вневременное, всегдашнее, то, что объединяет эпохи и поколения. И я во всех книгах ищу скорее это, чем сиюминутность и злобу дня. Пусть даже очень острую, и талантливо подмеченную. В общем, литературная политическая сатира - это не мой жанр. Такие вещи я скорее прочитаю в заметках, небольших статьях, чем в романах. Хотя, безусловно, взгляд на нашу сегодняшнюю жизнь от Владимира Войновича - это интересно. И вот - состоялась моя встреча с "Малиновым пеликаном".
Прочитав, я думаю, что эта книга написана не для современников происходящего. Это - портрет эпохи для потомков. Сам автор в какой-то момент довольно точно отмечает
Я понял, что это вежливый отказ, и огорчился, но обиделся не на американцев, а на депутатов Государственной думы, на высших чиновников нашего государства, церковных иерархов, которые так себя ведут, такие идеи рождают, такие речи произносят, что сатирику ничего не остается, кроме, в лучшем случае, жалкого копирования. Такие у них фантазии, что куда мне с моими доморощенными потугами.
Так что мне проще заседания Госдумы посмотреть, и выступления ответственных лиц почитать. Вроде и политикой интересуешься, и сатира сама собою возникает. Вот только не смешит меня она ничуть. И даже когда смешит, не радует. Поэтому читать про высиживание малиновых пеликанчиков и ношение клювов - мне было невесело. И главное, я не очень понимаю, зачем автору этот элемент абсурда? Привлечь внимание? По-больнее задеть? Словом, мне показалось, что тут автор немного "пересолил".
С другой стороны, изобилие Иванов Ивановичей во власти, колоритный "экипаж" кареты "Скорой помощи", мелкие детали поездки героя по городу, как и сама проблема извлечения клеща - очень ярки, точны, достоверны и запоминаются сходу.
В общем, мне книга показалась слишком злободневной и сиюминутной. Для последующих поколений она написана, для иностранцев, не находящихся внутри этой жизни; для тех, кто политикой государства интересуется больше, чем взаимоотношениями с близкими людьми; для тех, кто смеется над глупостью, а не плачет над нею. Словом, не для меня. Хотя роман Владимир Войнович написал важный. О взаимоотношениях "маленького человека" с огромной машиной государства. В общем-то, снова про Чонкина. :)
И смех, и грех
Я не помню, как эта книга оказалась у меня в виш-листе. Но как-то оказалась. А потом в один прекрасный день я закидывала в читалку все те книги, которые у меня помечены к прочтению, ну и "Малинового пеликана" туда закинула, подивившись еще, что это за книжка тут такая оказалась.
Начинается это как вполне себе житейская история в духе современной русской прозы. Главный герой столкнулся с проблемой - он поймал на себя клеща, и почему-то вместо того, чтобы самостоятельно поехать в приемный покой, он вызвал скорую. И вот они с женой поехали на скорой вытаскивать этого самого клеща. Пока что все еще обыденно.
Но потом, то через рассуждения второстепенных героев, то через сны-галлюцинации-грезы, непонятно чем вызванные, то еще какими-то окольными путями автор таки выруливает в жанр сатиры и начинает довольно жестко высмеивать ситуацию в современном российском обществе, и в частности политическую ситуацию.
Делает он это не с позиции этакой гиены, которая сидит на заборе и злорадненько ржет над всеми - ах какие вы идиоты слепые, я один тут умный. Нет, он делает это скорее с позиции старенького дедушки, который играет в парке в шахматы сам с собой и тихонечко себе под нос говорит о бедах современного общества. Говорит он, возможно, дельные вещи, да только никто его не слушает, и дедуля это понимает.
В какой-то момент начинается откровенный сюрреализм и даже бред, но если так подумать, то большинство бредовых на первый взгляд моментов оказывается метафорами, за которыми скрываются вполне себе узнаваемые вещи. И наверное, их только в формате бреда и нужно высказывать - кому нужно, тот поймет, кому не нужно, отложит в сторону и скажет, что у автора крыша поехала.
Советовать такое к прочтению или нет - даже не знаю. Это не из тех книг, где есть линейный сюжет, завязка, кульминация и развязка. Это не та книга, где ты перелистываешь страницу за страницей, чтобы узнать, чем дело кончилось. Это та книга, где за откровенно бредовыми образами ты видишь отсылки к реальным вещам, и что-то тебе ни хрена не смешно. Но наверное задуматься стоит.
Иногда улыбалась, иногда пожимала плечами. Рассказы Войновича про диктатуру - это как ежедневные посты в фейсбуке про кровавый режим и от тех же людей - про ограничение свободы слова. Интересно, на Украине можно сейчас выпустить сатиру, критикующую Майдан с кастрюлеголовыми и некрокультом и новый режим с олигархом у власти и сотнями политзаключенных? А у нас пожалуйста, вот она книжка у меня на столе, официально изданная самым большим издательством страны, тираж 20 тысяч экземпляров, на выкладках в больших московских книжных, читай не хочу. Ну да, он описывает несколько истеричное состояние, превалирующее сейчас в нашем обществе, подмечает те или иные неидеальные аспекты нашей жизни, даже копипастит бродящий по интернету баянистый список начала 2000 годов про то, что Россия на первом месте в мире по добыче газа и естественной убыли населения, но вменяемых выходов никаких не предлагает. Запихивать черенки от лопат в задницы как противодействие НАТО - это какая-то несмешная гипербола. Только революция может все изменить? Наивные люди, до сих пор верят, что революция приводит к замене плохих на хороших, и после революции народ сразу заживет.
Всю книгу автор активно делает выводы о том, что народец у нас не тот, рабы-с, вот он-то все понимает, как надо правильно: развалиться на составные части и в каждой построить демократию по-европейски. Простите, но я считаю, что это какое-то хреновое решение проблем страны. Войнович сам пишет, что он все больше словом, словом. В том и беда нашей оппозиции и интеллигенции (что запутинской, что противпутинской), что они все только языками молоть горазды, а делать дела не спешат, только к кормушке рвутся.
Несколько лет назад читала книгу (да-да, тоже выпущенную в нашем Мордоре) "Битва за Кремль", опустим литературные достоинства, но вариант, предложенный Логиновым, мне нравится больше, чем рецепт Войновича.
– Везде, где есть свобода, демократия, реальные выборы, свободная пресса и независимый суд, люди живут лучше материально. Они больше уверены в своем будущем, у них меньше стресса, меньше психических заболеваний. Власть зависит от общества. Поэтому там меньше воруют, меньше берут взятки, меньше лгут, меньше пьют, меньше колются, меньше гибнут на дорогах, меньше убивают друг друга по пьянке, там справедливей суды, там чище дороги, там нет бездомных детей и бродячих собак.
– Зато у нас, – она перебила, – духовность. – И, перейдя в наступление, сообщила мне все, что слышала по «ящику», что там везде засилие гомосексуалистов, там, если ты не голубой, и на работу нигде не устроишься, там привозят из России купленных или украденных детей, бьют их, убивают, расчленяют на органы, а тех, кого не расчленяют, выращивают в качестве пушечного мяса для грядущих войн. Европейцы пляшут под дудку американцев, без американцев шагу сделать не могут, а сами американцы вмешиваются в дела других стран, бомбят их, свергают одни правительства, ставят другие, Россию считают своим главным врагом. Их ненависть к России никак не зависит от нашего поведения. Как мы ни старались быть хорошими в их глазах, нам это никогда не помогало. Поэтому будем такими, как есть. И они остаются такими, как были. Они старались и стараются ослабить нашу страну и, чтобы как-то нам насолить, размещают вокруг нас военные базы, опять же подсыпают нам колорадских жуков, энцефалитных клещей, заражают наших гомиков СПИДом, а всех остальных птичьим гриппом, вирусом тропической лихорадки, устраивают в соседних с нами странах майданы и всякие оранжевые революции и вообще делают все, чтобы мы никогда не поднялись с колен. А мы мирные, добрые, открытые и душевные и доверчивые. И как хорошо мы бы жили, если бы не эти проклятые американцы. Вы со мной согласны?
Я бы согласился, если бы потерял память. Но мне помнилось, что в конце советско-германской войны я ходил в американской рубашке, американских штанах и американских ботинках, ел американскую тушенку, жевал американскую жвачку, курил (тайком от родителей) американские сигареты. По дорогам страны носились американские грузовики: «студебеккеры», «шевроле», «форды» и юркие «виллисы», небо над головой бороздили американские дугласы, аэрокобры, а попозже взлетел и «Ту-4», тяжелый бомбардировщик наш, но скопированный с американской летающей крепости «Б-29». Американцы, спасая Россию от голода, посылали ей продовольствие в конце девятнадцатого века, в начале двадцатого, делали это же во время нашей Великой Отечественной, но даже и тогда я помню, люди, уплетавшие американскую тушенку, замечали, что она сладковата, и задавались вопросом: не человечина ли в этих банках.
И прав был некто Корней Чуковский, когда-то заметивший, что Россия – это такая страна, где надо жить долго. В других странах это необязательно. В другой стране пожил немного, построил дом, родил сына, посадил дерево, принял участие в выборах, ну и хватит, уступи место другим. Потому что там, сколько ни живи, ничего интересного не дождешься. Даже во власти. То левые правят, то правые левят, а в чем разница? А ни в чем. То ли дело у нас.
Один как взберется на вершину, так ни за что оттуда не слезет.
В литературе, как в спорте, балете и сексе, надо заканчивать вовремя, чтобы не выглядеть жалким и смешным
если всю Думу арестовать, народ будет так доволен, что никакой революции от него еще лет семьдесят не
дождешься.
– О! вы не поняли? – удивился Заморошкин. – Это наш знаменитый взбесившийся принтер. Очень надежный аппарат. Издает две тысячи законов в минуту и при этом никогда не ломается, поскольку не вдается в содержание того, что печатает.