Рассечение Стоуна

ошибки богача покрываются деньгами,
ошибки хирурга покрываются землей

Я знала, на что иду, беря книгу в руки. Знала, что это медицинская драма, но все равно с большой опаской и осторожностью открывала первые страницы. И не то, что бы я до обморока боялась крови и операционных, просто я точно знаю, что никогда бы не смогла стать хирургом.
Знаю не по предположениям. Просто когда-то приходя теоретический курс «молодого бойца» в мед. училище, мне было безумно интересно, но практические занятия быстро остудили мой пыл. Оказалось не так-то просто выполнять все даже простые и примитивные манипуляция, которые мы заучили назубок. А еще трудней не растеряться и вовремя вложить в органы слуха пациента нужные слова поддержки.
«Что надо проделать с органом слуха в качестве первой помощи при шоке?» Ответ Стоуна: «Вложить в него слова поддержки!» – вошел в анналы.

Быть первоклассным врачом – это дар от Бога (пусть сами медики в него не верят). Но это не просто заученный и сданный материал на отлично. Это талант.
А быть отличным хирургом это талант высшей степени.
Чего я всегда опасалась в практических занятиях – это хирургического отделения. Ходило много слухов о обмороках и тошноте практикантов. Зато сразу понимаешь - в этой области медицины тебе не место. Вот и я знала. Знала наверняка, нелегко мне будет наблюдать вид рассекаемой плоти.

И вот я потихоньку вступаю во владение Стоуна. Операционная в благотворительной эфиопской больнице. Меня поставили рядом с операционным столом и понеслось….роды, кесарево сечение, заворот кишок, фистулы, пересадки органов, лейкемия и прочее-прочее.
И это так захватывает...так увлекает.
Но не это главное в книги…это всего лишь особенная атмосфера…антураж…так живо описанный, что чувствуешь запах стерильности.
Основа романа – это, конечно, отношения внутри страны, внутри семьи…внутри себя.
Повествование идет от лица одного из сиамских близнецов (успешно разделенных при рождении).
В действительности их судьбы переплетаются между собой, как бы не складывались обстоятельства, как бы не разводила их судьба
Помимо Мэриона и Шивы, есть еще история любви и карьеры их приемных, а так же настоящих родителей.
И каждый человек приходящий в их жизнь или случайно проходящий, задержавшись лишь на мгновение, имеет влияние на их судьбу. Оставляет в ней свой отпечаток…свой несмываемый след.
Любое наше действие или бездействие меняет мир, сознаем мы это или нет
Мэрион и Шива так похожи, одно лицо, но они абсолютно разные.
Мэрион показывает как люди умеют любить, как они верны и постоянны.
Шива – гений…как все гении немного безумен и странен. Мыслями и чувствами он всегда на своей планете…вроде рядом, но так далек и безучастен. Он все замечает и все знает, его трезвость рассудка помогает в экстремальных ситуациях мыслить отстранено от эмоций и быстро принимать верное и целесообразное решение.
Помимо всего вышесказанного Вергезе подминает так же социальные вопросы. Проблемы окультуривания населения и помощи бедным африканским странам. Он говорит о помощи Америки и других стран не только с положительной стороны.
Присылать в Эфиопию Библии вместо пищи голодающим людям, не умеющим читать; открывать три операционных при наличии в больнице одного хирурга вместо медикаментов и специалистов. Это попахивает глупостью и поверхностным изучением данного вопроса ответвленными за это лицами. Обидно и досадно…и это характерно для любой социальной помощи. В нашей стране соц. службы тоже любят дарить лысому расческу. Как хочется, что бы люди были внимательней друг к другу.

Эта книга для:
- тех кто никогда не был в Эфиопии и не знаком с ее культурой.
Уверяю - это очень интересно – культура такой страны очень отличается от нашей и тем привлекательней и любопытней о ней читать.
- для тех, кто учитсяпрактикует в медицине. А особенно в области хирургии. Это не просто дилетантское виденье хирургического вмешательства – это детальное описание опытного, знающего человека.
Последняя операция меня захватила. Я не могла оторвать глаз от книги. Медленно и досконально, с диким интересом я ловила каждое слова. Для меня это было потрясающе. В высшей степени. Я даже не подозревала, что такие операции по пересадки печени от живого донора возможны и что они совершаются.

- для всех особо любопытных , кому интересно как тяжела и неказист жизнь обычного хирурга.

Будет очень интересно прочитать другие книги автора. С нетерпением жду перевода его романов.
Не уверена, что по книги можно снять такой же впечатляющий фильм, но все же мне уже любопытно.
Браво автор!!! Книга в любимые и нижайший поклон перед таким талантливым человеком как Абрахам Вергезе!!!!

Исчезающие в темноте горы Энтото вздымались на горизонте; если я уеду, они провалятся под землю, уйдут в небытие, я нужен этим горам, чтобы было кому любоваться их поросшими лесом склонами, и они нужны мне – как еще я узнаю, что жив?

Многие века назад такой вот пастушок заметил, как оживляются козы, наевшись красных ягод. После этого судьбоносного открытия торговля кофе расцвела в Йемене, Амстердаме, на берегах Карибского моря, напиток завоевал весь мир. А началось все в Эфиопии, на поле вроде этого.

Едва начавший ходить малыш, весь в соплях, завистливо смотрел на них. Голова у него была выбрита, за исключением пучка волос вроде островка безопасности. Еще в первый приезд в Эфиопию Хему просветили, какая цель у такой странной прически: если Господь захочет забрать ребенка (а он стольких уже взял), то ему будет за что ухватиться, чтобы переправить малыша на небеса.

В Эфиопии есть метод определения виновного, именуемый лебашаи. На место преступления приводят маленького мальчика, на кого он покажет пальцем, тот и преступник. К сожалению, малышу всякое может померещиться, и нередко человек, которого побивают камнями или топят, невиновен. В империи лебашаи официально запрещен, но кое-где в деревнях еще применяется.

Я лицезрел, как увядала девочка, как терзали ее недоступные мне мысли. Только непроницаемый купол, которым отгородилась она от мира сего, был доступен взору каждого. В тот день, когда я впрервые увидел страдания бедняжки, я твердо решил, что должен помочь, во что бы то ни стало.

«Грустишь, милый друг?» - спросил я, переступив порог ее комнаты. Девочка обернулась и еле заметно кивнула. «Что ж, -подмигнул я, - есть у меня кое-что для тебя!»
Ребенок кротко взирал на меня, личико не выражало никаких эмоций.

«Пошли со мной? - предложил я, - обещаю, будет интересно.»
Девчушка заерзала на кровати.
«Вверь себя необъятным границам своего сердца, окажи мне доверие и возьмись же за мою руку!» - произнес я.
«Давай же, - мысленно твердил я, - доверься мне!»
Вздох облегчения вырвался из моей груди. Девочка, осторожно ступая, подошла, и детская ладошка крепко ухватилась за мою кисть.
Ободряло то, что дитя, казалось, почувствовало энергию света, излучаемую мной, а это уже немалое достижение.

Мы очутились в центре Эфиопии, в городе Аддис-Аббеба, около незнакомого девочке здания. Сказать по правде, все здесь ей было незнакомо.

«Это госпиталь Миссии» - сказал я.
Кого только не принял госпиталь под свое крыло... Какое количество судеб пересеклось в нем… Сколько тайн он в себе хранит…

«Гляди,- торжественно произнес я, - входит в госпиталь два человека, а выходит целых четыре!»
Девочка заворковала от умиления (хороший знак), увидев молодого человека и девушку, которая на руках держала два крошечных свертка, младенцев, которые щебетали по-птичьи, и, видимо, прекрасно понимали друг друга.

Вместе с девочкой мы вошли в госпиталь.
«За этими стенами кроется многое, дитя мое» - прошептал я.
«Стань тенью, слейся с целым миром, заключающимся в этом небольшом здании!» - наставлял я ее.
«Чувствуешь мягкие нотки настоя полыни? Пропусти через себя все увиденное, все запахи, чувства, эмоции, жизни людей, откройся миру!» - продолжал я.

Я присел вместе с ней на скамейку, стоящую недалеко от входа. «Что ж, она готова!» - подумал я.

Я щелкнул пальцами, огромное количество людей на высокой скорости замелькало вокруг нас.

*Щелк*
Я нашел то, что мне нужно.

Людей стало меньше, их шаг замедлился.

«Я хочу тебе поведать одну историю... О сестре Мэри и докторе Стоуне, о их детях - сиамских близнецах Мэрионе и Шиве, о Хеме и Гхоше, о Геннет... - я запнулся, - знаешь, давай по порядку, здесь невозможно выделить главных героев, это отнюдь не выдуманная история, жизнь каждого драгоценна, важна и необъятна.»

По мере продвижения повествования, я увидел ту, настоящую девочку, она чутко переживала каждый момент, сливалась с героями воедино, боялась шевельнуться, лишь бы не спугнуть мир, который распахнул свои объятия пред ней. Заметил я и то, что купол начал слабеть.
Ей казалось, что она все время была рядом с сестрой Мэри, чувства ее сменялись словно она играла с калейдоскопом: она то восторгалась, то плакала, то смеялась или кричала - она переживала происходящее вместе с Мэри.
Когда сестре Мэри и сестре Анджали, двум юным монахиням-медсестрам, назначили неожиданное путешествие в Африку, мы были рядом.
Обе монахини сели на корабль и поплыли по назначению.
Что приключилось дальше? Буря, буря эмоций поглотила меня и это славное дитя.
Через какие только страшные испытания не прошла Мэри, перед тем, как добраться до берега. Но был и лучик света в тот темный час. Она встретилась с доктором Стоуном.

Признаюсь, я как мальчишка, с замиранием сердца, переживал все это, будто впервые.

Я уже давно замолк и дал всему идти своим чередом.

Обстановка, герои, многое изменялось с каждым нашим шагом, но мы как слепые котята продолжали брести за нашей проводницей Мэри.

Даже при родах сестры Мэри девочка не замерла, она всеми силами пыталась помочь девушке, к которой пропиталась нежными чувствами. Здесь, впервые, и проявились ее сильные стороны.

Как жаль, что в тот час мы ничем не могли помочь. Мы были тенями.

При рождении близнецов девочка неустанно следила за малышами, хотя, по правде, о них было кому позаботиться, да и помочь в случае беды она бы была не в силах.

Она взрослела вместе с мальчиками, переживала первые юношеские разочарования, радости, открытия.
Восхищалась тем, что Шива и Мэрион были одним целым, слаженным механизмом, по-прежнему понимающим друг друга без слов.

А потом... Потом судьба решила, что пора разъединить братьев и предоставить возможность каждому проявить себя, полностью раскрыть свои возможности.
Оба стали великими докторами, мы зорко следили за операциями, которые те проводили. Ловкими движениями рук братья спасли множество жизней; их стойкость, отрешенность от мира в самые важные моменты операции, сосредоточенность, посвящение своей жизни всецело излечению людей - все это, как меня, так и девочку завораживало.

Только в конце их жизненного пути, судьба смиловалась, позволила близнецам быть рядом. Тут-то они вновь почувствовали, что их жизни крепко связанны маленькими серебристыми ниточками.

*Щелк*
И все закончилось - девочка с тяжелым вздохом закрыла книгу, а вместе с этим рухнул и купол.
Но с завершением прочтения последней страницы пришло и осмысление, она была благодарна героям за опыт, которым с ней поделились.
Девчушка опять вернулась к своей прежней размеренной жизни и больше не давала повода унынию овладеть ей.

Доктора вызывали...

В принципе, можно ничего не писать самому, а просто скопировать текст аннотации к книге — там содержится довольно полный краткий анализ смыслов и содержания романа.

Преимущества книги хорошей перед прочими, как мне кажется, прежде всего состоит в том, что во время чтения хорошей книги забываешь отвлекаться на основную реальную практическую жизнь. Вроде бы всё как всегда, вроде продолжаешь делать свои дела и совершать свершения, чувствовать чувства и переживать эмоции, планировать планы и достигать достижения, гладить внучачьи головы и целовать в плечико супругу, но, вместе с тем, ты находишься не здесь, а совсем в другом месте, рядом совсем с другими людьми и нелюдьми, и жизнь твоя заполнена как раз тем, что происходит там, в виртуальном книжном пространстве, а не в твоём реальном времени и месте.

Если подходить к оценке прочитанной книге доктора Вергезе с таких позиций, то написанный им роман безусловно относится к книгам хорошим (это очень сдержанное в данном случае слово — хороший). История захватила с первых строчек и не выпустила в мир реальности до самых последних точек. И даже больше — эмоциональное проживание рассказанной нам песни жизни продолжилось и в послечтении (именно поэтому следующей читаемой книгой стала нехудожка — чтобы не произошло смешение одних чувств с другими!).

Если поискать образ, пригодный для этого романа, то, наверное, подходящим будет многолучевая звезда — каждый отдельный лучик обозначит отдельную смысловую линию (любовно-романтическую, производственно-медицинскую, семейную, дружбу и верность, социально-политическую...). И соответственно можно пройтись вдоль каждого лучика-темы и поговорить о качествах и особенностях, о "спектре" каждого такого лучика... Но зачем? Лучше просто порекомендовать книгу другим читателям (впрочем, роман и так довольно популярен и высоко оценен — средняя оценка более 4,5), дабы они тоже могли приобщиться и насладиться...

Единственное замечание к роману (никак не снизившее моей оценки) — всё-таки финал книги слегка отдаёт голливудщиной, но это уже очень субъективно.

"Мы приходим в этот мир незваными и, если повезет, обретаем особую цель, которая возносит нас над голодом, нищетой и ранней смертью, составляющими, о чем не след забывать, общую участь. Став постарше, я определил для себя такую цель: стать врачом".

Не представляю себе человека, которому может не понравиться эта книга. Она такая... Она о жизни, о людях, о том, что в наших судьбах всё предрешено, возможно, ещё до нашего рождения. И она без пафоса. Абсолютно. Заметила, что авторам-индийцам это очень легко даётся. В них живёт врождённая склонность уравновешивать мир и делать его мудрее. 
С уверенностью заношу этот роман в любимые, потому что такой отклик в сердце оставляют только любимые произведения. Только они молотом бьют по мозгам, сбивают с ног и учащают дыхание. Только о них помнишь всю жизнь и только о них так трудно подобрать слова, чтобы написать вразумительный отзыв. 

Это только так казалось, что, сросшихся головами в утробе матери близнецов, Мэриона и Шиву разделили. На самом деле невидимая связь существовала всю жизнь. На самом деле они были о оставались Шива-Мэрион, организм, одно целое, братья, понимающие друг друга с полуслова, даже на расстоянии. И в то же время очень разные. Ну да, как зеркальные отражения.
Шива- гений-самоучка. Как все гении, он себе на уме. Мысли его витают только в ему известных местах. В детстве ему даже говорить не хотелось. Не потому что ленился, а потому что нечего было сказать. Он слегка высокомерен, самоуверен. Знает себе цену и добивается цели, даже если этого надо наступить на чувства брата. Он не злой, просто его мир не похож на мир обычных людей. Наверное, для этого была причина. Потом, позже, мы узнаем, что это и правда так. 
Мэрион- такой приземленный, такой простой. Обычный хирург. Но от этого какой-то родной и близкий. Надёжный. Такому доверить жизнь не страшно, не говоря  уж о другом.  От него веет уютом и теплом. Домом. Он свой.  
Даже в страшной обиде он великодушен. Это не слабость характера, это величие, о  котором он думал не раз, но никогда не применял к себе.  

Эфиопия. Госпиталь Миссии. Именно там случилось рассечение братьев Стоунов. Там случится их первый крик, первые шаги, первая любовь и  разочарования. Там познают они радость семейной жизни с приёмными родителями. 
Интересно очень было читать о политических событиях, происходящих в стране. Конечно же, я читала об этом впервые. И это были не скупые сводки в газете или интернете, это меняло жизни и обычаи людей, которые полюбились во время чтения. Это было словно о старых друзьях, и это было страшно. 
Не менее важна и социальная подоплёка романа. О том, как существовала миссия, читала с лёгким узнаванием. Мир не меняется, сколько бы ни прошло лет. И как матушке-настоятельнице удалось выживать и тянуть хозяйство госпиталя, известно одному богу, да и ей, конечно. Ну и может ещё тем библиям, присланных вместо денег. От них (библий, конечно, не денег) ломились книжные полки, да только разве этим поможешь больным?

Здесь ещё столько героев, значимых и важных, о которых говорить и говорить: Гхош, Хеме, доктор Стоун, Алмаз, Геннет. Столько тем: религия, обычаи, быт. Погружение постепенное, но зато полное. Выныривать читать что-то другое сразу- практически невозможно. Хочется помолчать и подышать. 

Это история о врачах. Это целая эпопея необычной семьи. Это гимн жизни и скорбь, которая следует вслед за смертью. Эта книга, которая обязательна к прочтению. Потому что она особенная. Она о тепле человеческих душ, и о вере. О вере в себя, в других, в жизнь. Это кирпичик, который, к сожалению, заканчивается слишком быстро. А прочитав, вы немедленно побежите искать его в бумаге. 
Больно, пока дышу... Дыши, Мэрион. Пусть болит за двоих. 

Близнецы — всегда оттенки, соблазны, диффузия двух «я»; тела и души, отражающиеся друг в друге, неразделимые.

Все свои литературные слёзы я выплакала с "Белым Бимом", "Муму", "Каштанкой" и "Поющими в терновнике". Но поскольку я ребёнок, родившийся в начале 80-х, меня уже заранее подготовили к тлену и мраку мультиками про мамонтёнка на льдинке и ёжика в тумане. Создателя мультика про мамонтёнка вообще надо на кол посадить - скольких детей психологически травмировал. Помню себя в том нежном возрасте снежинок на празднике,
пенок в молоке, горохового супа и "это моя кукла, дура! Свалила отсюда!". Такая девочка-припевочка, с бантом наперевес и размазанной манной кашей по лицу, рыдающая перед шкафчиком с вишенками и спичечными коробками с какашками, и скандирующая: "Пусть мама услыыыыышит, пусть мама придёёёт!.." (Цой - жив). Было бесполезно, так как раньше шести вечера всё равно Никто. Никуда. За тобой. Не придёт. Поэтому душевную пустоту приходилось заполнять игрой в войнушку, приставаниями к оставшимся к шести часам вечера бесхозным мальчикам и слушаниям "Бременских музыкантов" на виниловом проигрывателе (теперь это звучит круто!). Но вот это вынимающее душу чувство безысходности, такое что хочется рвать на струны бас-гитару, съесть просроченное оливье и умереть преследовало, пока за тобой не придут родители. Ну или любые другие люди, только пусть заберут из этого Ада и накормят.
Поэтому честно признаюсь, чувство щекотания в носу в конце романа я сначала отнесла к аллергии на тополиный пух. Потом прдумала, что сейчас февраль месяц; да и вообще на юге Италии тополя растут неравномерно. А затем вспомнила, что единственный продукт, на который у меня аллергия - это красная икра. Значит, уверилась я, роман Абрахама Вергезе очень и очень неплох!
Честно скажу, первую четверть книги я осиливала с некоторым трудом. По моему скромному мнению, она слегка затянута в начальной стадии. А вот где-то с момента гражданского переворота в Эфиопии всё пошло "на ура" и оставшиеся три четверти были великолепны.
Думается, многие люди, причастные к медицине и являющиеся поклонниками современной прозы, прочитали этот роман с огромным удовольствием, настолько много страничного времени автор уделил медикам. Но и люди, далёкие от медицины как Бургер Кинг от KFC, благодаря данному роману, теперь в случае ядерной войны сумеют принять роды, развязать петлю при завороте кишок, проделать вазэктомию, ампутировать ненужные конечности, проверить ректальный пульс, извести вшей и сделать ещё очень много полезных вещей. Рецепт пасхальных куличей не предлагают, но хотя бы про замену донорских органов и вагинальные свищи расскажут.
Не очень понимаю нападки людей, которые пишут что их тошнит от описаний различных хирургических вмешательств и детального описания разномастных процедур. Не хочешь - не читай. Донцову и Картленд никто не отменял.

Книга прочитана в рамках Новогоднего флешмоба 2020, за отличный совет спасибо Mira_grey , и игры Вокруг света; а также в группе Мир аудиокниг.