Рецензии на книгу «Судьба человека. Поднятая целина (сборник)» Михаил Шолохов
ЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕАААААААААААААААААА! Я ПРОЧИТАЛ ЭТО! ИИИИИИИИИИИХААААААААА!
***
А теперь серьезно.
Сколько большевистской литературы 20-40-х читано-перечитано. Сколько навязло в зубах от этой лакировки и пропаганды и о счастливой жизни в самой светлой стране! Но только не "Поднятая целина" такие чувства вызывает. Нет, она приводит в восторг даже сейчас, когда социализм быльем порос, и мы знаем несостоятельность той философии, которая легла в основу романа. Факт!
И что удивительно! Ведь написана книга так просто, так бесхитростно, что читаешь и думаешь - блин, да и я бы смог не хуже! Что я, таких народных перипетий не описал бы? Или не сочинил бы несколько драматичных биографий, вроде разметновской? Или у меня нет фантазии, чтобы создать деда Щукаря? Да тут и таланта особого не надо!
А попробуй-ка возьмись, и быстро обломаешься, факт! Поскольку в один сюжет, одновременно пропогандистски-агитационный (будем учитывать время написания) и в то же время ИНТЕРЕСНЫЙ - вот тут талант и пригодится!
Самый очевидный плюс "Поднятой целины" - это демократичность повествования. Персонажи-большевики категоричны в своих суждениях, но кулаки, середняки и просто недовольные тоже получили право своего голоса. И голоса их тоже звучат достаточно убедительно, мы видим, что они противятся коллективизации не из принципа, не из естественной боязни перед ломкой всего привычного, а исходя из практических результатов и раскулачивания и первых неудач обобществления. Да и полемика вокруг статьи Сталина "Головокружение от успехов", включенная в книгу, показывает, что даже среди большевиков не было единства как в действиях, так и во мнениях.
Шолохов проделал титанический труд, описав народную массу. Это не для кого не секрет, что с успехом это могут сделать только писатели, достигшие вершины творчества. Впрочем, Шолохов к тому времени уже имел подобный опыт, поскольку уже была написана значительная часть эпопеи "Тихий Дон". Остается только удивляться таланту человека, способного работать одновременно над несколькими масштабными произведениями.
В большинстве персонажей я увидел не шаблонные образы, которыми часто грешили официальные писатели того времени, а личностей со всеми их достоинствами и недостатками. Нет в книге ни одного кристалльного коммуниста, нет ни одного исключительного злодея. Даже Половцев местами все-таки вызывает сочувствие. Все поступки, все мотивы оправданы и очевидны. Пожалуй, только Давыдов у меня упорно ассоциировался с образом оптимистичного и уверенного Клима Ярко, созданного актером Николаем Коючковым. Кто не понял, о чем идет речь, тем рекомендую смотреть фильм советский "Трактористы" 1939 года.
Наконец, Шолохов в одном романе использовал элементы многих жанров. В реалистический эпос вписались и детективная линия, и парочка боевых сюжетов, и комедия, и трагическая любовь, и семейная драма. Ну как жизнь, где есть место всему.
Хотя, конечно, не обошлось и без недостатков. Один из них - это "прыгучесть" повествования. То все идет тихо-ровно-спокойно, то начинается ме-е-едленное пережевывание какого-нибудь сюжета (иногда это даже раздражало, особенно на фоне многословия и словоблудия деда Щукаря). А то как-то внезапно в нескольких словах р-р-раз! - и незаметно прошмыгнули мимо какого-нибудь сюжетика. К примеру. исключили Нагульнова из партии. И вроде как не очень справедливо. Но о том, что его восстановили, а власть в райкоме поменялась, об этом сказано таким мимоходом, что если бы Макар не был ключевым персонажем, можно было бы вообще этот момент не заметить.
Остались и откровенные недосказанности. К примеру, уперли работнички соседского колхоза у гремячинцев сено, и Давыдов пошел разбираться по этому поводу к своему коллеге Полянице. А тот его, грубо говоря, послал. Чем в конечном итоге дело закончилось? Ведь люди с характером Давыдова не из тех, которые в такой ситуации дело бросают. А в романе мы ничего про это не знаем, факт. А жаль.
Не очень убедительно получилось у Шолохова с любовной линией Давыдова и Вари. Почитать - Варя такая застенчивая скромница, а в итоге первая председателю в любви признается, да еще ругается при этом. А где женская гордость? Недоработал трошки автор.
А в целом у меня одно только заключение по книге - ее надо читать всем!
К моему стыду должна признаться, что "Судьбу человека" я в школе не читала. Как-то проскочила мимо. Не так давно скачала одноименный фильм, но решила не смотреть пока не прочитаю, что и свершилось. Потрясающе насколько емким может быть совсем небольшое произведение. 108 страниц reader-а в моем мобильном телефоне, а ведь это действительно судьба человека, судьба целого поколения, да еще и не одного.
И любовь, и смерть, и боль, и разлука, и теплота душевная без которой не жить ни одному даже самому изболевшемуся и закаленному бедами сердцу, и покой, и надежды на завтра, и тоска по вчера... Все это есть на этих страницах, все это - судьба поколения.
Андрей Соколов - тот самый человек, который звучит гордо - простой русский солдат, который прошел и испытал на себе ужасы войны, потерял на ней все, что у него было, все, что позволили сохранить ему двадцатые и тридцатые годы. Как измерить величину трагедии человека, который теряет последнего оставшегося в живых ребенка в последних боях, в День Победы, 9 мая 1945? В каких величинах посчитать, передать его боль? Думаю, что с такой задачей не справиться ни математике, ни статистике, а только одна лишь Литература способна на это.
Но Андрей Соколов продолжает жить, продолжает оставаться собой, не взирая на все беды, ради будущего, ради нового поколения Ванечек, у которых еще все впереди и которые не меньше героев битв и войн нуждаются в тепле и любви.
Книга прочитана в рамках игры Книжное путешествие, 1 тур
Вот еще один замечательный пример, насколько много можно сказать, не распыляясь на слова. Сорок мгновенных страниц, прочитанных за одно дыхание, и оставивших не меньше чувств, чем роман, подробно муслякающий каждый чих героя.
В том то и дело, что если про персонажа мало чего можно героического рассказать, то о нем приходится рассказывать долго, много, и с некоторой степенью занудства. Будь ты гением на уровне Толстого с Достоевским, но если читателя трудно зацепить за персонажа, его придется развивать на четырех сотнях страниц.
Совсем другое дело - человек, прошедший войну, ужасы плена, потерявший всю семью. Совсем другое дело рассказ про судьбу человека. Рассказ, который не смакует каждую подробность пребывания в лагере, не углубляется в военные подробности, но на основе нескольких фактов передает личную трагедию не менее убедительно, чем в глубоком романе.
Человек оказался героем, потому что выжил - не физически, а морально, - потому что не сломался, а нашел в себе силы жить, и нашел смысл жизни, и потеряв все, подарил родительскую любовь чужому пацану. И опять про это не так уж подробно, но очень глубоко трогает.
Шолохов рассказал судьбу человека. Полагаю, что про девять из десяти вернувшихся с войны можно было рассказать отдельную такую историю. В том поколении все были героями.
Люди. Если вы это не читали - прочтите! Не пожалеете! Я твердо знаю.
И на груди его светилась...
Мировая литература знает не так много произведений малой формы, которые по своей значимости были бы весомее больших романов.
Первым делом на ум приходят "Маленький принц" Сент-Экзюпери и "Старик и море" Хемингуэя, и вот эта повесть Шолохова "Судьба человека".
Это очень пронзительное повествование, своего рода реминисценция трагичной послевоенной песни на слова Михаила Исаковского "Враги сожгли родную хату".
На немногочисленных страницах повести Шолохов довольно скупо, но предельно точно, описывает жизненный путь вполне обычного обывателя. Вначале перед читателем предстает не очень умный и не очень симпатичный тип, проживающий жизнь просто потому, что она ему досталась. Целей больших у него нет, особого смысла тоже, ну, разве что с годами появилась ответственность за детей, поэтому пить перестал, а до этого злоупотреблял. Так бы и дожил до пенсии, чтобы забивать козла во дворе с другими ветеранами социалистического труда. И никто бы, ни сам Андрей Соколов, ни кто-нибудь другой, не узнали бы о том, какой мощный потенциал духовных сил в этом совершенно ничем не выдающемся человеке.
Невозможно представить на что по-настоящему способен человек, если на его долю не выпадут тяжкие испытания.
Андрей Соколов - это обобщающий тип простого русского мужика, которого застала война. Она вошла в его жизнь грубо и безапелляционно, швырнув в клокочущую стремнину вселенской мясорубки. За его судьбой стоит судьба всего русского народа, хотя, ведя речь о том времени, неправильно так говорить, нужно употреблять термин "советский народ", потому что в сердце каждого, кто вставал на пути врага, понятия "Россия" и "Советский Союз" были идентичны. И Советский Союз иногда мог сжаться до маленькой смоленской или орловской деревеньки, а Россия включала в себя и Кавказ, и Среднюю Азию, и любой уголок сражающейся общей Родины.
И судьба Соколова - это судьба всего советского народа с грязью окоп, с болью ранений и контузий, с адскими условиями немецкого плена.
Особенно хочется остановиться на эпизоде в концлагере, когда Соколову предложили выпить шнапсу. И эта фраза: "Я после первой не закусываю", и после второй, и маленький кусочек хлеба на занюх после третей. Это же настоящий дзэн от Шолохова, который дает самое глубокое понимание несгибаемости и упертости нашего народа.
А еще победные салюты и потери, потери, потери... Потери всех, кто был дорог и любим.
Андрей Соколов, как собирательный образ народа, не мог погибнуть, он должен был пройти всё до конца, он должен был вынести все испытания. Дантовский Ад - какая-то нелепая страшилка по сравнению с адом, выпавшем на долю простых Андреев Соколовых в ту чудовищную войну.
Но самое страшное ждало после - руины городов, руины семей, руины судеб. Вот тот самый надрыв: "куда теперь идти солдату, кому нести печаль свою?", вот те самые катящиеся "слезы несбывшихся надежд".
И все же Андрей Соколов понимал, что он должен жить, теперь он просто обязан жить. Он больше не обыватель, испытания и потери сделали его Человеком, и окончательным подтверждением завершения этого сложного процесса становления прозвучали не очень громкие слова, произнесенные срывающимся голосом: "Я - твой отец".
Это гимн жизни, мощный, потрясающий всё, гимн преодоления. Андрей Соколов будет жить, а его судьба... в ней нет ничего особенного, это судьба обычного человека, обычного советского человека, прошедшего войну и подарившего выжившим и родившимся после войны детям - нашим матерям и отцам, а, значит, и нам - мир и надежду. Спасибо, Андрей Соколов!
Судьба книги
В нашей литературоцентричной культуре (по крайней мере, она была таковой еще совсем недавно) внешние обстоятельства порой играют более важную роль, чем текст произведения. Вся эта беготня с запрещенными и полузапрещенными книгами, поднятия на щит произведений вождей, возвеличивание одних писателей с последующим почти обязательным их оплевыванием – вот привычные черты нашего окололитературного процесса.
«Судьба человека» - яркий образчик книги, попавшей в эти жернова. В момент выхода (утро хрущёвской оттепели, 1957) она воспринималась как откровение, как новое слово, попытка переосмыслить, понять и найти место в нашей жизни тем, кто побывал в плену. Потом в нее стали плевать с криками «Лакировка!», «Заказуха!», «Ненатурально!»
Шолохов в целом очень многих раздражает. Он – вечный вызов тем, кто считает, что общество должно иметь элиту, которая одна понимает толк во всем стоящем и изящном. Отсюда все эти мучительные поиски «настоящего автора» Тихого Дона , столь же осмысленные, как и поиски подлинного автора произведений Шекспира. В Англии до сих пор многие «элитисты» отказываются признать, что лавочник может быть умнее и начитаннее дворян, у нас выскочкой считается "шибай". То, что Шолохов твердо и неукоснительно был красным, раздражает еще сильнее.
Скорее всего все эти хулители никогда не читали и сам «Тихий Дон», и последующие книги. Но они с затаенным удовольствием ниспровержения повторяют мантры о том, что Поднятая целина - хуже, что после первого успеха Шолохов ничего стоящего не написал. И так далее (часто еще встречается штамп «газетный язык»). Я не понимаю их. Для меня Шолохов – это «Судьба человека» и «Они сражались за Родину». Как настоящий великий мастер, он долго правил эти книги, Они сражались за Родину так и остался «главами из романа», но убавляет ли это хоть каплю прелести? Для меня добавляет, скорее. Ведь ты сознаешь, как человек работал и создавал что-то по-настоящему значимое.
Кто-то ищет в книгах правду или истину. Обычно в фабуле, и в этом и есть их ошибка. Книга действительно содержит много правды, но не в перипетиях сюжета. Любая книга – это отражение, отражение взглядов автора, политической обстановки в момент ее написания и публикации. Совершенно наивно изучать историю плена бойцов РККА по этому рассказу. А вот общественную дискуссию о их месте в послевоенной стране – надо. Рассказ заказной? Возможно. Это как-то делает его хуже? Очевидно, нет.
И в целом – как же глупо выглядят наши судорожные культурные процессы. Как с Горьким, которого заплевали почти совсем, даже убрав его профиль с «Литературной газеты» (а потом вернув), так и с Шолоховым. Все это похоже на аналогичные попытки немцев как-то встроить Брехта в стандартные схемы. От понимания его гениальности никак не отделаться, но ведь он марксист и почти сталинист, как быть с ним сейчас, как выхолостить его идейную составляющую и оставить некую чистую литературу? Очевидно, что это невозможно, как в Германии, так и у нас.
Но стоит отвлечься от внешнего фона, хоть о нем можно говорить еще очень долго. Лучше вслушаться в музыку самого рассказа. А здесь действительно есть музыка. Шолохов выстроил текст как дорожную встречу у переправы (чем сразу напомнил мне отличный рассказ Короленко Река играет ), где автор говорит на абсолютно стандартном литературном языке. А вот сам герой рассказа говорит на том живом, настоящем языке, что так врезается в память. Меня это умение переключать регистр поразило еще в школе, когда я читал и перечитывал знаменитый диалог Лопахина и Лисиченко в «Они сражались за Родину» (толчком к этому послужила какая-то репетиция школьной самодеятельности, где чтец великолепно разыгрывал этот диалог). И это и создает удивительную музыкальную составляющую книги.
При этом я не мог отделаться от образа, созданного Сергеев Бондарчуком в одноименном фильме (1959). Герой рассказа говорил его голосом, с его интонациями и тембром. Кажется, именно это называется гениальной актерской игрой. При этом это именно наш вариант – не утонченные вещи, а грубые, потные, злые, в ватниках, но сделанные гениально.
P.S. Издание «Речи» снабжено иллюстрациями Кукрыниксов. Они очень экспрессивны и уместны, они действительно вплетены в ткань рассказа.
Иллюстрация Кукрыниксов
P.P.S. Не могу не вспомнить о потрясающем по прозрачности и насыщенности фильме Сергея Герасимова "Люди и звери" (1962), демонстрирующем следующую степень психологического принятия пленных в советском обществе. Если герой "Судьбы человека" пусть и попал в плен в сознании, но сумел сбежать к своим в 1944, то герой ленты Герасимова после плена остался там, помотался по свету и вернулся уже сильно после. Его адаптация была куда сложнее.
Настроение у меня перед чтением было тоскливо-боевое. Галочку напротив «Поднятой целины» как обязательного произведения для прочтения я поставила еще давным-давно, да только чтение ожидалось нудное. Предвкушался этакий моральный подвиг. Когда же мне любезно разъяснили, что речь в книге будет об колхозе, величие этого подвига возросло в разы. Люблю я советскую классику, люблю напыщенные строки, призывающие вступать в партию, трудиться на благо родины и так далее, но вот всякий подробный разбор, да еще сельскохозяйственный - это мне поперек горла. Да и чтение о жизни хуторской с ее выговором и необразованностью действует на меня удручающе и раздражающе.
Такие вот были ожидания, но, вопреки всему, они ни разу не оправдались. Да какой там подвиг! Роман мне дался без всякого труда и преподнес массу сюрпризов.
Итак, чтение началось. Ну да, понятно, речь о колхозе. Советская власть упрочивает свои позиции, народ постепенно, со скрипом перевоспитывается… В общем, что и ожидалось.
Далее. Некий мрачный персонаж сходу заявляется в один домишко к старому знакомому и призывает участвовать в заговоре против советской власти. Вот так раз! А не с этого ли следовало начинать рекомендателям романа? А то колхоз, колхоз… Тут вон какая интрига! Неожиданность раз.
Далее. Злодеи не бездействуют, и вот мы уже получаем замечательную сцену убийства при помощи топора, да в таких подробностях, что сам Достоевский бы позавидовал. Неожиданность два. (Кстати, будьте уверены, это далеко не единственное убийство в романе.)
Далее. Некоторые моменты произведения убивают (прошу прощения за каламбур) наповал. Я хохотала от души! Особенно запомнился момент, как Макар Нагульнов проникся петушиными криками, как, не вытерпев, пошел по душу убогого петушка, нарушающего хоровой строй, как потом они с дедом Щукарем отправились смотреть на петушиного «генерала» и выручать его от убоя, как после этого по хутору пошли слухи, что Нагульнов скупает петухов «оптом и в розницу». И ведь вроде все суровые мужики, а нет-нет да и доводят до укатайки. Неожиданность три!
Ну и неожиданность четыре. Роман крепко зацепил понятие дружбы, и под конец я даже ляпнула кому-то, что, мол, «Поднятая целина» - это ни дать ни взять «Три товарища» на советский лад – Давыдов, Разметнов и Нагульнов. Словами не передать, как мне полюбились все три персонажа, особенно же почему-то Нагульнов, хоть собратья-хуторяне что-то далеко не все хорошо к нему относятся. Не понимаю я их. По мне так замечательный мужик. Сказал – сделал! За подлость платит соответствующе, причем не столько за себя, сколько за советскую власть, пусть она и не одобряет такого. Рука не дрогнет. Упрям. Бесстрашен. На мой взгляд, еще и чисто по-человечески мил своими странностями – взять хотя бы эту историю с петушиными криками, которыми Макар очаровался настолько, что пошел по домам отслеживать петухов.
Ну да я отвлеклась. На самом деле, о каждом персонаже, даже второстепенном и третьестепенном, можно было бы развернуть по целой странице впечатлений. Так вот, возвращаясь к собственно роману, хочется напомнить, почему все вышеперечисленное стало для меня коллекцией внезапностей, приведших меня в полный восторг. Потому что, как я отметила сперва, мною ожидалось заунывное чтение о колхозе, сельхоз работах… А тут раз – такой букет событий и впечатлений. Нет, о колхозе тоже, конечно, порядочно, им занято центральное место, однако никакого уныния эта тема у меня не вызвала. Это тоже было здорово. Это действительно поднятая целина – ценой собственных усилий (и собственного здоровья), помощи товарищей, ошибок, бесконечных нервов, борьбы с хуторянами, не желающими работать на общее благо – ценой всего этого создавался колхоз, в то время как рядом готовилось восстание, а несогласные неистово вредили...
Как уже, наверное, понятно из всего вышенаписанного, роман мне очень понравился, и я крайне рада тому, что по счастливому стечению обстоятельств у нас с советских времен завалялась эта книга (а также и тому, что игра на ЛЛ способствовала ее прочтению). Впрочем, если бы не это, я бы приобрела ее и аккуратно водрузила на полку. Потому что хочу иметь роман при себе и однажды перечитать его снова.
К этому, пожалуй, больше и нечего прибавить.
ТТТ || nad1204 || Советская классика
Если у вас на книжной полке пылятся книги на модные нынче темы "Построения себя как личности" на разные лады - выкиньте их все на помойку и купите «Судьбу человека».
Он пережил все: войну, плен, потерю самых родных людей. Но вместо того, чтобы обвинять судьбу за все, что ему пришлось вытерпеть – он отдает. Отдает свое тепло, свою любовь и заботу тому, кто так в этом нуждается! Может быть вместо постижения науки успеха за сколько-нибудь дней или скачка по карьерной лестнице за сколько-нибудь прыжков стоит найти человека, который в тебе нуждается?
Не хочу много писать об этой книге. Она удивительна!
Так и прожил десять лет и не заметил, как они прошли. Прошли как будто во сне. Да что десять лет! Спроси у любого пожилого человека, приметил он, как жизнь прожил? Ни черта он не приметил! Прошлое — вот как та дальняя степь в дымке. Утром я шел по ней, все было ясно кругом, а отшагал двадцать километров, и вот уже затянула степь дымка, и отсюда уже не отличишь лес от бурьяна, пашню от травокоса…
Спешите жить!
Ох, всегда так странно читать книги советского периода, хоть я в нем и не жила никогда. Эти голоса в голове (что сделали со страной! зачем царя убили! зачем людей мучали больше полувека!), звучащие при каждой "зародинузасталина" фразе заставляют пойти, открыть морозилку и хряпнуть стопочку for reader's sake так сказать. А эта книга как никто прекрасно прославляет советскую систему коллективизации и выставляет приверженцев старого политического строя преступниками с сомнительным белогвардейским прошлым и с неопределенными планами на будущее.
Вообще, эта книга сама по себе имеет мировое (ну или по крайней мере всесоюзное в те времена) значение. Шолохов взял на себя ответственность правдоподобно рассказать про самостоятельную перестройку крестьянской системы - процесса очень сложного. И у него это получилось очень классно, зачет! Персонажи получились очень живыми, и жизнь в деревне и деревенские проблемы - правдоподобны. Когда читаешь прямо закапываешься во все эти деревенские мелочи с головой как Давыдов и пытаешься сделать хоть что-то полезное, удержав при этом как можно больше в голове...
Во второй части книгу начинает лихорадить (этой участи тяжело избежать второй части бестселлера, хорошо оцененного публикой): шуточные вставки с рассказами деда Щукаря становятся невероятно длинными, достаточно занудными и скучными, чтобы забывать детали основного сюжета. (Стоит заметить, все равно смешно в некоторых местах).
Ну, логическую концовку вы и сами прочтете, я не буду рассказывать тут. Книгу советую читать всем, в качестве отличного исторического документа.
#зародинузасталина #иленинтакоймолодой
Солженицынский "Архипелаг ГУЛАГ"
В нашей критике установлено писать, что Шолохов в своём бессмертном рассказе «Судьба человека» высказал «горькую правду» об «этой стороне нашей жизни», «открыл» проблему. Мы вынуждены отозваться, что в этом вообще очень слабом рассказе, где бледны и неубедительны военные страницы (автор видимо не знает последней войны), где стандартно–лубочно до анекдота описание немцев (и только жена героя удалась, но она— чистая христианка из Достоевского), — в этом рассказе о судьбе военнопленного истинная проблема плена скрыта или искажена:
1. Избран самый некриминальный случай плена — без памяти, чтобы сделать его «бесспорным», обойти всю остроту проблемы. (А если сдался в памяти, как было с большинством, — что и как тогда?)
2. Главная проблема плена представлена не в том, что родина нас покинула, отреклась, прокляла (об этом у Шолохова вообще ни слова), и именно это создаёт безвыходность, — а в том, что там среди нас выявляются предатели. (Но уж если это главное, то покопайся и объясни, откуда они через четверть столетия после революции, поддержанной всем народом?)
3. Сочинён фантастически–детективный побег из плена с кучей натяжек, чтобы не возникла обязательная, неуклонная процедура приёма пришедшего из плена: СМЕРШ — Проверочно–Фильтрационный лагерь. Соколова не только не сажают за колючку, как велит инструкция, но — анекдот! — он ещё получает от полковника месяц отпуска (то есть свободу выполнять «задание» фашистской разведки? Так загремит туда же и полковник!).
Побег к западным партизанам, к силам Сопротивления, только оттягивал твою полновесную расплату с Трибуналом, но он же делал тебя ещё более опасным: живя вольно среди европейских людей, ты мог набраться очень вредного духа. А если ты не побоялся бежать и потом сражаться, — ты решительный человек, ты вдвойне опасен на родине.
Выжить в лагере за счёт своих соотечественников и товарищей? Стать внутрилагерным полицаем, комендантом, помощником немцев и смерти? Сталинский закон не карал за это строже, чем за участие в силах Сопротивления, — та же статья, тот же срок (и можно догадаться почему: такой человек менее опасен!). Но внутренний закон, заложенный в нас необъяснимо, запрещал этот путь всем, кроме мрази.
За вычетом этих четырёх углов, непосильных или неприемлемых, оставался пятый: ждать вербовщиков, ждать, куда позовут.
Следует учитывать как время, так и свойства характера самого Солженицына, далекого от критического мышления. Кроме того, показана только идеологическая сторона - военнопленный работает шофером у майора-нужного языка, заведомая бредятина, проще поверить в Снежную Королеву. Немцы, как и было принято при совке, показаны полными идиотами. А идиоты в основном те, кто верит в подобную чепуху. Реальнейшая грусть в том, что рецензии все как под копирку писаны. Слащаво-застилающаяглаза-псевдопатриотическая тема.
По поводу того, что терявший популярность Шолохов был вызван Хрущевым и получил задание накатать лживую агитку - за достоверность этой информации не поручусь, но все желающие могут сравнить более ранний рассказ Шолохова "Наука ненависти" с "Судьбой человека" и найти много общего даже в мелочах.
Михаил Шолохов в своем рассказе "Судьба человека" показывает силу человеческого духа. Больше всего мне запомнился момент психологического противостояния лагерфюрера Мюллера и Андрея Соколова, когда последний отказался пить за победу немецкого оружия и выпил три рюмки за свою гибель, не закусывая. Этим он показал, что у него есть воля, что он не животное и не будет набрасываться на подачки, хоть и умирает от голода. Мюллер оценил мужество и достоинство Соколова, потому не стал его расстреливать и даже наградил булкой хлеба с салом. Сильный эпизод. Еще больше меня восхитило то, что герой не съел этот хлеб в одиночку, а разделил на всех. Восхищает.