Изолятор временного содержания – не только филиал ада на земле, но и место, где, как в сказочной избушке, собираются самые разные люди – люди, у которых при других обстоятельствах не было бы шанса оказаться рядом друг с другом. Женская «хата» – статья особая. Впервые в русской, если не в мировой, литературе – эта книга рассказывает о тюрьме «в женском роде». Перед читателем этой одновременно до мурашек страшной и до колик смешной книги проходит целая галерея портретов: бизнес-леди и наркоманки, старухи и юницы, – у каждой из них своя история, столь же узнаваемая, сколь и не похожая на другие. Главная героиня книги рассказывает и свою историю – историю бесшабашной юности и любви на разрыв аорты.
Вай, началось за здравие, закончилось за ой-ой-ой. Меня почему-то интересует тема тюрьмы — и тюрьмы женской, наверное, хочу знать побольше о настоящей маргинальности без глянца и лоска. Это та сторона жизни, с которой пусть я лучше сталкиваюсь в литературе, чем в жизни. Кстати, вот действительно хорошая книга про женщин в тюрьме, но она не художественная. "Гормон счастья" — художественная литература, и я искренне надеюсь, что не автобиографическая, хотя шансов мало.
Первая часть книги довольно интересная. Рассказчица описывает нам женскую тюрячку, её особенности, нравы и колоритных персонажей. Красочных наркоманок и поехавших описывает очень сухо, как пятиклассник в сочинении: "Она была такая, глаза такие, говорила вот так". В общем-то, литературности тут нет и в помине, художественный вкус и стиль отсутствуют, но сама тема интересная. В мире Панкевич сплошные паханы, наркоманы и воришки снуют по знакомым улицам Питера и в ус не дуют.
Как только среди этих цыганок, узбечек и алкашни начинает появляться образ главной героини — делу труба. Потому что это мэрисью в тюремном мире. Она и умная, и красивая, и несчастная угнетённая, чтобы её пожалели, и такая вся из себя оторва, и маргиналушка, бухает-курит-дует-на кислоте сидит, мужиков вокруг полно всё сплошь на белых бэхах и мерсах, а она их отшивает лёгким движением руки, потому что вот такая я не такая, как все. Читать это откровенно противно и как-то жалко что ли. Особенно когда прорываются попытки показать духовность, огромный интеллект или чувство юмора ("Ложная чашка" вместо "Чайной ложки", ну вы поняли, каламбур, ахаха). При этом текст откровенно помоечный с сопливой тюремной лирикой, я люблю тебя мой голубок, орёл-мужчина, ковёр красных роз и свобода-матушка, е...ать всех в сраку. Так могла бы писать действительно отсидевшая малолетка, оставшаяся на эмоциональном и интеллектуальном уровне где-то в тинейджерстве, которая пытается строить из себя крутую и взрослую мадам, хотя каждое её действие, описанное в книге, сквозит непрошибаемой тупоумностью и мерзкой слюнявой бабскостью. И ещё таким неприятным псевдомаргинальством, типа я на работе всё обосрала, набухалась, наблевала на стол начальнику и больше не вернулась туда, красивая, ахаха, смотрите, какая я русская Буковски или Керуак.
В конце всё вообще (дико вращая глазами) превращается в фанфик по "Пятидесяти оттенкам серого". В нём есть прекрасный и стильно одевающийся он в дорогущих шмотках и с баблом. Он садист, а ещё бабцы оставили ему психотравму, которую он не может описать, да и автор тоже не может описать. прикрываясь этой травмой он трахает всё, что движется, а главная героиня страдает вокруг, заливая всё розовой пеной и кровью, потому что надо, чтобы её побольше жалели. Не хочется жалеть человека, у которого все проблемы в жизни он специально создал сам и даже с вызовом. Твой выбор, сама себя и жалей.
Вишенкой на торте стала вдруг прорвавшаяся всё в том же ужасном конце книги тема того, что главная героиня ко всем прочим своим "достоинствам" ещё и шаманка какая-то. Ну, утрирую, она эзотеричка общего плана, видит ауры и ещё какую-то хероту, авторша особенно в этом разбираться не стала, поэтому я за неё не буду выполнять её работу и разбираться в этом вместо неё. В общем, в конце это мэрисьюшное пустопорожнее чтиво уровня худшего иронического любовного фэнтези, только вместо лесов и единорогов — заблёванные парадные и наркоманские притоны. Помойная королева сияет, страдает, всё знает — в общем, всё и сразу, она просто ещё не решила, в какой именно области быть круче всех и решила охватить все сразу.
А начиналось действительно хорошо со всеми эти выписанными из жизни характерами и обычаями женских тюрячек, где в прессухе засовывают швабры в задницу и заставляют мыть пол сиськами. Я даже простила бы топорность этих очерков, потому что тема позволяет говорить примитивно и чётко. Но увы, всё скатилось в бездну говн и аутотерапии. Именно поэтому я надеюсь, что это по большей части унылая фантазия, а не автобиографическое говнецо, где убогость реальной жизни компенсирует фанфик, в котором главная героиня — лучше всех по маргинальности, больше всех пьет, курит и дует, больше всех люблёт и даёт. Русского Orange is the New Black не вышло.
Вай, началось за здравие, закончилось за ой-ой-ой. Меня почему-то интересует тема тюрьмы — и тюрьмы женской, наверное, хочу знать побольше о настоящей маргинальности без глянца и лоска. Это та сторона жизни, с которой пусть я лучше сталкиваюсь в литературе, чем в жизни. Кстати, вот действительно хорошая книга про женщин в тюрьме, но она не художественная. "Гормон счастья" — художественная литература, и я искренне надеюсь, что не автобиографическая, хотя шансов мало.
Первая часть книги довольно интересная. Рассказчица описывает нам женскую тюрячку, её особенности, нравы и колоритных персонажей. Красочных наркоманок и поехавших описывает очень сухо, как пятиклассник в сочинении: "Она была такая, глаза такие, говорила вот так". В общем-то, литературности тут нет и в помине, художественный вкус и стиль отсутствуют, но сама тема интересная. В мире Панкевич сплошные паханы, наркоманы и воришки снуют по знакомым улицам Питера и в ус не дуют.
Как только среди этих цыганок, узбечек и алкашни начинает появляться образ главной героини — делу труба. Потому что это мэрисью в тюремном мире. Она и умная, и красивая, и несчастная угнетённая, чтобы её пожалели, и такая вся из себя оторва, и маргиналушка, бухает-курит-дует-на кислоте сидит, мужиков вокруг полно всё сплошь на белых бэхах и мерсах, а она их отшивает лёгким движением руки, потому что вот такая я не такая, как все. Читать это откровенно противно и как-то жалко что ли. Особенно когда прорываются попытки показать духовность, огромный интеллект или чувство юмора ("Ложная чашка" вместо "Чайной ложки", ну вы поняли, каламбур, ахаха). При этом текст откровенно помоечный с сопливой тюремной лирикой, я люблю тебя мой голубок, орёл-мужчина, ковёр красных роз и свобода-матушка, е...ать всех в сраку. Так могла бы писать действительно отсидевшая малолетка, оставшаяся на эмоциональном и интеллектуальном уровне где-то в тинейджерстве, которая пытается строить из себя крутую и взрослую мадам, хотя каждое её действие, описанное в книге, сквозит непрошибаемой тупоумностью и мерзкой слюнявой бабскостью. И ещё таким неприятным псевдомаргинальством, типа я на работе всё обосрала, набухалась, наблевала на стол начальнику и больше не вернулась туда, красивая, ахаха, смотрите, какая я русская Буковски или Керуак.
В конце всё вообще (дико вращая глазами) превращается в фанфик по "Пятидесяти оттенкам серого". В нём есть прекрасный и стильно одевающийся он в дорогущих шмотках и с баблом. Он садист, а ещё бабцы оставили ему психотравму, которую он не может описать, да и автор тоже не может описать. прикрываясь этой травмой он трахает всё, что движется, а главная героиня страдает вокруг, заливая всё розовой пеной и кровью, потому что надо, чтобы её побольше жалели. Не хочется жалеть человека, у которого все проблемы в жизни он специально создал сам и даже с вызовом. Твой выбор, сама себя и жалей.
Вишенкой на торте стала вдруг прорвавшаяся всё в том же ужасном конце книги тема того, что главная героиня ко всем прочим своим "достоинствам" ещё и шаманка какая-то. Ну, утрирую, она эзотеричка общего плана, видит ауры и ещё какую-то хероту, авторша особенно в этом разбираться не стала, поэтому я за неё не буду выполнять её работу и разбираться в этом вместо неё. В общем, в конце это мэрисьюшное пустопорожнее чтиво уровня худшего иронического любовного фэнтези, только вместо лесов и единорогов — заблёванные парадные и наркоманские притоны. Помойная королева сияет, страдает, всё знает — в общем, всё и сразу, она просто ещё не решила, в какой именно области быть круче всех и решила охватить все сразу.
А начиналось действительно хорошо со всеми эти выписанными из жизни характерами и обычаями женских тюрячек, где в прессухе засовывают швабры в задницу и заставляют мыть пол сиськами. Я даже простила бы топорность этих очерков, потому что тема позволяет говорить примитивно и чётко. Но увы, всё скатилось в бездну говн и аутотерапии. Именно поэтому я надеюсь, что это по большей части унылая фантазия, а не автобиографическое говнецо, где убогость реальной жизни компенсирует фанфик, в котором главная героиня — лучше всех по маргинальности, больше всех пьет, курит и дует, больше всех люблёт и даёт. Русского Orange is the New Black не вышло.
Что такого в этой книжке? Обложка непримечательна, название ни о чем не говорит... И однако же она так накрепко запала мне в душу, что, с тех пор, как я про нее узнала, я не переставала ее искать. А кто ищет, тот, как известно, всегда найдет, - и этой осенью я, наконец, нашла.
"Гормон радости" - чтение специфическое, особенно после какого-нибудь Набокова или Салтыкова-Щедрина. Будто летишь с моста, привязанный на резинке, - для изнеженных душечек не подходит. Эта книжка - про изолятор временного содержания, про женскую тюрьму, про алкоголь и наркотики, про своеобразную любовь, про тяжелую и смешную жизнь. Первая часть - калейдоскоп женских характеров, где каждый выписан очень ярко и колоритно, и за каждым из них - история.
Часть вторая - эпистолярная - впечатлила и запомнилась, наверное, больше всего. Как ощутима и велика разница между его письмами с воли, наполенными какими-то банальными повседневными делами - прогулками по городу, кулинарными экспериментами, и ее письмами оттуда, - они дышат безнадегой, отчаянием, чувством опустошения и безудержной чернотой. Как же хочется верить, что он дождется.
Часть третья написана от первого лица, и ей присущи те же горечь и ирония, что и первым двум. По прочтении стало любопытно, кто же такая эта Мария Панкевич, что подвигло ее на выбор таких тем, откуда такие подробности и как, собственно, ей удалось добиться такой атмосферы достоверности. Я никому бы не стала советовать эту книгу, но совсем не жалею, что прочитала. И тяжелая, и легкая, и грустная, и смешная, и такая настоящая, - вряд ли можно остаться к ней равнодушным.
М.
Когда я был последний раз дома в Питере, решил прошерстить свою личную библиотеку. При переезде в Москву три года назад я забрал далеко не все. И отрыл там штук пять книг, что я не читал. Одна из них - "Гормон радости" Марии Панкевич. Книга про будни женской тюрьмы в формате коротких зарисовок, иногда забавных, чаще трагичных или банально-бытовых.
Вообще, у меня с женской российской прозой очень туго, я много лет ходил по независимым книжным в поисках годной прозы. Ни Старобинец, ни простигосподи Петрушевская, ни кто-либо еще не вызывали у меня даже минимальной симпатии. Все книги +- были построены на поисках силы в себе, когда вокруг ужасный мир и слабые пьющие мужчины. Либо страшно затянуто и читать надо после 40, типа Улицкой. Мириам Петросян и ее великий "Дом в котором" я не считаю, она выдала шедевр, но это исключение. Гузель Яхину еще не читал, но она себя и позиционирует не как русская проза.
Короче, однажды во "Все свободны" мне продали Марию Панкевич, как последнюю надежду заценить российскую соц. прозу. И мне, неожиданно, очень понравилось. Книга в трех частях: одна про короткие истории из женской тюрьмы, вторая - тоже на тему тюрьмы, но в эпистолярном формате, третья - про абьюзивные отношения.
Читается необычно легко, хоть тема и тяжелая. Язык простой, люди разговаривают, как в жизни. Особенных размышлений нет, движущая сила - повествовательная бытовуха и чернуха. Я в очередной раз открыл для себя то, что в России в наше время люди по прежнему замечательно ставятся героином, хотя, казалось бы, зачем. Про ментовской беспредел, убогое отношение к заключенным и прочее - также прилагается. Но без перебора. В основном тут про то, как оно бывает, а не про несправедливость в обращении с заключенными.
Сама Панкевич довольно активная в соцсетях леди. Можете даже ей написать что-нибудь, обсудить книгу. Если представить, что написанное в "Гормоне радости" - это автобиография, то большого желания общаться с таким человеком не будет, то есть справилась прямо четко. Она большая молодец и ей надо писать роман и раскрывать тему полноценно, попадать в шорт-листы Букера и дальше. После убогого Алехина и его "ИЛ-Мьюзика" хоть какая-то надежда.
Наташку осудили на десять лет, а ее подельника - на двенадцать. Любимый после приговора критически оглядел Тетку и сказал: "Ну, хоть бухать не будешь. Может, протянешь".
Петруха же второго мужа любила. "У нас самый крепкий брак, - с гордостью говорила она. - А все почему? Потому, что он сидит, то я! Редко видимся... А ведь все наши одноклассники уже развелись!"
Самым веским доказательством любви к Ромке она считала зимнюю поездку к нему на длительное свидание в Карелию.
Церковь всегда снится к освобождению.
Цыганские законы таковы – если случается беда, то вину на себя берет женщина. Мужчины же с воли обеспечивают ее, всеми правдами и неправдами пытаются смягчить приговор, но в тюрьму никогда не сядут.
Я жалела, что меня назвали не Маргаритой. Тогда бы оставался крохотный шанс, что Воланд когда-нибудь выберет меня.