Так вот, что бы ты себе ни думал, люди не делятся на главных и второстепенных.
Мы живем в эпоху пуританизма. Личная жизнь стала всеобщим достоянием. А зудливое любопытство к ней обрело респектабельность — любопытство и сентиментальность. Людям нужен спектакль: биение кулаками в грудь, раскаяние, по возможности слезы. В общем и целом, телевизионное шоу. Я им такого одолжения не сделал.
Череп, а после темперамент – два самых неподатливых атрибута человека.
Красота женщины не может принадлежать только ей одной. Это часть дара, который она приносит в мир. Так что она обязана этим даром делиться.
— …Тебе не боязно здесь одной?
Люси пожимает плечами.
— Со мной собаки. Собак все еще побаиваются. Чем их больше, тем больший страх они наводят. В любом случае, если бы кто-то сюда вломился, не думаю, что от двух людей было бы больше проку, чем от одного.
— Весьма философично.
— Да. Когда все идет прахом — философствуй.
— Впрочем, у тебя есть оружие.
— Ружье. Я тебе его покажу. Купила у соседа. Пользоваться ни разу не пользовалась, но оно у меня есть.
— Неплохо. Вооруженный философ. Одобряю.
— В конечном итоге тебя ожидает участь тех несчастных стариков, что роются в мусорных баках.
— В конечном итоге меня ожидает яма в земле, — говорит он. — Как и тебя. И всех прочих.
Мы все, когда нас хватают за руку, просим прощения. Тут мы преисполняемся глубоких сожалений о содеянном. Вопрос же не в том, сожалеем мы или нет. Вопрос в том, какой урок мы извлекли из случившегося. Вопрос в том, что мы станем делать теперь, переполнясь такими сожалениями.
Разум его обратился в приют для престарелых мыслей, бездеятельных, нуждающихся, тех, которым некуда больше податься.
...В сравнении с материнством отцовство штука довольно абстрактная.
Не думаю, что мы готовы умереть, любой из нас, без того, чтобы кто-то нас проводил.
Современное английское «friend», «друг», происходит от староанглийского «freond», а то – от «freon», «любить».
Женщинам присуща редкостная способность прощать.
Возможно, нам полезно время от времени падать. Пока мы не разбиваемся.
Поэзия либо что-то говорит вам с первого раза, либо не говорит ничего.
Месть - как пожар. Чем больше он пожирает, тем голоднее становится.
Наступает вечер. Голода они не чувствуют, но ужинать садятся. Ужин – это обряд, а обряды облегчают жизнь.
Когда все идет прахом – философствуй.
Привязанность, возможно, и не любовь, но по крайности двоюродная сестра таковой.
Поэзия либо что-то говорит вам с первого раза, либо не говорит ничего. Проблеск откровения, проблеск отклика на него. Это как молния. Как приход влюбленности.
По наступлении определенного возраста все романы серьезны. Как и сердечные приступы.