Рецензии на книгу «Холодный дом» Чарльз Диккенс

Всю свою жизнь из разных источников я слышала, что Диккенс – это мрачный писатель, который пишет мрачные книги. И вот в мрачную осеннюю пору я решила, что это как раз то, что нужно для моего мрачного настроения, взяла с полки мрачный Холодный дом и приготовилась погрузиться в мрачную пучину сюжета. Каково же было мое изумление, когда я обнаружила, что читаю превосходную остросоциальную сатиру. Насмешник Диккенс прошелся катком сарказма по своему времени, особенно досталось судебной системе и высшему обществу с его кичливостью и мнимой благотворительностью. По ним он проехался многократно и с явным удовольствием.

Главы, написанные от лица Эстер, столь гипертрофированы «под женский стиль», что невольно приходят мысли об иронии над писательницами-современницами. Вся она создана в лучших традициях женского романа того времени. Самопожертвование, самоотречение, самоотдача. Ее, конечно же, все поголовно любят и уважают, а она, утирая слезинки умиления, не устает уверять, что не достойна этого. Но иногда эта кроткая овечка как что ляпнет, что остается только глазами хлопать и заподозрить таки этот (гротеск) эталон житейской святости в самолюбовании или, как минимум, в кокетстве.
Если верить биографам, то Диккенс знал о жизни своих персонажей всё в мельчайших подробностях, независимо от их роли в сюжете. Неудивительно, что каждое действующее лицо обладает яркой индивидуальностью.

Описание пейзажей и домов может показаться утомительным и занудным в погоне за сюжетом. Если же вчитаться в эти строки с эстетический точки зрения, то их можно сравнить со старыми антикварными часами, которые уже давно остановили свои ход. Вещь непрактичная, но так и притягивает глаз своей величественностью, вызывая восхищение работой мастера и вздохи «эх, умели же раньше делать!»

«Мрачный» Диккенс великодушен к своим героям и финал книги весьма радужен, насколько это вообще возможно.
А еще я слышала, что по-настоящему Диккенса можно оценить только со второго раза. Надо попробовать.

Когда я стану бабушкой, седой старухой с трубкою, я точно запасусь парой-тройкой томов Диккенса и буду получать своё старушачье удовольствие. Времени у меня будет много, а Диккенс достаточно объёмен, чтобы всё это время заполнить. Помню собственную бабулю, для которой сюжет любого произведения сводился к вопросу «кто с кем остался», вот с этим вопросом как раз к Диккенсу. Это типичный сериал, только очень качественный. Впрочем, он и писался, как сериал: печатался частями из журнала в журнал. Так что всё оправдано: медленно-медленно развивающийся, но вроде как закрученный сюжет, семейные тайны, прежде всего, тайна рождения, несчастные сиротки, подлые злодеи, добрый опекун и почти идеальная героиня.
Диккенс хороший стилист, бери любую страницу на выбор:

На улицах такая слякоть, словно воды потопа только что схлынули с лица земли, и, появись на Холборн-Хилле мегалозавр длиной футов в сорок, плетущийся, как слоноподобная ящерица, никто бы не удивился.

Диккенс блестящий сатирик.

… большой свет — всего лишь крошечное пятнышко. В нем много хорошего; много
хороших, достойных людей; он занимает предназначенное ему место. Но все зло в том, что этот изнеженный мир живет, как в футляре для драгоценностей, слишком плотно закутанный в мягкие ткани и тонкое сукно, а потому не слышит шума более обширных миров, не видит, как они вращаются вокруг солнца. Это отмирающий мир, и порождения его болезненны, ибо в нем нечем дышать.

И психолог Диккенс тоже неплохой, хотя его страшно подводит сентиментальность. Но несмотря на все свои видимые достоинства Диккенс не так чтобы сильно глубок. Слишком много быта, слишком много социального. Возможно, даже так: чем короче произведение Диккенса, тем оно глубже (скажем, многие рождественские истории впечатлили больше, чем «Холодный дом»). Мне сейчас про быт не слишком интересно, так что наша главная встреча с Диккенсом впереди (главное – дожить).

Если бы Чарльзу Диккенсу пришло в голову стать алхимиком, то он бы непременно получил заветный философский камень!

Ему удаётся невероятное – заставить человека 21-го века, привыкшего к бешеному темпу жизни, которому уже и клипы кажутся слишком длинными, а твиттер – самым удобным форматом для выражения мысли, на неделю переселиться душой и мыслями в викторианскую Англию, проникнуться духом того времени, привыкнуть и начать сопереживать десяткам персонажей и посчитать более, чем тысячестраничный роман слишком коротким. Вроде бы и сюжеты похожие встречались, и литературные приемы давно известны, и, если начать придираться, то можно найти и недостатки, но есть в книге какая-то магия, благодаря которой уже после первых глав понимаешь, что «Холодный дом» будет среди любимых книг и что будешь помнить и возвращаться к роману всю жизнь. Это как «Менины» Веласкеса – вроде бы старый мрачноватый групповой портрет людей давно минувшей эпохи– скучная классика из учебника, но можно полюбить и импрессионистов, и сюрреалистов, и Малевича, и Поллока, и кого угодно ещё, но того, кто хоть раз заглянул в таинственную комнату с зеркалом вслед за инфантой Маргаритой, магия Веласкеса уже не отпустит.

И у Веласкеса и у Диккенса не все изображенные персонажи привлекательны, некоторые и вовсе – уродливы, но все они кажутся подлинными, живыми и связанными между собой сложными эмоциональными, семейными и прочими узами. Поэтому и «Холодный дом» и «Менин» не «читаешь», не «изучаешь», не «рассматриваешь», а проживаешь. Это шедевры, знакомство с которыми обогащает и меняет человека.

Какое отношение имели друг к другу многие люди, которые, стоя на противоположных краях разделяющей их бездонной пропасти, все-таки столкнулись, самым любопытным образом, на бесчисленных путях жизни?

«Холодный дом» с самого начала ошеломляет читателя: десятки самых разных персонажей от лордов и леди до нищих бродяг, многоликий Лондон и его окрестности, родовые дворянские поместья, отвратительные ночлежки, лавки, конторы, театры и трактиры, улицы и кладбища, тенистые парки и зловонные грязные переулки и, конечно, Канцлерский суд. Как не заблудиться, не запутаться? Как разобраться, кто есть кто и что тут к чему, особенно если ты не знаток истории Великобритании? Как мне кажется, Диккенсу удалось найти идеальную пропорцию между масштабностью и вниманием к деталям, описаниями, диалогами и действием, эмоциональностью и сдержанностью. Чувствуется, что «Холодный дом» - произведение человека зрелого, много повидавшего и испытавшего на своей собственной шкуре, чуждого, в равной мере, как наивности, так и цинизму, проницательного, едкого, часто критикующего, но всё же сохраняющего веру в лучшее в человеке. Ощущается и журналистский опыт автора, и писательское мастерство и чисто человеческий опыт человека, самостоятельно пробившего себе дорогу с самых низов и опыт главы многодетной семьи.

К героям романа невозможно оставаться равнодушным, всё как в жизни: кто-то располагает к себе и становится добрым другом, кто-то вызывает раздражение, злость или даже ненависть, кто-то смешит, а кто-то не может вызвать ничего, кроме гадливости и отвращения. С кем-то Диккенс знакомит ближе и даёт возможность наблюдать за изменением поведения и даже характера под влиянием тех или иных событий, а кому-то посвящает лишь пару абзацев, но замечает детали и тонкости, настолько точно характеризующие человека, что большего и не нужно.

Познакомьтесь для примера с единственным другом мистера Талкингхорна, почтенным поверенным, который

i>
внезапно почувствовал (как говорят), что жизнь эта слишком однообразна, и как-то раз, летним вечером, подарил свои золотые часы своему парикмахеру, не спеша вернулся домой в Тэмпл и повесился.

Разве требуется что-то добавить к вышесказанному о человеке? Чарльз Диккенс вообще был неравнодушен к моим коллегам-юристам и английской судебной системе в целом.

Главнейший принцип английской судебной системы сводится к тому, чтобы создавать тяжбу ради самой тяжбы на пользу самой себе.

Развитие событий «Холодного дома» происходит на фоне рассмотрения в Канцлерском суде дела Джарндисы против Джарндисов, длящегося так долго, бессмысленно и беспощадно, что впору вспоминать Кафку с его «Процессом».

Суд можно смело назвать главным героем романа, это то самое чудище, которое «обло, озорно, стозевно и лаяй»:

Тускло светятся окна на лестницах – это закопченные фонари, как глаза Суда справедливости, близорукого Аргуса с бездонным карманом для каждого глаза и глазом на каждом кармане, подслеповато мигают Звездам.

Персонажи Диккенса,так или иначе участвующие в деле Джарндисы против Джарндисов, как будто бы испытываются этой бесконечной тяжбой и призраком вожделенного наследства.

...немного найдется на свете взрослых, зрелых и к тому же хороших людей, которые, стоит им только подать иск в этот суд, не изменятся коренным образом, – которые не испортятся в течение трех лет… двух лет… одного года.

Выдержит ли все судебные перипетии любовь, дружба, родственные чувства, принципы? Можно ли участвовать в этом проклятом деле и планировать свою жизнь, сохранять ясный ум и уважение к самому себе и близким? Можно ли столкнуться с Системой и остаться человеком?

В суде есть что-то манящее беспощадно. Расстаться с ним нет сил. Так что волей-неволей приходится ждать.

В диккенсовском суде есть что-то инфернальное, равно как и в юристах – служителях мрачного «культа»:

Тяжба не спит, мы ее будим, расшевеливаем, двигаем.

И если кто-то думает, что сатирическое изображение викторианского правосудия – это пресно и скучно, то совершенно зря. Даже если читатель далек от юридической казуистики как небо от земли, у Диккенса есть чем его заинтересовать.

В, казалось бы, реалистичном бытоописательном произведении скрываются настоящие готика и даже хоррор. Макабрическое семейство Смоллуидов может изрядно напугать, скажу я вам, особенно если читать «Холодный дом» перед сном. Или же, представьте себе картину: полночь, мрак, смрад занюханного переулка, молодые люди идут на тайную встречу со стариком, обещавшим показать загадочные старые письма, вот они входят в его комнату:

а вот… вот головешка – обугленное и разломившееся полено, осыпанное золой; а может быть, это кучка угля? О, ужас, это он! и это все, что от него осталось; и они сломя голову бегут прочь на улицу с потухшей свечой, натыкаясь один на другого.

Нет-нет, не думайте только, что весь роман мрачный как квартира Смоллуидов, Диккенс прекрасно умеет шутить и описывать комические сцены. О тех же «жутких» юристах есть и такие пассажи:

…Так как же вы думаете, чего хочет юрист, который наводил эти справки?
-Заработать, – отвечает мистер Джордж.
– Вовсе нет!
– Значит, он не юрист, – утверждает мистер Джордж…

Гордость сэра Лестера Дедлока, «струны» мистера Гаппи, сентенции «младенца» мистера Скиппола, миссис Беджер и её три мужа, «хороший тон» мистера Тарвидропа - поводов посмеяться будет предостаточно.

Ещё один забавный момент: читая о Тарвидропе-старшем, я вспомнила майора Пенденниса, а юного Артура Пенденниса мне не раз напоминал Рик. Стало любопытно, могут ли быть связаны «Пенденнис» Теккерея и «Холодный дом» и, как оказалось, могут. Я прочитала, что два популярных романиста конкурировали, а «Холодный дом» написан на пару лет позже романа Теккерея, так что Диккенс вполне мог «намекать» на уже известное читателям-современникам произведение.

Что меня по-настоящему удивило, так это явный матриархат в викторианском романе. Юная Эстер легко заправляет «Холодным домом», леди Дедлок явно «царствует» в семье Дедлоков, миссис Джеллиби, не смотря на мужа и ораву детей, плюёт с высокой колокольни на домашнее хозяйство и посвящает всю свою энергию Африке, превращая старшую дочь в секретаршу, а дом в подобие офиса, похожим образом ведет себя и «одержимая» сомнительной благотворительностью миссис также многодетная Пардигл, мистер Бегнет высказывает своё мнение исключительно устами миссис Бегнет, мистер Снегсби как огня боится своей «крошечки» и т.д. и т.п. Честно говоря, не думала, что в середине 19-го века уже существовала проблема феминизма, однако мистер Диккенс утверждает, что это так и относится к «эмансипэ» крайне неодобрительно. Надо сказать, что как одиозные проявления феминизма, так и критика оного за последние полторы сотни лет не сильно изменились:

Ее миссия, по словам опекуна, заключалась в том, чтобы провозглашать на весь мир, что миссия женщины совпадает с миссией мужчины, а единственная истинная миссия, как мужская, так и женская, состоит в том, чтобы постоянно выдвигать на публичных митингах декларативные резолюции по поводу всего на свете.

Узнаваемый портрет, ведь правда же? Наряду с вышеописанными «женщинами с миссией» Диккенс нарисовал для нас и идеальный образ жены и матери семейства. Это, конечно же, «старуха» Бегнет!

Почему? Потому что старуха из такого металла сделана… который куда дороже… чем самый дорогой металл. И она вся целиком из такого металла!

Эта святая женщина мало того, что, по сути, является главой семьи и принимает все важные решения, но и неизменно сознательно остается на втором плане и не требует никакой благодарности. Более того, мистер Бегнет в глаза даже ни разу не похвалил её за всю жизнь, потому что «дисциплина должна быть», хотя своему другу и признаётся:

Когда она за меня вышла… и согласилась принять обручальное кольцо… она завербовалась на службу ко мне и детям… от всей души и от всего сердца… на всю жизнь.

По Диккенсу удовольствия – это прерогатива мужчин, тогда как для женщин удовольствием должно быть исполнение долга. Поэтому мистеру Скимполу, обремененному женой и детьми дозволяется быть «младенцем» во всех практических вопросах, не заботиться ни о чем и порхать беспечной стрекозой:

но какой толк жить скромно, когда нет денег? С тем же успехом можно было бы жить шикарно.

Многодетному отцу мистеру Джеллиби прощается банкротство и самоустранение от воспитания и заботы о детях, более того, Диккенс ему сочувствует:

Какие радости дает она ему, эта семья? Счета, грязь, ненужные траты, шум, падения с лестниц, неурядицы и неприятности – вот все, что он видит от своей семьи.

Тогда как жизненным кредо хорошей женщины должно быть нечто вроде «самовоспитательной мантры» Эстер:

и если ты еще не очень радуешься тому, что должна исполнять свой долг весело и с удовольствием, во что бы то ни стало и при всех обстоятельствах, то обязана радоваться.

Но, черт побери, при всем при этом, магия таланта Диккенса такова, что забываешь об «идейных разногласиях» и искренне радуешься, что Кедди Джеллиби устраивает свою жизнь совсем не как мать, а миссис Бегнет вновь приходит на выручку мистеру Бегнету.

Что ж, как ни прекрасен Диккенс, но мне пора закругляться, а то завтра с утра – в суд, тяжба не спит, сами понимаете…

Многословные рассуждения об ошибке "прожидания" жизни

Как известно, Диккенс - товарищ многословный, но во всех предыдущих его романах мне это нисколько не мешало. Тут мы с ним впервые не совпали. Этот роман оказался первым, в котором я почувствовала все недостатки публикации длинной истории фрагментами из журнала в журнал. Периодически возникало ощущение, что вот тут, именно на этом эпизоде, Диккенс не заканчивает не потому, что так нужно для развития сюжета, а делает это только потому, что хочет еще потянуть, и вытянуть из читателей и издателей дополнительных денег. И возникают многословные рассуждения, постоянные повторы, и прочее, прочее, прочее. Потому что все темы исчерпали себя задолго до того, как автор пожелал, наконец, поставить точку в своем повествовании. Ну и многократно высказанные одни и те же идеи - не становятся более интересными от постоянных повторений, а их количество чрезмерно, возможно как раз из-за того, что автор должен был сообщить свою мысль любому, кто взял в руки очередной номер журнала, вне зависимости от того, читал ли он предыдущие выпуски, или нет.
Наверное, мне куда больше бы понравился роман, если бы в нем не было этих пародийных вставок от имени Эстер. С одной стороны, Диккенс показал себя замечательным мастером, блестяще воссоздав все штампы женских романов своего времени, но с другой стороны, он настолько точно повторил все недостатки книг Шарлотты Бронте, что я неоднократно ловила себя на раздраженном ощущении, что читаю еще одного "Учителя". Постоянные многозначительные недомолвки, ужимки, словечки - все очень точно! Разве что преувеличенной религиозности он себе не позволил, спасибо и на том. В общем, в своем жанре роман замечательный, а вот жанр слегка не мой. Я, как выяснилось, очевидно могу себя отнести к нелюбителям сатиры и пародии, с которыми тут Диккенс, на мой взгляд, слегка перебарщивает. С другой стороны, какое английскому классику до меня дело? Восторженных почитателей ему и без меня достаточно! :)
Попутно в книге я не до конца осознала собственное отношение Диккенса к тому самому Канцлерскому суду, вокруг которого крутится повествование. На мой взгляд, страдания вокруг нерешенного гражданского дела о наследстве со весьма предсказуемым исходом вряд ли так уж обоснованны, но Диккенс так и не высказался, что для него более явная беда - затягивание разрешения дела или "большие надежды"? Сатира затмила суть. :)
С другой стороны, в романе есть две очень важные мысли. Жизнь пройдет мимо, если её целью будет ожидание последующего блага. Если все время откладывать на завтра самое важное, она так и просочится между пальцами. И это он очень точно показал. А тема эта - вечная. И сейчас вокруг нас полно людей, которые живут вполсилы, чего-то ожидая, надеясь что потом - можно будет чего-то нагнать. Как будто есть черновик жизни, который когда-то будет возможно переписать набело... Словом, мысль вечная, и актуальная. Главное, что такое прожидание жизни - в итоге всегда проигрыш. Даже если герой, спустя долгое время и нервотрепки, получил желанное признание, искомое наследство - он потерял время, здоровье, молодость, чаще всего - еще и доверие к людям, испортил отношения с противниками в споре. Ну а если случается так, что он все-таки проиграл в споре... Думаю, что многие из нас встречали в жизни таких вот "вечно обиженных", непонятых, несправедливо наказанных и недовольных. :(
А вторая - еще более простая. Человек сам наполняет свою жизнь, и смыслами, и теплом, и любимыми, и друзьями, и цветами, и гармонией, и птицами. И если дом, где ты живешь, носит название "Холодный дом", это название ничего не предопределяет. Ты сам можешь превратить его в самое теплое и уютное место на земле. И человек, который несет в себе тепло, добро, заботу и радость, может измениться внешне, но сохранить в себе ту самую душевную красоту, которая будет притягивать к нему других. Словом, внешние перемены совсем не всегда влекут за собой перемены внутренние. Суть человека все-таки внутри, а не снаружи.
Вот такие чудесные мысли принес мне Диккенс в своем романе. Жаль только, эти мысли ему показалось необходимым спрятать внутри сатиры, пародии и журнальной сериальности. А в результате - это первый роман Диккенса, в котором я посетовала на объем. И, разумеется, не из-за количества страниц. :)

"День выдался под стать членам адвокатуры при Верховном Канцлерском суде, – в такой-то вот день и подобает им здесь блуждать, как в тумане, и они в числе примерно двадцати человек сегодня блуждают здесь, разбираясь в одном из десяти тысяч пунктов некоей донельзя затянувшейся тяжбы..." (с)

Время действия: 19 век
Место действия: Англия / Лондон
Впечатления: С Диккенсом у меня в плане чтения складываются самые странные отношения. Мне чисто интуитивно интересен и нравится этот автор, я скупаю в библиотеку постепенно все его книги, но никак их не читаю. Ну вернее, я читала что-то в школе, но совершенно ничего не запомнила, мне понравилась "Рождественская песнь", но это всего лишь повесть, я начинала читать "Большие надежды" и мне очень нравилось, но я почему-то отвлеклась и забросила роман на середине... И вот к нормальному знакомству с Диккенсом я решила подойти с самой сложной и обьемной его истории. Не знаю чем меня всегда привлекал "Холодный дом", но прочитать его я хотела много лет)

Первые 20 страниц романа настолько наполнены тяжеловесным слогом автора, туманами, описанием суда, досуга скучающей в залитом дождями поместье леди Дедлок, что я читала их чуть ли не взвывая от тоски и скуки. Но дальше, когда началась история Эстер... я наконец поняла, что верно мне подсказала интуиция, что мы с Диккенсом найдем общий язык и что не зря я все его романы скупаю) Мои осторожные, но очень многообещающие, ожидания от чтения "Холодного дома" всецело оправдались. Диккенс великолепен.

В центре сюжета история двух молодых девушек и одного юноши. Маленькой Эстер, воспитанной строгой теткой и попрекаемой постоянно за грехи матери и даже за сам факт того, что она родилась. Но в счастливый день попавшей под опеку мистера Джардинса и после пансиона выбранной в компаньонки для его племянницы Ады. Сама Ада и ее кузен Ричард, оставшиеся сиротами после того как их отец не вынес напряжения постоянной судебной тяжбы и застрелился, после чего их взял под свое крыло все тот же мистер Джардинс. Эти трое встретились одним днем под сводами Канцлерского суда и после этого их жизни оказались тесно связаны до самой смерти.

И над всем этим царит Канцлерский суд, эта мрачная, безжалостная, безразличная громада, перемалывающая одинаково равнодушно как огромные состояния, так и судьбы людей, попавших в ее бумажные юридические сети. Даже самая незначительная и глупая тяжба может тут длиться десятилетиями и через судейские пошлины высосать все деньги из истца да и ответчика тоже.

Сюжет строится как на развитии семейных взаимотношений в Холодном доме, так и есть тут любовные линии, параллельно повествование ведется о семье лорда Дедлока и людях, так или иначе связанных с Канцлерским судом. Автор обещает в романе открыть множество увлекательных тайн, например, что скрывает сиятельная миледи Дедлок, от чего внезапно умер постоялец лавки старьевщика, что за письма скрывал ее неграмотный хозяин, кто мать Эстер, куда пропал сын миссис Раунсуэлл, и что предсказывают шаги призрака...

А сколько здесь живописных второстепенных героев! Сколько различных историй, характеров, отношений проходит перед взором читателя за эти 2 тома! Похоже я никогда еще не встречала в классической литературе такое количество героев, но при этом все они легко запоминаются, потому что выписаны мастерски. Как можно забыть мистера Джардинса, этого доброго и великодушного человека с его восточным ветром))), мистера Скимпола, этого младенца в долгах и теле взрослого мужчины, миссис Джеллиби, которой плевать на собственный дом, мужа, десяток детей, но не плевать на Африку и бедных африканцев, мисс Флайт, эту бедную сумасшедшую старушку порой видевшую реальность четче, чем окружающие ее люди или бедного мальчика Джо, которого все гнали и который на единственное добро по воле рока ответил злом. Хотелось бы отметить и обсудить всех персонажей, но придется остановиться на одном - наиболее меня удивившем. Я считала практически до самого финала сэра Лестера Дедлока глупцом, закоренелым в своих устаревших аристократических традициях, любящим разлагольствовать, но не видящим ничего дальше собственного носа. Но когда в его семье и с ним самим случилось горе, он повел себя настолько благородно и проявил такой сильный характер, что я его прям не узнала, но зауважала.

Дальше возможны СПОЙЛЕРЫ
Если подробнее описывать главных героев "Холодного дома", то Эстер - добрая душа, не получившая в детстве ни капли любви, но решившая своими поступками и заботой об окружающих, заслужить хотя бы их любовь. Светлый образ прекрасной девушки. Но все же мне не понравилось, что автор как будто решил вывалить все беды на Эстер, чтобы показать как она с ними справляется. Зачем была нужна эта болезнь? Зачем было лишать ее еще и красоты? Это был уже перебор. Ричард - эгоистичный и слабый человек без капли характера. Каким приятным он был в юности и каким глупым, подозрительным, упрямым, недальновидно идущим к собственной гибели, стал в молодости. Оно конечно проще обложиться судебными бумагами, страдать и плакать, надеясь на некое мифическое богатство, чем найти работу и зарабатывать деньги. Ада - оранжерейный цветок, который все окружающие взращивали с любовью и нежностью, оберегали от невзгод. А она что сделала?Руководствовалась чувствами, но совсем забыла о разуме. Зачем было давать обещание опекуну, чтобы с милой улыбкой его нарушить, тайно выйти замуж за несостоятельного человека и быть уверенной, что ее все поймут и простят? Я бы на месте Эстер хотя бы ее обругала, ведь этой тайной свадьбой они с Ричардом выказали своей семье недоверие!

Признаться я была очень удивлена, когда в середине 2-го тома "Холодного дома" произошло убийство одного из главных героев и роман превратился в детектив. Причем, я не отгадала убийцу! Ну как так, практически все прошлые семейные тайны я легко предугадывала, а тут Диккенс меня смог запутать) Это была неожиданная, но даже приятная моя оплошность) К тому же мне наконец стало понятно почему в романе было столько внимания отведено казалось бы второстепенному персонажу - сыщику мистеру Баккету. Пренеприятнейшей личностью он мне казался, но когда раскрыл очень умно и хитро это преступление да и еще в тандеме с женушкой, я прям прониклась этим персонажем) Ведь если глянуть с другой стороны - он стоит на страже закона, преступников ловит, хоть и не всегда ведет себя достойно и благородно, но что уж с него взять, работа такая.

Кстати, ничего не зная изначально о "Холодном доме", я думала, что роман будет максимально мрачным, полным горя и безнадежности. Нет, все это и было, но было и много радости, доброты, любви, великодушия и благородных поступков. А еще мне очень понравился сам Холодный дом, такой уютный и старинный, хоть и продуваемый на своем холме всеми ветрами))) Хотя описания Диккенсом старинного поместья Дедлоков, портретов на стенах, темных аллей и садящегося красного солнца над садами - это вообще отдельный вид искусства.

Итого: Я провела с Диккенсом половину своего августа и ничуть об этом не жалею. Роман по-настоящему увлекательный, великолепно написанный, наполненный любопытнейшими персонажами и прекрасно прорисованными пейзажами. Прочитать залпом 1000 страниц классического романа казалось миссией невыполнимой, но благодаря слогу Диккенса и рассказанной им истории оторваться от чтения "Холодного дома" ни разу не захотелось. И сколько об этой книги не было написано, рассказать обо всех темах и сюжетных поворотах просто невозможно, это надо читать. Наконец-то я получила подтверждение правильности того, что собирала книги автора и теперь еще больше уверилась в желании заполучить на книжную полку их все^_^

"Дом в Чесни-Уолде заперт; ковры скатаны и стоят огромными свитками в углах неуютных комнат; яркий штоф, принося покаяние, облекся в чехлы из сурового полотна; резьба и позолота умерщвляют свой блеск, а предки Дедлоков вновь лишены дневного света. Листья вокруг дома все падают и падают, – густо, но не быстро, ибо опускаются они кругами с безжизненной легкостью, унылой и медлительной. Тщетно садовник все подметает и подметает лужайку, туго набивает листьями тачки и катит их прочь, листья все-таки лежат толстым слоем, в котором можно увязнуть по щиколотку. Воет резкий ветер в парке Чесни-Уолда, стучит по крышам холодный дождь, дребезжат окна, и что-то рычит в дымоходах. Туманы прячутся в аллеях, заволакивают дали и похоронной процессией ползут по склонам холмов. Во всем доме, словно в заброшенной церковке, пахнет нежилым холодом, – только здесь не так сыро, – и чудится, будто всю длинную ночь мертвые и погребенные Дедлоки бродят по комнатам, распространяя запах тления."

Великой стране - великая судебная система

Также как «Собор Парижской Богоматери» был выстроен вокруг архитектуры одноимённого собора, также и "Холодный дом" был выстроен вокруг судебной тяжбы «Джарндисы против Джарндисов» - монструозного чудовища юриспруденции. Некто Джарндис скончался, не успев завершить свои дела, и оставил после себя два противоречивых завещания на очень огромное наследство. Банальная (казалось бы) тяжба вокруг одного наследства и двух завещаний увязла в бюрократических проволочках, затянулась на полвека и свела с ума не одного героя. Перво начальных истцов - неких Джарндиса и Джарндиса - давно уже нет в живых. Их потомки рождались, женились и умирали, но конца тяжбы так и не предвиделось (Википедия говорит, что данная тяжба основана на вполне себе реальном процессе длиной в 117 лет). Тяжба настолько вросла в скелет повседневной жизни своих участников, что их взаимоотношения вышли на совершенно иной уровень:

Не имею ли я удовольствия разговаривать еще с одной юной участницей тяжбы Джарндисов?

Скажи мне, какова твоя роль в тяжбе «Джарндисы против Джарндисов», и я скажу, кто ты.

"Главнейший принцип английской судебной системы сводится к тому, чтобы создавать тяжбу ради самой тяжбы на пользу самой себе", - говорит Диккенс и мне приходит на ум, пожалуй, только «Уловка-22» , где бюрократия и крючкотворство возведены до абсурда. И когда в конце в толпе раздаётся шепот, что тяжба вроде как завершилась, я говорю себе с сомнением: «Нет, не может быть, нельзя просто так взять и...»

Тяжба - настолько предопределяющий фактор в жизни героев, что кое-кто из них совершенно одержим ею. Некоторые жены, которых бьют мужья, испытывают к своим абьюзерам болезненную зависимость на грани любви и ненависти. Нечто похожее и здесь. Кто-то настолько увяз в тяжбе, что уже не видит своей жизни вне ее, ненавидит всей душой, видит всю болезненность своего пристрастия, но понимает, что не может слезть с крючка, как наркоман не может отказаться от наркотика. Другой пытается абстрагироваться, но тут и там появляются личности с вопросом:

- Не вы ли участник...

Я рассказываю сейчас о тяжбе потому лишь, что Диккенс не особо заостряет внимание на ней самой. Вы не узнаете деталей завещания, не узнаете ничего о ее первоначальные участниках, не будет юридических консультаций и прочего нон-фикшена. Будет рассказ о жизни героев и перипетиях, дружбе, любви и расследовании одного убийства. А героев очень много. Условно я разделяю их на два круга: основные и второстепенные. Основной круг довольно непримечателен, по большей части герои адекватны и положительны до скуки. Даже Ада, которая поначалу ставила меня в недоумение своей инфантильностью, в итоге получила какое-то развитие и стала больше похожа на человека (страдание облагораживает душу).

Вот второстепенный круг персонажей совершенно восхитительный, вот где все клинические диагнозы спрятались. Всех их тараканов перо Диккенса настолько гиперболизирует, что наблюдать за этим зверинцем сущее удовольствие. Моя любимая тройка включает себя:

1. Мистер Скимпол.

Всякий раз, как вам кто-нибудь скажет, что «я-де ровно ничего не смыслю в денежных делах», — смотрите в оба за своими собственными деньгами, потому что их обязательно прикарманят, если удастся. Всякий раз, как вам кто-нибудь объявит: «В житейских делах я дитя», — знайте, что этот человек просто не желает нести ответственность за свои поступки, и вы его уже раскусили и поняли, что он эгоист до мозга костей.

Скимпол настолько безответствен и инфантилен, что его и ненавидишь от всей души и завидуешь ему черной завистью.

2. Миссис Джеллиби - женщина превеликих достоинств, которая свою неиссякаемую энергию тратит на помощь бедным африканским поселениям и совершенно не замечает, что ее неумытые и голодные дети таскаются по грязному дому и похожи больше на бродяг, чем на отпрысков приличного семейства. Наряду с ней хищная благотворительница миссис Пардигл пугала каждого своим неуемным стремлением помогать страждущим (и страждущих пугала в том числе). Больше всего перепадало опять-таки детям. Дети миссис Пардигл, хоть и опрятные с виду, издерганные и озлобленные чертенята, а все благодаря воспитанию в духе «помощи кому угодно, кроме себя».

3. И мистер Крук, хитрый и подозрительный сверх меры делец-клептоманьяк. Всюду ему мерещатся заговоры. Его жилье похоже на помойку, где он скрупулёзно собирает бумаги и документы, хотя даже не умеет читать. Если бы он умел читать, то смог бы повыбрасывать весь этот хлам, оценить и пустить в дело действительно важные бумаги, но он не может позволить себе научиться чтению, поскольку думает, что его научат читать «неправильно» и тем самым непременно облапошат.

Я все думаю, если бы Диккенс писал второстепенного гротескного персонажа с меня, то кем бы я была? Какого из моих многочисленных тараканов он бы возвел в абсолют? И сколько бы человек узнали себя во мне?

Фух. Диккенс почти реабилитировался в моих глазах. Если до этого все его произведения, попадавшие в мои руки успешно соперничали со снотворным в скорости укладывания меня в постель, то от "Холодного дома" я даже какое-никакое удовольствие получила.

Занимательная история, в которой переплелись судьбы не одного десятка персонажей. Сиротки Ада и Ричард, участники тяжбы Джарднисы противы Джарднисов, собственно мистер Джарднис, их опекун, и его подопечная Эстер; люди, жизни которых переломал Канцлерский суд и просто отбросы общества; кичливая знать и люди, которых высший свет не сумел испортить... У каждого из них - свои радости и свои печали. И у каждого - своя история. А Диккенс - великий искусник - все эти ниточки собрал, и сплел из них огромное полотно...

"Холодный дом" - это истинно английский роман. Ему присуща и островная педантичность (чего только стоят многостраничные описания пейзажей и интерьеров;), и фирменный юморок-сарказм (хоть сейчас бери все, что касается Канцлерского суда, переноси на наши реалии, и получай великолепный фельетон). Но самое-самое, что в "Холодном доме" есть - это монументальность, которая, впрочем, Диккенсу присуща и по предыдущим знакомствам)

Не знаю как для кого, но для меня мистер Чарльз чересчур приторен. Если Остин и Бронте еще можно простить, списав все эти нотки самопожертвования, идеализма, слезы героинь через каждую страницу на то, что "женские романы они такие женские" (с), то Диккенс, как муж зрелый и умудренный уже в который раз вызывает мое удивление, уподобляясь своим молодым и наивным современницам.

Единственное, что меня спасало все много-много страниц "Холодного дома", так это любовь к семейным драмам. Чего-чего, а драматизма у Диккенса не отнять, равно как и искусства сплести паутину из интриг. Но если бы он еще помнил, что "краткость - сестра таланта" (с) - так ему бы просто цены не было))

047/300

Первое знакомство с Диккенсом я свела добрый десяток лет назад. Чудное было времечко, когда книги в библиотеке я выбирала по беспроигрышному принципу: чем толще книга, тем лучше. И да, с этой точки зрения Диккенс был просто идеален. Еще с той поры классик запомнился мне, как сентиментальный дядюшка, который не прочь пустить скупую слезу над судьбами бедных сироток. Но выбор на «Холодном доме» я остановила, прежде всего, потому, что помимо сироток он обещал мне семейную драму, преступление, мрачные тайны и интриги.

…Забавно, но главная интрига в книге как таковая интригой не является. Впрочем, как мне думается, Диккенс и не планировал нагонять туману вокруг обстоятельств рождения Эстер. Все скелеты в шкафу, все семейные тайны – все на виду и беззастенчиво являют нам тонкую паутину связей, пронизывающих все классовые слои общества, от трущоб до высшего света английской аристократии. Но это вовсе не значит, что «Холодному дому» нечем удивить вас. В его стенах, где явственно ощутим тягостный запах плесени и тлена, где надежда на счастливый исход видится чуть ли не издевкой над судьбами других несчастных, достаточно мрачных закутков, соседствующих со светлыми комнатами с обоями в цветочек и изящной мебелью.

На первый взгляд, кажется, что Диккенс чрезвычайно благосклонен к своим героям. Эстер, Ада и Ричард под крылышком своего опекуна производят впечатление вполне благополучных сирот, а их пристанище, тот самый Холодный дом, на деле уютен и комфортабелен. В его очаге пылает жаркий огонь, у которого находят приют самые разные путники, в том числе и такие упыри, как мистер Скимпол. В общем, вместе со всеми оборочками, занавесочками, узорчиками, драпировками и зеркалами, приятными и причудливыми мелочами, типа вышитых натюрмортов и индийских кресел, наш дом производит впечатление наиприятнейшего места. То ли дело внушительный Чесни Уолд, где поколения Дедлоков ведут мужественную борьбу с подагрой, а на террасе слышатся отчетливые шаги призрака, которые, как всем известно, предвещают недоброе обитателям поместья. Ах, сэр Дедлок, могу ли я теперь признаться, что для меня вы стали одним из любимейших героев «Холодного дома»?..

Но, увы, не за горами тот час, когда другие дома распахнут свои двери для подопечных тяжбы Джарндисов. Невинные маленькие птички, дорого же обойдется вам соседство рядом с Надеждой, Радостью, Юностью, Миром, Покоем, Жизнью, Прахом, Пеплом, Мотовством, Нуждой, Разорением, Отчаянием, Безумием, Смертью, Коварством, Глупостью, Словами, Париками, Тряпьем, Пергаментом, Грабежом, Прецедентом, Тарабарщиной, Обманом и Чепухой!..

«Холодный дом» - очень кинематографичен. И, судя по количеству экранизаций, режиссеры со мной солидарны. В книге Диккенса есть все для того, чтобы заставить современных домохозяек ровно в назначенное время приникать к экранам телевизоров, а там хоть трава не расти. Страдающие безвинные дети, разлученные возлюбленные, тайные связи и тайные браки, матери, лишившиеся младенцев и младенцы, лишенные детства – добротная закваска для качественной мелодрамы. А тем, кто желает острой сатиры в блистательном изложении классика, добро пожаловать в книгу. И да не смутит вас хэппи энд. Он, как и положено, оплачен кровью.

Мне очень нравится слог и юмор автора, с которым он высмеивает нелепые нравы богачей и аристократов, но никогда не шутит о бедняках, на чью долю выпало много страданий. Диккенс умеет писать так, что над одной страницей ты и смеёшься, и плачешь. В книге много персонажей, все они очень живые и яркие, и, естественно, друг с другом чем-нибудь, как-нибудь связаны. Благодаря этому, получилось очень масштабно и увлекательно. И да, классика бессмертна! У меня иногда появлялось чувство, что я читаю современного автора. Само повествование не спешное, книгу растянула на месяц. Единственный для меня, незначительный, минус - основа романа, т.е. судебная тяжба. Не знаю почему, но мне всегда скучно читать про суд (не только в этой книге). А первая глава как раз началась там, на рассмотрении знаменитого дела о наследстве - "Джарндисы против Джарндисов", с которым связаны наши герои, и которое, увы, не принесло никому счастья.

Ох, какой размах! Мне кажется, я впервые потерялась и начала путаться в персонажах у Диккенса. В этой книге у него их настолько много и такое же разнообразие, охватывающее все социальные слои современного Диккенсу общества: от бедных, всеми забытых оборванцев-сиротушек через всевозможных клерков/работяг до аристократии, которая притворяется, что к вышеперечисленным не имеет никакого отношения и существует чуть ли ни в неком эфемерном мирке, который никак не соприкасается с простыми смертными. К середине книги не совсем верилось, что Чарльзу, как и в других его романах, удастся как-то собрать в кучу всех этих людей и связать общей темой. Ведь это практически визитная карточка Диккенса - ни одного персонажа не вводить просто так: каждый их них обязательно сыграет свою роль в сюжете, а не просто будет служить фоном и иллюстрацией для истории. Ан-нет, зря я в нем сомневалась - вышло.

Название романа мне даже до знакомства с ним покоя не давало: начиная от перевода на русский (от слова “bleak” первая ассоциация далеко не “холодный”) до ожиданий от книги. Ведь кажется, что весь роман должен был быть завязан на жизни одного здания, но большинство событий происходит всё-таки в отрыве от него. Их только связывает между собой Эстер, которая копошится и наводит в домике своего опекуна порядки. Рассказы от её лица - живые и насмешливые - и занимают с половину книги. Она же и объединяет собой две сюжетные линии: раскрытие семейной тайны высокомерных аристократов Дедлоков, где Диккенс язвительно проходится по нравам высшего общества, и затянувшейся тяжбы за наследство под названием "Джардинсы против Джардинсов", над которым не насмехался разве что ленивый - тут уж совсем огромный простор для издевок над английской судейской системой, чем автор и пользуется. Понравилось и смена стиля повествования произведения: история Эстер - от первого лица, все остальные описания происходящего - от третьего. Казалось бы, что мелочь, но на такое количество страниц эти переходы освежают и не дают погрязнуть в большом объеме текста и заскучать.

И персонажи снова все как на подбор ярки и чудаковаты, о них можно говорить часами. Один и вовсе мне покоя не давал со своей оригинальной философией из области “я ведь всего лишь неразумный младенец, хочу жить и наслаждаться жизнью, не заботясь ни о чем - кормите меня, поите, обеспечьте мне хорошие условия”. Наблюдаешь за ним и разрываешься между завистью над тем, как же он хорошо, паразит, устроился, и просто желанием переехать по морде ближайшим стулом за наглость и хамство. И в то же время к этому примешивается раздражение оттого, что к его логическим заключениям и подкопаться-то сложно, хоть и звучат они неверно. Ну ведь действительно: если есть люди, которые получают удовольствие от содержания других, гордятся собой за такие дела, то чего бы им не дать за собой поухаживать и обеспечить хорошую жизнь? Чуток морали бы ему да мозгов, чтобы приставал только к богатеям, а не ко всем подряд - и я бы с удовольствием последила за его жизнью. А так хотелось части текста с его присутствием просто пропускать.

Но самым неприятным и бесячим для меня персонажем оказался Ричард, который на первый взгляд казался таким милым и добродушным, а по факту оказался весьма поверхностной и глуповатой личностью. Прожигает деньги на заведомо провальных делах, не слушая советов ни близких друзей, ни более опытных людей. Не пытается устроиться в жизни и найти приносящую доход работу, надеясь на чудеса в виде неожиданного обогащения. И тем же самым тянет на дно с собой окружающих, портя им жизни. В этом плане он даже хуже вышеописанного мистера Скиппола.

А вообще - шикарно, и я готова в очередной раз признаваться в пламенной любви к Диккенсу. Такие тайны, интриги, загадки, скелеты в шкафу, подозрительные смерти, запутанные судейские дела, даже убийство с настоящим детективным расследованием и, конечно же, парочка любовных линий для любителей - одно удовольствие читать этот роман, даже несмотря на некоторую его предсказуемость (к примеру, практически с первых же глав было понятно как будут связаны между собой сюжетные линии Эстер и Дедлоков). Но озорника-Диккенса читаешь ведь не ради сюжетов =)

Как иногда глупо с книгами получается. Этот том с детства светил мне с книжной полки. Я спросила маму, о чем книга, и по ее пересказу поняла, что она очень-очень страшная. Там все живут в страшном доме, где холодно и все страдают. Да еще это представление как-то наложилось на примерно такой же полезный пересказ "Ледяного дома". В общем, я испугалась и читать не стала.

А позже вообще надолго отдала книгу подруге - ей захотелось классики. Подруга книгу не дочитала, но утверждала, что там о любви и все замечательно. Хм.

Так что удовольствие отложилось почти до 30 лет. Ну, Диккенс за эти годы нисколько не испортился :) Книга сентиментальна, с хеппи-эндом - насколько это возможно в таких невыносимых социальных условиях - и с совершенно замечательными обличающими пассажами в адрес британского правосудия. Поменять на российское, и можно будет идти в газеты с актуальными фельетонами.