Впервые на русском языке! «Небо повсюду» – книга, получившая огромное количество премий за лучший дебютный молодежный роман и покорившая миллионы читателей во всем мире. Одновременно грустная и смешная, трогательная и светлая история о взрослении и о том, как принимать жизнь такой, какая она есть. После смерти сестры семнадцатилетняя Ленни остается сов сем одна. Перед девушкой встает непосильная задача: начать жить заново и двигаться дальше. Ленни крепко привязалась к Тоби, парню своей сестры....
Когда бабуля с Джо возвращаются, я строчу стихи на подошве своей туфли.
- Бумага закончилась? - спрашивает он.
Я ставлю ногу на пол. Ох. Кем ты будешь, когда вырастешь, Ленни? Ну да, специалистом в придурочности.
Только что я поняла одну невероятную вещь. Вот оно! То, из-за чего раздувают всю эту шумиху. То, о чем «Грозовой перевал». Все это – то самое чувство, которое охватывает меня, когда мы с Джо не можем оторвать друг от друга губ. Разве я знала, что нахожусь всего в одном поцелуе от Кэти, Джульетты, Элизабет Беннет и леди Чаттерлей?!
Мальчик, который должен меня целовать, ведет себя по-братски, а тот, кто должен быть мне братом, целует. Фигня какая-то.
И вообще, если чей-то дневник лежит, раскрытый и ты замечаешь в нем свое имя, то это не считается подглядыванием.
Как я переживу потерю? Как другие переживают? Люди ведь все время умирают. Каждый день. Каждый час. По всему миру люди смотрят на кровати. в которых уже больше никто не спит, на ботинки, в которых уже никто не ходит. Перестают покупать конкретную марку хлопьев или шампуня. Люди по всему миру стоят в очередях в кассы кинотеатров, покупают занавески, выгуливают собак, и сердца их при этом разрываются на части. Многие годы. Всю жизнь.
Не играй на инструменте, играй музыку, всегда говорила мне Маргарет. И мистер Джеймс: Пусть инструмент играет тебя. До сегодняшнего дня я не понимала о чем они. Мне всегда казалось, что музыка скрыта внутри кларнета, а не внутри меня. Но что если музыка убегает, когда разбивается сердце?
Любовь - это чувствовать, как становишься ярким.
- Теперь я еще лучше понимаю, какой ты все-таки псих ненормальный.
- Ага, я так и думал: лучше подождать, прежде чем показывать тебе это бомбоубежище.
- Подождать чего?
- Ну, пока ты не поймешь...
- Что не пойму?
- Ну, Ленни, не знаю...> - Он вроде смутился. Почему-то мне тоже стало неловко.
- Так что же я должна понять?
- Ничего, глупости всякие.
Он опускает взгляд, а потом опять смотрит на меня. Хлоп. Хлоп. Хлоп.
- Мне интересно, - настаиваю я.
- Ну ладно, скажу. Подождать, пока ты не поймешь, что я тоже немного тебе нравлюсь.
У меня внутри опять расцветает цветок; на этот раз бутон раскрывается за три секунды.
- Ты мне нравишься, - говорю я, и не подумав, добавляю: - Очень, очень сильно.
Что это со мной? Теперь я и дышать не могу. От того, что он прижимает свои губы к моему рту, легче не становится.
Наши языки влюблены до одури, они уже поженились и улетают в Париж.
Нацеловавшись за все предыдущие годы, я говорю:
- Мне кажется, если мы сейчас не прекратим, то мир взорвется.
- Похоже на то, - отвечает он шепотом, мечтательно глядя прямо мне в глаза. Хитклифф с Кэти и рядом не стояли. - Мы можем отвлечься на что-нибудь, если хочешь...
Он улыбается, а потом - хлоп. Хлоп. Хлоп. Интересно, доживу ли я до утра?
Не знала, что любовь – это чувствовать, как становишься ярким.
Любовь – заразная болезнь, это всем известно, Горошинка.
«Ее больше нет, а мир продолжает размеренно существовать»
Бабуля права: нам следует заняться работорговлей.
Если бы у меня на жопе были колеса, я бы стала трамваем!
- Ты влюблялась когда-нибудь?
Он лежит на спине и смотрит в звездное небо.
Я не воплю, как мне хочется "Да, сейчас в тебя, идиот ты такой!", - и вместо этого отвечаю:
- Не-а. Никогда не влюблялась и вообще никогда ничего.
- Раз ты знаешь, что самое страшное может случиться в любой момент, ты ведь знаешь и другое: что самое прекрасное тоже может случиться когда угодно.
Можно садовыми ножницами разрезать викторианский роман на мелкие кусочки, но из девичьего сердца он не исчезнет никогда.
Дядюшка Биг – великий мастер подмигивать, и пять его жен тому доказательство.
Когда кто-то умирает, в мире сгорает библиотека.
- Это моя самая любимая книга, - поясняю я. - Использую её вместо пустышки. Читала двадцать три раза. Бабушка постоянно кладет ее в мой ланч.
- "Грозовой перевал"? Двадцать три раза? Это же самая грустная книга в мире. Как ты еще не свихнулась?
- Вообще-то, если ты не заметил, я обедаю на дереве.
- И то верно.
Я сказала, что решила полежать, глядя в небо. И тогда он произнес:
- Ленни, это ошибочное мнение. Небо находится везде, оно начинается у твоих ног.
"Бейли будет умирать столько же, сколько я буду жить. Горе живет вечно. Оно не уходит, а становится частью тебя, шаг за шагом, вдох за вдохом. Я никогда не перестану горевать о Бейли, потому что никогда не перестану ее любить. Так уж устроена жизнь. Любовь и скорбь неразделимы, нельзя испытать одно без другого. Все, что я могу, - это любить ее и любить мир и подражать ей, проживая свою жизнь отважно, радостно и вдохновенно"