На первый взгляд Уве – самый угрюмый человек на свете. Он, как и многие из нас, полагает, что его окружают преимущественно идиоты – соседи, которые неправильно паркуют свои машины; продавцы в магазине, говорящие на птичьем языке; бюрократы, портящие жизнь нормальным людям… Но у угрюмого ворчливого педанта – большое доброе сердце. И когда молодая семья новых соседей случайно повреждает его почтовый ящик, это становится началом невероятно трогательной истории об утраченной любви, неожиданной...
В жизни каждого мужчины настает пора, когда надо решить для себя, кто ты. Позволишь ли вытирать о себя ноги. Или дашь отпор.
Каждому мужчине нужно знать, за что он сражается.
Но скорбь - штука зыбкая, в том смысле, что, если люди не разделяют ее, она сама разделяет людей.
Он шел по жизни, сунув руки в карманы брюк. Она - танцуя.
Сам Уве состоял из двух цветов - черного и белого. Она раскрасила его мир. Дала ему все остальные цвета.
Есть люди, которым и так все понятно, а есть – которым все равно не понять.
Странная штука – смерть. Пускай многие всю жизнь проживают так, будто никакой смерти нет вовсе, добрую половину наших дней именно смерть служит одной из главных мотиваций нашего существования. Чем старше становимся мы, тем острее осязаем её и тем упорнее, тем настойчивей и яростней цепляемся за жизнь. Одни просто не могут без того, чтобы не чувствовать вседневного присутствия смерти, иначе не ценили бы её противоположность. Другие озабочены ею настолько, что спешат занять очередь под дверью кабинета задолго до того, как она возвестит о своём приходе. Мы страшимся её, конечно, однако ещё больше страшимся, что она заберёт не нас, а кого-то другого. Ведь самое жуткое – это когда смерть забывает про нас. Обрекая на одиночество.
А её смех - как забыть ощущение, будто кто-то босыми ножками пробегает по твоему сердцу.
Трудно признавать, что ты ошибался. Особенно если ошибался так долго.
В воскресенье ее похоронили. В понедельник Уве вышел на работу. Но спроси его кто угодно, Уве ответил бы как на духу: у него не было жизни до нее. И после нее - тоже нет.
скорбь – штука опасная, в том смысле, что, если люди не разделяют ее, она сама разделяет людей.
Нынче люди меняют старое на новое до того быстро, что умение делать что-то долговечное стало ненужным.
Странная штука – любовь. Она всегда застает тебя врасплох.
Потеряв близкого, мы вдруг принимаемся тосковать по каким-то вздорным пустякам. По ее улыбке. По тому, как она ворочалась во сне. По ее просьбам — перекрасить ради нее стены.
- Так день на дворе - у нас тут что, вообще никто не работает?
- Я на пенсии, - с виноватым видом отвечает Анита.
- А я в декрете, беспечно шлепает себя по пузу Парване.
- А я айтишник, - говорит Патрик.
В нынешнем мире человек устаревает, не успев состариться.
Кто сам не любит одиночества, того и чужое коробит.
Все люди хотят жить достойно, просто достоинство понимают по-разному.
Можно тратить время на то, чтобы умирать, а можно – на то, чтобы жить. Надо идти вперёд!
Уве всегда с интуитивным скепсисом относился к людям выше метра восьмидесяти пяти. Опыт подсказывал: при эдаком росте кровь просто не добирается до мозга.
Полюбить кого-то - это все равно как поселиться в новом доме, - говорила Соня. - Сперва тебе нравится, все-то в нем новое, и каждое утро себе удивляешься: да неужто это все мое? Все боишься: ну ворвется кто да закричит: дескать, никто не собирался селить вас в такие хоромы. Но годы идут, фасад ветшает, одна трещинка пошла, другая. И ты начинаешь любить дом уже не за достоинства, а скорее за недостатки. С закрытыми глазами помнишь все его углы и закутки. Умеешь так хитро повернуть ключ, чтоб не заело замок и дом впустил тебя с мороза. Знаешь, какие половицы прогибаются под ногами. Как открыть платяной шкаф, чтоб не скрипнули дверцы. Из таких вот маленьких секретов и тайн и складывается твой дом.