Почему именно «Память»? Ведь тема, мягко говоря, непопулярная сейчас. Про общество «Память» не снят ни один фильм, его историю не обсуждают Сванидзе с Кургиняном. Но что такое «Память»? Это начало русской национальной мысли. Когда Советский Союз завершал свое существование, а перестройка набирала такую скорость, что становилось ясно: остановить от падения красный состав не удастся, Д. Васильев поднял над страной полуистлевшие в своем золоте знамена монархии и православия. Тем самым дав концепцию и некий ориентир на будущее.
Книга получает звание самой странной и неудачной книги последних лет. Редактор ее вообще не читал, оставив кучу повторов. Блин, читать этот опус решительно невозможно: фигуры речи более напоминают средневекового компилятора Томаса Мэлори (это который собрал истории артуровского цикла в одну книгу), нежели современного российского журналиста. Тема выглядит остро и интересно, название привлекает, но по факту книга оказывается пшиком. Вне зависимости от убеждений читателя.
Книга получает звание самой странной и неудачной книги последних лет. Редактор ее вообще не читал, оставив кучу повторов. Блин, читать этот опус решительно невозможно: фигуры речи более напоминают средневекового компилятора Томаса Мэлори (это который собрал истории артуровского цикла в одну книгу), нежели современного российского журналиста. Тема выглядит остро и интересно, название привлекает, но по факту книга оказывается пшиком. Вне зависимости от убеждений читателя.
Карманный фашизм генсеков
Изданная в «Центрполиграфе» «Чёрная дюжина. Общество смелых» Игоря Молотова (2017) при всех симпатиях автора к обществу «Память», убедительно показывает, что оно не без оснований считается не каким-то пугающим жупелом, но довольно низкопробным явлением политической культуры и направлением патриотического течения советского периода, которое способно сильно компрометировать русский национализм и не должно вполне с ним отождествляться. «Память» осталась жить в анекдотах про евреев, интересующихся, где можно получить свою долю от продажи России (в книге это трагикомическое наследие не отразилось).
Достаточно сказать, что в нескольких строчках отзыва, помещённого в качестве хвалебного предисловия, Эдуард Лимонов называет активистов «Памяти» близкими ему и идеологии НБП людьми.
Речь идёт не только о вполне советском и ленинском национал-большевизме «Памяти» до начала 1988 г. В итоговых интервью Д.Д. Васильев свою чёрнорубашечную символику и идеологию снова формулировал: «я – фашист», «если хотите, я монархофашист» (с.14).
На такое же эпатажное соединение с фашизмом, только не монархизма, а большевизма, работал Э. Лимонов. Самое негативное представление о НБП создаёт в мемуарной околороманной форме «Религии бешеных» Екатерина Рысь – её книгу тоже выпустил «Центрполиграф» (2018), можно порекомендовать к прочтению.
Что же до политической физиономии автора «Чёрной дюжины», то он отметился работой на прохановское «Завтра», путинские «Известия» и «Russia Today». Казалось, ничего хуже уже быть не может, но Игорь Молотов хвалится получением ордена партии «Коммунисты России» в честь столетия октябрьской революции, пропагандирует в РФ и за границей величие В. Ленина и гордится им.
Пускай это и самый дрянной автор, запомним это и будем сопоставлять с содержанием книги.
Указывая на сходство коммунизма и национал-социализма, Дмитрий Васильев и его последователи не находили тоталитарной, республиканской, утопической общности этих формально осуждаемых ими идей с итальянским фашизмом, чем заодно выявляли непонимание сути и своеобразия русского монархического национализма.
Избрав вместо преемственности с лучшими политиками Российской Империи (не с одним П.А. Столыпиным, безосновательно записываемым ими в фашисты), самыми положительными сторонами черносотенного движения начала ХХ века, Белого Движения и Русского Зарубежья, фашизацию советского патриотизма, «Память» автоматически исключила себя из русского национализма в пользу западнической подражательности худшего типа.
Источник
Тем не менее один из завсегдатаев суда «антисионист» Емельянов рассказал, что ему доподлинно известно, почему Константин не является в суд. Оказывается, он не прячется, а совсем наоборот, хочет скорее вернуться к заседаниям, но не может. Потому как евреи спаивают его коньяком и подсыпают еще в него порошок, чтобы Осташвили не мог подняться на ноги. Хорошо еще, Валерий Емельянов не сказал, что это все происходит в знаменитом буфете Центрального дома литераторов.