Рецензии на книгу «Тобол. Много званых» Алексей Иванов
"Державе служить - честь!"
Шикарная книга, монументальная...
Время перемен, время слома традиций и обычаев, время борьбы верований, время, когда решаются судьбы Отечества. Сложное, тяжелое время (а когда на Руси оно было простое?...), где тут уцелеть песчинке-человеку?...Под снос идут не только вековые устои, сооружения и терема...Ломаются судьбы, ломаются жизни, и куда дальше идти, где искать спасения?
Все смешалось в жизни и в книге: только-только закончилась русско-шведская война (и идут в Сибирь толпы пленных шведов - вот это было главное открытие для меня), с раскольниками до сих пор не разобрались, многих еще обратить надо в свою веру, не принимают так просто местные исконные народы Сибири (вогулы, остяки, татары...) русскую веру, много шпионов и изменников, врагов России, а тут еще царь насаждает новые порядки и устройства поселений и органов управления. Реформы масштабные, верных и преданных, смелых людей не хватает, того и гляди недовольные новый бунт поднимут (а так уже бывало и не раз)....
Много работы предстоит новому тобольскому губернатору (по-прежнему воевода). Но Матвей Петрович Гагарин не из слабых людей: и вот он уже подминает под себя весь город и проводит в жизнь новые реформы от имени Государя Петра Алексеича...
Не просто ему придется: ведь сильны на местах еще старые порядки. С полковником Васькой Чередовым надо договориться, с изографом Семеном Ульяновичем Ремезовым, с обер-комендантом-Бибиковым, а тут еще запутанная система делопроизводства, эти бесчисленные и непонятные заоворовавшиеся дьяки и подъячие, тут еще целый полк пленных шведов и куча раскольников - всем надо дать работу, за всем уследить, а народ шлет и шлет бесконечные челобитные...Голова кругом пойдет...
Несколько сюжетных линий шведская, несколько русских и одна раскольничная, а также необычные линии коренных народов Сибири, притесненных русскими (продажа людей на невольничем рынке - одни из самых шокирующих, на мой взгляд, страницы книги...) сплетутся в итоге в одну.
Ничего не остается в этом мире безнаказанным, и вот уже против нового губернатора готовится заговор...
Но Матвей Петрович так просто не сдается...
Одна из лучших книг, прочитанных мною в этом году. Но все-таки дебютный роман Алексея Иванова - "Чердынь - княгиня гор" (который затем стали издавать под заглавием "Сердце Пармы") мне нравится больше...
Новый Алексей Иванов: Увидеть настоящую историю России
С Петра Первого началась эпоха Нового Времени. Возможно, именно с романа Алексея Иванова по-настоящему начинается новейшая классическая русская литература. А его «Пеплум» застучит в сердца многих россиян. По сути это инновация к жанрам русского литературного романа. Для усвоения этого понятия без словарей не обошлось: 1. Peplum, πέπλος — в Греции и Риме (V век до н.э.) одежды героев, богов и певцов на сцене. 2. Жанр исторического кино, для которого характерны масштабность, обилие общих планов панорамного типа и огромное количество массовки и больша́я продолжительность фильма («Клеопатра», «Троя» и др.). На этом ВСЕ. Что ж, п.2 вполне соответствует содержанию и характеру этого 700х2 страничного классического романа.
Пролог открывает хмельной император Петр I, и он нездоров. Петербург, дворцы Сената, Синода, таможенного казначейств и коллегии. В центре площади (так, чтобы из всех казённых окон было видно) — виселица с полуистлевшим мертвецом. Когда-то соратник, которого Пётр очень уважал и думал, что может опереться на него. Но предал... Даже казнь и пытки не могут остановить казнокрадов. Даже такие
люди вроде Сашки Меншикова или того мертвеца на виселице — они будто кильблоки под «Лефермом». Фрегат нужно строить на кильблоках, но потом их надо убирать, вышибать из-под судна, иначе корабль не сойдёт со стапеля.
Чем не лейтмотив борьбы с коррупцией?
Заставка. Идет 1710 год. Прошлым летом в Полтавской битве царю Петру прострелили шляпу. Он наголову разгромил армию шведского кроля Карла XII, этого Наполеона 18 века, перед которым тряслась вся Европа. Как при Сталинграде, захвачено много пленных, десятки тысяч. На его великанском фоне разворачиваются события. Другая, уже призрачная фигура – Ермак Тимофеевич, память о котором жива; где-то в его кольчугу наряжен племенной деревянный идол.
Содержание. Теряясь поначалу, скоро понимаешь, что главного героя в книге нет. А главное тут река истории, которая течет во время твоего чтения. Оно течет через образы разных, очень непохожих людей, которые жили тогда в Тобольске, старой столице Сибири. Сегодня в нем всего 100 тыс. жителей, а тогда во всей Сибири их было 200 тысяч. Читая книгу, невольно вспоминаешь монументальные картины, Илью Глазунова, особенно его «Вечную Россию».
Мозаика из реальных исторических персон, таких как князь Матвей Петрович Гагарин, губернатор Сибири; Семён Ульянович Ремезов — «архитектон», писатель, картограф; воеводы, священнослужители, шведские военнопленные. С другой стороны сочные образы местных народов, русских служилых людей, раскольников, бандитов, бухарские купцов. Когда вчитаешься, трудно расставаться с ними. Чтение 700 страниц текста летит незаметно.
Политика и экономика. Уже тогда казаками были заложены Иркутск, Братск, Туруханск … Читая, вспоминаешь города, в которых бывал, размышляешь, почему Сибирь стала российской, а не английской. Да просто невозможно тогда было. Любая крупная поездка в эти неимоверно далекие концы занимала месяцы, а то и год и более. Не были еще открыты месторождения золота, но Сибирь неимоверно богата мягким золотом-пушниной. Это притягивало, в том числе всякого рода торговых, лихих и преступных людей. И было смертью для коренных жителей, которых часто и нещадно грабили именно русские. Никакой лирики, советского елея о дружбе народов. Людей продавали на базаре. Но это был и тот самый плавильный котел, куда ссылали замест смертной казни убийц и преступников, мужчин и женщин; десятки тысяч пленных шведов. Крестили племена, а принявших православную веру брали под защиту власти. Труд был ручной, страшно тяжелый, но ничего не стоил и никого не страшил.
Вера. Читатель явственно смотрит на мир то глазами православного героя, то шведского протестанта, мусульманина, старообрядца или язычника. Изумляют сила веры и упорство раскольников, противников патриарха Никона, переносимые ими страдания во имя веры и ненависть к ним петровских сподвижников.
Любовь есть, но не много, регион все-таки суровый. Зато впечатляющая, трудная и чаще несчастливая, словно в искупление грехов. Секс присутствует скромно, с моральным и физическим насилием и как-то подробнее у иностранцев. Ненависти и жестокости тоже хватает, драка так со смертями.
Магия, без нее было бы скучно. Но в разумных пределах, хотя в интервью автор обещал как-то поболее, чем оказалось. Магия языческая, с идолами, жутковатый любовный приворот. Медведь-людоед, Когтистый Старик — мучительная боль тайги, полу-человек, сумасшествие. Или необъяснимое, психо-физиологическое о том, как избежал казни светлейший князь и вор Алексашка Меншиков. Самая сильная магия, против которой боролся Петр I, конечно, это магия безумного казнокрадства.
Язык замечательный, очень красивый и грамотный. Афористичный, например, есть такая пословица «Курочка по зёрнышку клюёт. Да сыта бывает». Авторская интерпретация : «Курочка по зёрнышку клюёт. Да весь двор в помёте». Новое: «Пирожок — брюху дружок». Мыслей много, философия зрелая : «Без крещенья душа не будет бессмертной. А без познанья мир не будет божьим». Цитаты можно сыпать немерянно. Привел к книге много, не только умных, но и полезных, например, как по-китайски вкусно заваривать чай!
Культура и история. Автор в интервью говорил, что перечитал огромное количество материалов по истории, археологии, этнографии и топонимике. Это так. Он еще восхищен волшебными названиями мест и рек, Ангары конечно. Книга подвигает к изучению отечественной истории, неизвестных для себя эпизодов. Меня заинтересовал Тулишэнь, китайский дипломат, сотоварищ князя Гагарина. Оказалось, в академических кругах личность известная благодаря его «Запискам о чужеземных странах» (Июйлу) о посольстве в Россию к торгоутскому (калмыцкому) хану Аюке. Потом был обвинен в разглашение военной тайны, за что приговорен к смертной казни, но счастливо помилован. Но всем героям книги это не удалось – петровская контрразведка и сыск работали усердно! Так появились в числе авторов на ЛЛ Тулишэнь и его замечательная переводчица Ирина Мороз!
Роман написан наполовину, первая часть «Тобол. Много званых». К лету будущего года ожидается вторая — «... Мало избранных». Почему «Много званых» еще не уразумел, хотя некоторые вещи почему-то доходят позже. Но рассказать про это уже будет спойлером.
Воруют все!
Дабы настроить читателя на правильную волну, автор сходу начинает с пьяного Петра, упавшего с лошади, прощенного расхитителя государевой собственности Сашки Меньшикова и безымянного трупа в петле. Осознающий близкую свою погибель, Петр пинает труп, да ворчит на воров и предателей, из-за которых корабль построенной им империи садится на мель. Не на кого оставить державу. Воруют все, кто может. Традиция такая. На трех китах покоящаяся - Пить, Присваивать казенное, Морду бить тем, кто в недобрый час под руку подвернулся. Эх, лиходеи. О будущем не радеют. Интересно, утихла бы кручина царя или стократ возросла, если бы узнал, что за триста лет ничего, кроме одежки, не поменяется.
"Не отходя от кассы", Иванов обилием морских корабельных терминов дает понять, что просто не будет. Ничего не объясняя, а только показывая, автор представляет нам действующих лиц. Тем, кто совсем не в теме, фантазия и гугл в помощь. Что за бухарцы, как и зачем они в Сибирь попали? Что за остяки? Сами догадывайтесь, коли не знаете. Книга не развлечение, работа. Раз взялись за исторический роман, берем и словарики с энциклопедиями. Изучаем, что к чему в начале восемнадцатого века было. Кто во что одевался, как прозывался, в каких чинах ходил, по скольку мздоимствовал. Примерно, в последней четвертой части есть ответы. Можно будет проверить свои догадки. Лично я, будто в краеведческий музей сходила, где надписи на местном незнакомом мне языке. Музей большой, экспонатов много, экзотика есть, а глубины познаний не добавилось.
Эту книжку надо дополнить картинками. Ну или сериалом. В ней море информации по мелочи - какие дома, церкви, капища, лодки, иглы, шапки. Как иконы писали, краски смешивали, договоры заключали. Каков быт остяков. Немного про духов и собак с оленями. Немного про служивых и тех кого они обирают, меры не зная. Не люди - половодье. Немного про белесых пленных шведов в диковинных нарядах. Полтавские трофеи, отправленные в Сибирь до лучших времен. Разные они. Кто грызет сухарики и хочет только выжить, а кто перерисовывает замысловатые петроглифы, что на скалах Иртыша начертаны. Острый ум - та еще головная боль. Что у русских, что у шведов. Нигде покоя не будет. Ни дома, ни в плену. И уж коли родился авантюристом, только могила от вечного шила избавит.
Хорошо, что край обширный. В каком другом месте столько люду бы не поместилось. Тут и китайское посольство отирается, и старообрядцы за веру страдают, и благочестивые иноки разрушенных идолов своим богом под шумок заменяют. А поодаль то колмыки, то воинственные степняки - джунгары воду мутят. Манит тайною мифическая Биармия - эльдорадо викингов. Достойные друг друга соперники, ради контроля за территорией, интриги плетут.
Время летит пущенной стрелой. Мелькают страницы. И все так же, излишне большой объем информации, не пропущенный через мелкое сито конкретных судеб, ложится тяжким бременем на неподготовленные плечи. Разве что иногда, как в случае с Кузьмой Чонгом, сверкнет падучей звездой судьба города Албазин. Да ершистый даровитый архитектон с бенефисом выступит. Или присланный из столицы вельможа соберет в своей руке все ниточки многострадального края, да на краткий миг возомнит себя царем Сибири. Ни дать, ни взять - "великий комбинатор" на высокой должности. Предприимчивый, умный, изобретательный. Не сильно обремененный совестью. Со своеобразным кодексом чести. "Чтит уголовный кодекс", но не забывает о собственном благополучии.
Званных в романе действительно много. Даже очень. Только на шапочное знакомство почти четверть книги уходит. Может потому, не удалось подобрать персонажа по душе. Да и, что уж скрывать, меня как остяков, посвящаемых в тонкости ислама, "утомила умственная деятельность". Вот так и вышло, что при всей серьезности и основательности романа, мы с ним шли параллельным курсом от первой страницы до последней.
Книга прочитана в рамках игры KillWish.
Сибирские кружева
Итак, всего через 10 лет после своего второго восхитительного исторического романа ( Золото бунта , 2006) Алексей Иванов решил снова бросить ко всем чертям современность и погрузиться в милые его сердцу минувшие века. И правильно сделал.
Ничего нового вы в этой книге не найдете. И этот тот самый случай, когда это очень даже хорошо. Все слагаемые здесь, будет вам и размашистость, и вогульское (и остяцкое) мление, и жестокая логика империи (в этот раз даже персонифицированная), и упоение природой родного края. И то самое, пресловутое умение Иванова все связать, увязать и подать так, что цветущая сложность складывается в понятную последовательность.
Только Иванов стал старше, поэтому крови, вроде бы, больше, светлых пятен меньше, а общий настрой помрачнее. Если раньше могло казаться, что наше неустроение, наши проблемы и пережитки все равно для чего-то нужны, что-то оправдывают, к чему-то возьмут и приведут, то теперь тень надежды не царит в его прозе. Даже странно, если учесть, что хронологически «Золото бунта» разворачивается после «Тобола», а надежда там есть.
Нельзя не видеть, что Иванову трудновато дается размах. В Сердце Пармы он был органичен, он и был порой сюжетом этой книги, а в «Золоте бунта» размах был почти не нужен, ведь та книга, несмотря на то, что герои ее покрывают сотни километров, почти герметична, не может отклониться от реки. А в «Тоболе» всего слишком много – и Сибирь больше Урала, и шведов из-под Полтавы сюда же привели, и ссыльные малороссы (и как всегда, на не своей почве даже столь искусный автор начинает плавать – Иванов, кажется, путает запорожцев с Гетманщиной), и тебе китайцы с калмыками. Посмотрим, что же будет во втором томе.
Так что ощущения двойственные. Читаешь и плывешь по страницам, погружаясь в навязчивый и любопытный колорит раскольников, остяков и шведов. Но повествование иногда откровенно провисает, особенно ближе к концу первого тома, сюжетные ходы кажутся нелеповатыми, и развязки ждешь с некоторым опасением за автора, который может взять и вырулить куда-то не туда. Но до этого еще далеко.
А пока князь Гагарин все больше врастает в Сибирь, тобольский кремль растет ввысь, шведы привыкают к плену, а люди как всегда остаются людьми. Давайте поскорее второй том.
Толстой, Герман, Задорнов, Фоллетт, Мартин в одной конфетной обертке
Мой труд не для благодарности, а для того, чтобы сделать мир лучше
Однозначно открытие года!
Современная проза сейчас углубляется совсем в другую стезю. Как и в менеджменте, маркетинге, медиа и политике тут стало важным явление сенсации, наличие грязи, предательства. А если этого нет, то важна либо сопливость, либо наличие нуара или контркультурных изъяснений, а можно просто тупо писать постмодерновый поток мыслей, чтобы некоторые читатели могли козырять, что только они понимают замыслы автора. Увы, таковой современный поток литературы. Кто же хочет остаться по "другую сторону мира", те углубляются в чтение фэнтези или фантастики, четко ограничивая современный человеческий мир от тех сюжетов, надеясь, что аналогичные сюжеты никогда не смогут произойти на самом деле с людьми в нашем мире - ошибаются!
Гораздо мало сейчас качественной исторической литературы. Необязательно она должна быть биографически окрашенной, необязательно должна рассказывать о каких-либо правителях, необязательно она должна полностью отражать последовательность событий, необязательно там должны быть исключительно исторические персонажи. Важна в первую очередь атмосфера того времени, особый дух историзма, обязательные элементы бытоописания того времени, элементы того самого говора и акцента, которые ненавязчивые разъяснения. Роман не должен сваливаться полностью в тот или иной другой жанр. Если есть хотя бы большинство описанных мною выше моментов, то книгу можно считать удачной.
Ох, как мало удачных исторических романов пишется сейчас! Кен Фоллетт, Роберт Харрис, Джеффри Арчер, Хилари Мантел, Ребекка Габле, Бернард Корнуэлл, Саймон Скэрроу. Можно дважды по пальцам пересчитать действительно сильных современных авторов. А про русскоязычных писателей и того можно меньше отыскать. И как я был рад, что роман "Тобол. Много званых" получился у автора в самых лучших традициях исторического романа.
Что именно мне очень понравилось, богатство, полифоничность, многоярусность романа. Изначально Алексею Иванову было предложено написать роман об известном архитекторе и картографе восемнадцатого века Семене Ульяновиче Ремезове. Именно ему принадлежит проект строительства Тобольского кремля, уникальной каменной постройке, единственном памятника русского зодчества в Сибири подобного масштаба (привет Кену Фоллетту). Заказ есть заказ, но Иванов пошел дальше. В романе показан целый калейдоскоп разных героев, судьба которых так различна, и, почти, не пересекаема друг с другом. Именно эта многослойной очень обогатило роман.
А еще автор решил с нами попутешествовать по петровской России, и в Петербурге, и в Москве, заглядывая в кельи к Петру Первому (привет Алексею Толстому) мы с ним были, и в далеком забайкальском Нерчинске, так и не выросшем в большой город, слышали бравую историю об албазинцах (привет Николаю Задорнову). Мы плавали и по Тоболу, и по Иртышу, рыскали по лесам, копали рвы, чтобы сместить русло реки Тобол. Чего только не делали. А какие "разношерстные" персонажи нам встретились, разная судьба, разная национальность, разные традиции и поступки! Все живо, реально, объяснимо. Голова кружится, но веришь и читаешь дальше. Недаром сказано было: здесь "много званых"! Да, шведы, русские, остяки, бухарцы, украинцы, старообрядцы, православные, мусульмане, китайцы - кого мы только не встретили в романе!
Я понял так, что будет продолжение романа. Оно и понятно, ведь роман стилистически еще не окончен, чему я очень рад, буду ожидать продолжение. Мы построим еще там знаменитый кремль и заставим неуступчивую реку не мешать нам в строительстве. Мы сохраним и довершим с Семеном Ремезовым "Чертёж всех сибирских градов и земель сибирских". Местный князек князь Гагарин, сибирский губернатор, повелитель всех и вся на этой территории (привет в Архангельск Юрию Герману) еще будет повержен.
Ну а пока, кто еще не прочитал роман, советую ознакомиться и насладиться той атмосферой далекого сибирского края петровской эпохи, добротного исторического романа, смешанного с элементами мистики и политического детектива. Частая смена сюжетных линий и неожиданные повороты сюжета могут порадовать даже любителей стилистики Джорджа Мартина.
Здесь Вам не один знаменитый город на известную букву, не современный типаж-Географ - символ поколения, не сказочная легенда о "золотой бабе", здесь Вам не только одна величественная и непокорная река, здесь получился глубокий снимок целого пласта истории огромной, так дорогой нам территории, где и по сей день историю делают "много званых"...
Графомания
Как не странно это звучит, но многие историки терпеть не могут исторические произведения. Видно профессиональная деятельность отбивает у них желание ещё и в художественной литературе видеть свою работу. Прилёг тут с книжечкой на диванчик после работы, а в ней очередной автор надувшись от важности вещает о темах в которых либо ничего не смыслит, либо вообще всё ставит с ног на голову (иногда сознательно). Хочется почитать что-то неисторическое, не выискивать ошибки... отдохнуть морально, одним словом.
Я хоть и историк, но понимаю, что без неё матушки, никуда, и она практически везде. В конце концов события двадцатилетний давности уже история. Однако, тоже не фанатею от произведений рассказывающих о далёких временах, знаковых событиях нашей цивилизации и тому подобного. Во-первых, потому как всё это знаю, а во-вторых, кхм... ну вы поняли. И всё же бывают такие темы, которые цепляют. Вот например освоение Сибири нашими предками. Край то не райский, хлебнули они тут лиха, но устояли не дрогнули. Есть у меня и личный интерес - родился, живу я, на Тоболе и предки мои сюда, в Сибирь, ещё с Ермаком прибыли. Так, что о сей теме знаю не понаслышке.
Прочитал в книжном магазине два абзаца нашумевшего бестселлера Алексея Иванова "Тобол. Много званых" (ну тот по которому сняли клип похожий на фильм) и покупать книгу желание сразу отпало. Вот они эти строки предваряющие толстенькую такую книженцию:
"Пьяный Пётр промахнулся ботфортом мимо стремени и едва не упал, но удержался за луку седла. Сашка Меншиков тотчас без колебаний рухнул коленями в лужу, поднял обеими руками заляпанную грязью пудовую ногу императора и вставил носком сапога в стремя, а потом, натужно хохотнув, подсадил государя на лошадь. Лизетта, соловая кобыла, стояла смирно и лишь подрагивала хвостом – она и не такое видала. Пётр разбирал поводья. Меншиков незаметно от царя вытер ладони о шелковистый бок Лизетты.
Конечно, государь перебрал мальвазии на галере, пока вместе с Сашкой плыл от Адмиралтейства к причалу Троицкой набережной, но он всё равно бы напился – не на галере, так в Коммерц-коллегии у Апраксина. У Петра опять нестерпимо болел живот, словно дьявол сидел в брюхе и накручивал кишки на локоть. Пётр знал: эта боль заполнила бы всё тело и даже голову, а теперь хотя бы из головы её вытеснил дурной и тяжёлый хмель".
Как-то не очень для мастера. Это я просто не в настроении был или докапываюсь зря? Может книга хорошая? Сомневался, сомневался, но всё же кирпичик купил. Что мы знаем об авторе? Давайте воспользуемся справочной информацией:
Алексей Иванов - известный писатель, сценарист и культуролог, автор бестселлеров "Ненастье", "Географ глобус пропил", "Сердце пармы", "Золото бунта". Лауреат премии "Книга года" в номинации "Проза года" за роман "Ненастье" в 2016 году. Он работает в самых разных литературных форматах. "Ненастье", "Общага-на-Крови", "Блуда и МУДО", "Географ глобус пропил" - современная городская проза. "Золото бунта" и "Сердце пармы" - модернистские исторические романы. "Псоглавцы" и "Комьюнити" - интеллектуальные триллеры. "Горнозаводская цивилизация", "Хребет России" и "Увидеть русский бунт" - масштабные фотокниги о национальной и нестоличной истории. "Ёбург" и "Вилы" - новый формат нон-фикшн книг о географии и истории.
Уффф, сколько всего понаписали. Ну сразу видно человек заслуженный. Но давайте ближе к цели.
По сюжету романа мы наблюдаем за историей русского военного отряда отправленного Петром I за золотом в Сибирь. Ну интересно же? Мне да. Вот только не ожидал я попасть в "Санта-Барбару".
Собравшись с силами я всё же дочитал семьсот страниц крайне запутанного романа-пеплума (правда не спервого раза), о чём громко заявлено на обложке. Кстати почему пеплум? Снова обратимся к справочникам:
Пе́плум— жанр исторического кино, для которого характерны следующие признаки: использование античных или библейских сюжетов; больша́я продолжительность фильма (зачастую более двух часов); масштабность: батальные сцены...
Фильм смотрели? Ожидаемая ерунда с невзрачным главным героем и странной подачей. Хронометраж, полтора часа ровно, хотя явно столько же не хватает. Так где же большая продолжительность и масштабность? Наверное потому что "Тобол. Много званых" состоит из двух частей и если первая книга, как я уже говорил, семьсот страниц, то вторая уже восемьсот. Что-то я совсем запутался про кино мы или про книгу. Или про громкие, кричащие заголовки привлекающие читателей.
В итоге, роман мне не понравился. Время потрачено зря (наверное самый страшный отзыв читателя для автора). Не буду говорить про исторический вздор который с умным видом понаписал Иванов (никаких рецензий не хватит, да и умею я абстрагироваться и просто получать удовольствие, если есть от чего), но роман откровенно скучный, а под конец... бредовый.
Из всего этого "царского изобилия" лёгко вышла бы повесть, а не толстенный том. Как сказал мой друг с фейсбука:"Когда проблема с сюжетом, то упор делается на описательную часть как в "женских романах".
И тут же привёл примеры:
"Простите меня, - сказал он так напряженно, как будто удерживал несущуюся лошадь";
"Я люблю тебя, - произнес он, пока его тупое копье проникало во влажную путаницу пепельных завитков";
"Бесконечное жужжание насекомых и щебетанье птиц в сочетании с воздействием пищи и вина убаюкали ее до состояния свинцового оцепенения".
Посмеялись? Тоже хорошо. Смех говорят жизнь продлевает. В "Тоболе" всё то же самое. Графомания и больше ничего. Возможно изначально и был какой-то нормальный сюжет, интересные характеры, динамика и эмоции, но они окончательно утонули в тысячах лишних букв. Зачем? Почему? И кто восхищается этой жуткой белибердой, раздавая награды и премии? Вроде бы совсем недавно говорили про вырвиглазного Zотова, выскочку Гузель Яхину и вот ещё один "мастер пера" подоспел. Да, Иванов читается легко, но ведь легко не значит хорошо. Он роняет планку качества и мы думаем, что так и надо. Текст крайне неоднороден. Там, то всё вроде бы гладко, то автор начинает выкидывать коленца и вываливать перед нами крайне короткие предложения вперемешку с ужасно длинными, размером с целый абзац. Тавтология опять же имеется, исправить которую при вычитке ничего не стоило. А уж про динамику происходящих событий и вообще можно не говорить. Страниц много, ждите. Ещё я так и не понял зачем столько персонажей, если ни один из них нормально не раскрыт, а значит судьба тебя их не слишком беспокоит. Погибайте, умерайте, исчезайте действующих лиц вагон и маленькая тележка, не жалко. Ну и главная фишечка "мастера", перекочовывающая из книги в книгу, это грязненькое, мерзостненькое впечатление от некоторых пассажиков в тексте. Вот вроде бы Иванов и родину любит и патриот, а с другой стороны обязательно не забудет ложку дёгтя в бочку мёда бросить. Сразу видно его гражданскую позицию - лаптями мы были, лаптями и останемся.
К тому же неплохо бы напомнить автору, что великие люди они конечно как мы, и ничто человеческое им не чуждо, но великими их прозвали не просто так. Не надо примерять современное мировоззрение, воспитание, поведение и систему ценностей (бесспорно близкие господину Алексею Иванову), к людям далёкого XVIII века.
А как Вам книга?
Непредсказуемое прошлое.
Если всегда око за око – весь мир сделаем слепым.
Сразу скажу, что исторические книги и книги, где действие происходит в прошлом (до второй половины 20 века) я старательно обхожу стороной.
"Тобол" все-таки отважилась прочитать, несмотря на непривлекательную для меня тему и одновременно большой объем книги. Решающую роль сыграли другие, уже прочитанные, книги автора.
Многогранность истории Сибири и ее народов меня поразила. Не скажу, что увлекла, но о многом я узнала впервые.
Благодаря мастерству автора происходит полное погружение в атмосферу тех лет.
Начало 18 века непростое время для жизни, а уж в сибирском климате тем более. Все это сказывается на характерах персонажей и особенностях их жизни.
Пускай жизнь скотская, нельзя превращаться в скотов.
Тяжело там приходится абсолютно всем. Никакой уверенности в завтрашнем дне, ни у кого. Даже у тех, кто при власти. Но люди воспринимают это как должное, т. к. не видели ничего другого.
Несмотря на большой объем первой части судьбы всех персонажей романа пока только наметились и благодаря непредсказуемости местной жизни совершенно непонятно чем все у каждого закончится. Буду читать продолжение.
Интересная гиштория.
У меня с гишторией во времена школы и университета были напряженные отношения. Остался осадок и по сей день, скучно, очень много и не интересно. А некоторые моменты, в основном России, вообще остаются белые пятна и абсурдные объяснения происходящего в те времена.
Подобное было, пока я не познакомился с Алексеем Ивановым. Вот как надо преподавать историю, чтобы не было скучно. И если бы так лихо и потрясающе описывали обычные события реального мира (в романе это освоение Сибири во времена Петра I на фоне Северной войны с Швецией), то никакие нам драконы и фэнтези в помине были бы не нужны, достаточно было бы реальных личностей (это я говорю, как человек которые лет 5 сидел только на фэнтезийных книгах, не воспринимаю никакую другую литературу).
В книге нет какого-то конкретного главного героя (как это сделали в будущем фильме), здесь важна только история города, местности и страны в целом. А отдельных персонажей здесь огромное количество, всех даже и не упомнишь.
В каждой главе - свой основной персонаж, который появляется каждый 4-5 глав снова и снова, получается, что его история равномерно размазана на всю книгу, примерно как в Игре Престолов. Но основным я выделю все-таки Семёна Ульяновича Ремезова, в основном вся история крутится именно вокруг него. Каждый персонаж здесь прописан так, будто он живой и рядом. Характеры, даже специфика говора (которая здесь уместна, как нигде в другой книге) - все на высшем уровне. Лично я от этого кайф ловил на протяжении всего романа.
Событиями тут забито просто всё. Ни единого слова не выкинуть из книги. И это прекрасно! Когда читаешь и понимаешь, что в книги нет воды, вообще. А если учесть, как автор пишет, то эти 700 страниц читались с истинным наслаждением. А ведь впереди еще книга на 800 страниц, что греет душу. Прочитать стоит всем, очень советую, даже если вы терпеть не можете историю, вас вгоняет от нее в тоску и хочется повесится. В этой книге такого нет и не будет.
P.S. Увидеть в романе церемонию чаепития для меня отдельная радость.
Тулишэнь угощал Матвея Петровича китайским чаем пуэр; за два года странствий заргучей еще сохранил в поклаже, завернув в пергамент, четыре тяжёлых, будто смолистых гнезда пуэра. Тулишэнь вдумчиво волховал возле чабаня - низенького чайного столика из лакированного вишнёвого дерева; в столешнице были прорези в виде иероглифов "синица" и "благословение", а под столешницу задвигался медный поддон для сбора ополосков. Толстой лисьей кистью Тулишэнь плавно обмахнул чайник изнутри и поместил в него две щепотки заварки. Медный сосуд с водой нагревался на масляной горелке; Тулишэнь подхватил его, когда шум воды достиг состояний "выдох спящего барса", и красиво налил воду в чайник ровной струйкой толщиной в мизинец наложницы Шу, при этом трижды подняв и опустив сосуд, чтобы кипяток напитался воздухом и силой падения.
P.P.S. О книге узнал, когда увидел трейлер к предстоящему фильму. Увидев безупречный сюжет в романе, сильно расстроился из-за того, что в очередной раз всю задумку автора напрочь угробят. Ну, посмотрим, что выйдет, конечно. Но Дмитрия Дюжева в роли Петра I я ну никак себе не могу представить, уж извините.
В краю чудес, в краю Сибирском...
Название «роман-пеплум» ничего мне не говорило, пока всемирная сеть не пояснила, что это либо название одежды в античном мире, либо жанр исторического кино, для которого характерны античные сюжеты, огромное число действующих лиц и масштабность действия. Видимо, грядущая экранизация «Тобола» подсказала автору такое определение, но кроме масштабности действия и многочисленных второстепенных персонажей в романе мало общего с прославленной голливудской продукцией.
Знакомство с экранизацией впереди, пишут, что она автору не понравилась и он снял свое имя с титров, но сама книга производит сильное впечатление. Это многоплановый исторический роман, о котором можно сказать, что он продолжает традицию русских исторических романов Мережковского и А. Толстого, Яна и Балашова, если бы не одно «но», о котором немного позже. Несмотря ни на что, этот роман вобрал в себя всё лучшее, что предлагала традиция и шагнул дальше.
Перед нами Сибирь времен царя Петра I, время правления которого часто привлекает внимание исторических романистов обилием социальных конфликтов и фигурой неординарного правителя. Место действия - уже привычные автору необъятные сибирские просторы. Основные события происходят в городе Тобольске, на тот момент столице сибирской губернии и его окрестностях. Главные герои романа – известные исторические личности, губернатор Сибири князь Матвей Петрович Гагарин, строитель единственного в Сибири архитектурного чуда тобольского каменного Кремля «архетектон» Семен Ульянович Ремезов и креститель сибирского коренного населения архимандрит Филофей. Неглавных героев много больше, поначалу даже трудно их всех различать. Пленные шведы Филип Табберт, Юхан Ренат и солдатская жена Бригитта Цимс; многочисленное семейство Ремезовых; бывший соратник Мазепы «изменник» полковник Новицкий; аборигены из немногочисленного племени остяков, а также не пожелавшие подчиниться религиозным новациям патриарха Никона и угнанные за это на каторгу раскольники. Все они наполняют роман реальной, живой жизнью. Каждому герою отведено в романе свое место, и со своими мыслями, делами и надеждами каждый занимает своеобразную сюжетную нишу. И поначалу даже не очень понятно, зачем их так много, но потом их жизни сплетаются по воле автора в единый пестрый узор и тут-то и настигает читателя погружение в эпоху.
Женских образов в романе не много и лики этих женщин по большей части скорбны. И без того в те времена во всем зависящие от мужской прихоти, здесь они либо пленные, как Бригитта, либо ссыльные преступницы, как Алена, либо остячки-аборигенки, как близняшки Айкони и Хомани, к которым жители Тобольска вообще относятся, как к домашней скотине. У каждой из них судьба тяжела и незавидна и не похоже, чтобы во второй части романа что-то в этом плане улучшится.
Сюжетообразующая интрига, вокруг которой строится повествование, ярко не выражена, если, конечно, не считать ею экспансию России на сибирские земли, со всеми прелестями «мирного» завоевания – грабежом, насилием, обманом со стороны русского населения. Что еще более усугубляется практически повсеместным дремучим невежеством. Автор лоялен к своим героям, он вообще не делит их на положительных и отрицательных, у него в каждом намешано всякого разного и он не скрывает их темных сторон. Пленные шведы, хотя вроде и считаются врагами, своими усилиями сохранить в своей общине хоть какое-то подобие цивилизации вызывают уважение. Филлип Табберт симпатичен неуемным любопытством, интересом к новому, внутренней дисциплиной, хотя некоторые его поступки приемлемы только в рамках морали того времени. Юхан Ренат со своей несвоевременной любовью к Бригитте вызывает сочувствие каким-то обреченном чувством собственного достоинства.
К Семену Ремезову, при всём признании его, как энциклопедиста и самородка, особой симпатии как-то не ощущаешь, это как раз тот случай, когда тяжелый характер в карман не спрячешь. Но его красавец-Кремль стоит в веках, а это ли не лучшая награда творцу.
Князь Гагарин тоже очень неоднозначная личность. Он действительно сделал очень многое для любимой им Сибири, но его жадность до денег и власти поражает. Однако, когда по его душу наезжают ревизоры, невольно ему сочувствуешь и желаешь успеха в его «спасательной экспедиции». С другой стороны, его безразличие к людям, которыми он манипулирует в своих интересах - мерзко, но тут вспоминается пролог романа и поговорка про мельницы богов.
Божий человек владыка Филофей единственное, пожалуй, исключение в этом мире человеческих пороков. И даже не верится, что там, в такие жестокие времена, при всеобщем пренебрежении божьими заповедями, встречались личности с такой бестрепетной смелостью для проповеди добра, да еще находящие в себе силы идти с этой проповедью в мир.
Очень интересно присутствует в жизни людской мистическая составляющая. Она вписывается в сюжет так естественно, что кажется неотъемлемой частью жизни той эпохи. Обряды камлания, кормления духов кровью для приворота, сжигание идола гуся и вернувшаяся в свой родной город вогульская княжна с головой лосихи покажут нам Сибирь языческую. Но есть и православные чудеса - прежде всего это история изваяния «Христос в темнице» с его ногами, которые церковные служки каждый вечер связывают веревочками, которые наутро оказываются порваны, а ноги вседержителя – в пыли. Это раскольничьи «корабли», отчаливающие от маковок пылающих церквей, полные счастливых «переселенцев» из земного ада в небесную благодать и сны православных провидцев, где им повелевается свыше отстроить церковь, основать обитель или даются более конкретные указания.
С разным способом мышления у разных народов связана проблема отсутствия или слабого понимания между ними. Например, остяки не так, как русские, видят этот мир, причины и связи между событиями для них полны совсем иных смыслов и указаний, отсюда и трагические инциденты с пожаром у Ремезовых и нападением мирных остяков на «крестильную команду» владыки Филофея.
В романе довольно много экономики сибирского края и политической игры, в ущерб, на мой взгляд, сюжету. Всё это очень интересно, но пока разбираешься в хитросплетениях русско-китайской политики, забываешь, о чем шла речь в предшествующей главе.
И в конце о том, что помешало мне по настоящему полюбить этого автора. В исторических романах людское существование как нигде далеко от идеального, но помимо «свинцовых мерзостей жизни», там всегда присутствует какой-то просвет (по крайней мере читатель надеется на его присутствие), благая весть хоть для кого-то, победа над злом хотя бы местного значения. Иначе утрачивается гуманистический посыл исторического произведения – показать эволюцию продвижения человечества к лучшему для людей будущему. Наверно, сейчас так считать наивно, в демонстрации темных сторон жизни литература не только успешно догоняет реальность, но и стремится ее обогнать. Что ж, талантливый художник Алексей Иванов – сын своего времени, но мне всё-таки очень хочется увидеть во второй части романа хоть какой-то просвет и немного доброты для его героев.
Петровская Сибирь
Художественных книг про Сибирь 18 века днем с огнем не сыщешь, тем более настолько интересную и разнообразную как "Тобол" Иванова.
Что мы знаем про Петра? То, что он ввез картоху, побрил местное население, догадался строить из камня и основал Питер. Но знаем мы это обычно из уст какого-нибудь дворянина, проживающего в Питере или на худой конец в Москве, имеющего поместье и пару деревень с крепостными. Китай? Монголы? Не, не слышали.
Иванов рассказывает нам какую-то совсем сказочную (и тем не менее вполне правдоподобную) историю Сибири и ее пути развития. В ней и типичное для того времени взяточничество и воровство, и местные народы и национальности, битва религий, в ней и пленные шведы, ставшие уже местным населением и отстраивающие потихоньку местные города. И торговля и в целом история сотрудничества с Китаем, и даже шпионские игры.
Местный губернатор Матвей Гагарин плетет многоэтажные интриги, потому что думает, что если ты властвуешь в Сибири, то ты властвуешь во всей азии. Кто бы мог подумать?
Скорее мне вторую часть!