Тобол. Много званых

"Державе служить - честь!"

Шикарная книга, монументальная...

Время перемен, время слома традиций и обычаев, время борьбы верований, время, когда решаются судьбы Отечества. Сложное, тяжелое время (а когда на Руси оно было простое?...), где тут уцелеть песчинке-человеку?...Под снос идут не только вековые устои, сооружения и терема...Ломаются судьбы, ломаются жизни, и куда дальше идти, где искать спасения?

Все смешалось в жизни и в книге: только-только закончилась русско-шведская война (и идут в Сибирь толпы пленных шведов - вот это было главное открытие для меня), с раскольниками до сих пор не разобрались, многих еще обратить надо в свою веру, не принимают так просто местные исконные народы Сибири (вогулы, остяки, татары...) русскую веру, много шпионов и изменников, врагов России, а тут еще царь насаждает новые порядки и устройства поселений и органов управления. Реформы масштабные, верных и преданных, смелых людей не хватает, того и гляди недовольные новый бунт поднимут (а так уже бывало и не раз)....

Много работы предстоит новому тобольскому губернатору (по-прежнему воевода). Но Матвей Петрович Гагарин не из слабых людей: и вот он уже подминает под себя весь город и проводит в жизнь новые реформы от имени Государя Петра Алексеича...

Не просто ему придется: ведь сильны на местах еще старые порядки. С полковником Васькой Чередовым надо договориться, с изографом Семеном Ульяновичем Ремезовым, с обер-комендантом-Бибиковым, а тут еще запутанная система делопроизводства, эти бесчисленные и непонятные заоворовавшиеся дьяки и подъячие, тут еще целый полк пленных шведов и куча раскольников - всем надо дать работу, за всем уследить, а народ шлет и шлет бесконечные челобитные...Голова кругом пойдет...

Несколько сюжетных линий шведская, несколько русских и одна раскольничная, а также необычные линии коренных народов Сибири, притесненных русскими (продажа людей на невольничем рынке - одни из самых шокирующих, на мой взгляд, страницы книги...) сплетутся в итоге в одну.

Ничего не остается в этом мире безнаказанным, и вот уже против нового губернатора готовится заговор...

Но Матвей Петрович так просто не сдается...

Одна из лучших книг, прочитанных мною в этом году. Но все-таки дебютный роман Алексея Иванова - "Чердынь - княгиня гор" (который затем стали издавать под заглавием "Сердце Пармы") мне нравится больше...

Новый Алексей Иванов: Увидеть настоящую историю России

С Петра Первого началась эпоха Нового Времени. Возможно, именно с романа Алексея Иванова по-настоящему начинается новейшая классическая русская литература. А его «Пеплум» застучит в сердца многих россиян. По сути это инновация к жанрам русского литературного романа. Для усвоения этого понятия без словарей не обошлось: 1. Peplum, πέπλος — в Греции и Риме (V век до н.э.) одежды героев, богов и певцов на сцене. 2. Жанр исторического кино, для которого характерны масштабность, обилие общих планов панорамного типа и огромное количество массовки и больша́я продолжительность фильма («Клеопатра», «Троя» и др.). На этом ВСЕ. Что ж, п.2 вполне соответствует содержанию и характеру этого 700х2 страничного классического романа.

Пролог открывает хмельной император Петр I, и он нездоров. Петербург, дворцы Сената, Синода, таможенного казначейств и коллегии. В центре площади (так, чтобы из всех казённых окон было видно) — виселица с полуистлевшим мертвецом. Когда-то соратник, которого Пётр очень уважал и думал, что может опереться на него. Но предал... Даже казнь и пытки не могут остановить казнокрадов. Даже такие

люди вроде Сашки Меншикова или того мертвеца на виселице — они будто кильблоки под «Лефермом». Фрегат нужно строить на кильблоках, но потом их надо убирать, вышибать из-под судна, иначе корабль не сойдёт со стапеля.

Чем не лейтмотив борьбы с коррупцией?

Заставка. Идет 1710 год. Прошлым летом в Полтавской битве царю Петру прострелили шляпу. Он наголову разгромил армию шведского кроля Карла XII, этого Наполеона 18 века, перед которым тряслась вся Европа. Как при Сталинграде, захвачено много пленных, десятки тысяч. На его великанском фоне разворачиваются события. Другая, уже призрачная фигура – Ермак Тимофеевич, память о котором жива; где-то в его кольчугу наряжен племенной деревянный идол.

Содержание. Теряясь поначалу, скоро понимаешь, что главного героя в книге нет. А главное тут река истории, которая течет во время твоего чтения. Оно течет через образы разных, очень непохожих людей, которые жили тогда в Тобольске, старой столице Сибири. Сегодня в нем всего 100 тыс. жителей, а тогда во всей Сибири их было 200 тысяч. Читая книгу, невольно вспоминаешь монументальные картины, Илью Глазунова, особенно его «Вечную Россию».

Мозаика из реальных исторических персон, таких как князь Матвей Петрович Гагарин, губернатор Сибири; Семён Ульянович Ремезов — «архитектон», писатель, картограф; воеводы, священнослужители, шведские военнопленные. С другой стороны сочные образы местных народов, русских служилых людей, раскольников, бандитов, бухарские купцов. Когда вчитаешься, трудно расставаться с ними. Чтение 700 страниц текста летит незаметно.

Политика и экономика. Уже тогда казаками были заложены Иркутск, Братск, Туруханск … Читая, вспоминаешь города, в которых бывал, размышляешь, почему Сибирь стала российской, а не английской. Да просто невозможно тогда было. Любая крупная поездка в эти неимоверно далекие концы занимала месяцы, а то и год и более. Не были еще открыты месторождения золота, но Сибирь неимоверно богата мягким золотом-пушниной. Это притягивало, в том числе всякого рода торговых, лихих и преступных людей. И было смертью для коренных жителей, которых часто и нещадно грабили именно русские. Никакой лирики, советского елея о дружбе народов. Людей продавали на базаре. Но это был и тот самый плавильный котел, куда ссылали замест смертной казни убийц и преступников, мужчин и женщин; десятки тысяч пленных шведов. Крестили племена, а принявших православную веру брали под защиту власти. Труд был ручной, страшно тяжелый, но ничего не стоил и никого не страшил.

Вера. Читатель явственно смотрит на мир то глазами православного героя, то шведского протестанта, мусульманина, старообрядца или язычника. Изумляют сила веры и упорство раскольников, противников патриарха Никона, переносимые ими страдания во имя веры и ненависть к ним петровских сподвижников.

Любовь есть, но не много, регион все-таки суровый. Зато впечатляющая, трудная и чаще несчастливая, словно в искупление грехов. Секс присутствует скромно, с моральным и физическим насилием и как-то подробнее у иностранцев. Ненависти и жестокости тоже хватает, драка так со смертями.

Магия, без нее было бы скучно. Но в разумных пределах, хотя в интервью автор обещал как-то поболее, чем оказалось. Магия языческая, с идолами, жутковатый любовный приворот. Медведь-людоед, Когтистый Старик — мучительная боль тайги, полу-человек, сумасшествие. Или необъяснимое, психо-физиологическое о том, как избежал казни светлейший князь и вор Алексашка Меншиков. Самая сильная магия, против которой боролся Петр I, конечно, это магия безумного казнокрадства.

Язык замечательный, очень красивый и грамотный. Афористичный, например, есть такая пословица «Курочка по зёрнышку клюёт. Да сыта бывает». Авторская интерпретация : «Курочка по зёрнышку клюёт. Да весь двор в помёте». Новое: «Пирожок — брюху дружок». Мыслей много, философия зрелая : «Без крещенья душа не будет бессмертной. А без познанья мир не будет божьим». Цитаты можно сыпать немерянно. Привел к книге много, не только умных, но и полезных, например, как по-китайски вкусно заваривать чай!

Культура и история. Автор в интервью говорил, что перечитал огромное количество материалов по истории, археологии, этнографии и топонимике. Это так. Он еще восхищен волшебными названиями мест и рек, Ангары конечно. Книга подвигает к изучению отечественной истории, неизвестных для себя эпизодов. Меня заинтересовал Тулишэнь, китайский дипломат, сотоварищ князя Гагарина. Оказалось, в академических кругах личность известная благодаря его «Запискам о чужеземных странах» (Июйлу) о посольстве в Россию к торгоутскому (калмыцкому) хану Аюке. Потом был обвинен в разглашение военной тайны, за что приговорен к смертной казни, но счастливо помилован. Но всем героям книги это не удалось – петровская контрразведка и сыск работали усердно! Так появились в числе авторов на ЛЛ Тулишэнь и его замечательная переводчица Ирина Мороз!

Роман написан наполовину, первая часть «Тобол. Много званых». К лету будущего года ожидается вторая — «... Мало избранных». Почему «Много званых» еще не уразумел, хотя некоторые вещи почему-то доходят позже. Но рассказать про это уже будет спойлером.

Воруют все!

Дабы настроить читателя на правильную волну, автор сходу начинает с пьяного Петра, упавшего с лошади, прощенного расхитителя государевой собственности Сашки Меньшикова и безымянного трупа в петле. Осознающий близкую свою погибель, Петр пинает труп, да ворчит на воров и предателей, из-за которых корабль построенной им империи садится на мель. Не на кого оставить державу. Воруют все, кто может. Традиция такая. На трех китах покоящаяся - Пить, Присваивать казенное, Морду бить тем, кто в недобрый час под руку подвернулся. Эх, лиходеи. О будущем не радеют. Интересно, утихла бы кручина царя или стократ возросла, если бы узнал, что за триста лет ничего, кроме одежки, не поменяется.

"Не отходя от кассы", Иванов обилием морских корабельных терминов дает понять, что просто не будет. Ничего не объясняя, а только показывая, автор представляет нам действующих лиц. Тем, кто совсем не в теме, фантазия и гугл в помощь. Что за бухарцы, как и зачем они в Сибирь попали? Что за остяки? Сами догадывайтесь, коли не знаете. Книга не развлечение, работа. Раз взялись за исторический роман, берем и словарики с энциклопедиями. Изучаем, что к чему в начале восемнадцатого века было. Кто во что одевался, как прозывался, в каких чинах ходил, по скольку мздоимствовал. Примерно, в последней четвертой части есть ответы. Можно будет проверить свои догадки. Лично я, будто в краеведческий музей сходила, где надписи на местном незнакомом мне языке. Музей большой, экспонатов много, экзотика есть, а глубины познаний не добавилось.

Эту книжку надо дополнить картинками. Ну или сериалом. В ней море информации по мелочи - какие дома, церкви, капища, лодки, иглы, шапки. Как иконы писали, краски смешивали, договоры заключали. Каков быт остяков. Немного про духов и собак с оленями. Немного про служивых и тех кого они обирают, меры не зная. Не люди - половодье. Немного про белесых пленных шведов в диковинных нарядах. Полтавские трофеи, отправленные в Сибирь до лучших времен. Разные они. Кто грызет сухарики и хочет только выжить, а кто перерисовывает замысловатые петроглифы, что на скалах Иртыша начертаны. Острый ум - та еще головная боль. Что у русских, что у шведов. Нигде покоя не будет. Ни дома, ни в плену. И уж коли родился авантюристом, только могила от вечного шила избавит.

Хорошо, что край обширный. В каком другом месте столько люду бы не поместилось. Тут и китайское посольство отирается, и старообрядцы за веру страдают, и благочестивые иноки разрушенных идолов своим богом под шумок заменяют. А поодаль то колмыки, то воинственные степняки - джунгары воду мутят. Манит тайною мифическая Биармия - эльдорадо викингов. Достойные друг друга соперники, ради контроля за территорией, интриги плетут.

Время летит пущенной стрелой. Мелькают страницы. И все так же, излишне большой объем информации, не пропущенный через мелкое сито конкретных судеб, ложится тяжким бременем на неподготовленные плечи. Разве что иногда, как в случае с Кузьмой Чонгом, сверкнет падучей звездой судьба города Албазин. Да ершистый даровитый архитектон с бенефисом выступит. Или присланный из столицы вельможа соберет в своей руке все ниточки многострадального края, да на краткий миг возомнит себя царем Сибири. Ни дать, ни взять - "великий комбинатор" на высокой должности. Предприимчивый, умный, изобретательный. Не сильно обремененный совестью. Со своеобразным кодексом чести. "Чтит уголовный кодекс", но не забывает о собственном благополучии.

Званных в романе действительно много. Даже очень. Только на шапочное знакомство почти четверть книги уходит. Может потому, не удалось подобрать персонажа по душе. Да и, что уж скрывать, меня как остяков, посвящаемых в тонкости ислама, "утомила умственная деятельность". Вот так и вышло, что при всей серьезности и основательности романа, мы с ним шли параллельным курсом от первой страницы до последней.

Книга прочитана в рамках игры KillWish.

Сибирские кружева

Итак, всего через 10 лет после своего второго восхитительного исторического романа ( Золото бунта , 2006) Алексей Иванов решил снова бросить ко всем чертям современность и погрузиться в милые его сердцу минувшие века. И правильно сделал.

Ничего нового вы в этой книге не найдете. И этот тот самый случай, когда это очень даже хорошо. Все слагаемые здесь, будет вам и размашистость, и вогульское (и остяцкое) мление, и жестокая логика империи (в этот раз даже персонифицированная), и упоение природой родного края. И то самое, пресловутое умение Иванова все связать, увязать и подать так, что цветущая сложность складывается в понятную последовательность.

Только Иванов стал старше, поэтому крови, вроде бы, больше, светлых пятен меньше, а общий настрой помрачнее. Если раньше могло казаться, что наше неустроение, наши проблемы и пережитки все равно для чего-то нужны, что-то оправдывают, к чему-то возьмут и приведут, то теперь тень надежды не царит в его прозе. Даже странно, если учесть, что хронологически «Золото бунта» разворачивается после «Тобола», а надежда там есть.

Нельзя не видеть, что Иванову трудновато дается размах. В Сердце Пармы он был органичен, он и был порой сюжетом этой книги, а в «Золоте бунта» размах был почти не нужен, ведь та книга, несмотря на то, что герои ее покрывают сотни километров, почти герметична, не может отклониться от реки. А в «Тоболе» всего слишком много – и Сибирь больше Урала, и шведов из-под Полтавы сюда же привели, и ссыльные малороссы (и как всегда, на не своей почве даже столь искусный автор начинает плавать – Иванов, кажется, путает запорожцев с Гетманщиной), и тебе китайцы с калмыками. Посмотрим, что же будет во втором томе.

Так что ощущения двойственные. Читаешь и плывешь по страницам, погружаясь в навязчивый и любопытный колорит раскольников, остяков и шведов. Но повествование иногда откровенно провисает, особенно ближе к концу первого тома, сюжетные ходы кажутся нелеповатыми, и развязки ждешь с некоторым опасением за автора, который может взять и вырулить куда-то не туда. Но до этого еще далеко.

А пока князь Гагарин все больше врастает в Сибирь, тобольский кремль растет ввысь, шведы привыкают к плену, а люди как всегда остаются людьми. Давайте поскорее второй том.

Толстой, Герман, Задорнов, Фоллетт, Мартин в одной конфетной обертке

Мой труд не для благодарности, а для того, чтобы сделать мир лучше

Однозначно открытие года!

Современная проза сейчас углубляется совсем в другую стезю. Как и в менеджменте, маркетинге, медиа и политике тут стало важным явление сенсации, наличие грязи, предательства. А если этого нет, то важна либо сопливость, либо наличие нуара или контркультурных изъяснений, а можно просто тупо писать постмодерновый поток мыслей, чтобы некоторые читатели могли козырять, что только они понимают замыслы автора. Увы, таковой современный поток литературы. Кто же хочет остаться по "другую сторону мира", те углубляются в чтение фэнтези или фантастики, четко ограничивая современный человеческий мир от тех сюжетов, надеясь, что аналогичные сюжеты никогда не смогут произойти на самом деле с людьми в нашем мире - ошибаются!

Гораздо мало сейчас качественной исторической литературы. Необязательно она должна быть биографически окрашенной, необязательно должна рассказывать о каких-либо правителях, необязательно она должна полностью отражать последовательность событий, необязательно там должны быть исключительно исторические персонажи. Важна в первую очередь атмосфера того времени, особый дух историзма, обязательные элементы бытоописания того времени, элементы того самого говора и акцента, которые ненавязчивые разъяснения. Роман не должен сваливаться полностью в тот или иной другой жанр. Если есть хотя бы большинство описанных мною выше моментов, то книгу можно считать удачной.

Ох, как мало удачных исторических романов пишется сейчас! Кен Фоллетт, Роберт Харрис, Джеффри Арчер, Хилари Мантел, Ребекка Габле, Бернард Корнуэлл, Саймон Скэрроу. Можно дважды по пальцам пересчитать действительно сильных современных авторов. А про русскоязычных писателей и того можно меньше отыскать. И как я был рад, что роман "Тобол. Много званых" получился у автора в самых лучших традициях исторического романа.

Что именно мне очень понравилось, богатство, полифоничность, многоярусность романа. Изначально Алексею Иванову было предложено написать роман об известном архитекторе и картографе восемнадцатого века Семене Ульяновиче Ремезове. Именно ему принадлежит проект строительства Тобольского кремля, уникальной каменной постройке, единственном памятника русского зодчества в Сибири подобного масштаба (привет Кену Фоллетту). Заказ есть заказ, но Иванов пошел дальше. В романе показан целый калейдоскоп разных героев, судьба которых так различна, и, почти, не пересекаема друг с другом. Именно эта многослойной очень обогатило роман.

А еще автор решил с нами попутешествовать по петровской России, и в Петербурге, и в Москве, заглядывая в кельи к Петру Первому (привет Алексею Толстому) мы с ним были, и в далеком забайкальском Нерчинске, так и не выросшем в большой город, слышали бравую историю об албазинцах (привет Николаю Задорнову). Мы плавали и по Тоболу, и по Иртышу, рыскали по лесам, копали рвы, чтобы сместить русло реки Тобол. Чего только не делали. А какие "разношерстные" персонажи нам встретились, разная судьба, разная национальность, разные традиции и поступки! Все живо, реально, объяснимо. Голова кружится, но веришь и читаешь дальше. Недаром сказано было: здесь "много званых"! Да, шведы, русские, остяки, бухарцы, украинцы, старообрядцы, православные, мусульмане, китайцы - кого мы только не встретили в романе!

Я понял так, что будет продолжение романа. Оно и понятно, ведь роман стилистически еще не окончен, чему я очень рад, буду ожидать продолжение. Мы построим еще там знаменитый кремль и заставим неуступчивую реку не мешать нам в строительстве. Мы сохраним и довершим с Семеном Ремезовым "Чертёж всех сибирских градов и земель сибирских". Местный князек князь Гагарин, сибирский губернатор, повелитель всех и вся на этой территории (привет в Архангельск Юрию Герману) еще будет повержен.

Ну а пока, кто еще не прочитал роман, советую ознакомиться и насладиться той атмосферой далекого сибирского края петровской эпохи, добротного исторического романа, смешанного с элементами мистики и политического детектива. Частая смена сюжетных линий и неожиданные повороты сюжета могут порадовать даже любителей стилистики Джорджа Мартина.

Здесь Вам не один знаменитый город на известную букву, не современный типаж-Географ - символ поколения, не сказочная легенда о "золотой бабе", здесь Вам не только одна величественная и непокорная река, здесь получился глубокий снимок целого пласта истории огромной, так дорогой нам территории, где и по сей день историю делают "много званых"...