Дмитрий Новиков родился и живет в Карелии. Учился в медицинском институте, служил на Северном флоте. Автор книг «Муха в янтаре», «Вожделение», «В сетях Твоих». Лауреат «Новой Пушкинской премии».
Герой нового романа «Голомяное пламя» отправляется на берега северных озер и Белого моря за настоящим, которое неожиданно оказывается неотъединимо от недавнего прошлого. На фоне мощной северной природы драма отдельного человека здесь и сейчас начинает казаться ничтожно малой, а трагедия народа – непоправимо большой.
«Здесь всё рядом, близко, сцеплено неразрывно друг с другом – белое и черное, пьянство и честность, неистовость и покой. Здесь главная русская свобода, обещанием свободы попранная».
Гимн Северу
Величие замысла благодарственного гимна Русскому Северу подкрепляется обоснованными оценками современной российской жизни, религиозной составляющей, предложенными путями спасения гибнущей цивилизации. Изысканно объясняет автор название романа, как радугу в дали морской: «если голомя открылось, тут праздник душе. Не знаю, не могу понять: почему открытая голубая гладь эта так возбуждает все лучшие чувства в человеке. Тут тебе и радость свободы, и печаль за не могущих с тобой эту радость разделить, и мужество какое-то изначальное, когда лишь на Бога надежда да на свое неплошание. И сила в тебе просыпается неземная, водная такая сила, когда каждым гребком ты лодку свою посылаешь на десять метров вперед, и лишь спина твоя ловит стремительный этот бросок и напрягается вовремя, чтобы равновесие держать, а руки – те не знают ни удержу, ни предела. И сладость воздуха для легких твоих, которые только тут легкими становятся, а до того везде тяжелыми, натужными были». Главный герой Григорий на протяжении всего романа много раз близок к гибели, но спасается молитвой, чудом, счастливым случаем. Духовное родство с преподобным Варлаамом Керетским, который выступает здесь отдельным героем, становится основным инструментом спасения, надеждой на выживание, будущее поморского народа. Стоит отметить удивительное пиршество лирических отступлений, описаний природы, ее красот и богатств, занятий людей на Севере, воспоминаний детства героя. Все это подчинено художественной задаче произведения – приоткрыть правду о земле и любовь к краю оригинальными выразительными средствами. Находит писатель и очевидные истины с откровениями: «главное русское чувство – когда становится сладко, то вслед за этим сразу следует соль. Чтобы не пересластить, не ослабить дозволенностью, отрезвить. И как это чувство прививается с детства – эта постоянная готовность к соли после сладости. И как оно, совместное, все-таки острее, вкуснее простых чувств, что, разложенное на две составляющие, теряет гораздо, неизмеримо больше, чем просто поделенное пополам. Соль и сладость вместе, заодно, одно сразу вслед за другим, неразрывно. И знание, что так будет и бывает всегда – соль вслед за сладостью, – делает тебя гораздо, не в два, во много раз сильнее и быстрее, позволяет быть готовым, выживать». Финал оптимистичен, но сквозь канву проступают и неутешительные выводы: «Неужели всегда так, неужели нет исхода, нет выхода. Нет никакого выплеска душе. Неужели и почему? Почему так покорно, зло, безоглядно и нелепо живем мы? Живем, виня других и во всем оправдывая себя. Живем, ничего не боясь и всего опасаясь. Не веря в горизонт и не замечая земли под ногами». Сын земли Поморской, талантливый писатель Дмитрий Новиков перевернул очередную страницу своего творчества, вероятно, вскоре будет и отдача общества от романа, и в будущем переменится сознание людей, которые станут стремиться к сохранению и преумножению первозданной природы и духа Севера.
Гимн Северу
Величие замысла благодарственного гимна Русскому Северу подкрепляется обоснованными оценками современной российской жизни, религиозной составляющей, предложенными путями спасения гибнущей цивилизации. Изысканно объясняет автор название романа, как радугу в дали морской: «если голомя открылось, тут праздник душе. Не знаю, не могу понять: почему открытая голубая гладь эта так возбуждает все лучшие чувства в человеке. Тут тебе и радость свободы, и печаль за не могущих с тобой эту радость разделить, и мужество какое-то изначальное, когда лишь на Бога надежда да на свое неплошание. И сила в тебе просыпается неземная, водная такая сила, когда каждым гребком ты лодку свою посылаешь на десять метров вперед, и лишь спина твоя ловит стремительный этот бросок и напрягается вовремя, чтобы равновесие держать, а руки – те не знают ни удержу, ни предела. И сладость воздуха для легких твоих, которые только тут легкими становятся, а до того везде тяжелыми, натужными были». Главный герой Григорий на протяжении всего романа много раз близок к гибели, но спасается молитвой, чудом, счастливым случаем. Духовное родство с преподобным Варлаамом Керетским, который выступает здесь отдельным героем, становится основным инструментом спасения, надеждой на выживание, будущее поморского народа. Стоит отметить удивительное пиршество лирических отступлений, описаний природы, ее красот и богатств, занятий людей на Севере, воспоминаний детства героя. Все это подчинено художественной задаче произведения – приоткрыть правду о земле и любовь к краю оригинальными выразительными средствами. Находит писатель и очевидные истины с откровениями: «главное русское чувство – когда становится сладко, то вслед за этим сразу следует соль. Чтобы не пересластить, не ослабить дозволенностью, отрезвить. И как это чувство прививается с детства – эта постоянная готовность к соли после сладости. И как оно, совместное, все-таки острее, вкуснее простых чувств, что, разложенное на две составляющие, теряет гораздо, неизмеримо больше, чем просто поделенное пополам. Соль и сладость вместе, заодно, одно сразу вслед за другим, неразрывно. И знание, что так будет и бывает всегда – соль вслед за сладостью, – делает тебя гораздо, не в два, во много раз сильнее и быстрее, позволяет быть готовым, выживать». Финал оптимистичен, но сквозь канву проступают и неутешительные выводы: «Неужели всегда так, неужели нет исхода, нет выхода. Нет никакого выплеска душе. Неужели и почему? Почему так покорно, зло, безоглядно и нелепо живем мы? Живем, виня других и во всем оправдывая себя. Живем, ничего не боясь и всего опасаясь. Не веря в горизонт и не замечая земли под ногами». Сын земли Поморской, талантливый писатель Дмитрий Новиков перевернул очередную страницу своего творчества, вероятно, вскоре будет и отдача общества от романа, и в будущем переменится сознание людей, которые станут стремиться к сохранению и преумножению первозданной природы и духа Севера.
Книга без особого сюжета, хотя если присмотреться, сюжет находится.
Если нужны действия, следишь за детством героя, за рассказом о жизни его деда - жизни трудовой, отчасти кровавой, за возвращением взрослого героя в родные места.
Хотя по сути книга представляет собой песнь о русском Севере - это место, где человек и природа живут вместе из века в век, место, попав в которое, возвращаешься вновь и вновь, хотя казалось бы, турецкие пальмы зовут и манят, но нет - ловить карельскую семгу в ледяной воде и идти по лесу, громко распевая песни, отпугивая медведей, оказывается важнее.
Кто не здоров - тот болен, не может быть в стране людей нормальных с невылеченной Севером душой.
Автор с большой заботой и нежностью рассказывает о просоленных водой Белого моря людях, живущих в пустых деревнях, с тихим восхищением показывает суровую и тяжелую красоту карельской природы, спокойно, без надрыва говорит о почти полном вымирании северных деревень - что тут сделаешь истерикой?
Мне так хотелось стать рыбой. Семгой. Чтобы сильной и независимой. Свободной.
Финал книги, конечно, открыт: Север и человек неисчерпаемы для описаний. Однако нет полного хэппи энда: все кому надо вернулись назад, живы, но горчинка осталась:
Почему так покорно, зло, безоглядно и нелепо живем мы?
Хорошая книга.С такой любовью написано о России, родине, Севере, о море и карельских реках, природе, что прямо радостно на душе становится. Хотя я не очень люблю такие книги. Развивающего сюжета нет. Главный герой Григорий едет на рыбалку. Современность пересекается с историей, Библией. Очень интересны детские воспоминания, рассказы и размышления о жизни. Вот почему у нас деревни и поселки разорены? Что такое голомяное пламя? А настоящее признание в любви рыбалке! А как вкусно написано о самой ухе! А сколько рассуждений интересных! "Море вытянуло душевную грязь..." "Слова интереснее материального всего, вроде нету в них ничего - а дух несут, хранят, словно памятник людским поколениям". "Голомя открылось - тут праздник душе. Открытая голубая гладь так возбуждает все лучшие чувства в человеке. Тут тебе и радость свободы, и печаль за не могущих с тобой эту радость разделить, и мужество какое-то изначальное, когда лишь на Бога надежда да на свое неплошание. И сила в тебе просыпается неземная."
Это невозможно. Это разрывает. Радостью боли. Нежностью. ПРАВДОЙ. Дмитрию Новикову удалось всё: композиция, колористика, чувственность героев, неистовство, сроднённость с землёй. Вот - природа, созданная для человека, а вот - человек, бессмысленно-ненужный этой природе, этому Белому морю, этой истории. Жалко рыбу, лес, берега рек, а человека - нет, не жалко. А потом вдруг, раз - и, о Боже, как же близок этот маленький никчёмный двуногий, как любим и необходим. Как всё у Новикова - ЕДИНО.
Я всегда смотрю, какой тираж у книги: всего! 2 тысячи человек возьмут в руки это прекрасное, мало с чем сравнимое чУдное произведение. Я точно знаю, что ещё не раз перечитаю, не раз поглажу обложку, потому что - по жилочке, по ниточке, по тонкому волоску разметал меня Дмитрий Геннадиевич.
Союз со счастьем
Я подарю эту книгу папе — на его вкус, цвет и потребность. "Голомяное пламя" - надежное, с характером, выдержкой и своими традициями.
В одном сюжетном сборе - история Отечества с горьковатым привкусом правды, приключения, не входящие в рамки стандартных травелогов, экскурс в прошлое — и настоящая рыбалка, со всеми правилами и проволочками, старыми названиями рыб. Отдельно, страшно и с азартом - охота на медведя - Зверя. Одна из самых думающих и образных книг из последних прочитанных.
Новая деревенская литература, повествование, из которого можно узнать, как правильно солить икру, варить травяной чай, преодолевать невзгоды - внутри и снаружи - и заново учиться жить, учиться искать счастье в ежедневном. Это вам не хюгге, это - север, Белое море, Поморье, и в нем свое очарование, особый уют, который гораздо ближе по духу, мироощущению, возможностям.
Из разрозненных кусочков-воспоминаний постепенно складывается целая жизнь, и не одна - сюжет человеческих судеб на фоне мощного потока образов и природы, в самом первозданном ее проявлении. Поморский диалект, словечки, слова и фразы, метафоры, недосказанности, аллегории - неизведанный мир, условия, которые мне незнакомы и которые я бы хотела познать. "У сёмги шестнадцать имён, у ветра до десяти и больше, у снега двенадцать, у льда – десять..."
Кристальные мысли, красной нитью - о том, что великое уходит в прошлое, стирается, не бережётся. Люди уже не те, и культура Поморья - такая самобытная и невероятная по своей энергетике - уходит, стирается из памяти.
А так хочется попробовать уху на костре. Испытать на себе бурю и солнце - попеременно и вместе. Подружиться с тайгой. Пройти целый путь и увидеть голомяное пламя, яркое разноцветье, то, что дарит надежду. Понять, что все можно изменить и все подвластно нашей силе - и силе природы. Особенно если действовать сообща и не бояться просить помощи.
Путешествовать увлекательно – ты знакомишься с новыми людьми, познаешь новые города и страны и, выслушав бесчисленное множество жизненных историй, приходишь к одному – есть между всеми нами общее. Еще всякое путешествие хорошо тем, что начинаешь его в одно время, заканчиваешь всегда в другое, и можешь оглянуться назад, оценить пройденный путь. А потом и вперед посмотреть без боязни.
Источник
...заново закружилась каждое утро новая и свежая дружба.
...жизнь в городе быстро отучает от нормальных отношений.
Любого спроси – знает ли он, что такое счастье. Не та тихая пристань, когда отсутствие ветра – уже благодать. А секунда острая, как укус, когда всё тело пронзает вдруг словно боль, а не боль – радость. И душе легко-легко становится, так, будто Божья Матерь сверху улыбнулась, а ты улыбку эту заметил, поймал, понял, что именно тебе она предназначается и никому более. Такой секундой слезоточивой поцелуй ребенка твоего может быть. Или моря внезапный распах, когда из-за скалистого мыса выходишь на гладь. Или ночь молодая, неопытная, мудрая. А для меня счастьем навсегдашним стала первая семга увиденная, когда она в луч солнечный из темных вод прыгнула и застыла на мгновение в радуге от мелких брызг, вместе с нею в небо взлетевших.
Налетела быстрая золотая тучка. Просыпался мелкий светлый дождь. Легла на воду Светлого Гандвика яркая радуга. «Голомяное пламя», – вспомнил Гриша.
Слова интереснее материального всего, вроде нету в них ничего - а дух несут, хранят, словно памятник людским поколениям.