По вечерам по тёмной околице бродит человек и громко поёт: «Птица щастья завтрешнего дня, вы-бери меня!..» Это Коля Глухой, местный пьяница: ходит по селу, стучит в окна, требует самогону… Познакомьтесь с ним и с другими колоритными персонажами – жителями обычного села тамбовской глубинки. Не фольклорные, а настоящие современные крестьяне работают, отдыхают, веселятся и грустят, поют и мечтают. Об их настоящем, о советском прошлом с его ушедшей культурой с уважением и юмором рассказывает автор.
Как-то тошно от этой книги! Вроде бы и книга написана с юмором и довольно смешные ситуации представлены (к примеру, как кота два соседа ловили, а оказалось наутро, что кот чужой), да и вообще конечно не всё не правда - и пьющие соседи и порой сильно раздражающие своим поведением и много что другого с большим процентом - правда. Но... Эта правда преподнесена с каким-то мерзким цинизмом, черным юмором. Все плохо и в городе, и в селе, а я такой умный, лежу на диване и констатирую. Противно. Даже не знаю за что эта книга номинант "Национальный бестселлер".
Деревенский житель простоват на словах, они для него шелуха, он шумен и многословен, как шоумен, но, как правило, куда смекалистей… А горожанин по сравнению с ним – чахлое комнатное растеньице, в тесном горшочке, с не понять каким гумусом, всё подстриженное и общипанное…
Как-то тошно от этой книги! Вроде бы и книга написана с юмором и довольно смешные ситуации представлены (к примеру, как кота два соседа ловили, а оказалось наутро, что кот чужой), да и вообще конечно не всё не правда - и пьющие соседи и порой сильно раздражающие своим поведением и много что другого с большим процентом - правда. Но... Эта правда преподнесена с каким-то мерзким цинизмом, черным юмором. Все плохо и в городе, и в селе, а я такой умный, лежу на диване и констатирую. Противно. Даже не знаю за что эта книга номинант "Национальный бестселлер".
Деревенский житель простоват на словах, они для него шелуха, он шумен и многословен, как шоумен, но, как правило, куда смекалистей… А горожанин по сравнению с ним – чахлое комнатное растеньице, в тесном горшочке, с не понять каким гумусом, всё подстриженное и общипанное…
Для всех - не только для страдающих по "уходящей деревне"!
Крутая книга, автор не перестаёт радовать, перейдя от "радикального радикализма" в пространство "очерков и размышлений". Острая и мало кому сегодня нужная тема деревни решена у Шепелева необычайно ярко, ёмко, лаконично, именно "по делу", без трепа. Деревню, черноземную почву под ногами он знает и любит.
Да дело не в деревне,или не только в ней. Не каждый, правда же, будет зачитываться про телков, колоритных емелей-алкашей и "железные тернии" из металлолома. Да и сколько литературы (лучше сказать,макулатуры) пишется с подобными реалиями. И только здесь - магия! Слова. Те же Сенчин, Прилепин, Моше Шанин и даже М. Тарковский - в глубоком отдыхе.
В отличие от предыдущей книги (романа тоже как бы в очерках "Москва-BAD"), с подробностями и характерными дл этого автора стилистическими и юморными финтами, разбирающую жизнь в столице, как бы новый, переписанный для 21 века, том "Москва и немосквичи", здесь текста немного, подробности точечные, но рассказаны байки с таким же блеском, и щемящее чувство и философский и социологический анализ, и сатира влучших традициях русской классики.
Короче, на мой взгляд, данная книга для всех - не только для страдающих по "уходящей деревне"!
О людях на селе, но и не только
Я лично не хочу отживать-отмирать в бетонной клетке-камере, что ни день таскаться по магазинам с толкучкой и очередями, прослушивать несмолкаемые разговоры гастарбайтеров под окном на фоне несмолкаемого же гула автодороги, гулять с собакой по тесным, загаженным дворам, заставленным машинами и с бабками на лавочках!
...вот и у меня такие же чувства.
Эта повесть (или роман?) представляет собой набор очерков.
Первая часть посвящена особо примечательным жителям села Сосновка (откуда родом сам автор; кстати, Шепелёв оказался человеком с очень интересным послужным списком и биографией). Но, мне кажется, в каждой деревне, в каждом селе есть такие колоритные персонажи, этим не удивишь. Поэтому для меня эти страницы не были интересны и чем-то примечательны.
Вторая часть - воспоминания и параллели. Автор описывает свои воспоминания о советской эпохе своего села (о той части этой эпохи, которую он застал), о девяностых... Очень интересно написаны главы, посвящённые сельскому магазину, школе. И всё очень правильные вещи здесь встречаешь, в которых нельзя не поддержать Шепелёва. Особенно я бы отметил главы о книгах, чтении, музыке - запоем! Эти все описываемые атрибуты зацепили и мои детство и юность, поэтому, как ни крути - ностальгия!
За счёт этого книга получается даже не столько о деревенской жизни, а о нашей юности, связанных с нею незабываемых воспоминаниях, которые порой заключаются вроде бы в неприметных мелочах. Так что в этом плане мне книга понравилась.
Р. Сенчин о "Мире-селе"
Мы с Шепелёвым литературные сверстники. Я всегда – с самого конца 90-х – уважал плоды поэтического и прозаического труда Алексея, но не любил. Понимал, его тексты полезны, важны, но читать их было тяжким трудом. Особенно трудно дался мне отличный вообще-то роман «Maxximum Exxtremum», наиболее, видимо, радикальное и по содержанию, и особенно по форме произведение.
Помнится, Захар Прилепин назвал язык этого романа «шампанским»… Я когда-то выпил за двое суток десять бутылок шампанского, с тех пор могу выпить – очень редко – фужер, от силы два. Хотя в курсе, что шампанское полезно не только для мозгов, но и для легких, пищеварения. Но – не лезет. Так и с прозой такого рода…
Я знал, что Шепелёв родился и вырос в довольно глухой деревне на Тамбовщине. Но деревенских мотивов у него было не то чтобы мало – они были, - правда, в каком-то странном преломлении. Короче говоря, в шепелёвскую деревню мне не верилось.
И вот не так давно я прочитал в «Новом мире» цикл рассказов или большой очерк «Мир-село и его обитатели» и даже не поверил, что это написал тот самый радикал-радикал и формы и содержания, авангардист и прочее Алексей Шепелёв. Так по-хорошему безыскусно, внешне просто, так живо, тонко, с каждым словом на своем месте.
Я тогда собирался написать отклик на этот текст, но, каюсь, так и не собрался. Теперь вот могу поблагодарить автора за «Мир-село и его обитателей».
Сейчас они в три раза больше, чем были в «Новом мире». Те рассказы (или очерк) Алексей дополнил второй частью, которая не уступает первой. Наоборот, нынешняя первая часть, это цепь портретов жителей родной Шепелёву деревни, перемежающаяся байками, а вторая – история, подробности, панорама. При этом во второй части больше героя-повествователя, но не того, из прежних книг, предельного радикала, крайнего маргинала, а вполне обычного – точнее, с обыкновенной биографией – парня, выросшего на стыке советского и послесоветского времени. Жуткого, но интересного – для тех, кто выжил – времени.
Отличная книга. Не только полезная, но читабельная, для широких народных масс. И хоть автор пишет в начале второй части, что земляки обидели, - необычайно добрая. А прототипы всегда будут недовольны. Знаю по себе…
Несмотря на утверждения почти всех критиков, литературоведов деревенская проза по-прежнему есть, приходят в нее не только юные авторы, родившиеся там и выросшие, погостившие лето у бабушки, но и такие матерые, тертые радикалы как Алексей Шепелёв. Почва, хоть и отравленная химикатами, обескровленная, засыпанная кирпичной крошкой, всё-таки тянет к себе. Книга «Мир-село и его обитатели» это очень ярко подтверждает.
Роман Сенчин (2017)
Источник
Большое спасибо
Очень благодарна автору, что взбудоражил мою память, которая спрятала воспоминания детства где - то в закромах. Читая книгу , перенеслась назад в детство и юность в Тамбовскую область. В памяти всплыли многое приятные моменты из детства, которые за мылились суетой повседневности.
Есть у нас достопримечательность, которой не под стать даже ни статуи двадцатиметровые, ни небоскрёбы никакие, ни даже водопады!А тем более куда уж "макдональдсам", пусть с горками-аттракционами да с пиццерией и "Ашаном"!
Выходишь на двор в ночи - жара иль морозяк - и в двух шагах не видно и белой кошки. А над головой - черный купол мрака, обзор такой, что полчаши вселенских звезд зачерпнуто-расплеснуто над головой.
От крупных, по кулаку, планет, висящих в ветвях над крышей, словно яблоки (а зимой - словно огни ёлочных гирлянд), до самой наимельчайшей точчечки.
Всё сияет и мерцает, словно в ожиданьи.
"В эпоху интернета географической деревни не существует нигде, кроме вас самих" - Д. Дибров.
Городской и сельский житель, по моим многолетним за ними наблюдениям, народ совсем разный. И кажется, что теперь процесс этого расслоения наращивает темп как никогда.Городского всё больше тянет раствориться в безличности, раствориться, как та мимикрирующая бабочка, в окружающей обстановке, бездумно и автоматически предаться спасительной текучке. Для него важна если не одна функция – производства, работы или потребления, – то набор функций. Отпахал восемь (а то и больше) часов на работе, пришёл, добрался с неё и оснюс, как рыба, у телевизора – чего вы ещё от него хотите? Ему уже редко приходится кого-то встречать-провожать, шумно приветствовать, сажать за стол, натапливать печку и баньку и говорить за жизнь. Пришёл – молодец – возьми в холодильнике, засунь в микроволновку – ноль эмоций. Это, мне кажется, с застойных времён такое расползается веяние, а с наступлением капитализма и тем паче. Хотя ещё у Гончарова в «Обыкновенной истории» столичный дядюшка чего стоит.Многие «городские теперии», особенно молодые, и говорят-то как-то в себя: их и в школе говорить не научили (про семью забудем) – при сорока гавриках в классе отсиделись попками, а в институте и подавно: если человек шепчет что-то с серьёзным видом, как рыбка снулая и глаза такие же, по-нынешнему значит признак ума, многие «преподы» и сами такие же. Интересов, горожанин думает, что у него полно, а ещё – возможностей, но едва ли отдаёт себе отчёт, что это всё готовое – как костюм не от портного, а из третьих рук ширпотреб с номерками, как в тюряге, да скомканное всё в корзине по дешёвке.Сельский житель не токмо говорит – вещает – он живёт из себя. Только заваливается на порог, или даже около дома проходит – как в той неприличной частушке, не без шуток – сразу узнаешь, не ошибёшься. И кто пришёл, и зачем, и почём вообще жизнь щас. Он сам центр себя и своего мира (хотя и понимает, что живёт всегда на периферии чего-то более большого), пусть он семь – или 77! – раз словесно отмеряет (с него не убудет, как с гуся вода) – отрежет всё равно по себе. Многие и из села адаптируются в городе, дело нехитрое, но те, кто остался, сами не понимают, что они, как называли раньше, идейные.
Деревенский житель простоват на словах, они для него шелуха, он шумен и многословен, как шоумен, но как правило куда смекалистей, всё делает сам и даже решает (и кстати, слова «депрессия» тоже не знает – хотя живёт давным-давно уже не в тишине и не в покое). То, что называют энергетикой, у него как будто от самой близости к земле, какой-то примитивный и корневой энергообмен: солнце греет, земля, вода… А горожанин по сравнению с этим – чахлое комнатное растеньице, в тесном горшочке с не понять каким гумусом, всё подстриженное и общипанное.
Вспоминаются некогда известные строчки из хита единственной прославившейся (ну, не считая, нашего «Общества Зрелища», конечно) тамбовской группы: «Это сама природа наглядный даёт урок – крутится волчок!» (и особенно выразителен некий эхоповтор в концовке: «Ок!.. ок!.. ок!..»). Что за наглядный урок?.. Ну, крутится, понимаешь ли, волчок – какой в том урок, а тем более, природы?! У нас-то хоть искусство дебилизма называется… Плоская земля, степь да степь кругом… - утоптанная, с иссохшими колючками, с засохшими лепёшками, метафизически замерший полдень. Только кружит, перемещаясь, как стрелка часов, телок… Как циркуль по карте, как аршин по пашне, окружающей неведомым морем этот круг…... «Ты, - говорит мне она, а ей помогаю, - порой как телок кружишься – по одной и той же орбите, уже десять раз обдристанной. А должен - как кот действовать: пшить-пшить! (показывает движение быстрого закапывания лапами) и - „и помчался дальше этот ко-о-от…“ (я эту строчку-псевдоцитату уже распеваю-повторяю!). Кот сам по себе, он свободен, у него, судя по виду, всегда дел впереди полно, а телок жертва, ему хватает ума разве что лишь злобу накопить для мести и то не всегда».Точнее не скажешь. Можно ещё кое-что добавить. Телок кроме своей обочины ничего не видит, зато потом расходится по городам и весям – в Москву даже - в баночках с усреднённым своим портретом. Кот же уже при жизни ходит, куда хочет, ареал его распространения в принципе ясен, но где конкретно он бывает и что делает, никому не известно.Но это наши, человеческие, штучки: сам по себе телок очень приятен, особенно если потеребить его за мокрый, несколько ослизлый, напоминающий на ощупь шляпку гриба, нос. Да просто шик!
«Это сама природа наглядный даёт урок – кружится телок!»Правда, телок, когда уже постарше, заметно остепеняется - лежит себе и всё, а кот, ежели его кормить, спит и день, и ночь.