Рецензии на книгу «Хождение по мукам» Алексей Николаевич Толстой

Октябрьское небо плакало над русской землей, над голодными и цепенеющими городами, где жизнь тлела в ожидании еще более безнадежной зимы, над недымившими заводскими трубами и опустевшими цехами, откуда рабочие разбрелись по всем фронтам, над кладбищами паровозов и разбитых вагонов, над стародревней тишиной соломенных деревень, где осталось мало мужиков, и снова, как в дедовские времена, зажигалась лучина и уже постукивал, поскрипывал кое-где домодельный ткацкий станок.
А.Н.Толстой ''Хождение по мукам. Хмурое утро''

Я не знаю кто и когда решил, что эта книга ''гимн гражданской войне и революции'', не знаю и знать не хочу, но вполне возможно, что идея эта родилась после третьей книги ''Хмурое утро'', где ''вся книга полна социалистических идей и по сути своей идеологична'', но я об этом чуть позже напишу. Для меня ''Хождение по мукам'' никакой не гимн революции и, уж тем более, не гимн гражданской войне, эта книга для меня - открытая рана, именно хождение по мукам, страшная и болезненная, которая до сих пор не затянулась и не думаю, что затянется в ближайшем будущем, потому что гражданская война это всегда боль, слезы, ненависть, разломы, которые проходят не только внутри страны, но и внутри семей, это хаос, вседозволенность и горечь. Это раны и утраты, на которые не всегда есть силы, чтобы их оплакать. Красный граф - как его часто называли, написал книгу, которая в полной мере, особенно первые две части отразила весь морок, ужас и беду Российской Империи, того уходящего века, который уже не вернуть и не восстановить, слом общества - социальный, культурный, исторический. Тот самый слом, когда верхи не могут, а низы не хотят. Время разрушений, слабости, бессилия, наростающего народного бунта, нищеты и необразованности, время, когда нужно было срочно, еще вчера, думать о людях, договариваться, но все было в мороке, в хмуром сумраке, из-за котого пострадала вся страна: от импереатора до крестьянина.

То было время, когда любовь, чувства и добрые и здоровые считались пошлостью и пережитком; никто не любил, но все жаждали и, как отравленные, припадали ко всему острому, раздирающему внутренности.
Девушки скрывали свою невинность, супруги — верность. Разрушение считалось хорошим вкусом, неврастения — признаком утонченности. Этому учили модные писатели, возникавшие в один сезон из небытия. Люди выдумывали себе пороки и извращения, лишь бы не прослыть пресными.
Таков был Петербург в 1914 году. Замученный бессонными ночами, оглушающий тоску свою вином, золотом, безлюбой любовью, надрывающими и бессильно-чувственными звуками танго — предсмертного гимна, — он жил словно в ожидании рокового и страшного дня. И тому были предвозвестники — новое и непонятное лезло из всех щелей.

Все три части большой эпопеи - ''Сестры'', ''Восемнадцатый год'' и ''Хмурое утро'' - идеально структурированы, меально отображают то состояние в котором пребывала сначала Российская Империя, а потом и Советская Россия. Первая часть, пожалуй, самая лиричная и красивая - ''Сестры'', она словно пролог перед тем хаосом, что наступит буквально через год-два. Бесконечные и пстые ''Философские вечера'', сломы культурных скреп мы ничего не хотим помнить, ''все давным-давно умерло, - и люди, и искусство'', футуристы, разврат, бессмысленность, пустота. Две чудесные женщины в этом безлюбом, катящемся в пропасть мире - Даша и Катя, такие разные, одна - сильная, холодноватая, уверенная, другая - нежная, женственная, потерянная, словно пытающаяся нащупать внутри себя стержень, который будет ей опорой. Две женщины на пороге катастрофы, которая отправит их бродить по мукам, истоптать три пары железных сапог, съесть три жеезных хлеба, чтобы что-то понять о себе, о своей жизни. Кстати, хочу отметить, что женщины в романе вообще прекрасны и Анисья, хлебнувшая горя полной ложкой, пережившая самое страшное, что только может случиться с женщиной и матерью, Агриппина, такая отважная и нежная отдновременно, Матрена, крестьянка-мещанка. Все женщины объемные, глубокие, разные, но одинаковые в своей настоящей красоте и глубине, харакеры просто изумительные. В ''Сестрах" же рассыпающийся на глазах мирок все еще пока пытается держаться за фантомные и иллюзорные стержни былой жизни, которая постепенно сгнивает изнутри и вот-вот рухнет под тяжестью пока еще неведомого другого мира Российской Империи. Это выгнивание, внутреннее выгнивание Толстой показал очень хорошо и убедительно. В окопах Первой мировой войны, бессмысленной, страшной, разорительной начал падать карточный домик былой жизни. И именно здесь Толстой показал, что революция это вседозволенность, когда можно напасть на беременную женщину и отобрать у нее пальто, когда можно забить до смерти человека, который еще вчера кричал и ждал эту самую революцию, потому что революционеры не будут выбирать свой-чужой, а будут действовать ''по ситуации''. Этот разгул самое страшное.
А вот во второй части ''Восемнадцатый год'', которая на мой взгляд, является самой сильной и мощной частью всей трилогии, наступает безумный хаос, когда все смешалось, все рухнуло, привычный мир покрылся пеплом и кровью. Красные, белые, анархисты, интервенция, разоренные села, выжженные земли, умирающие люди, страна раздираемая в клочья, стонущая от насилия всех сторон конфликта, растерянные люди - аристократия и интеллигенция, лишенная привычного мира, рабочие и простые мужики, на затихших заводах и опустошенных войной и революцией землях. Хаос. Даша, Катя, Телегин, Рощин как листья на ветру закружились в вихре страшных событий.
Прямой, честный, синеглазый Телегин, твердо понимающий чего он хочет и за что хочет сражаться. Кому-то покажется это странным или неубедительным, для меня же, все очень логично и правильно. Он так и должен был поступить. Другое дело аристократ Рощин. О, эта разъедающая душу ненависть! Она ощутима и осязаема. Да и как же ей не появиться в тот момент, когда привычная жизнь, ароматы, воспоминания, запахи - все ушло в небытие, все покрылось копотью кровавых пожарищ, покатившихся по Российской Империи, выжигающих души и земли. Как она понятна, когда твой привычный мир, устоявшийся мир, на твоих же глазах исчезает, когда даже любовь не в состоянии быть созидательной и нежной, не в состоянии завречевать раны дшевные. Это тоже очень понятно. И понятны размышления Вадима о том, что такое Россия. Что это? Березки, поля, луга, благоухающая и нежная мама? И как вспышка, вот там, в грязном номере гостиницы, с ремнем у дверной ручки, что Россия - это я, это и нежная Катя с ее доверчивой и самоотверженной любовью, несчастная брошенная и потерянная, казалось бы, навсегда женщина. Россия - это еще и будущее, ради которого нужно жить, нужно себя, если хотите, переформатировать, чтобы идти дальше. Это очень сложное душевное и моральное переживание, сложная работа внутри себя. Где ответ на вопрос: кто прав? Белые или красные? И стихи Волошина здесь очень точная иллюстрация:
И там и здесь между рядами
Звучит один и тот же глас:
«Кто не за нас — тот против нас.
Нет безразличных: правда с нами».
А я стою один меж них
В ревущем пламени и дыме
И всеми силами своими
Молюсь за тех и за других.

Разрозненность и трагедия Российской Империи, впавшей в хаос, в кровь, в нищету и голод, хорошо описана во второй части ''Восемнадцатый год''
Третья часть ''Хмурое утро'', на мой взгляд, не столько слабая и идеологическая, сколько недоработанная и непродуманная, она напоминает красивый бутон, который так и не распустился, это словно собранные в книгу разрозненные записки-наброски к готовящейся к написанию книге. Да, по замыслу, в третьей части, хаос начал структурироваться, в Красной Армии появилась дисциплина, только автор не пишет каким образом это было достигнуто, каким образом произошло это превращение. Очень подробно описаны походы и победы Красной Армии над Белой Армией, но как это случилось - этого в книге нет, а ведь это основополагющая вещь, стержень победы революции над контрреволюцией. Именно здесь в этой части встречи героев книги выглядят слегка искусственными и надуманными, более того, сами герои, кроме Телегина, рассыпались, хотя по замыслу, наоборот, должны были обрести стержень, каждый свой. Но, тем не менее, эта книга - одна из самых моих любимых, именно потому, что написана она блестяще об очень сложном и мучительном времени, когда ломалась империя, когда страна убивала саму себя, когда граждане страны вынуждены были уехать. Это было действительно хождение по мукам для героев книги и оно еще не закончено, несмотря на оптимистичный финал.
И на обломках самовластья
Напишут наши имена!

Жить в эпоху перемен...

Не дай нам Бог судьбу такую,
Чтоб жить в эпоху перемен
То власть меняется, то климат,
То жизнь такая, хоть беги.

Не приведи, господь, к лишеньям,
Потопу, голоду, войне,
К потере денег, чести, веры,
К друзей потере и любви.
Андрей Самарин.

Приятно, испытывая предубеждения в отношении того или другого литературного текста, прочесть его однажды и развеять их (предубеждения те самые) как дым. Что и случилось с данной трилогией.
А предубеждения были, в общем-то, те-же , что и со многими произведениями, написанными на заре Советской власти, когда она огнем и мечом была установлена на обширной территории бывшей Российской империи.

Однозначно не хотелось одностороннего взгляда, возвеличивания одних и очернения других. Такой подход сразу вызывает негативные эмоции и снижает интерес к происходящему на страницах.

Роман представляет из себя трилогию и охватывает большой временной промежуток с 1913 по 1920 годы, в которых непонятно как уместилось слишком много исторических событий, повлекших за собой столько перемен и внутри страны, и в мире в целом, что остается только удивляться тому как люди еще выдюжили все это. Первая Мировая война, революция 1917 года, гражданская война...

Вся трилогия для меня стала одним большим романом о судьбах людей в тяжелые лихие годы, когда сложно и даже невозможно оставаться в стороне от происходящих событий в твоей стране. Они закружат тебя в своем бешеном ритме, увлекут в чудовищную воронку и хорошо, если еще останешься жив и цел. Гарантий никаких.

С каждым томом и каждой страницей в них напряжение нарастает, бег времени ускоряется, заставляя людей принимать решения, занимать определенную позицию, сторону, думать, размышлять, наблюдать, принимать решения, скорее всего даже не предполагая пока, что в дальнейшем за каждый шаг, каждое слово, мысль сейчас могут призвать к ответу.

Начиная свое повествование с мирных лет, автор знакомит нас с героями, которым предстоит пройти немалый путь испытаний и лишений. Сестры Булавины, Катя и Даша, инженер Иван Телегин, кадровый военный Вадим Рощин...
И, пожалуй, из этой четверки интереснее всего наблюдать было за Дашей и Вадимом Рощиным. Интересно, как Даша из возвышенной барышни, по сути имеющей о жизни самые романтические представления, постепенно превращалась в женщину, жену, друга, могущего стать опорой для своих близких, поддержать, не спасовать перед трудностями, достойно перенося все тяготы, выпавшие на её долю, становясь мудрее и цельнее.

В образе Вадима Рощина, мне кажется, нашли отражения все противоречия и настроения интеллигенции и военных тех лет, которые с младых ногтей впитали уважение к существующему строю, императору, олицетворяющему власть в стране, имевшие определенное положение и доход, но при этом не всегда умеющие отстаивать собственные позиции (это в общем-то присуще интеллигенции во все времена) . Им сложно было принять происходящие перемены и поэтому большинство из них в метаниях и муках принимали ту или иную сторону, не будучи до конца уверенными в правильности принятого решения. Погибало одно, нарождалось совершенно другое, чуждое и непонятное.

Кати как персонажа мне было мало, особенно в третьей части, где её жизненный путь показан несколько скачкообразно.
Иван Телегин, конечно, с первых строк завоевывает симпатии своей честностью, искренностью, знанием того, что он хочет, умением любить и дарить свое душевное тепло друзьям и родным. Для меня он был логичным и убедительным в своих поступках, действиях человеком, которого целиком принимаешь и понимаешь.

Безусловный плюс романа не только в том, что у автора получились яркие, разнообразные и запоминающиеся персонажи , как главные, так и второстепенные, в которых нашли отражение все метания и страхи, охватившие людей, живших во времена перемен, но и сам тот сложный период бед, разрушений , противостояния и строительства нового.
Автор буквально до последних страниц не подчеркивает своего отношения к происходящему, стараясь максимально достоверно правдиво и независимо от собственных взглядов живописать происходящее. Конечно, окончание романа выглядит слишком причесанным и слащавым, но если знать в каких условиях дописывался роман, то это ни в коей мере не умаляет его ценности и лишний раз подчеркивает, что сколько людей, столько и мнений, как и то, что в то время он был самым логичным. Для автора, для страны, для людей....

Игра в классики. Тур № 9.
Школьная вселенная. Девятый учебный год.

Должна сказать сразу, что книга не так проста, это трагичная история не четырех людей, но целого пласта истории...

Революция ворвалась в жизнь России, ломая и подминая под себя все вокруг. Не было такого человека, чью жизнь она б не затронула, и перемены эти непростые, невозможно сразу понять и определиться как строить свою жизнь дальше, чего хотеть, кому верить, к чему стремиться, особенно в условиях, настолько изменившихся по сравнению с обычным жизненным укладом.

Читая роман, невозможно отрешиться полностью от ощущения реверанса в сторону советской власти, ощущения или знания, потому что о том что конец романа "заказной" я слышала от каждого второго, кто видел меня с книгой. Но и пусть в этом романе есть идеология, необходимая в тот момент, пусть. Ведь нет на свете абсолютной правды. Никто не свят - ни белые, ни красные, ни зеленые. И, в конце концов, почему бы графу Толстому не принять революцию? Были же люди, которые и вправду верили...

Даша и Катя, милые женщины, сильные - каждая по своему, стойкие, они ищут себя и находят, так же как находят себя Телегин (на мой взгляд из всех героев романа ему это далось легче всех), находит себя, свой путь, наконец и Вадим Рощин. И пусть эти поиски связаны с ошибками, болью, разочарованиями, но тем отраднее потом ощущать себя на своем месте.

А все же история эта трагична, автор покидает наших героев в зале Большого театра на докладе Кржижановского. Но мы-то с вами знаем историю и дальше...

 Тот, в черном пальто, видишь – он быстро пишет, поднял голову, бросает через стол записку… Это он… А с краю – худощавый, с черными усами – Сталин, тот, кто разгромил Деникина…

Сталин... Бесчисленные волны репрессий... Как бы не поверили в идеалы Советской власти Рощин и Телегин, Катя и Даша, я боюсь, что тридцатые годы им не пережить. Рощин - бывший белый офицер, сестры Булавины - дочери бывшего министра белого правительства в Самаре. Как бы там ни было, но маловероятно, чтоб эти четверо светлых и чистых людей дожили бы до ВОВ, например. Но это все-таки рассуждения из области фантазии, воображения, не будем забывать, что они герои романа, созданные гением Алексея Николаевича Толстого и ему одному решать их судьбы . Автор оставил их счастливыми, у них было самое главное - вера в свой выбор, надежда на будущее, на "мир, который они сами перестроят для добра" и, конечно, любовь друг к другу, настоящая любовь, пережившая испытания болью, разлукой...

Второстепенные персонажи ничуть не уступают главным героям в живости, в "настоящности", каждый из них это отдельная история, отдельный мир.

"Хождение по мукам" - прекрасная книга о России переломного периода, о душе российского народа, о силе его.

Книга из виш-листа ninnetto , за что и благодарю.
дайте две, light версия
Заявка номер два

После этой книги хочется любить! Изо всех сил. И изо всех сил жить.

В книгу я влюбилась с полстраницы. Такой красивый русский язык. Такое изящество. Это невозможно не полюбить.
Первая часть посвящена предреволюционному периоду. Волнения, новые идеи, ожидания людей, бесконечные собрания и разговоры о чем-то высоком. А если капнуть глубже, то в принципе немного бессмысленное пресыщенное существование. Люди хотят себя применить, мечутся, но не находят выхода своим силам. В итоге какие-то надуманные депрессии, поиск чего-то великого и несуществующего. Но в чем-то это мне очень показалось похожим на сегодняшнюю ситуацию среди людей. Этакий Духлесс, только все-таки намного более интеллигентный, образованный и красивый. С более благородными устремлениями. Не у всех, конечно, но это уж как заведено.
Революция и духовный подъем всей интеллигенции. Ожидание чего-то невозможно справедливого и совершенного. Читала и было так грустно. Эти люди даже не представляли, какую яму они сами приветствовали. Как им всем потом достанется. Что многие погибнут. А другие будут вынуждены в ужасе бежать. А ведь всем хотелось жить. Просто жить. Без смертей, ужасов войны, голода и прочего.
Очень грустно. Хотелось тряхнуть книгу и закричать "чему вы радуетесь? остановитесь! Вас уничтожат скоро!".

Ужасная гражданская война. Поиски смысла: за что бороться, где страна, где будущее, где цвет нации, кто прав, а кто виноват. Отдавать ли землю озверевшему пролетариату или пытаться вернуть прошлое, которое ушло безвозвратно.
Да-да-да, спасибо Алексею Николаевичу, что описал этот хаос гражданской войны. Сегодня одни, завтра другие, потом третьи. И все бандиты вылезли наверх, все хотят урвать свой кусок. И просто люди, чьи жизни разбиты и испорчены всеми этими событиями, которые хотят просто жить. И да, можно жить и при белых, и при красных, только бы не было смертей и ужасов, только бы можно было действительно жить и быть полезными.

Если первая часть - это поиск себя в этом мире, то последующие части - это попытка физически не потерять себя, найти любимых и дорогих людей и при этом остаться человеком.

Из-за идеологических разногласий, из-за трагедий и потери смысла семьи расходятся, мужчины бросают еще вчера горячо любимых женщин, все рушится.

Несмотря на то, что все заканчивается "красной" страной и даже неким "красным" восторгом, я все равно считаю, что книга не о красных или белых, не о том, что при белых было красиво и бессмысленно, а при красных каждый нашел себе полезное применение. Книга о том, как коверкаются жизни, как люди меняются в тех или иных ситуациях, как можно меняться и менять мир вокруг себя. Книга о том, что желание жить сильнее всего и люди готовы жить в новых условиях, ищут новый смысл и новое применение. И ,о ура, у них даже получается. И самое главное - это не изменить себе, не изменить своим принципам, общечеловеческим ценностям.

Это шикарная книга, полная красоты языка, красоты поступков, красивых людей. А Телегин - мой герой.

Жизнь прекрасна и удивительна!

Моя оценка этой книги не претендует на объективность. Какая может быть объективность, если я, как и все, догадываюсь, что политическая часть трилогии - это "реверансы" большевикам и попытка автора откреститься от аристократического происхождения. Что же, попытка удалась. Это в чистом виде "идеологически правильный" роман. Я не могу верить в это на сто процентов, как и не верю в ту "правду", которую преподносят нам сейчас: белых офицеров практически канонизировали, и все-то они благородные, совестливые, бескорыстные, почти святые. Тогда как красные поголовно тупое, озверевшее, пьяное быдло. В СССР было наоборот. А сейчас - так. Боюсь, что тут не может быть никакой объективности. И сколько я не читаю про этот период, не могу понять, на чьей я была бы стороне.

Почему все-таки высокая оценка? Конечно, не из-за идеологии. Книгу готова перечитывать много раз, несмотря на объем. Это водоворот, вихрь, биение жизни каждую секунду. Это ярчайший, выпуклый язык А.Н. Толстого. И персонажи. Вот благодаря героиням в первую очередь, роман заслуживает прочтения. Автор вкладывает в уста одного из действующих лиц фразу "Нет ничего прекраснее русских женщин". Сестры Булавины и правда такие. Ничто не могло замутнить их чистые души, даже ад творившийся вокруг. Все прошли они и все выдержали. Наверное, Катя для меня ближе и роднее Даши. Она сама женственность и красота, и внешне и внутренне. Откуда в ней столько скрытой силы? Ведь в начале книги именно Катя, более чем остальные кажется уязвимой. Но этот характер оказался вполне жизнестойким. Да и досталось им с Рощиным больше, чем Даше и Телегину.

А остальные? Анисья, русская амазонка, опаленная пережитым горем. Кузьма Кузьмич, пройдоха-философ - обаятельнейший персонаж! А еще - Дундич, Латугин, Иван Гора, Агриппина... Много, много их проходит по страницам книги, кто-то растворяется в небытие, кто-то так и брызжет жизненной силой. И все хороши по своему.

Я рада, что не испугалась объема и монументальности этой книги, когда читала первый раз. Пускай это действительно заказ или конъюнктура. Но ведь люди, тысячи людей, описанных в романе, гибнущих в пламени гражданской войны, они-то верили, что борются за правду. Только правда у каждой стороны была своя.

Маленькие девочки с взглядом волчицы

Смогли бы вы выжить посреди бушующей революции, гражданской войны и войны Первой мировой, когда твой любимый человек тебя бросил? Вот так сразу, да. Я вот так сразу, без предисловий, буду восхищаться Катей. Я не могу ей не восхищаться. Это мегаЖенщина. ГиперЖенщина. Из брака без любви ввязаться в мировые потрясения, быть в самой гуще, потерять прежнюю жизнь, две прежние жизни даже, чтобы выжить и найти новые цели, новые ориентиры... это дорогого стоит, это сталь. Вначале кажущаяся томной декаденткой Катя вырастает в Характер. Честно говоря, для меня вся книга - о Кате, остальное - вторично.

Хотя об остальном, наверное, все-таки надо поговорить. Роман-эпопея, такое ощущение, что в ней прошло 20 лет, а не 3. Три тома на три года. Мой любимый - первый, конечно же. Дореволюционная царская Россия, аристократическая, с ночными прогулками в кабриолетах и летним отдыхом в Коктебеле. И Толстой так об этом пишет в "Сестрах", так пишет, что мне плакать хотелось, зная, что ожидает меня впереди. Черт бы побрал всю эту Революцию и Большой Эксперимент над русским обществом. Вымарать вот так кроваво целый пласт истории, целый пласт общества, хотя б и из благих побуждений, хотя б и из необходимости изменений, - зачем? Не буду пускаться в рассуждения о провале реформ, о личности Николая II, о Керенском и прочих политиках и военачальниках, все равно буду плавать в этом, оставлю все это историкам и любителям истории. От себя просто скажу, что не дай боже мне жить в эпоху таких перемен.

Второй и третий все больше про военные действия, как раз подробно про двойную войну - и с немцами, и между собой. Надо сказать, что для меня это уже третья или четвертая книга за год про этот временной период, и я порядком подустала разбираться в локациях, и передислокациях, и атаках, и штурмах, и отступлениях, и наступлениях, и разгромах, и погромах, и классовой ненависти, и кто кому враг, и кто кому друг. А Толстой все-таки достаточно подробен и утомляет, за что и снижена оценка. Хотелось больше об истории частных лиц на фоне, а не самого фона, так что прошу меня извинить. Зато частная история у него - восхитительна.

Жизнь двух сестер, Даши и Кати, и их мужчин. Про Катю я уже писала, это теперь героиня номер один для меня, про Дашу у меня более смешанное мнение. Избалованная изначально девочка с огромными глазами транфсормируется в... вот только кажется мне, что не особенно Даша трансформировалась. Да, в этой мясорубке она пережила многое, потерю ребенка, потерю мужчины, переоценила многое во время душевного кризиса, но в глубине осталась такой же. А все Телегин виноват, уж слишком он ее любит.

"Хождение по мукам" оказалась для меня памятной еще по двум причинам. Так получилось, что одним из главных героев книги является Вадим Рощин. Кха... Рощин... кха, да это ж почти родственник, кто обо мне хоть что-то знает, тот поймет. Так что за развитием этого персонажа я следила особенно внимательно, и автор меня не подвел. Вадим прекрасен. Его взаимодействие с Катей - прекрасно. Это не слепая любовь Телегина, это реальное. И как же мне понравилась Катя в тот момент, когда он бросил ее посреди боев в Екатеринославе. У твоего мужчины - душевный кризис, можно сказать, смерть одного мировоззрения и рождение другого. Точнее, до рождения еще далеко, новому Рощину еще предстоит родиться в крови и слизи. И что она делает? А ничего. Идет и выживает, не колупает мозги, не злится, не орет, правда, орать не на кого, но это неважно, не озлобляется, она просто все это видит и знает. Знает, что Вадим все поймет и все осознает, она в него верит. Ну я же говорю, Характер.

Вторая причина же более банальна. Просто большой кусок действия в книге происходит на улицах моего родного города - Самары. Пусть автор рисует ее несколько нелицеприятно, мол, провинциальная, мол, купеческая, пусть. Я и не знала, что это так греет душу - узнавать свое родное на страницах книг. Что для большинства читателей - ниочемные названия и описания улиц, для меня - реальность в паре шагов. Ну, кварталов. Элеватор, Александровская площадь, особняк Курлиной - вот они, выйди я на улицу и буду гулять по Мукам. Элеватор - центр мукомольного бизнеса в то время, стоит на Стрелке рек Волги и Самары сейчас с разбитыми окнами, мыши бегают, наверное, зерном пахнет. Александровскую площадь, кстати, на которой стоял памятник Царю-освободителю, как раз в то время переименовали в площадь Революции, она и сейчас площадь Революции, и она - красная, вымощенная красным кирпичом. Только вместо Александра там посреди стоит Ленин. Недавно в Ленина въехал пьяный придурок и раздолбал старинный цоколь. Особняк Курлиной с воротами-бабочкой отреставрировали, и он прекрасен как никогда, одна из главных достопримечательностей города. Так я и знала, что сейчас пущусь в экскурс по Самаре, простите. В общем, несмотря на усталость от военщины, про Революцию в Самаре я прочла очень внимательно.

Что еще? Наверное, все в курсе, что эта книга писалась Толстым долгие годы, начал он ее писать практически сразу после Революции, когда еще и сам не знал, на чьей он стороне, белой или красной, а закончил третий том 22 июня 1941 года, в день нападения Германии на СССР. И годы написания не могли не сказаться на том, чью же сторону он принял. Принял и высказал в книге, что для меня не есть плюс. Ну что ж, в нынешние времена уже можно слегка абстрагироваться от такой политизированности, и читать просто историю. Да. Так я и делала.

Игра в классики
Спасибо за совместные прочтения сего кирпича Лане Lanafly

«Пройдут года, утихнут войны, отшумят революции, и нетленным останется одно только – кроткое, нежное, любимое сердце ваше…»

«о было время, когда любовь, чувства добрые и здоровые считались пошлостью и пережитком; никто не любил, но все жаждали и, как отравленные, припадали ко всему острому, раздирающему внутренности… Разрушение считалось хорошим вкусом, неврастения – признаком утонченности. Этому учили модные писатели, возникавшие в один сезон из небытия. Люди выдумывали себе пороки и извращения, лишь бы не прослыть пресными.
Таков был Петербург в 1914 году. Замученный бессонными ночами, оглушающий тоску свою вином, золотом, безлюбой любовью, надрывающими и бессильно-чувственными звуками танго – предсмертного гимна, – он жил словно в ожидании рокового и страшного дня».

дин великий китаец как-то произнес: «Не дай вам Бог жить в эпоху перемен». Чехов в своей не менее великой пьесе «Три сестры» устами Тузенбаха сказал: «А быть может, нашу жизнь назовут высокой и вспомнят о ней с уважением. Теперь нет пыток, нет казней, нашествий, но вместе с тем столько страданий!» Через несколько лет после этого начнутся пытки, казни, нашествия, и страдания многократно увеличатся.

лова Тузенбаха мог бы произнести любой персонаж Алексея Толстого накануне Первой мировой войны. Российская империя переживала страшнейший в своей истории «застой». Элита сопротивлялась переменам, лишь под давлением принимались столь необходимые стране законы. Увы, но так в нашей стране повелось – противостоять любым переменам: «Стабильность – это счастье, не меняйте ничего!», «Вы что, хотите, как во Франции, с ее-то бесконечными революциями?», «Пусть плохо живем, но зато нет войны-с!». В любом проявлении свободомыслия власти видели угрозу. И своими репрессиями усугубляли ситуацию. Ссылая и вешая, нельзя задушить протест общества. Наоборот, настоящего революционера, по словам Ленина, как раз и растят «тюрьма и ссылка». Стабильность, за которую ратовали тогдашние элиты, оказалась обманкой. Если ничего не менять, то можно лишиться и того, что есть и что кажется нерушимым.

толстовской эпопее «Хождение по мукам» лучшей частью я лично считаю именно «Сестер». Сестры – это Катя и Даша Булавины. Их глазами Толстой показывает болезнь довоенной России. Катя и Даша – плоть от плоти своего замученного тоскою и бесплодностью общества. По сути, сестрам, как и прочим интеллигентам того времени, решительно нечем заняться. Катя живет без любви, но в прекрасных условиях. Она чувствует себя «мертвой», ей хочется, чтобы это отвратительное, неестественное состояние чем-то закончилось. Даша так же мучается бездельем в идеальных жизненных условиях. Скука, чувство несчастья без видимой причины, предчувствие неизбежного распада – это симптомы разложения. Больны и остальные персонажи: они скитаются, не зная, чем себя занять, как сбросить с себя омерзительный морок, их единственная мечта – чтобы началась «настоящая жизнь», пусть неправильная, но зато с живыми чувствами, с желанием именно жить, а не существовать.

аже если бы Россия не вступила в Первую мировую, революция неминуемо бы случилась. Бессмысленная война лишь ускорила процесс разложения. Первая мировая встряхнула не только Россию. Серьезно досталось Австро-Венгрии и особенно Германской империи, в которой тоже произошла, пусть и не столь кровавая, революция. Первую мировую нельзя называть иначе, нежели «преступной». Она не только погубила миллионы ни в чем не повинных жизней. Хуже – она научила поколение 1880-1900 гг. убивать. Побывавшие на тех фронтах солдаты уже не имели страха перед смертью. Неважно, на какой стороне они воевали. Хоть в Германии или Австрии, хоть в России – они лишились табу на убийство, они уверовали, что это убийство – самый простой способ решить политические проблемы. Самый эффективный способ. Безотказный. Нынче бы этих фронтовиков отправили залечивать ПТСР, а в то время психологов не было, вот и шли убивать снова и снова. Зачем договариваться? Револьвер, как известно, – лучший переговорщик.

ам, не современникам, может быть тяжело с пониманием поступков главных героев Толстого. Чего это хочется Рощину и Телегину? За что они сражаются? Нет бы бросить оружие, возвратиться к любимым женам. Зачем эта кровь? Неужели не навоевались? И стоит ли политика твоей смерти?.. Мы, к счастью, не привыкли умирать за политиков, за коммунистов или за «белых». У нас – мирные шествия и цепи солидарности. Желание убить своего политического оппонента – это сейчас страшная архаика. Но во времена Алексея Толстого иных способов отстоять свои права не было. Иного способа, кроме как залить все кровью. Разорвать «белого»/«красного», втоптать его в землю, уничтожить его семью, сжечь его дом, чтобы ничто о нем не напоминало. В «Хождении…» несколько сглажена жестокость этой братоубийственной войны. В этом «Тихий Дон» лучше, намного честнее.

ыигрывал Шолохов у Толстого и в раскрытии персонажей, хотя в «Тихом Доне» действовали необразованные казаки, а у Толстого – питерские интеллектуалы. Если в первой части («Сестры») наблюдается неоднозначность, то в следующих частях («Восемнадцатый год» и «Хмурое утро») сложность заменяется элементарностью формулировок. Понятно, что писался финал уже в СССР, в отличие от чисто эмигрантского начала, но, позвольте, Шолохов написал трагедию Григория Мелехова, не выезжая из советской России вообще. В конце Алексей Толстой скатывается к делению персонажей на «хороших» и «плохих», начинает прославлять советскую власть и Красную Армию. Персонажи теряются на фоне исторических масштабов, «правильная» политика заслоняет личные несчастья главных героев, словно у читателя отобрали художественное произведение и заменили советским учебником по истории. Положительный финал кажется сильно наигранным, учитывая, что писался аж в 1941 г. Толстой не мог не знать, что творилось с перевоспитавшимися «белыми» в памятные 30-е. Наивные надежды его интеллигентов – словно злая, а то и лицемерная усмешка писателя. «Конечно, все-все у них будет хорошо…» Ну-ну, мы верим, верим, Алексей Николаевич, не переживайте.

«ождение по мукам» стоит прочесть, как исторический роман, но не нужно ожидать от него глубин и психологической выверенности Шолохова и Булгакова. Это хорошая книга от участника тех страшных событий. Приятная и понятная классика, в которой есть четкое разделение на добро и зло. Но зато не рвет тебе душу безнадежностью и страхом.

«еревороты и изменения, на которые по старому масштабу требовались бы века, теперь совершаются в десятилетия, даже в годы. История стала торопливой, – гораздо более торопливой, чем наша мысль» – сказал великий человек, умерший от столкновения с ледорубом.

Прочитано в рамках игры Собери их всех.

«Все понятия путались…»

Красиво написанное произведение, совмещающее весьма подробные описания событий Гражданской войны и судеб отдельных персонажей, трансформацию их характеров. Для меня историческая часть романа была интереснее личных переживаний героев, книга позволила окунуться в то сложное, трагическое время и попытаться разобраться в происходящем, в различных течениях, идеях, партиях и группировках.

Мы хотим, а если прямо и не хотим, то ничего не имеем против убийства и грабежа. Убийство и грабеж организованы государством. Дурачки, соплячки продолжают называть убийство и грабеж убийством и грабежом. Я же отныне называю это полным осуществлением права личности. Тигр берет то, что хочет. Я выше тигра. Кто смеет ограничить мои права? Свод законов? Его съели черви.

Действительно, их никто не выбирал. И власть-то их — на волоске, — только в Питере, в Москве да кое-где по губернским городам… Но тут весь секрет в качестве власти… Эта власть связана кровяной жилой с такими, как Василий Рублев… Их немного на нашу страну… Но у них вера. Если его львами и тиграми травить или живым жечь, он и тут с восторгом запоет «Интернационал»…

Знал ли его действительно Сорокин или жертвовал им, как первым попавшимся, спасая положение, — неизвестно… Толпе нужна была кровь. Сорокин выхватил кривую шашку и, наотмашь свистнув ею, ударил высокого человека по длинной шее. Кровь сильной струей брызнула в морду лошади.

Вся интеллигенция, все оскорбленное, замученное офицерство собираются под священные знамена Добрармии. Это армия героев… И вы увидите, — Россия будет спасена, и спасут ее белые руки. А эти хамские лапищи — прочь от России! Довольно сентиментальностей. Трудовой народ! Сейчас проехал полторы тысячи верст на крыше вагона. Видел трудовой народ! Вот зверье! Я утверждаю: только мы, ничтожная кучка героев, несем в своем сердце истинную Россию.

На самом деле корниловский «ледяной поход» имел чрезвычайное значение. Белые нашли в нем впервые свой язык, свою легенду, получили боевую терминологию — все, вплоть до новоучрежденного белого ордена, изображающего на георгиевской ленте меч и терновый венец.
В дальнейшем, при наборах и мобилизациях, в неприятных объяснениях с иностранцами и во время недоразумений с местным населением — они выдвигали первым и высшим аргументом венец великомученичества. Возражать было нечего: ну, что же, например, что генерал такой-то перепорол целый уезд шомполами (шомполовал, как тогда кратко выражались). Пороли великомученики, преемники великомучеников, с них и взятки гладки.

И хотя, конечно, нельзя не заметить, на чьей стороне автор, все же в книге нет однозначно «хороших» и «плохих», убийства и жестокости творят все враждующие стороны. Автор описывает все трудности Революции, действие происходит как в крупных городах, так и в деревнях: голод, нападение бандитов, воровство и беззаконие, частую смену власти, которая приносит лишь горе местным жителям. На страницах этой книги встречаются упоминания таких известных исторических персонажей, как Махно, Буденный, Корнилов, Деникин, рассказывается о боях на различных фронтах, устройство и состав войск у атаманов, приход немцев, продразверстка и многое другое – так что чтение вышло весьма познавательным.
Весьма интересно изучить и предреволюционную эпоху: настроение в обществе, то, как люди ждали перемен, как приняла революцию интеллигенция. Увлекательно читать о дальнейшем выборе пути – о разгулах анархистов и творческой интеллигенции, о заговорах против большевиков, о белом движении, о том, как главные герои решают примкнуть к Красной армии и какие причины ими двигали.

Что касается основных персонажей, автор не стал сильно углубляться в их психологию, так что читателям остается самим додумывать некие пробелы в описании их внутреннего мира, в причинах, побуждающих их принять те или иные решения. Мои симпатии были на стороне Телегина - полностью положительного, вдумчивого персонажа, слегка даже рафинированного рыцаря «без страха и упрека». Он является одновременно очень мягким, нежным и заботливым человеком, но, с другой стороны, на войне преображается:

…все, что есть в человеке покойного, теплого, бытового, охраняющего свою жизнь, свое счастьице, со вздохом отодвигается, и невидимым разводящим становится другой Иван Ильич — упрощенный, жесткий, волевой

Рощин более сложный и неоднородный герой: он совершает ошибки, кардинально меняет свои представления и идеалы - так что за ним наблюдать более увлекательно.

У Рощина недоставало беспощадно ясного видения вещей. Ум его окрашивал мир и события в то, что он сам считал лучшим и главным. Неподходящее пропускалось мимо глаз, от назойливого он морщился. И мир представлялся ему законченной системой. Происходило это, по всей вероятности, от врожденного барства, от многих поколений благодушествующих помещиков. Эта исчезнувшая порода превыше всех благ ставила мирное благодушие и навязывала его всему и повсюду. Пороли мужика на конюшне, — ну, что же: покричит-покричит мужик и после лозы раскается, ему же будет лучше — раскаянному и умиротворенному. Протестуют векселя, имение идет с торгов, — что ж поделаешь? Можно прожить и во флигельке, в лопухах и крыжовнике, без шумных пиров: пожалуй, что так и душе будет покойнее под старость лет… Никакими усилиями судьбе не удавалось сбить с толку благодушествующего помещика. И вырабатывалось у него особое мягкое зрение — видеть во всем лишь прекраснейшее и благороднейшее.

Что касается женских образов, то поведение сестер в первой части меня озадачивало и скорее раздражало – какие-то надуманные страсти, проблемы на пустом месте, особенно у Даши с ее влюбленностью от скуки, идеализированно-книжные представления о жизни. С другой стороны, во втором томе весьма интересно наблюдать, как она ищет правильный путь, как не знает, к кому примкнуть, за кем последовать и чьи идеи разделить. Ее поиски правды – самая интересная для меня часть ее истории, ведь так же, как и эта героиня, я пытаюсь понять, чем была Революция для нашей страны, какие причины привели к ней и какие идеалы она проповедовала.

Были две правды: одна — кривого, этих фронтовиков, этих похрапывающих женщин с простыми, усталыми лицами; другая — та, о которой кричал Куличек. Но двух правд нет. Одна из них — ошибка страшная, роковая

Какая же такая Россия? Почему ее рвут в разные стороны? Ну, я — дура, ну, я ничего не понимаю… Ах, боже мой!» Даша стала щепоткой пальцев стучать себя в грудь. Но и это не помогло… "К Ленину побежать спросить? Ах, черт, ведь я же в другом лагере…"

Катя же под стать Рощину – ошибается, преодолевает трудности, меняется, обретает новый смысл жизни и долгожданные счастье.

Подводя итог, отмечу, что это отличный исторический роман, помогающий разобраться в запутанной истории нашей страны, где автор на примере судеб героев отразил всю сложность и трагичность этой эпохи перемен.

Спасибо kittymara за совет в Новогоднем флешмобе 2020

Как обычно у меня бывает, подступы к роману раздирали противоречивыми эмоциями. С одной стороны, ощущения были какие-то мутные, а название предвещало страшные муки чтения. Я ничего не имею против «Хождения по мукам», просто есть такие названия, которые сразу заставляют представлять произведение мрачно-пресной скучищей – так у меня было, например, с «Поднятой целиной», благо ни там, ни там ожидания не оправдались. В общем, в случае с Толстым они разрушились в самом начале, потому как роман описывает мою любимую эпоху – царскую Россию, преддверие революции, саму революцию, нелегкое становление Советской власти…

Я сразу привязалась к персонажам и нашла их жизненные истории очень милыми и светлыми. Думая о лучших традициях советского романа, я уже ожидала их уверенного перехода в новую, советскую жизнь… Но тут-то и споткнулась, придержала, что называется, вожжи. Рано я составила впечатление о романе, рано, да и немудрено – кто ж его составляет, не дочитав толком первую часть. Ну а по прочтении да размышлении вот что имею сказать.

«Хождение по мукам» - роман очень, очень тяжелый. Нет, дело не в сложности языка, он достаточно богат и вместе с тем прост, не в подчас трагических событиях, описания которых не избежать, когда речь заходит о войне. Причина в психологической, так сказать, подоплеке. Не раз и не два встречались мне в советских романах эти любопытные, тяжеловатые моменты – когда грянула буря, и многие люди растерялись, не зная, что делать, за кого сражаться. Но то было все как-то мельком, а этот роман – сплошь одна большая неопределенность, и от этого-то и тяжело, от этого-то и страшно.

Страницы книги наполнены множеством самых противоречивых мыслей, людских размышлений – народ, от вылощенных интеллигентов до безграмотных мужиков, тщетно пытается понять, что происходит, куда идти, что делать. Вокруг – голод, война, разруха, а правда у каждого своя, и столкновения этих правд нечеловечески страшны… И самое ужасное то, что самые близкие люди, зачастую члены одной семьи, или просто влюбленные, внезапно друг для друга оказываются по разные стороны баррикад. Они негодуют, пытаются убедить, как убедили их, сомневаются, плачут, не верят… И немало времени проходит, прежде чем один или другой поймет, что свернул на неправильную дорожку. Хотя, была ли там хоть одна правильная? С какой стороны ни посмотри – кровь, разруха, жестокость, а все туда же – за мир, за Россию.

Терзания людей, брошенных в эту непонятную, кровавую гущу, крайне тяжело переваривать, но вовсе не потому что, например, они непонятно описаны. Совсем нет, просто сами чувства сложные, и пока читаешь, сердце разрывается от сочувствия, так как самое ужасное – это, пожалуй, не знать, что делать. А ведь в такой ситуации оказался чуть ли не каждый второй. Этот каждый второй и рад бы взять в руки винтовку и пойти восстанавливать справедливость, да только где она, с какой стороны?.. Вот и кидает людей то туда, то сюда… И что ни сторона, то – война, война, повсюду война, непонятная и кажущаяся вечной. Казалось бы, единственное спасение здесь – плечо близкого рядом, однако близкий, быть может, не только забран войной, но и сражается не за тех, кого следовало бы. А, впрочем, кто здесь может что-то утверждать!..

Роман произвел на меня неизгладимое впечатление. Потеря устойчивого мира, крушение прежней, почти безоблачной жизни, полной прогулок и приемов, войны, революции, бесконечные встречи и расставания, потеря самого себя в бушующем море крови, а над всем этим – умирающая, но не умершая надежда, что когда-нибудь утихнет буря, и все обязательно будет хорошо, и война утихнет, а пути близких вновь пересекутся…

И через их извилистые дороги проглядывается не история людей, но куда больше – история страны, ввергнутой в мрачный хаос и отчаянно пытающейся выбраться из него.

ТТТ || Роман, желательно советский, описывающий жизнь в царской России и революционную борьбу || Огромное спасибо nassy за совет!

Признание в любви роману.

Не смерть страшна, – сознание бесплодно прожитой жизни томит нас тоской.

Как полезно и приятно иногда перечитать книжку, сюжет которой ты знаешь. Вроде бы знаешь, мда... Причём, история эта подкреплена визуальным эффектом: сериал по роману идёт по ТВ с детства и герои уже практически стали родными и крепко знакомыми.
Ан нет, читала словно бы в первый раз. Воспринимала героев, их поступки и события с чистого листа. Ну что тут скажешь, одно дело проникаться романом в 20 лет, и совсем иная картина получилась погрузиться в историю, имея уже жизненный опыт, через добрый десяток лет. К примеру, Даша раньше казалась мне иной, более взрослой что ли... И Катя не смогла вырасти в полнокровную героиню. Рощин напрягал своей истерией и метаниями, а Телегин воспринимался исключительно с лицом Юрия Соломина.

Сейчас же всё изменилось. Нет, такие персонажи как Булавин, Говядин, муж Кати, поэт Бессонов (читай, Блок) и проч. перемен не претерпели. А вот главные герои...

Во-первых, начало романа мне не пошло совершенно. Раздражало буквально всё: праздность сестёр, их страдания на ровном месте, какая-то мещанская суета и высасывание проблем из пальца... Что же мне тут могло нравиться, где же сильные образы - мутность, серость душевная, скука под прикрытием рефлексии, думала я. Напрасно-с.
Потому что вскорости получила то, что ждала и даже с лихвой. Накатило, понесло и заворожило. Вчиталась, прониклась и заново открыла для себя роман. Хотя, честности ради признаюсь, что в этот раз сцены боя, революций, генеральских рассуждений читала по диагонали. Не хватало терпения, наверное.

Итак, о героях. Катя. Согласна с Юлей JewelJul , рост персонажа, его становления как личности просто поразительны. Конечно, изначально эта девочка, вышедшая замуж не по любви, возможно для того, чтобы вырваться из мещанской среди своего отца, кажется бездумной и ведомой куда-то в моральную пропасть. Но стальной стержень в ней виден даже зацикленной на себе Дашей, - в Кате такой потенциал, такие силы и чёткое понимание добра и зла, что становится стыдно за изначальные мысли о ней. Вроде бы поначалу видится она скучающей дамочкой, которая если что страшное случится, то сломается/упадёт на дно/растворится бесследно в людской массе, но... Но Толстой качает головой, усмехается и придаёт Кате черты, которые я очень люблю: житейскую мудрость, терпение, серьёзную рассудительность в своих и чужих поступках...
Наверное, чтобы понять эту героиню надо было вырасти во всех смыслах, заиметь потёртости на жизни, как на кожаной куртке и вообще научиться читать между строк.

Даша. Её моральное развитие нуждается в подкреплении, то есть в том, чтобы нам о нём говорили. Телегин и говорит, ставя восклицательные знаки около имени жены. А на самом деле что я о ней думаю? Не хочется обижать любимую героиню, но Даша не выросла, она просто научилась приспосабливаться и сливаться с листиком. Чтобы не нашли и не съели. Она играется в самодостаточную женщину, но на самом деле она - вечная младшая сестрёнка, вечная деточка, как называет её Иван Ильич, Даша всегда за плечом кого-то, кто сильнее. За Телегиным, за Кузьмой Кузьмичём, наконец. Зацикленная на себе, на своей маленькой вселенной, она ищет страстей, и кто знает куда бы они её завели, не погибни Мамонт Дальский под трамваем.
Даша особа сложная и в то же время крайне приземлённая, как ни странно. Не получается у неё задумываться о внешнем, как у сестры, всё больше стремятся её мысли к собственной персоне, к тому кого любить, кто её любит, к жалости о себе, к слезам, порывам, личным тревогам...
Такие ощущения оставила у меня героиня.

Рощин и Телегин. Тут надо сказать, что несколько раздвоилась моя женская натура. Разум в восторге от первого героя, а сердце трепещет от второго. Мужчины у Толстого молодцы, признаюсь честно. Каждый по-своему. Сильные, умные, надёжные... Хотя, казалось бы к Рощину это слово мало применимо, ведь бросил же Катю, ушёл, не оглянувшись. С того и мучаюсь, что не пойму - Куда несет нас рок событий. Лицом к лицу. Лица не увидать. Большое видится на расстоянье. Замечательно выписанные персонажи, через жизнь которых показана жизнь всей страны. Да о чём это я, ведь так можно сказать и о сёстрах тоже. Что касается Телегина, то, бесспорно, он мечта, а не муж. Ну правда) Хотела бы я, чтобы меня так любили. Буквально безоговорочно, трепетно, навсегда, как брат, как муж, как отец, как любовник... Иногда кажется, что перебор здесь у автора с такими чувствами, что неправда и так не бывает. Слащаво слишком? Да нет (подчеркните нужное).
Повезло Даше, повторюсь. Можно расслабиться. Всегда оправдана, обласкана, за каменной стеной...

Рощин более тонок в отношении любви. Более... требователен что ли... К той, кого любит. К жизни. Он по сути искатель. Правдоискатель. Во всём мне хочется дойти до самой сути. Иная, более рефлексивная натура, чем у Телегина, заставляет Вадима метаться, отрицать предлагаемое, расшибать лоб в поисках истины, ответов на мучившие вопросы... Любить такого человека непросто. По плечу немногим. Вот такой, как Катя под стать.

Не хочется пускаться в рассуждения кто прав кто виноват в те годы революционных брожений. Чья ставка проиграла, чьи карты плохо легли, зачем всё было и куда привело. Время перемен всегда полно тревог и потерь, смертей и бестолковщины. Важно как, с честью или ползком на брюхе, со вспоротым брюхом или в чужом мундире выходит из него человек. Толстой прекрасен в показе именно этого. И описания городов хороши (привет и моему Царицыну), и поэтика природы на высоте, и метания людской души в тридэшном варианте.

Браво автору и трилогии. Огромное удовольствие от книги, тон осенним чтениям задан высокий, что радует.

P.S. Не могу промолчать про экранизацию. Неплохой сериал 1974 года, вполне себе приятный. Но попробовала посмотреть его сейчас и ... Нет, буду продолжать ждать новую экранизацию. Пусть на неё заранее идут негативные отзывы, я поостерегусь делать прогнозы. Не знаю как считают мои друзья, но сестры в старой версии, словно английские герцогини. Проще всё, реальнее. Как по мне, так Даша не Алфёрова, а скорее Чиповская. Надутые капризные губки, детское выражение личика. Смотрите на меня, я, это я, я, я, я...

Катя -Пенкина хороша, очень хороша. Про новую Катю пока промолчу. Но с надеждой. Вдруг плеваться не буду:)
А вот Рощин почти неизменен, как по мне. Хотя пока читала представляла Лавроненко - идеальный Вадим, хотя и старше героя по возрасту.
Что касается Телегина, то буквально жажду увидеть этого, по сути, обыкновенного парня с соседнего двора. Классного. Пусть простит меня Юрий Соломин, но как-то излишне слащавым получился у него Иван.
Зато Ролан Быков в роли Кузьмы блестящ!

В общем, ждать уже недолго, кто тоже будет смотреть - обсудим)
В пока фотки из новинки

Юльчик, JewelJul , спасибо тебе за совместные чтения) Очень много у нас схожих мыслей. Что радует)
Светик grebenka , машу тебе) Если не путаю, ты тоже собиралась читать трилогию.