Владимира Путина называют самым влиятельным человеком в мире, ему приписывают несметные богатства и царские амбиции. Западные лидеры считают его агрессором и душителем свободы, а в России Путин остается самым популярным политиком. Вряд ли можно найти другого лидера, отношение к которому столь поляризовано. В книге Оливер Стоун решил составить собственный портрет Владимира Путина. В течение двух лет они встречались более 12 раз — ранее российский лидер никогда не общался с иностранным журналистом...
Проблема в том, что сегодняшнее американское руководство не терпит никакого мнения, кроме своего собственного. Им не нужны страны, имеющие суверенитет. Наши партнеры не готовы к равноправному диалогу, и устранение какого-либо руководителя, скажем, в России не приведет к успокоению в двусторонних отношениях без готовности одной из сторон, в частности Соединенных Штатов, видеть в своих партнерах равных себе по диалогу участников этого процесса.
Нужно уважать выбор людей. И не подстраивать каждый раз под свои геополитические интересы нормы международного права и принципы демократии.
НАТО, на мой взгляд, — рудимент прошлого. Эта организация возникла в ходе холодной войны между двумя системами, и сегодня это просто внешнеполитический инструмент Соединенных Штатов. Там нет союзников, там есть только вассалы. Я примерно представляю себе, как идет работа. Кто-то может немножко поспорить по каким-то второстепенным вопросам, а по серьезным там никто не спорит. В НАТО есть только два мнения: американское и неправильное.
И реакция команды была явно настороженной (прим. имеется в виду, на присоединение России к НАТО). Могу вам сказать, почему. Потому что НАТО, на мой взгляд, - рудимент прошлого. Эта организация возникла в ходе холодной войны между двумя системами, и сегодня это просто внешнеполитический инструмент Соединенных Штатов. Там нет союзников, там есть только вассалы. Я примерно представляю себе, как идет работа. Кто-то может немножко поспорить по каким-то второстепенным вопросам, а по серьезным там никто не спорит. В НАТО есть только два мнения: американское и неправильное. - Похоже, вы воспринимаете это изменение направления всерьез.Да, и я прошу прощения, вот представьте себе, если бы Россия оказалась членом НАТО, мы бы себя так не вели, конечно. У нас есть свое мнение по очень многим проблемам. И мы бы по-настоящему отстаивали бы свое мнение. Но я думаю, что к такой демократии наши партнеры не готовы.
Посеять страх среди российских граждан почти невозможно
Мне кажется, что излишняя демонизация Сталина - это один из способов атаки на Советский Союз и на Россию. Показать, что сегодняшняя Россия несет на себе какие-то родимые пятна сталинизма. Мы все несем какие-то родимые пятна, ну и что.
Что касается межэтнических отношений, это всегда и везде очень тонкая субстанция. Но у России есть здесь определенные преимущества, потому что, если, скажем, для Европы, даже отчасти для сегодняшних Соединенных Штатов, люди с другой религией - это все-таки в основном эмигранты, то у нас - нет. Они россияне. Это их родина. И другой родины у них нет.
России никто не нужен. Россия самодостаточная страна. Но с Украиной нас связывают тысячи нитей. Я уже много раз говорил и хочу повторить еще много раз: я глубоко убежден, что украинский и русский народ - близкие родственники, и это практически одно и то же. Что касается языковых особенностей, культурных особенностей, исторических особенностей, это, безусловно, требует уважения и, кстати говоря, всегда уважалось в рамках единой страны. Достаточно сказать, что Советский Союз в течение десятилетий возглавляли выходцы с Украины. Мне кажется, это о многом говорит.
Понимаете, я часто слышал критику в свой адрес по поводу того, что сожалею по поводу развала Советского Союза. Но, во-первых, и самое главное заключается в том, что после развала Советского Союза 25 миллионов русских людей в одну ночь оказались за границей. И это реально крупнейшая, одна из крупнейших катастроф XX века. Поскольку люди жили в одной стране, у них были родственные связи, работа, квартира, они были все в равных правах. В одну секунду они все оказались за границей. А в стране возникли сначала признаки, а потом и полномасштабная гражданская война. И, конечно, все это я прекрасно видел, особенно когда стал директором Федеральной службы безопасности.
В.П. Вы знаете, я считаю неправильным и ошибочным навязывать другим странам и народам свои схемы и свои стандарты. В том числе это касается и так называемой демократии. Демократия не может быть принесена извне, она может родиться только внутри общества. И нужно помогать обществу идти этим путем. Но навязывать это с помощью силы, извне, бессмысленно, опасно, вредно и контрпродуктивно. А что касается использования силы, в том числе вооруженной, иногда это необходимо. Но, конечно, лучше, если это делается напрямую по приглашению действующих правительств или в рамках международного права по решению Совета безопасности ООН.
О. С.: Вот именно. Окей. Я хочу сказать, что Горбачев сделал решительный шаг к миру. А через несколько месяцев после падения Берлинской стены США посылают войска в Панаму незаконно – без поддержки других стран, на фоне осуждения со стороны стран Латинской Америки.
В. П.: Ничего хорошего в этом нет, конечно. Тому же Горбачеву, прежде чем делать односторонние шаги, надо было подумать о том, как отреагируют партнеры. Просто можно делать шаги навстречу, но надо понимать, что дальше будет. Вы спросили меня по поводу Ирака. Я считаю, что это была ошибка. Ввод войск в Ирак, свержение Саддама Хусейна.
Самое печальное и самое опасное, это попытка смена режимов в этом регионе мира в надежде на то, что на следующий день наступит полная благодать и демократия по американскому образцу. Это невозможно. И мы сейчас видим, что происходит в регионе. Откуда взялась ИГИЛ? Не было никогда там никаких террористов. Теперь они там обосновались и уже две трети Ирака захватили. То же самое и в Сирии происходит.
Ливия вообще прекратила свое существование как единое государство. А радовались так, когда уничтожили Каддафи. Чему радоваться? В принципе стандарт жизни Ливии приближался к среднеевропейскому уровню. Надо было бороться за демократию там? Надо. Но такими средствами? Нет. Результат-то катастрофический.
О. С.: У России долгая история разведки в Афганистане. Вы, конечно, хорошо знаете об этом. Как случилось, что ваши парни прохлопали бен Ладена? Не просто, где он находился, а слабость базы «Аль-Каиды» в Афганистане на тот момент.
В. П.: «Аль-Каида» – это не результат нашей деятельности. Это результат деятельности наших американских друзей. Это началось еще со времен советской войны в Афганистане, когда американские спецслужбы поддерживали различные направления исламского фундаментализма в борьбе с советскими войсками. Американцы сами вырастили и «Аль-Каиду», и бен Ладена. Но это все вышло из-под контроля, и это всегда так бывает. Наши партнеры в США должны были об этом знать. Это их вина. Не наша.
О. С.: Вы действительно уверены, что Соединенные Штаты оказывали поддержку чеченцам в первой или второй войне?
В. П.: Конечно, на 100 %. У нас есть объективные свидетельства. Но знаете, не надо быть большим аналитиком, чтобы видеть, что Соединенные Штаты оказывали финансовую, информационную, политическую поддержку сепаратистам и террористам на Северном Кавказе. Когда мы нашим партнерам говорили: «Зачем вы их принимаете на официальном уровне?», ответ был такой: «Ну мы же не на высоком уровне их принимаем, мы на каком-то техническом среднем». Это просто смешно, понимаете. Мы видели, что это поддержка. Вместо того чтобы объединять усилия в борьбе с общей угрозой, часто кто-то пытается использовать в своих целях, причем оперативных целях, этих людей. И в конечном итоге сам от них получает удары. Так было в Ливии, когда погиб посол Соединенных Штатов.
О. С.: На вашей памяти какой момент в чеченских войнах был наиболее опасным, в каком году?
В. П.: Вы знаете, я затрудняюсь сказать, в какие конкретно моменты. Ведь так называемая Вторая чеченская война началась с нападения международных террористических банд с территории Чечни на Дагестан. И это была очень драматическая ситуация. Ведь дело все началось с того, что не федеральные силы противостояли террористам, а именно народ, гражданские лица в Дагестане, а это тоже мусульманская республика, взяли в руки оружие и оказали сопротивление, дали отпор террористам. Я очень хорошо помню эти дни. Помню, как из Дагестана нам не просто настоятельно говорили, а кричали: «Если Россия не хочет нас защищать, дайте оружие, мы сами это сделаем!». Мне тоже пришлось этим очень активно заниматься. Я был тогда еще премьер-министром.
(Об Америке) Вот что любопытно, президенты в вашей стране меняются, а политика - нет.