Дилогия «Долгота дней» состоит из двух частей. Одна — собственно романное тело. Вторая — новеллы, автором которых является один из персонажей романа. Романное тело представляет собой сказку о войне. Собрание новелл, напротив, выдержано в духе реализма.
Рафеенко с легкостью соединяет казалось бы несоединимое, использует дерзкие риторические приемы, щедро разбрасывает по тексту аллюзии, цитаты и перефразировки. Все его бесшабашные чудеса не просто так, а с намерением, с идейной подоплекой, за ними кроется четкая система представлений об устройстве мира и отношении к нему.
Всю душу вынул. И перевернул. И развернул и свернул. Что хотел, то и творил. Андрей Бондар сказал, что эта книга его едва не убила, — и я думаю, что очень хорошо понимаю, что он имел в виду. Хотя что Бондар. Вот автор. Ехал из Донецка в Киев и по дороге умер. А потом ты такой читал-читал книгу и тоже где-то по дороге умер. А всё дело в том, что в Киев можно доехать, только если умрешь. А иначе попадешь в какое-то место, которое вроде похоже на Киев, но на самом деле не Киев. Автору, как мы видим, повезло, и он попал именно в Киев. Просто страшно повезло! Просто страшно! Просто страшно.
Всю душу вынул. И перевернул. И развернул и свернул. Что хотел, то и творил. Андрей Бондар сказал, что эта книга его едва не убила, — и я думаю, что очень хорошо понимаю, что он имел в виду. Хотя что Бондар. Вот автор. Ехал из Донецка в Киев и по дороге умер. А потом ты такой читал-читал книгу и тоже где-то по дороге умер. А всё дело в том, что в Киев можно доехать, только если умрешь. А иначе попадешь в какое-то место, которое вроде похоже на Киев, но на самом деле не Киев. Автору, как мы видим, повезло, и он попал именно в Киев. Просто страшно повезло! Просто страшно! Просто страшно.