Говорят, что мир - театр, и я, похоже, единственный, кто сидит на месте, с которого можно заглянуть и за кулисы.
Я перестал переживать о том, что думают окружающие. Советую и вам последовать моему примеру. По собственному опыту я знаю, что окружающие обычно заблуждаются.
Интересно, что печальнее - когда кто-то оплакивает тебя после твоей кончины или когда нет никого, кто будет по тебе скучать?
– Семьи здесь у меня нет, мистер Джекаби, поэтому я не вижу лучшего способа провести вечер, чем на службе.
– Неужели вы так одиноки? – спросила я. – Неужели у вас совсем никого нет?
– Все довольно… сложно, – ответил Чарли. – Мне гораздо удобнее жить одному.
С монстрами все просто, мисс Рук. Они монстры. Но чудовище в костюме? В принципе, это просто злой человек, негодяй, а злой человек куда опаснее.
...правда может загубить любую репутацию.
Жизнь слишком коротка для неразделенной любви.
Если все мертвые решат оставить за собой свои дома, живым станет негде жить.
Мне лучше думается вслух, но с самим собой я предпочитаю лишний раз не говорить. У меня от этого мигрени.
– Меньше знаешь – крепче спишь?
– Избитая фраза. Крепче всех спят счастливцы. Но неведение служит анестетиком, а перед лицом грядущего о большем для наших несчастных знакомых нельзя и мечтать.
Самые страшные битвы всегда разворачиваются внутри нас.
Человек, который видит обычные вещи, весьма необычен.
- Счастье в неведении, так ведь?
- Не совсем. Счастье в блаженстве, а неведение - анестетик. И в свете грядущего, это лучшее, на что мы можем надеяться для своих обреченных знакомых.
— Неужели я успел вас испортить?
— Похоже на то.
— И нет шансов это исправить?
— Ни единого.
- Я считаю, что большинство мужчин более чем счастливы полагать, будто молодая женщина - это хрупкая вещица. Так что фактически они уже обманывались, а я просто этим удобно воспользовалась.
Сердцебиение маленького города озвучивали церковные колокола.
Я понимала, что здесь смогу купить на них разве что жалость, да и то если удастся сторговаться.
Не то чтобы я не верила в призраков, просто я верила в них на расстоянии, как верила в гигантских кальмаров, счастливые монетки или существование Бельгии.
Тот факт, что сражения обычно происходят в ее голове, не умоляет её храбрости. Ведь это всегда самые трудные сражения.
– Значит, – сказала я, – мы оба умрем.
– Конечно, умрем, мисс Рук. Но не печальтесь. Умирают все.
– Но мы умрем сегодня.
...бросали меня уже не впервые – в этом отношении я была весьма и весьма опытна.
Я не люблю иметь дело с чем-то слишком нормальным. Всегда полезно держать ум открытым и расширять свои горизонты...
Никто не хочет отказаться от себя.