Генри Киссинджер написал книгу о стране, которую хорошо знает и которой помог сформировать отношения с Западом. Автор изучает ключевые моменты китайской внешней политики — с древнейших времен и до наших дней, и рассказывает о «внутренней кухне» китайской дипломатии. Опираясь на свой богатый опыт общения с китайскими лидерами — Мао Цзэдуном, Чжоу Эньлаем и Дэн Сяопином, Киссинджер размышляет о том, какое влияние каждый из них оказал на судьбу современного Китая, а также делает собственные...
По сути, на протяжении всех 1970-х годов Пекин больше благоволил Соединенным Штатам, гораздо резче выступая против советских планов, чем это делало большинство американской общественности или конгресс.
В речи в мае 1977 года он [Дэн Сяопин] заявил, что Китай "лучше справится" со своими реформами, чем Япония со времен "обновления Мэйдзи" с ее решительным рывком модернизации в XIX веке.
Ко времени смерти Мао объем торговли Америки с Китаем достигал всего лишь 336 млн долларов США, что было чуть меньше, чем объем торговли Америки с Гондурасом, и всего одну треть американской торговли с Тайванем, чье население составляло примерно 1,6% населения Китая.
Вашингтон смог [при администрации Рейгана] поддерживать дружественные отношения с обоими берегами Тайваньского пролива и сотрудничать с Китаем в общих антисоветских целях, в том числе осуществлять обмен разведданными и поддерживать афганское повстанческое движение.
Дэн советовал Китаю "быть смелее", удвоить усилия и "идти на смелые эксперименты": "Мы не должны вести себя как женщины с перебинтованными ножками".
Многое в хрущевской внешней политике может быть охарактеризовано как стремление добиться "быстрого успеха"....Такие шаги в свете последующего десятилетия могут рассматриваться как поиск своего рода психологического равновесия, дающего возможность вести переговоры со страной, значительно превосходящей по мощи, как это глубоко в душе понимал Хрущев, Советский Союз...Основные советской-китайские разногласия затрагивали суть представлений обоих обществ о самих себе. Россия, спасшаяся от иностранных агрессоров при помощи силы и стойкости, никогда не претендовала на роль всемирного вдохновителя для других обществ. Значительную часть её населения не составляли этнические русские. Её величайшие правители типа Петра Великого и Екатерины Великой привлекали иностранных мыслителей и специалистов к своим дворам - немыслимая для китайского императорского двора концепция! Российские правители взывали к своим подданным, говоря об их стойкости, а не их величии. Российская дипломатия опиралась, подчас доходя до небывалых размеров, на превосходящую силу. У России редко находились союзники среди стран, где у неё не размещались бы военные силы. Российская дипломатия имела традицию ориентироваться на силу, терпеливо придерживаясь зафиксированных позиций и трансформируя внешнюю политику в средство ведения затяжной окопной войны.
"Английские варвары - незначительная и презираемая раса, полностью полагающаяся на свои мощные корабли и большие пушки..."
"Мы просто не в состоянии позволить себе, - писал он [Ричард Никсон] в статье в журнале "Форин афэарз" в октябре 1967 года, - чтобы Китай навсегда оставался вне семьи наций, живя со своими фантазиями, культивируя ненависть и угрожая соседям. На этой маленькой планете просто нет места, где бы миллиард потенциально самых способных людей жил в сердитой изоляции".
...президентам обычно не нравится, когда их затмевают советники по вопросам безопасности.
В Пекине относились к Горбачеву как к никому не нужному человеку, не говоря уже, как к заблуждающемуся человеку.