Рецензии на книгу «Уровни жизни» Джулиан Барнс

Когда кому-нибудь близка мысль о смерти, на человека находит страх и охватывает его раздумье о том, что раньше и на ум ему не приходило.
Платон "Государство"

У Джулиана Барнса в этой мемуарной прозе было выделено три уровня жизни (какие? Прочитаете сами и узнаете), у меня же при чтении этой книги последовательно возникало три разных жизненных состояния.

1. Столбняк! Не принимал я полностью заявленную мемуарную часть, так как речь-то поначалу шла совсем о посторонних (хотя, возможно, для автора и близких по духу) людях. Речь шла о Саре Бернар и Фреде Бёрнаби. Рассуждения о том, что воздухоплавание стало для человечества символом свободы, "правда, свободы, ограниченной силами ветра и ненастья", ввергли меня в ступор. Я представлял у себя в голове аналог птицы для человечества в виде воздушного шара и рассуждал, возможно ли, плывя в облаках на этом аппарате, заразиться "грехом высоты". Стилистика повествования мне сильно напомнила Даниэля Кельмана, у которого тоже есть путешествия и описания "наукообразных грехов сильных ученых мира сегодня позапрошлого века".

2. Открывается рот и приходит первое понимание! Только к середине книги я начал понимать в чем же тут дело. Речь идет конечно же о любви, как интересно можно описать свою историю любви на примере другой истории известных, примечательных и уважительных людей! Какая прелесть. Находиться "на уровне" - это же верх блаженства! Как же мы не ценим порой эти микромоменты счастья в нашей жизни!

3. Совет на будущее - понадобится не всем (если так, то слава богу). Я поражен, догадался о смысле, сопереживаю и уважаю! Автор, наконец, перенес нас в свою личную историю и рассказал нам о своей личной трагедии. Но это еще не все, не все могут пережить это короткое время и у многих эти тонны мгновений превращаются в мегатонны, а кто-то "теряет глубину". Как пронести себя на этом, третьем уровне жизни, как удалось не упасть нашему автору - вот об этом и написана данная книга, и сама книга - это также часть плана, частичка этого уровня. И каждый человек может выйти из такого кризиса, стать сильнее себя.

Одно могу сказать после прочтения книги. Я бы так не смог на его месте и уже хотя бы поэтому я уважаю Барнса. Вне зависимости от его литературных успехов или неуспехов, моих предпочтений или непредпочтений к этому. Эти мемуары не написаны на показ. Это очень личная, душевная книга, которую можно открыть, когда у тебя нет настроения и на ее страницах можно обрести новые силы. Куда нас теперь унесет с ним по ветру. Сэр Джулиан, хочу прочитать теперь Вашу следующую книгу!

Личный Флэшмоб "Книги по алфавиту 2016": буква У
+
Вокруг Света с.... Эрастом Фандориным (5 путешествие), Пункт 6, Великобритания - Мемуары

Исповедь грустного дяденьки

Очередная книга, заинтриговавшая меня названием. Н-да. Прочитал аннотацию - про тяжёлые потери. Ну ладно, думаю, посмотрим, тем более что довольно дёшево досталась. А, и мужик на сером фотоснимке, усатый, как-то эпично смотрится. Ладно, пофейспалмили, и хватит.

В книге три разные части, едва ли связанные между собой. первую и половину второй я еле выдержал. Читал с мыслями "ох, ёпт, как же скучно", но Джулиан Барнс, пусть и постепенно, разогнал вторую историю, которая в итоге стала выносимой. Я полагал, что эта история влюблённых Бёрнаби и Сары будет и дальше в таком темпе, дойдёт до конца, и, по стандарту, кто-нибудь обязательно умрёт. Но она закончилась на середине, хоть и не ахти. А другая половина книги - это неожиданный удар топором по лодыжке. Ладно, преувеличиваю, однако это было поистине нежданно-негаданно. Началась исповедь самого Барнса, потерявшего жену. несколько десятилетий они жили счастливо - и тут она умерла. Джулиан рассказывает о переменах в своей жизни: как он теперь относится к друзьям и другим людям, к местам, которые делил с ней, держась за руки, к мосту, по которому они часто проезжали, к различным фразам относительно смерти человека. Например, его раздражает слово "отошёл"("куда отошёл? по-маленькому? по-большому?"). Так он аргументирует свою неприязнь. Что ж, я с ним согласен, действительно паршиво звучит. Он с горечью говорит, как иногда общается с ней, как полюбил оперу, как приходит к могильной плите и начинает хвастаться достижениями, как мечтает увидеть её во сне. Вот эта исповедь и вывезла всю книгу. Этот честный, эмоциональный рассказ.

В общем, роман неплох, но не в целом, а лишь вторая часть. Первая, может, кому-то и понравится, но для меня она нудна. Форма повествования, кстати, тоже поменялась. От возвышенной херни(первая половина) к насыщенному переживаниями и грустью потоку сознания(вторая, соответственно). Подводя итоги, хочу заметить, что роман всё-таки не для всех. Если вы не питаете интереса к душевным излияниям, или любовным историям, или и того и другого вообще - то, пожалуй, не стоит читать. Впрочем, рекомендовать никому я не буду, но и отговаривать тоже не стану. На любителя.

Феноменология динамики представлений о смерти в контексте обычного индивидуума.

1. Когда пришла бабушка и сообщила новость, я впервые услышал странную фразу " пригласили на поминки". В тот момент (Класс 7ой) фраза показалась мне верхом глупости. В этом возрасте в моем понимании пригласить могли только на торжественное и веселое мероприятие. На поминки приходить должны добровольно люди. А меня потащили туда за компанию, хотя до этого мужа-деда подруги бабушки я не видел.
Воспоминания кусочкообразные. Лежит неизвестный мне человек в гробу, кто-то плачет, мужики сурово молчат в ожидании стакана. Какой-то хаос разрозненных чувств, испытываемых разными людьми. И на все это я смотрю как-будто со стороны. Мне было просто напросто интересно, потому что случилось со мной в первый раз. Это были мои первые поминки, и я еще не выработал алгоритм поведения в этой ситуации. Я отстранено ел кутью, грибной суп, не совсем понимая, что же такое произошло. Да, у кого-то первое столкновение со смертью несет в себе чуть ли не равнодушие, донося отголоски состояние других людей. Я тихо ходил, ел, слушал. но я не скорбел. Для меня человек в гробу был всего лишь размытым абрисом былой личности. К тому же, в то время старые люди воспринимались мной достойными смерти. Хватит, вкусили уже радости жизни. Они казались мне неспособными воспринимать жизнь на том уровне, на котором ее воспринимал ее я. У них остались только старые ворчливые мысли, не достойные претворения их в жизнь. Такое странное равнодушное знакомство со смертью, будто тысячный знакомый знакомого.

2. Был хороший летний солнечный день. Можно даже сказать, квинтэссенция всех дней моего детства, т.к. оно видится в моей памяти именно такими днями. Мы с моими тогда друзьями (которые воспринимались на всю жизнь) шли мимо девятиэтажки. И вот вдруг суета и столпотворение вокруг угла дома. Сквозь коридор из озабоченных спин людей я увидел тело на земле с малинового цвета лужей вокруг головы. Было это в тот же год, опосля зимних поминок. И опять мои мысли были похожи на размышления стороннего наблюдателя: кто этот человек, что заставило его прыгнуть, что он думал в момент полета. Какие-то рассудочные мысли, без толики чувств. Опять этот интерес, рожденный перманентной любознательность. Не прочувствовать, а узнать. Мне было непонятно сборище всех этих людей, посторонних, непонятно что здесь делающих. В принципе, тоже шоу, реалити по самые помидоры. Не было во мне никаких чувств окромя любопытства, в отличие от эмпатии к соседской девушки, у которой отец 6 часов просидел в застрявшем лифте. Ее слезы, оплакивающие непонятно что, помню до сих пор. Вот так внешнее проявление влияет на наши ощущения.

3. Я стиснул зубы от злости, когда моя подруга, захлебываясь в истерике от переизбытка солоноватых ручьев, рассказывала о смерти свое собаки, прожившей в ее семье более 20 лет. И все приговаривала, что ее никто не будет так любить, кроме Джека. Черт, как же бесил ее эгоизм. Плохо было ей. Ее никто не любит. А пес умер, его бытие прервалось. Он не сможет больше лаять на бездомных псин. Нехитрое занятие, но было его любимым. А она со своей тупой боязнью, что ее никто не будет больше так любить. Вот тогда я понял, что смерть - это проявление эгоизма и недовольства внесением в размеренный порядок вещей отсутствия чьей-то личности. Мы плачем не о возможностях и чаяниях умершего, а о своих неудобствах, приносимых его смертью.
Да, я не смогу больше гладить Джека. Он всегда радовался моему приходу, совершенно искренне, любил чес подбородка (подпастника?), не прося всего этого, а наслаждаясь при наличие. Я понимаю, что так радоваться моему приходу больше никто не сможет. И горюю по этому, ненавидя себя за это. Потому что ничем не отличаюсь от хозяйки пса.
Умереть стоит хотя бы потому, чтобы в твоем присутствии помолчали.

Специфичное произведение. Мне сложно даётся чтение, в котором я ничего не понимаю первые десять-двадцать страниц. Отдалённо я догадывалась, что хотел сказать Джулиан Барнс своим читателям, но эти понимания основывались на том, что аннотацию я прочитала до повести, а если бы аннотации не было, то книга воспринималась иначе.
Сначала мне было откровенно скучно, но постепенно заинтересованность стала набирать обороты. Когда появилась красивая и оригинальная пара, то я воодушевилась.
Сара – женщина яркая, экстраординарная, лёгкая, как пёрышко. Фреда можно понять: тут невозможно спокойно пройти мимо и не воспылать страстью. Она была честна с ним, а это многого стоит. Человек должен быть свободен в своём выборе. Кому-то нужен брак и обязательства, а кому-то свобода и сплошные ежесекундные удовольствия.
Честно признаюсь, что я не знала, как выглядит аэростат. Слово слышала, но про внешний вид этого аппарата забыла, хотя в школьных энциклопедиях встречала. Спасибо Гуглу)
Любящие друг друга люди представляют собой пассажиров воздушного шара. Сколько им суждено парить, никто не знает. Печальная повесть, наполненная светлым смыслом. Жизнь без любви пуста.

Крохотная книга, пропитанная скорбью настолько, что можно выжимать и на ковер капать будет.
Крохотная книга о человеке, который знает безумно много о потерях. Потому что потерял того, кого безумно любил.
Крохотная книга, после прочтения которой (да и во время прочтения, что уж) неизмеримо сильно тянет, с одной стороны, разбиться лбом об асфальт, но найти свою вторую половинку, найти то самое тепло и счастье, которого нет, которое почему-то не спешит или просто ждет, что ты сам найдешь, а твоей силы воли просто на это не хватает. Чтобы найти, прижаться и не отпускать. А с другой - где-то внутри тебя сидит крохотный эгоистичный кусочек, который, читая эти строки воспоминаний, реквиема и рассуждений, тихо и как-то неправильно радуется, что такого безграничного тепла ты еще не видел и тебе не будет так больно, когда счастье, не дай Каин, но вдруг вот так уйдет, его отберут и оставят ни с чем.
Хотя может я лукавлю, я же виделась с счастьем. Когда-то давно.

Читаешь и надеешься, хочешь верить, что где-то когда-то изобретут лекарство, чтобы любящие пары, любящие на пороге безграничного счастья, не теряли друг друга. Да, Костлявая играет по своим правилам, да, я наивна. Пусть.
Уровни жизни - крохотная книга, каждая строка которой пропитана любовью за руку с утратой. Книга о том, что мироздание забирает по своему расписанию, четко отмеряя каждому свою меру боли, бессонницы и потерянных дней. Вот только утративший плевать хотел на всю эту метафизику труб. Потому что если ты теряешь того, кого любишь - ты хочешь только кричать и вопить от боли. Молча или вслух. Неважно.
Вся. Эта. Боль.

//прочитано в рамках игры LinguaTurris
2014 - английский год

Так написать о скорби может только перенесший невосполнимую потерю человек. Барнс все испытал на своей шкуре, он каждой клеточкой своего организма почувствовал всю горечь утраты. Можно ли такое пережить полностью? Перевернуть страницу своей жизни и продолжать жить. Мне кажется, это невозможно. Останутся воспоминания, которые не оставят в покое. Конечно, вокруг будут друзья, родные и близкие. Чем их больше, тем тяжелее отвечать на их однотипные вопросы, типа «Ну, как ты?». Как может себя чувствовать человек, утративший свою вторую лучшую половинку – жену? Каждый хочет дать совет, наивно полагая, что им непременно воспользуются. А самые бестактные предлагают жениться повторно. Но как так можно поступить? Предательство после смерти хуже измены при жизни.

Когда тело придали земле, душа отлетела ввысь, человек остается жив, пока ты его помнишь. Он продолжает жить в твоей голове, он приходит к тебе во сне, он живет в каждой вещи, что окружала его при жизни. Джулиан Барнс одинок, пока мыслями не возвращается к умершей жене. Он заново переживает все хорошее. Ведь память самый милосердный товарищ, на своих задворках она не хранит плохих воспоминаний.

Это очень душевная книга. Барнс откровенно пишет. Это исповедь человека, который потерял слишком много. Я думаю, после того как автор открыл свою душу в книге, ему стало легче на душе. Трудно свое горе перенести на бумагу, обличить в слова глубину своей боли в полной мере. Автору это удалось.

Меня просто поражает способность Барнса не писать, а выстраивать тексты. С первых прочитанных строк постоянно возникает вопрос: «К чему же он ведет?». И постепенно, читатель понимает, что любые детали, которые казались совершенно несвязанными друг с другом, собираются в изумительную картину, автор которой Джулиан Барнс.
Мне не хотелось бы лишать тех, кто еще не прочитал новую книгу этого прекрасного автора, возможности восторгаться непредсказуемостью связей его героев. Поэтому я, пожалуй, ничего не буду говорить о героях или сюжете. Расскажу о своих чувствах и ощущениях, впрочем, как и всегда :)

... в каждой истории любви скрыта будущая история скорби

Мне эта фраза кажется гениальной, как и мысль о том, что потеря близкого человека очень тяжкое бремя, но отсутствие такого человека – более давящий груз. Хотя, кто же сможет измерить и сопоставить уровень горя?
Барнсу удалось так описать переживания героев книги, что им веришь, чувствуешь их боль, но не ассоциируешь с собой, что для меня странно и ново. Можно процесс чтения представить как наблюдение за величественным пейзажем. Когда смотришь, например, на море, и вдалеке вырисовывается рыбацкая лодка… ты сидишь на берегу, смотришь, как рыбак иногда дергает свою удочку, восхищаешься кроваво-красным закатным солнцем и кажется, что нет ничего в мире красивее этой картины, но ты – наблюдатель, а не рыбак, не рыба и уж тем более не солнце. Частичка этой красоты селится в твоей душе, дела внутренний мир ярче, озаряя мутные уголки тихим спокойным светом, и, наверное, в этом свете разные скелеты, притаившиеся в этих уголках, становятся не такими страшными, а то и найдется в них давно забытая, но все еще не завядшая роза.
Грустная книга? Нет, не думаю. Барнс, на мой взгляд, очень оптимистичный писатель. После его книг еще раз убеждаешься, что верить лучше, чем не верить, а любить лучше, чем не любить, хоть и

... в каждой истории любви скрыта будущая история скорби

В книге всего около двухсот страниц, а боли и страха во мне после ее прочтения, как будто прочитана многотомная эпопея самых отборных ужасов. И это все из-за того, что Барнс пишет о том единственном страхе в жизни, который (лично для меня) поглощает все остальные. Это страх потерять очень близкого человека. В детстве, например, я никогда не боялась темноты, мышей, манной каши и всего прочего. Была дурной, а посему абсолютно бесстрашной. А потом, когда материализовались в голове мозги, страх потерять близких сковал меня по рукам и ногам. Этот страх не живет во мне постоянно, это было бы по меньшей мере странно. Но когда он появляется, то парализует меня полностью. Поэтому как я смогла решиться прочитать "Уровни жизни" - для меня загадка. Наверное, потому что это Барнс. А Барнс есть Барнс.

Книга поделена на две части. В первой автор немного рассказывает об истории воздухоплавания на шарах, пишет о знаменитом фотографе Надаре, о Саре Бернар. А вторая часть уже полностью автобиографична - Барнс говорит о том, как его жена умерла от рака и во что превратилась его жизнь после этого. Если честно, то мне трудно проследить особую связть между этими двумя частями. Да, Барнс "перетаскивает" несколько символов и метафор из первой части во вторую, но, положа руку на сердце, я так и не поняла, зачем была эта первая часть. Несомненно, она создает атмосферу, но... А вот вторая часть книги - это невероятно мощный поток эмоций. Это не крики и заламывание рук, это скорее описание разных мелких событий, которые происходили с Барнсом после смерти его жены - как реагировали его знакомые, что сказал ему почтальон, как он ездил в такси без нее. Честно, я не знаю, что именно могло двигать человеком, чтобы оформить все это в книгу и издать ее по всему миру. С одной стороны, это немного странно, потому что на полноценные мемуары это не тянет, а к художественной литературе тоже вроде отношения особого не имеет (или имеет из-за первой части?). Но я уверена, что этот шаг был правильным. Я не помню, когда я настолько растворялась в книге. Да, пусть это скорее вливание себя в чужой поток боли и скорби, но градус искренности зашкаливает и сопротивляться ему невозможно.

И еще это нож в сердце, который автор поворачивает, поворачивает и приговаривает: "Хочешь заглушить страх? Хочешь притушить боль? Иди обними мужа, а вечером пойдите покатайтесь на санках. А потом позвони матери, пойди к ней завтра и подари набор мулине. И да, кота почеши тоже".

9 / 10

Новая книга Джулиана Барнса "Уровни жизни" представляет собой три вполне самостоятельные истории, которые тем не менее объединены под общим началом.
Первая, "Грех высоты", является биографией знаменитого фотографа XIX века Феликса Турнашона, более известного под именем Надар, который, как утверждает Википедия, "поднял фотографию на уровень искусства" и также был профессиональным аэронавтом, на аэростате которого летали герои второй истории "На уровне" - "божественная" Сара Бернар и полковник Королевской конной гвардии Фред Бёрнаби. Их роман, продлившийся всего три месяца, даже спустя долгие годы вызывал тяжелые душевные переживания у военного, который так и не смог смириться с расставанием со своей возлюбленной.
Третья часть "Потеря глубины" - это история самого Джулиана Барнса, который прожил в браке с любимой женой тридцать лет, а потерял ее за тридцать семь дней. Писатель не скрывает ни мыслей о суициде, ни раздражения, которое испытывал к друзьям и знакомым, пытающимся его подбодрить, ни равнодушия, пришедшего на смену раздражению.
Барнс рассуждает о смерти, о боли и о скорби, описывая свои чувства, которые покажутся близки каждому, кто однажды терял близкого человека, и неважно уходил он на тот свет или же просто уходил.

Изначально эта книга привлекла меня небольшой газетной заметкой на задней стороне обложки: "Удивительно, как Барнсу удалось показать на страницах этой книги, что значит жить в нашем мире". Мне стало интересно, что же такого нового он мог показать? Теперь я понимаю: он просто показал жизнь такой, как она есть. Перелистнув последнюю страницу этой книги, у вас не останется приятного светлого или, наоборот, щемящего чувства в душе, будто суждено расстаться с добрым другом, вы не захотите начать жизнь с чистого листа, отправиться навстречу приключениям или пойти бороться "с системой", вы просто продолжите жить дальше, как это сделал сам Джулиан Барнс.

Как-то неловко оценивать настоящую, а не придуманную ради книги человеческую боль. "Уровни жизни" вещь слишком интимная и личная, чтобы воспринимать ее художественно, даже несмотря на первые две части о воздухоплавании и романе Сары Бернар с летчиком, которые на первый взгляд кажутся не связанными с третьей частью, ради которой все и затевалось. Хотя в конце разрозненные пазлы каким-то чудом выстраиваются в общую картинку. Мол, любовь - то же воздухоплавание, соединение несоединимых вещей, людей, радостей и боли. Почти невозможно поймать северный ветер, чтобы пересечь Ла-Манш на воздушном шаре - так же как почти невозможно навеки сохранить любовь.

Я бы скорее назвала это исповедальным эссе о том, что переживает в первую очередь мужчина, а не писатель, который потерял женщину, с которой был по-настоящему счастливым. В этом письме многоступенчатым коктейлем смешались боль, отрицание, мысли о спасительном самоубийстве, воспоминания, сожаления, фантомы, потеря удовольствия от вещей, которыми они когда-то наслаждались вместе, злость на друзей, многие из которых неправильно выражали скорбь (хотя почему другие должны скорбеть в точно таком же стиле, как он?) и множество других отрывочных мыслей. Также присутствует типичная для Барнса дихотомия: что хуже - никогда не встретить настоящую любовь или потерять ее? По сути это еще одна грань проблемы, которую писатель поднял позже в "Одной истории": лучше любить и страдать на полную или делать это умеренно?

Сила и слабость Барнсовской прозы в том, что в процессе наслаждаешься и узнаешь свои более глубинные мысли, поражаешься нетипичным аналогиям, эрудиции автора, нежно-едкому чувству юмора, смакуешь многочисленные отсылки. Но спустя пару недель, месяцев, лет уже сложно вспомнить о чем, собственно, была книга. Это тот диалог с умным человеком, который ценен скорее в процессе, чем после.