Рецензии на книгу «Очередь» Владимир Сорокин
- Кто последний?
- Ну я вроде бы, за мной молодой человек был, но ушел.
- А что сегодня дают?
- Тургенева вроде.
- Да что вы, какое там, Тургенева вчера давали, сегодня только Сорокин.
- Как Сорокина? Я за Чеховым стою, только что говорили - Чехов.
- Послезавтра его обещали.
- Я пойду тогда...
- Что за птица этот ваш Сорокин?
- Юморист, ха-ха.
- Писатель он, что.
- Вот вы его читали?
- Я - нет, но говорят ничего так, стоит взять.
- Я читал!
- Мужчина, а вас и не спрашивали!
- Да пусть говорит, товарищи.
- Пусть, пусть.
- Вот вы что у него читали?
- "Очередь". Симпатичная повесть, приятная.
- Роман это, молодой человек.
- Повесть.
- Да рассказ, просто растянутый, что вы как маленькие.
- Да написано же: ро-ман.
- На заборе тоже написано, а там дрова лежат!
- Ну так что этот Сорокин, как?
- Да обалдел этот ваш писатель диалоги писать: ни одного слова кроме этих разговоров!
- Да, шлака многовато. Да еще и матюгаются все. И бухают. И трахаются. Ааах да ооох. И переклички эти бесконечные, брр...
- Мань, ну ты чего, это же прием такой, чтобы читатель тоже эту тягомотность очереди почувствовал.
- А что, мы так ее мало что ли чувствуем?
- Да я уже третий час чувствую.
- Ну это что, это еще не очередь. Вот я на прошлой неделе за американским товаром стояла, вот там дааа...
- Ой, а я...
- Да прекратите трещать. Лучше скажите, все же стоит за этим писателем стоять?
- Стоит, глядишь, он что хорошее написал - потенциал-то есть.
- Ага, ага, вы же видели? Там в "Очереди" даже характеры некоторые вырисовались из голых диалогов.
- Ну так что, сложно что ли?
- А ты сам сперва бы попробовал так!
- Ребят, ну это первая Володькина работа, чего вы окрысились.
- Да какой он тебе Володька, во молодежь бесстыжая пошла. Писатель он, а значит - Владимир Георгиевич. Совесть имей.
- Бабка, а тебе-то что здесь надо? Он же современный, сама потом плеваться будешь - "бесстыдство!".
- Хамка малолетняя, не твое дело, пошто стою. Ты с мое проживи, а потом уж решай, что бесстыдство, а что - искусство.
- Сами вы хамка!
- Тише, тише, сейчас опять милиция разбираться начнет.
- А уже вмешивалась что ли?
- Да была тут драка недавно, в участок их повели.
- А чего дрались-то?
- Да один сказал, что фуфло этот ваш Сорокин.
- А другой?
- А другой не согласился. Всех призывал читать.
- Поклонник что ли?
- Так что ж, они из-за книжек дрались?
- А то.
- Уууу, интеллигенция.
- Вот вы мне лучше скажите - стоит его все-таки читать? Или послезавтра за Чеховым лучше придти?
- Назойливый какой! "Стоит - не стоит!"
- Стоит, стоит. Забавный он, с огоньком.
- И я бы еще почитал.
- А у меня его "Метель" уже есть, нравится он мне.
- Ну тогда постоим...
- Ну да, чего б не постоять, недолго уже вроде осталось.
- Ну и славно.
- Товарищи, ни у кого с собой газетки почитать нет?..
Первое прочитанное мною произведение Сорокина оказалось и первым им написанным. Не самое плохое начало знакомства. Хотя назвать "Очередь" полноценной повестью — значит, сильно польстить этому раздутому рассказу. Особенно раздутому за счёт списков фамилий во время переклички и однообразных звуков во время секса.
Ситуация очень простая, над ней не смеялся только самый ленивый шутник того времени... Да и то, наверное, даже самый ленивый смеялся. Огромная очередь стоит в магазин за неизвестно чем. Тут маленький налёт спойлеров: предмет вожделения очереди постоянно изменяется и так и не станет определённым. То у него подошвы, то подкладка, то подстёжка, то лакированная поверхность и стеклянные дверцы, то замша, то кожа, то вообще что-то съедобное. Этот момент довольно удачный. Второй удачный момент – представление реплик народа из очереди сплошным потоком, без деления на лиц, хотя некоторые лица в конце концов выделяются в отдельные истории. Действительно, а зачем там кого-то выделять дополнительно, если очередь всех равняет под одну гребёнку? Мельком появляется, кажется, и сам Сорокин, хотя может, что это другой писатель. А вот перекличка, секс и прочие удлиннения... Ну, конечно, приём интересный, но быстро надоедает. Для того, чтобы создать ритм (бесконечный, безысходный, гротескный) — слишком много, хватило бы и половины, а то и трети. Да и финал какой-то смазанный, как будто сейчас просвистит чувак из "Ералаша" и все должны засмеяться.
Ситуации в очереди могли бы показаться парадоксальными тому, что сам в очередях никогда не стоял. Остаться ночевать, писать номерки на ладонях ("Тысяча двести сорок девять!"), выйти покушать, набухаться и проспаться, познакомиться с кем-то, занять денег, отдать деньги, всей очередью метнуться за квасом и опять захлестнуть петлю обратно, попасть под дождь, вытоптать дворик... Очередь — это особая подреальность. Ничего хорошего в ней нет, дети в ней, конечно, не рождаются, взрослые не вырастают, но события движутся так, как будто и рождаются, и вырастают. Вечная и нерушимая единая очередь за фиг пойми чем. Куцеватая метафора жизни, но в те времена потребительского крзиса — что поделать? Счастье виделось тем самым замшевым-кожаным-серо-голубым со стеклянными дверцами и чтобы из Югославии. А чтобы добыть счастье, нужно отстоять очередь, устать, поспать, набухаться и далее по списку.
Но вот видно сквозь строчки, что автор этой своей необычной формой очень гордится, чуть ли не упивается, вертит её так и сяк и чуть ли не целует в восхищении собой. Я так думаю абсолютно без предвзятого отношения к автору, действительно так показалось. Вроде как: "Ух, как я могу! А ещё вот так! Ах, какой молодец! Как закрутил!"
Товарищи, кто последний?
Это первый изданный роман Сорокина (1983). По воспоминаниям писателя он напечатал его за месяц на машинке с западающими буквами. Всё это происходило на даче за столом под сиренью. А подвигло его написать книгу – очередь за кухонными гарнитурами на Ленинском проспекте, в которой Сорокин однажды стоял. Часть диалогов в романе взята из жизни и вообще, диалоги – это единственное, что в нём есть. Поэтому «Очередь» больше похожа на пьесу, чем на что-то другое.
Странная эта штука – сорокинская очередь, и покинуть её я не можешь, так как стоишь второй день, и стоять, уже сил нет. По атмосфере – чистый «Кафка». Изначально думал, что это аллегория на советскую жизнь или просто на жизнь. Человек подходит к очереди, занимает место, а потом мелкими шагами передвигается навстречу неизвестности. Люди, которые находятся рядом, становятся почти родными, а чем всё это кончится – неизвестно. И только потом мне объяснили, что в столицах действительно раньше стояли за дефицитными или импортными вещами так, как описано в книге – по несколько дней с записью в тетрадке и ночными, утренними перекличками.
Благодаря книге я понял, что люди (или общество) не меняется. В магазинах и на рынках сегодня можно услышать те же диалоги, что описывает Сорокин. Прошло сорок лет, а люди те же, недовольство то же. Бурчание, что раньше жили лучше, были добрее, что при Сталине был порядок, а сейчас одно воровство – остается. И это 1983 год, но люди недовольны тем же самым, что и сейчас. Хотя некоторые сегодня вспоминают о тех годах, как о какой-то невероятной идеалистической жизни.
Книга Сорокина как срез эпохи. В ней на передний план выходит советское общество. И глядя на этот срез, можно понять, что происходило в стране в то время, как люди жили, о чём они переживали. А по их желаниям можно определить, что советскому человеку больше всего не хватало. Судя по книге, хороших импортных вещей. Ибо любой несоветский продукт: югославский, американский, турецкий, априори считался лучше, чем отечественный.
С творчеством Сорокина я знакомлюсь впервые и могу сказать, что этот опыт вполне себе не плохой. Не скажу, что это подойдёт всем, но жизнь «Очередь» очень хорошо освещает. Мне никогда не приходилось наблюдать это явление, но дедушка говорит, что примерно так оно всё и было. Очередь представлена как своеобразный организм и олицетворение человеческой сущности.
Читать было действительно забавно. Каждый, кто стоит в этой очереди, даже примерно не представляет, зачем и с какой целью он стоит, и нужно ли ему это вообще. Стоят женщины с детьми, семейные парочки, молодые студенты, пожилые. А вдруг что-то хорошее дают и это нужно? Да даже если и не нужно, то всё равно куда-нибудь можно будет пристроить. Здесь расстаются и создают семьи, своего рода свидание вслепую или клуб по интересам. Все тут шутят, обсуждают последние сплетни, решают кроссворды, готовятся к экзаменам, а так же выпивают. Очередь то уменьшается, то снова растёт, занимая улицы и дворы и, кажется, что финала у неё не будет. Всем это не нравится, но зато дома есть что обсудить, да-да то самое стояние в очереди.
Очень интересно, не приукрашено, хорошо показывает атмосферу прошлого. Поэтому если вы хотите поностальгировать, или просто узнать об этом явлении, советую прочитать.
Вас тут не стояло!
*уй, **зда, напильники! Звездочки на случай, если нас читают дети. Хотя, это Сорокин, а значит, детям, беременным женщинам и впечатлительным дамочкам, падающим в обморок от слова «член» тут делать нечего.
«Очередь» — первая опубликованная книга Сорокина. Написанный в 1983 году, впервые роман увидел свет в 1985, благодаря парижскому издательству «Синтаксис». В России же впервые опубликован в журнале «Искусство кино» в 1992.
«Очередь» — роман-зарисовка в жанре реплик и диалогов в очереди. В 1970-1980 годах очереди, в которых стояли от нескольких десятков до нескольких тысяч человек, были повседневным явлением. Очередь за фирменными джинсами, кожаными куртками, дубленками, женскими сапогами, редкими книгами, билетами в престижный театр или на иностранный фильм могла стоять сутками и даже несколькими. В таком случае каждый участник получал номер, и через определенное время проводились переклички, для чего выбирались ответственные от числа стоящих. Те, кто пропускал перекличку, вычеркивались из списка (У Сорокина перекличка дается дважды — ночная с номерами и дневная — пофамильная, все это занимает в тексте романа целых 35 страниц!).
В этом бесконечном разговоре едва знакомых людей, действительно, портрет эпохи, как бы глупо, штампованно и пафосно это не звучало. Здесь и цены, и спорт, и международная политика, и обсуждение приезжих, и споры о поэтах...
Не обошлось тут и без секса со стонами и междометиями страниц на 8. И без крепких слов тоже никак нельзя — а как вы хотели, это вам не это, не сегодняшний день, когда вы вон в «Ашан» пошли и все купили (если вам есть на что, конечно), это суровый Советский Союз, когда в очереди можно было родиться и умереть.
Для меня Сорокин уже по умолчанию крут. Готова петь дифирамбы и рукоплескать в любое время суток. И хоть конкретно этот роман не стал любимым у автора, свою порцию читательского кайфа я получила.
Случайная цитата:
— В «Юности» печатался, кажется. А потом вышел отдельной книжкой.
— Интересный?
— Да. Нормальный такой детективчик.
— А ты «Выстрел в спину»; не читал?
— Не-а.
— Тоже ничего. Про убийство. Там друг его убил.
"В очередь, сукины дети, в очередь!!!"
Мама любит периодически вспоминать, как трудно было достать какие-о вещи и продукты в советское время. Рассказывает о походах в семидесятых к спекулянтам за одеждой, об очередях за колбасой в восьмидесятых, о невиданных в регионах страны продуктах и вещах, которые они привозили иногда из Москвы. Нам, живущим во время достатка и переизбытка продукции этого не понять. Сейчас можно найти практически любой товар, на самый взыскательный вкус, были бы только деньги и желание. Поэтому, представить, что можно было простоять в очереди неизвестно сколько, и не зная, хватит на тебя или нет, очень сложно. Даже шутка такая была, мол, зачем стоите?-не знаю, вдруг что полезное.-ну тогда я тоже постою. Подобную гротескно преувеличенную историю рассказывает нам скандально известный Владимир Сорокин.
Вообще бралась я за него с опаской. Про Сорокина наслышана немало и много неприятного, зная примерное содержание некоторых романов, я пришла к выводу, что писатель это не мой и наверно и не стоит его пробовать читать, разве только пересилит любопытство, или его книга сама к мне в руки прыгнет. Вот так получилось, что прыгнул первый опубликованный роман автора, и привлек он меня именно своей формой. Все повествование - это диалог безличной толпы, стоящей в очереди за не пойми чем. Известны какие-то имена, порой всплывают обрывки биографий ждущих, но не более. Вместе с героями, если их можно так назвать, испытываешь самую разную гамму чувств - разочарование (понаехали с форума передовики, без очереди влезли!), смирение (перекличка в 3 утра, поспим пока на лавочке), порой вспыхивают драки (кто на кого наступил), симпатии ("волосы цвета льна"), знакомства (а вас как зовут). И все это через бесконечный диалог. Не скрою, читать было увлекательно, необычно. Фантазия при таком раскладе работает как ненормальная - представляешь все эти дворики и изгиб очереди за квасом, посиделки в переулках и обед в столовой. Пытаешься представить людей из очереди, и рисуются образы, который знает каждый, кто стоял хоть раз в жизни в магазине или в банке. Вот склочная тетка, всех достающая и гоняющая ушедших по своим делам. Вот вредный мужик, ругающийся матом и не терпящий возражений. Вот молодежь, которой даже долгое ожидание в радость, ведь пока можно поболтать. Суетливые и уставшие мамки с детьми; бабульки, стоящие наверно больше по старой памяти; оставленные супругами мужики с кроссвордами и газетами; мужики, которые успевают найти собутыльника и напиться. Меняются времена и меняются возможности времяпрепровождения - кто-то читает книгу, кто-то трепится по телефону, посвящая всех в свои личные проблемы, ну а разговоры и ругань никуда не денутся, тут как тут.
Почему такая низкая оценка, хотя в целом лично для меня роман показался новым и интересным? Наверно это излишняя затянутость. Бесконечное зачитывание фамилий (к чему?чтобы читатель тоже проникся всей абсурдностью ситуации и затянутости?), порой нелепые ситуации, которые редко можно представить в очереди (что, правда люди стояли сутками и спали на лавочках?), и - вишенка на торте - описание через ахи и вздохи сцены секса. С одной стороны хорошо-я лично для себя увидела нелепости, которые люди допускают между собой. Все эти котята, Клеопатры, уменьшительно -ласкательные обращения при такой подаче выглядят забавно. Но с другой стороны, обезличивание персонажей мне как-то не понравилось, будто люди здесь-автоматы, или все одинаковы, никто не обладает своей индивидуальностью, личностью.
Что хотел сказать Сорокин? Что все мы обезличены в толпе или что ожидание делает нас не такими, какие мы в обычной жизни? Хотел показать едкую сатиру на советскую действительность, когда люди были замкнуты в теснейшие рамки? Наверно, всего по-немногу, плюс ещё что-то, чего я не смогла разглядеть.
Как итог-затянуто, местами крайне нудно, хотя все начиналось интересно и обещало увлекательное чтиво. Я ожидала чего-то смешного, но за время чтения так и не улыбнулась. Знакомству с Сорокиным рада, но навряд ли его продолжу.
Вот тут все пишут про СССР, Брежнева, что это познавательно для тех, кто никогда не стоял в очереди и т.д. Но Сорокин очень актуальный автор, в этом он с Пелевиным на одном уровне. Полагаете, этот концепт ушел из нашей жизни? Нет, очередь вечна! и до историзма ей еще очень далеко. Конечно, в то время был пик, и "культура очереди" окончательно сформировалась именно в эпоху дефицита, но она жива и здравствует до сих пор. Если вы уже получали загранпаспорт, документы, связанные с жильем или гражданством, да, что уж там, ребенка в школу устраивали, то все эти номера на руках, ночевки на скамеечках (теперь в машинах) и незамысловатые диалоги вас не шокируют, даже не удивят. Появились и новые очереди: в метро да за айфонами, а люди все так же "напирают", продавцы все такие же важные:
- А очередь? Не пойму ничего... там же очередь стоит...
- Да пусть стоит. Они до послезавтра стоять будут.
И советская очередь это еще очередь "с человеческим лицом" - все-таки понимали, что вокруг тоже люди - социализм пытался вытравить "усё до себе". Может, хватит валить на СССР и дефициты? Конечно постоянная нехватка всего возбуждает желание урвать, но сейчас всего в достатке, а люди все так же несутся, работая локтями, хамят друг другу, почище, чем раньше... Иногда просто хочется сказать: куда ты несешься? Чего тебе не хватает? Очнись! Раньше очередь была средоточием абсурда и вещизма, а теперь это стало нормой нашей жизни. Как тоскливо-то! вся жизнь теперь вот такая очередь.
В чреве змеи
Ещё одно слово брошенное в очереди, или вернее: запись в книге отзывов.
Собственно, о г-не Сорокине и его виртуозно склеенной «Очереди» говорить много и не хочется: небольшой роман длинною в одну советскую очередь из сплошного диалога. Однако, чтение не из легких (западный аналог — «JR» Гэддиса). «Очередь» — роман сложный: сплошная речь, неатрибутированные диалоги, выпуклая советская текстура и, во многом, фрактальный логос множества советско-союзных этносов — создают правдоподобный портрет эпохи.
Для 1985 года, Сорокин, нарушает много границ, но и роман-очередь это позволяет. Вся эта огромная, толстая, шипящая змея-очередь как и положено выплевывает фразы — разговорные элементы Платонова, сквернословие, народные прибаутки, странные, изощренные, невнятные диалекты и есть особенный топос романа Сорокина.
Сейчас этот роман памятник эпохи. Ушедших в небытие советов. Точный, выразительный и одновременно обличительный, и крайне метафоричный. После его прочтения понимаешь, что ты стоишь в вечной очереди за счастьем, любовью, дружбой, верностью, но только находишь людей, таких же как и ты, в огромной очереди, под названием Жизнь.
- Куда напираешь?
-Да это не я, это сзади!
-Хорош по ногам топтаться!
-А вы не знаете, что дают?
- Да то же, что и вчера.
-А сколько там продавцов?
-Да, вроде, двое!
-Ой, девушка, вы такая красивая! У вас волосы цвета льна! Можно познакомиться?
-Я не такая, я жду трамвая!
-Мама, я пить хочу!
- Как бы на футбол не опоздать!
- Надоели, лезут всякие без очереди!
- И не говори! Бардак кругом!
И т.д. и т.п.
Вот, что из себя представляет эта повесть Сорокина. Сплошной разговор, никаких описаний, объяснений или обозначений персонажей. Одни разговоры. В принципе, это интересный ход, мол, очередь всех уравнивает и обезличивает, народ превращается в безликую толпу. Так же начинаешь гадать, кто произнес ту или иную фразу, узнавать персонажей по манере речи, по повторяющимся словам. Вот только этот ход не совсем оправдан, потому что книга слишком затянута. Подсократить бы её раза в три – цены бы не было и получился бы довольно смешной и злободневный рассказ, а из того, что мы имеем, вышло непонятно что.
И я не понимаю смысла написания этой книги. Стоят люди в очереди, ладно. Жалуются на всё подряд – есть у людей такая черта, жаловаться и хотеть казаться великим мучеником, ничего нового. Обсуждают проблемы страны – есть такое дело, но тогда тема недостаточно раскрыта. Вокруг бардак – тоже не новая идея и автор глаза ни на что не открыл.
Чрезмерно затянутая книга, начало которой многообещающее, но читать только о том, как люди стоят в очереди довольно скучно (да, есть несколько отвлечений, так сказать, ответвлений от основного повествования, но они не сильно спасают) и утомительно. И смысла написания этой книги я не вижу.
Вдохновившись аннотацией, я поскорее приступила к прочтению данного произведения. Даже приведу цитатку:
...“Очередь” учит, что для достижения цели почти всегда нужны иные усилия, чем те, что мы прикладываем, да и цель мы никогда не видим ясно.
Да и необычный слог - вся книга состоит из прямой речи! не может не подкупить.
Окей, начинаем читать...Советский Союз, Москва, очередь. Каждый стоит за чем-то определенным: сыр/кефир/колбаса/туфли. Ну кому что нужно. В процессе ожидания некоторые говорят между собой: тут и вечно недовольная своим сыном мамашка, и группка молодых людей, которые пытаются наскрести мелочи на бутылку водки, и парень с девушкой, которые не знакомы, а уже создают почву для слушков)) В общем, типичная очередь, типичные речи, типичные люди.
И в это "типичное" и "совковое" окунают нас все больше, и больше, и больше...На протяжении всей книги мы не увидим ничего нового. Кто-то наконец дошел до нужного прилавка и купил еды. Кто-то выпил водочки, и ему эта очередь уже даром не нужна. Кто-то, спасаясь от дождя, нашел "любовь всей жизни" (ну или любовника на ближайшие сутки).
Половина произведения - абсолютно бесполезный текст. Например, когда продавец начинает пересчитывать пофамильно тех, кто стоит в очереди, таких ожидающих оказалось аж на 16 (!!!) страниц. Уж не знаю, может, в их фамилиях скрыт тайный смысл, но я даже не стала тратить время и перелистала.
Наверное, тем, кто столкнулся с такой ситуацией в Советском Союзе, и смешно читать такое (жиза и все дела), но я не уловила ничего полезного, поучительного, и никакого достижения целей, кроме того, как купить продуктов или переспать со случайной женщиной, не увидела.
Всем хороших книг!