Перси Джексон возвращается в Лагерь полукровок и, к своему ужасу, обнаруживает, что магическое дерево Талии, в котором заключена душа дочери Зевса, отравлено, а ведь именно его магия всегда защищала лагерь от чудовищ. Перси посещают видения, из которых он узнает, что для спасения лагеря необходимо добыть золотое руно. Но добраться до него не так-то просто! Оно хранится там, откуда нет обратной дороги, – на острове циклопа Полифема в море Чудовищ…
Это утро было одним из самых счастливых за все время моего пребывания в лагере. Что лишний раз доказывает невеселую истину: никогда не знаешь, когда твой мир разлетится на кусочки.
– В семьях частенько царит бардак. А в бессмертных семьях – вечный бардак. Иногда самое лучшее, что мы можем сделать, – это напомнить друг другу, что мы родственники, что бы за этим ни последовало… и стараться свести членовредительство и число трупов к минимуму.
– Перси, самое трудное в жизни бога – это необходимость действовать исподволь, особенно когда дело касается твоих собственных детей. Если бы мы вмешивались всякий раз, как наши дети попадали в неприятности… Что ж, это породило бы еще большие проблемы и вызвало бы море негодования.
– Небесная бронза, Перси. Оружие бессмертных. Что произойдет, если поразить им смертного?
– Ничего, – ответил я. – Стрела просто пройдет насквозь, не причинив вреда.
– Верно, – кивнул кентавр. – Люди и бессмертные существуют на разных уровнях. Людей даже нельзя поразить нашим оружием. Но ты, Перси, ты наполовину бог, наполовину человек. Ты живешь в обоих мирах. Каждый из них может тебе повредить, и на каждый ты сам можешь повлиять. Вот почему герои так важны. Ты несешь в царство бессмертных надежды человечества. Монстры не умирают. Они вновь возрождаются из хаоса и варварства, которые всегда бурлят под цивилизацией. Это то, что делает Кроноса сильнее. Их нужно побеждать снова и снова. Герои – воплощение этой борьбы. Ты ведешь битву, которую человечество должно выигрывать в каждом поколении, чтобы оставаться людьми.
– Если бы я правил миром, воцарился бы хаос.
– Значит, ты счастливчик. А твоя роковая слабость не спесь.
– А что тогда?
– Я не знаю, Перси, но у каждого героя есть свое слабое место. Если ты не поймешь, что это такое, и не научишься держать это в узде… что ж, слово «роковая» тут не просто так.
– Многие знания умножают многие печали.
– Твоя мама – богиня мудрости!
– Я знаю! Но каждый раз, когда герои узнают о будущем, они пытаются его изменить, и это у них никогда не получается.
– Мой дорогой юный родственник. Если я что и усвоил за долгую вечность, так это то, что нельзя отказываться от членов семьи, даже если они тебя к этому вынуждают. Пусть даже они тебя ненавидят, мешают тебе или просто не ценят гения, который изобрел Интернет.
– Никогда не задавай вопросов о подарках, – осадил меня Гермес.
– Молодые не всегда делают то, что им говорят, но если им удается добиться успеха и совершить что-то замечательное, они порой избегают наказания.
Знания не всегда сила, иногда это бремя.
Мне приснился Гроувер в подвенечном платье. На его фигуре платье сидело так себе.
— У родственников всегда всё так перемешано, — пожал плечами Гермес. — А вечные семьи — это вечная путаница. Иногда лучшее, что мы можем сделать, это напоминать друг другу, что мы связаны, плохо это или хорошо… и стараться как можно меньше калечить и убивать друг друга.
— Если я что и усвоил за долгую вечность, так это то, что нельзя отказываться от членов семьи, даже если они тебя к этому вынуждают. Пусть даже они тебя ненавидят, мешают тебе или просто не ценят гения, который изобрел Интернет.
— Послушайте, повелитель Гермес, что касается Луки… — Бог поднял брови. — Ну, мы видели его, да, конечно, — бормотал я, — но…
— Тебе так и не удалось научить его уму-разуму?
— Ну, скорее, мы пытались убить друг друга во время поединка.
— Понятно. Ты проявил чудеса дипломатии.
Следующий экзамен был по естественным наукам. Миссис Тесла сказала нам, чтобы мы смешивали химикаты, пока что-нибудь не взорвётся.
«Случалось ли вам возвращаться в свою комнату, а там все перевернуто вверх дном? Так некоторые заботливые люди (да, мама?) пытаются навести у тебя порядок, и вдруг оказывается, что ты ничего не можешь найти. И даже если ничего не пропало, все равно не отделаться от неприятного щекочущего ощущения, будто кто-то рылся в твоих личных вещах, протирая каждую поверхность ароматизированной полировкой для мебели» -Перси Джексон и море чудовищ.
Люди существуют на другом уровне, не на том, где живут бессмертные. Их даже нельзя ранить нашим оружием. Но ты, Перси, отчасти бог, отчасти человек. Ты живешь в двух мирах одновременно. Тебе может быть нанесен урон в обоих мирах, и на оба ты сам можешь воздействовать. Вот что делает героев такими особенными. Ты привносишь надежды человечества в чертоги вечности. Чудовища не умирают. Они возрождаются из хаоса и варварства, которые всегда бурлят под покровом цивилизации, и это есть то самое, что делает Кроноса сильнее. Они должны терпеть поражение за поражением, их надо держать в страхе и не подпускать к людям. Герои — воплощение этой борьбы. Ты вступаешь в схватки, в которых человечество должно одерживать победу, — каждое поколение, если оно хочет сохранить человеческий облик.
Зал искусств сгорел дотла после нападения Draco Aionius (что в переводе с латыни, если мне не изменяет память, означает «жутко-большая-ящерица-которая-разносит-все-вокруг»).
Ты не сумел его уговорить?
– Ну… мы вроде как хотели убить друг друга… Бились на дуэли не на жизнь, а на смерть.
– Ясно. Ты пытался использовать дипломатический подход.
Аннабет тяжело дышала и кашляла. Ее била крупная дрожь, но, когда она взглянула на меня, я понял, что волшебство рассеялось.
Она разрыдалась, это были ужасные, душераздирающие рыдания. Потом Аннабет положила голову мне на плечо, и мы замерли.
Рыбы собрались, чтобы посмотреть на нас, — стая барракуд, несколько любопытных марлиней.
— Кыш! — сказал я им.
Они отплыли, но неохотно. Клянусь, я понимал их намерения. Они собирались распустить по всему морю слухи о том, как сын Посейдона обнимается с какой-то девушкой на дне залива Сирен.Рик Риордан "Перси Джексон и море чудовищ"
— У родственников всегда все так перемешано, — пожал плечами Гермес. — А вечные семьи — это вечная путаница. Иногда лучшее, что мы можем сделать, это напоминать друг другу, что мы связаны, плохо это или хорошо… и стараться как можно меньше калечить и убивать друг друга.
Громила по имени Вампи Рюга злобно на меня зыркнул. Татуировка на его предплечье гласила: «ВР + Пироженка = любовь».
– Вот настоящая история руна: у Зевса в числе прочих было двое детей, Кадм и Европа, так? Их собирались принести в жертву, но они обратились с мольбами о спасении к Зевсу. Тогда громовержец послал волшебного летающего барана с золотой шерстью, и тот перенес их из Греции в Колхиду, это в Малой Азии. Ну, вообще-то донес он только Кадма. Европа по дороге свалилась с барана и умерла, но это уже неважно.
– Думаю, она бы с тобой не согласилась.
— Хм, — сказал я, — не идет ли опять речь о суперопасном пророчестве, которое касается меня и о коем боги запретили мне рассказывать?Они оба промолчали.— Нормально, — пробормотал я. — Просто проверочка.
Чудовища не умирают, они просто развеиваются, становясь дымом и прахом, что позволяет героям экономить время на уборке после битв.