«2008 год. Простой водитель, бывший солдат Афганской войны, в одиночку устраивает дерзкое ограбление спецфургона, который перевозит деньги большого торгового центра. Так в миллионном, но захолустном городе Батуеве завершается долгая история могучего и деятельного союза ветеранов Афганистана – то ли общественной организации, то ли бизнес-альянса, то ли криминальной группировки: в “лихие девяностые”, когда этот союз образовался и набрал силу, сложно было отличить одно от другого. Но роман не...
— А я думал, что ты… ну, за идею… — смущённо замялся Герман.— Работаю я за деньги. Но если меня посадят или убьют — то за идею.
Как это важно, оказывается, когда твои любимые — в безопасности. Этого не понимаешь в обыденной жизни…
Откуда вообще берутся эти невесомые русские девочки-ландыши, как им здесь жить среди бульдозеров и экскаваторов?
Жить-это и есть смысл жизни. Надо стараться войти в режим "симпл лайф"-простого существования. Чем меньше экзистенции,тем глубже и обширнее пространство нирваны.
Отдыхать - не подыхать! Голодом не кормят, здоровье не болит, работаем умственной деятельностью!
Он помнил законы оперативной работы: не меняй людей, меняй их мотивы .
Ничего нет, потому что ничего и не было — значит, ничего не надо, и пускай ничего не будет.
Одиночество-это не то,что человеку причиняют другие люди, а то, что человек причиняет сам себе.
Ребенок оправдывал все. Мужа-алкоголика. Огромную жопу. Дурное настроение. Образование в восемь классов. Кандидатуру мэра. Старую шубу. Опоздание на работу. Скандал в поликлинике. Тариф сотовой связи. Отсутствие машины. Все неудачи ребенок превращает в победы, потому что неудачи объяснялись жертвами во имя ребенка. Рожая, можно было ничего не делать сверх того, что назначено природой, и требовать с мужа, с родителей, с государства… И поэтому бездетная женщина оказывалась вне жизни, вне общества. В новом мире обмана и несправедливости дети были протезами успеха, костылями успеха, а Танюша этих костылей не имела и падала, падала на каждом шагу.
Работаю я за деньги. Но если меня посадят или убьют - то за идею.
Это они... торопились жить, а город раскачивался медленно, как громоздкий корабль, - но по его трюму быстро носились крысы.
= " — Афган никто не завоевал, даже Македонский, — сурово сказал Серёга.
Ему приятно было это говорить: непобедимость Афганистана придавала войне настроение мрачной и величественной обречённости, и это настроение превращало агрессоров в пострадавших, потому что советским парням не хотелось ощущать себя агрессорами — они же не по своей воле сюда пришли."
= "Герман догадывался, что все приметы, правила, убеждения (вроде того, что погибших не надо жалеть) выдуманы лишь для того, чтобы уцелеть на войне: сохранить рассудок, победить страх, преодолеть себя. Это способ выжить в Афгане."
= " Немец вспомнил Серёгу. Всё‑таки чувствуется, что его тут нет. Что‑то здесь не то. Вроде примерно так же всей дивизией ужрались после заселения «на Сцепу», но… При Серёге они понтовались по принципу «кто круче сделает», а сейчас по принципу «кто круче сломает». Эта разница пока была почти незаметна, однако Герман её уловил."
= " Забываешь не всё, а чего тебе не нужно."
Бога-то нет. Коммунизм мы решили не строить. А причина, что бы верить другим, всё равно нужна. Всегда должны быть свои, и нужен способ превратить чужих в своих. Вот Афган стал таким способом. Неправильно жить наособицу.
Всё, что могло сбыться, у него уже сбылось, а чему не бывать — тому и не бывать, аминь; но непрошеное равновесие судьбы оказалось невыносимо, и Герман нарушил его, сдвинув на карабине флажок предохранителя.
Если спасаемый не врубается, что его спасают, следует прекратить спасательные работы.
= "...герои — идеалисты. Но побеждают они далеко не всегда. Чаще побеждают те, кто знает приёмы. Кто обладает технологией."
Одноэтажное здание вокзала с арочными окнами сейчас было заново оштукатурено и покрашено в прянично-розовый цвет. А тогда оно было облупленное... Что ж, нынче время такое - и сладко, и вроде даже сытно, но не еда, и вредно, и тошнит.
Где-то есть выход из ненастья.
Это называется "синдром отсроченного счастья". Человек изводит себя заботами, обещая себе, что все доделает - и отдохнет. А так не бывает. Такое время не наступает никогда. И реинкарнации у нас тоже не будет. Или здесь и сейчас, или никогда и нигде.
«В заборе, которым она отгородила себя от мира, яростно пылали все щели – может, снаружи пожар, а может, рассвет»