Таинственный мужчина из метро - явно не тот, кем кажется. Я решила узнать, кто он, и подпустила его слишком близко, красивого, непонятного и, возможно, опасного... Я не могла знать, что случится: одна неосторожная ложь, один неосторожный шаг, и, кажется, теперь разгадывают меня. Ведь в моей жизни тоже хватает секретов. А если началась большая игра, уже не остановиться...
Счастье есть. Не в прошлом, не в будущем, а прямо сейчас. Только сейчас! В настоящем моменте. Чувствуете?
Любовь не спрашивает у нас разрешения. Приходит и здраствуйте, припыли. Любовь просто есть. Как электричество.
Со штампами стоит расставаться, пока ими не оглоушит тебя по голове…
Я чувствовала себя, как поставленный на табуретку детсадовец, от которого требуют стишок, а он помнит только неприличные…
Кто в продажах работал за ругательством в карман не лезет.
Извиняться всегда страшно. Будто если не простят, умрёт часть тебя. Может, это та часть, которая называется гордостью?
– Врут, когда говорят, что любовь не купишь за деньги. Я вот купила, аж две. Зато точно без задних мыслей. – Она потискала Феечку (собаку) и чмокнула её в нос. – И взаимную.
Если твой Раф хочет страдать, он будет страдать, и фиг ты его спасёшь даже с помощью самой искренней любви, магии и лоботомии.
– Очень рада, что вы пришли!
– Я пообещал, – сказал он, как будто все, кто обещают, хранят слово.
Это только в кино бизнес-леди просыпаются уже намакияженные, свежие и красивые, аки цветочек, а в жизни приходится быстро тональным, румянами, тенями и пудрой переписывать на своём лице фильм-ужасов в романтическую мелодраму.
Утром проснулась, как с бодуна – в зеркало страшно посмотреть. На голове словно бешеный трактор озимые вспахивал. Мне интересно, что я делаю головой ночью? Есть даже мысль установить скрытую камеру и заснять. Может, тогда я пойму, почему волосы утром всегда дыбом? Хотя страшновато. Вдруг после этого моя жизнь никогда не будет прежней…
– Но Любовь Алексеевна, Любочка, – начал было Вася из снабжения.
– Любочка в короткой юбочке, а я тебе директор, – рявкнула я.
Я не могу не отблагодарить, умру просто!
– Умрёшь ты скорее от любопытства, – вздохнул папа в трубку.
– Ну, ты сам виноват, назвал меня Любой. Надо было Надеждой назвать…
– Угу, тогда бы ты непременно Ленина себе нашла или сама бы слепила, – буркнул весело папа.
А я не считаю, что любопытство – это что-то отрицательное, наоборот. Эта черта эволюционная! Вот не было бы Колумбу любопытно, что там, на той стороне Земли, не видать бы нам сегодня МакДональдса и Голливуда. Правда, тогда б индейцы были счастливы…
На её коротких рыжеватых волосах как всегда царил художественный беспорядок, который она почему-то называла укладкой.