Рецензии на книгу «Блуда и МУДО» Алексей Иванов
Ну кто… Кто?.. Кто?!
Ну, кто пишет и выпускает такие книги?! Что это за название — «Блуда и МУДО»?!
Читала, морщилась и плевалась. Бросить не могла — игра. Но вдруг…
Люди!!! Я поняла!
Ах ты, сукин сын, Иванов! Изгаляешься, писатель?!
Провокатор он, братцы!
Всё в этой книге не так. Всё тут спрятано и зарыто. Сквозь толщу мата, порнографические мысли и действия озабоченного мужика, вдруг пробилась такая яркая и сочная сатира, что я просто оторопела.
Это ж такая каменюка в адрес внешкольных учреждений! Это ж такой стёб над бюрократами от образования и горький смех сквозь слезы над педагогами, которые всеми силами, кто как может, выживает в этом МУДО.
Тихий провинциальный городок с дивным именем Ковязин. В нём есть свои достопримечательности: гора Пикет, полуразрушенный собор и огромная, выкрашенная жёлтой краской, голова Ленина на столбе. Вот в этом-то городе и живет художник по фамилии Моржов, которая полностью определяет его сущность — бабник он ещё более профессиональный, чем художник. Работает он методистом в МУДО (Муниципальном учреждении дополнительного образования), особо не напрягается, обхаживает местных баб и посматривает на своих коллег: наивную практикантку-толстушку Соню, неприступную «англичанку»-красавицу Милену, разбитную и бывалую Розу. Вот с ними-то да еще сдвумя преподавателями и отправляется Борис Моржов в летний лагерь, которым владеет злосчастный Мудо. Через несколько дней становится понятно, что смена не задалась: русских детей явный недобор, американцев, которые якобы перевели деньги и должны приехать, тоже не видать. Для МУДО — это крах. А для его преподавателей — увольнение.
Но Борис Моржов не из тех, кто быстро сдается! В нем скрыты ещё задатки афериста и мошенника. А романтика летних ночей так располагает к блуду, что уезжать из лагеря он не собирается.
Иванов закручивает какую-то неимоверную спираль: здесь и вполне приличные детки, и трудные подростки, и педагоги, которые днем вполне себе профессионально работают, а по ночам бросаются во все тяжкие, и юная проститутка Алёнушка, и мерзкий сутенёр Лёнчик, и краеведческие истории о городке Ковязине.
Иванов язвит, дерзит, безбожно матерится, ярко и образно описывает природу. Вообще про язык писателя надо сказать отдельно. Мало кто из современных писателей умеет писать так ярко, точно и необычно.
Его оценки беспощадны:
Мужик - это такая полезная и сообразительная рабочая скотина. Мужик должен работать, жрать, трахаться, спать. Если ему этого не предоставить, он убежит и напьётся...
Его сравнения странны и вызывают недоумение:
Раньше бог давил людей жопой, - не смущаясь молчанием Моржова, поведал Щекин. - Надоедят ему люди, он сядет на землю - и всех в слякоть расплющит. Тогда люди построили пирамиды, чтобы они впивались богу в зад и не давали садиться. Отныне бог был вынужден применять потоп...
А иногда он вдруг становится необычайно лиричен:
Нехотя плыли облака - такие лохматые, словно солнце нарвало их на лугу, как одуванчики.
А потом идет такой мощнейший поток пошлости, что становится просто неприятно и читать дальше не хочется.
Именно из-за этого и оценка такова. Не могу согласиться, что именно вот так это было необходимо.
Алексей Иванов — очень необычный автор. Его книги про педагогов и молодежь однозначно заслуживают внимания, хотя и довольно специфичны.
Сейчас лучше всего было бы заниматься сексом в гречихе, а не разговаривать умные разговоры.
Полностью поддерживаю предыдущего оратора :)) Да кто бы не поддержал. Кстати, мне как-то довелось видеть поле цветущей гречихи: зрелище (и обонялище) незабываемое.
Книга реально хорошая, даже обидно, что столько авторского таланта на собственно перепихон ушло. Нет, так-то я только «за». Но этого оказалось слишком много, буквально, подетально и безотносительно к необходимости в сюжете. После восьмой или девятой бабы главгера я их путать начала :(( Получились этакие приключения отважного манипулятора в стране всепобеждающего траха.
Мне странно, что Иванов эту книгу после «Географа» написал, а не до. Так было бы логичней. Но фокус с композицией тот же самый: после продолжительного, а местами и затянутого, но интересного описания скучной жизни (на это тоже надо оказаться способным) вдруг идёт концентрированный обвал событий, напоминающий смерч, возникший на, казалось бы, пустом месте.
Наиболее увлекательной в книге конкретно для меня оказалась её философско-социологическая составляющая. Интересно то, что это концепция не автора, а главного героя (Моржов чем-то напоминает «географа» Служкина, но он куда более моржов, кхм). Читала и поражалась тому, как Иванову удалось из суммы метких жизненных наблюдений выстроить такую непротиворечивую, убедительную и обескураживающую модель окружающего нас мира.
Кто-то из авторов рецензий, помнится, жаловался на «невнятных персонажей». Полноте! Персонажи яркие, живые, абсолютно узнаваемые, типические и в то же время неоднозначные (ну, кроме, может быть, нескольких эпизодических). У каждого свой образ мыслей, манера поведения, реакции, у каждого своя речь. Максимальную дозу яда вложил автор в речения бюрократа-образованца Манжетова. Барственная путаница в именах-отчествах окружающих, эвфемизмы-канцеляризмы, фальшивая демократичность и особенно идиотическая манера ставить дополнение впереди «объясняемого объекта»:
— Дома пионеров, Егор Сергеич, и я уже рассказывал об этом на вашем педсовете, вообще не будет, — пояснил Манжетов.
/.../
—…создание районных антикризисных центров — это этапы, и с нею не спорят, реализации федеральной программы.
Ох, как же это всё узнаваемо! Да и вся обстановка в МУДО, его заморочки, его начальники, рядовые педагоги, дети… Мне довелось покрутиться в таком МУДО — отвечаю: всё по правде ;) В нашем маленьком, таком же провинциальном, как книжно-ивановский Ковязин, но ещё более скучном городке оно называется «Пульс». С особенным умилением читала о Щёкине — близко была знакома с его реальным близнецом, долгие годы работавшим в «Пульсе», даже звали его почти так же, эх, Саныч, в какие походы ты теперь водишь своих пацанов?.. Подслушанный Моржовым неформальный урок нравственности, который Щёкин даёт своим «упырям» — один из вдохновляющих и трогательных моментов повествования.
Великолепное владение Иванова словом несомненно. Избыточная пейзажность романа не выглядит искусственно пристёгнутой к тексту: главный герой — художник, «он так видит», ахха, а поскольку Моржов не только художник, но ещё и неуёмный трахарь, вполне объяснимо, что и окружающую натуру он воспринимает через ту же призму.
РЕЗЮМЕ. Плюсами книги для меня оказались философия, социология, меткие жизненные наблюдения, авторский язык. Минус только один: переборщил Иванов с бурной половой жизнью главного героя. Думаю, именно поэтому авторы аннотации не рекомендуют книгу читателям до восемнадцати, а вовсе не из-за половодья матюгов, но если в аннотации такую правду-матку написать — это, наоборот, реклама получится :)
Сразу после прочтения книги "Географ..." я решил, что прочно запомню эту редкую для литературного цеха фамилию и буду методично "обстреливать" творчество автора, читая как более ранние, так и более поздние его произведения. А также покупая его книги в бумажном, так сказать, эквиваленте и ставя их на домашнюю книжную полку.
На сегодняшний день это уже 6-я прочтённая мной книга Иванова...
Алексей Иванов совершенно уникально владеет русским языком. Простым русским языком. Едва ли не разговорным (до него я таким качеством наделял мастера юмористической фантастики Житинского с его ранними повестями и рассказами). Да и разговорным, по всей видимости тоже. Потому что и упомянутый "Географ...", и вот только что прочитанная "Блуда..." являют нам чудо ненапряжного, свободного и вместе с тем весьма художественного управления русским современным живым, понимаемым читателем всех мастей и кровей языком. И даже наличие в романе довольно обильно употреблённой героями книги нецензурщины и матерщины в самом прикладном её значении, совсем не делают этот роман нецензурным и нелитературным. И даже прочитавшие эту книгу подростки, клюнувшие на аннотационное предупреждение о наличие в книги мата, вряд ли что-то новое узнают из этой книги — потому что они (и мы, взрослые) именно так разговариваем в жизни. Да, не все, да, не всегда, да, не буквально этими словами и выражениями, но любые возражения тех, кто так не считает, либо ханжеские, либо возражающий живёт не в этой стране и не среди этих людей, не среди нас. И в этом смысле Иванову ничего не нужно было придумывать и сочинять, он просто мастерски вытащил родную речь с улиц и дворов, площадей и подъездов, квартир и учреждений, и рискнул наделить ею своих, тоже не придуманных, персонажей.
А какие сочные и какие точные в этой книге персонажи — просто диву даёшься. Каждый из них обладает своим собственным характером, каждый выполняет свою и только свою функцию, каждый является личностью, и почти каждый является типажом и представляет собой типичного представителя определённой группы, определённого слоя, определённой страты нашего родного и до боли всем знакомого отечественного социума. И для усиления этой их типичности и функциональности, для подчёркивания всей этой характерности, Иванов придумывает многим из них не просто случайные родные российские имена и фамилии, но имена, фамилии и клички со смыслом.
Фамилия ГГ Моржов, что с учётом его непомерного либидо и основной сферы увлечений и хобби (не оставить не отлюбленной и не вылюбленной ни одну женщину, попавшуюся на его пути) тут же превращается в подспудное "хрен моржовый". Соня по ходу романа обнаруживает такое количество сонно-покорных и навсёсогласных качеств, что оправдывает своё имя с лихвой — соня, она и есть соня. Милена — тут вам и намёк на "милая", и на "гиена" и на отцов-основателей имени (и по совместительству классиков марксизма-ленинизма) Маркса И ЛЕНина, и вот такой она по ходу романа и проявляет себя — и миленькой, и с едва ли не марксистскими принципами (вполне себе оказавшимися не то продажными, не то попросту расчётливо вычисленными ею) и с гнильцой и подлянкой. Не будем дальше раскрывать все тонкости и нюансы ономастики и топонимики, антропонимики и именографики романа, хочется, чтобы читатель всё это сделал сам...
Мир, придуманный для романа, на самом деле совсем не придуманный. И пусть на карте Родины нет города с названием Ковязин, но зато есть множество городов, городков и городишек с такими же козявинскими делами и делишками. Хойти уже упоминала в своей рецензии, что знает нюансы МУДО изнутри и подтверждает всю истинность написанного Ивановым. Так вот не только Хойти, которая всё же была только лишь привлечённым педагогом нашего местного МУДО, но и люди, находящиеся в Системе и представляющие собой Систему, говорят об этом же. И о "мёртвых душах" (Гоголь жив!), и о "бумажных и галочных" мероприятиях, и об модных теперь инновациях и нанотехнологиях в педагогике, и обо всех прочих реалиях дня сегодняшнего и, по всей видимости, завтрашнего тоже. Как строили на Руси "потёмкинские деревни", так и продолжают плодить картонные и фанерные ракеты и плотины, и нагнетать бумагопоток и документоотчётоворот... И потому и стала возможна книжная, хоть и доведённая до абсурда ситуация с работой этого якобы на все 100% заполненного летнего ДОЛа. Потому что в жизни так.
Если говорить о тех на первый взгляд спорных методах работы с подростками, которые проводит в жизнь и Моржов и его коллеги, и в первую очередь Дрисаныч Щёкин, то согласитесь, что эти методы и приёмы, а также и принципы уже были провозглашены в «Географе...». И можно опять сколько угодно ломать копья в спорах о приемлемости или непригодности такой педагогики, только мне представляется, что эти пацаны, эти упыри потому и слушают и слушаются своего Дрисаныча, что он совсем не юродствует с ними, не говорит им умных сентенций с педагогическим подтекстом, а напрямую готовит их к жизни в самом что ни на есть реальном обществе, в самом что ни есть реальном мире. Враньё и притворство ведь чувствуются детьми и подростками куда как острее...
На сегодняшний день это уже 6-я прочтённая мной книга Иванова. И пока ещё ни разу не пожалел ни о прочитанных его книгах, ни о купленных и поставленных на собственную домашнюю книжную полку.
Наконец, познакомилась с одним из "блестящих российских авторов" (это не я придумала, это мне так Иванова отрекомендовала одна хорошая барышня). Правда, когда рекомендовала, то критиковала "Блуду и МУДО" как нечто очень непристойное и пошлое. Была не была, - подумала тогда я и, в самом деле, литературных непристойностей бояться, в лес не ходить книг не читать.
Ничего особенно пошлого мною замечено не было, мат много, так у нас на раёне многие так мысли излагают, и ничего, никто со стыда ещё не умер. Достоверно, короче говоря. А вот рекомендации цензуры не давать читать книгу детям до 18 лет умиляют. Впрочем, это дело исключительно на совести цензуры и их миропонимания.
Вот аббревиатуры главного героя, которые он в свою философскую систему складывал, несколько утомляли. И сама система тоже не порадовала меня особо.
И донжуанистость героя какая-то слишком шаблонная, при всей его не донжуанистой внешности и злоупотреблениями сексуальными стимуляторами с трудом верится в сексуальные подвиги.
Но, в целом, хорошо. Читала на одном дыхании.
Вечером вчетвером упыри зажарили и съели Сергея.
Моржов - творец вселенной. Ковязин - это вселенная моржова. Его личный собственный мир. Плэйграунд, так сказать.
Моржов всех знает и понимает. Ко всем ищет подход. К кому-то находит, к комуто - нет. Он понимает, как надо действовать. Не рефлексирует, если что-то не получается, а ищет новые пути. Моржов сотворил и 30 человек школьников из ничего. И американцев сотворил и заставил их играть в бейсбол. Можно сказать, что и лагерь детский сотворил, и МУДО спас. И избавил всех от грехов.
Только как ему жить самому и как объяснить свои галлюцинации и узнать, шизофреник он или нет, и вообще, что сейчас происходит и почему, он не знает. Пытается понять через анализ окружающих, но, как говорится, сапожник оказался без сапог.
Он все всем рассказал и показал, как надо жить. А никто ничего не понял.
Поэтому Моржов исчез.
Ждите второго пришествия.
Что-то не так с Ивановым
Порой для меня становится сложной задачей отделить личное мнение автора от точки зрения того или иного его персонажа. Нет во мне той литературоведческой наглости, которая позволяет однозначно заявить, что, мол, Пушкин в этом стихотворении имел в виду «это» и думал при этом о «том-то». Возможно, в этом причина моего неприязненного отношения к Алексею Иванову. Не могу с хирургической точностью отсечь мудо-героев от автора и очень маюсь. Посмотрела даже «Школу злословия» с Ивановым – не помогло. Человек в кадре был невнятным и унылым, а главное, Дуня с Татьяной Никитичной тогда еще не знали, что он напишет «Блуда и МУДО» и не могли в полной мере разгуляться.
Попробую разобраться, что же не так с Ивановым.
Многие увидели в книге острую сатиру. Но сатира, в моем понимании, это насмешка над настоящим. Выносить развал системы дополнительного образования, как объект сатиры и критики в 2007году, так же нелепо как сейчас стебаться… ну, например, над комсомольскими собраниями. То есть когда это пишется и говорится в момент свершения – это может быть остро, важно и смешно, но когда все давно прошло, сделано и развалено, то это какое-то вялое попинывание мертвого врага, а не сатира. Да, любой, кто работал хоть неделю в сфере образования, узнает этот кислый душок неадекватности, которым пропитана система. К слову, в мой короткий жизненный период работы в школе, я в первую очередь поразилась физической, психологической и даже психиатрической ненормальности 90% педагогического состава, а уже во вторую очередь аналогичным деструкциям учеников. Приписки и показуха – традиционное занятия большинства государственных структур и сказать, что автор тут что-то бичевал в поте лица было бы преувеличением. В общем, или мне надо таблички «сарказм» впечатывать в текст или Иванову быть как-то поострей и поактуальней.
Стилистика. Фраза, что всё гениальное – просто, конечно, несколько банальна. Но в данном случае ее поневоле вспоминаешь. Потому что в книге, безусловно есть яркие метафоры и точные ёмкие образы, но они завалены дичайшим количеством шлака. На мой вкус, здесь соотношение примерно такое, когда на камаз щебня заложен один бирюзовый камушек и предлагают тебе эти несколько тонн в его поисках перелопатить. И вот когда его находишь, он оказывается действительно красивым и даже, благодаря затраченным усилиям его ценность для нашедшего как-то возрастает, но вот времени и сил явно жалко становится. Да, когда пейзажные зарисовки перестают ограничиваться женской анатомией, что-то в них маячит прекрасное. И когда герой отвлекается от очередных потрахушек и думает о живописи, то снова что-то увлекательное и интересное в его размышлениях проскальзывает. Но в остальном, мне не за что было зацепиться. Вообще тут всплывает отдельная тема – что есть пошлость и как ее отличить от авторского стиля, особенно, если пошлость присутствует одновременно во всех своих смысловых значениях (и низкопробности, и вульгарности, и банальности).
С героями и вовсе беда. Они несимпатичны и ненатуральны. Все, включая детей. Причем типажи и прототипы вполне узнаваемые, но те големы, которых автор сваял из реальности, по-моему, полный дохляк. Но самый швах с женскими образами. Это уже смахивает на какое-то женоненавистничество. Первичным половым признаком любой женщины в этой книге является желание переспать с главным героем (такое ощущение, что автору лет шестнадцать и он застрял в пубертатном периоде). Но даже если плюнуть на эту сексуальную мутацию, лучше не станет. Потому что женщин в книге нет. Есть надувные куклы, без души, ума и сердца. Они разные стереотипы олицетворяют, но одно их объединяет - они абсолютно пусты. Их трахают, уступают, соблазняют, покупают, дарят, ими даже любуются, как вещами. Но они не люди. И это вызывает некоторое отвращение.
Все фабульные «штучки» – сладострастные мерцоиды, пиксельное мышление, фамильоны и прочие термины, скрытые в аббревиатурах – полная мишура. Для креатива слабо. На этом поле уже отрезвились Пелевин и Сорокин, ловить тут нечего. Для философии невнятно. В «Школе злословия» я услышала, что автор культуролог. Что ж, частично это объясняет, откуда у его философской системы растут ноги (вот ведь опечатка в тему – вместо «ноги» написала «роги»), но не извиняет ее шаткости, надуманности и скучности.
Вообще, я какая-то адская стерва и злюка в отношении несчастного Иванова получаюсь. Сама не знаю, что на меня находит. Обычно, если автор оказывается таким откровенно «не моим», то я не впадаю в бессмысленное критиканство, а просто перестаю его читать. Здесь же я аки те мыши с кактусом, злилась, но читала до половины ночи, только бы закончить и поставить точку. Зачем? Похоже, ответ будет очень в духе автора, книга похожа на зануду из старого анекдота, которому легче дать, чем объяснять, почему нет.
"Человек не выводится из суммы фактов его жизни." Борис Моржов
Обычно знакомство с автором начинается с произведения «Географ глобус пропил» Алексей Иванов , но моё началось именно с "Блуда и МУДО". И это было прекрасно! Любительница Рубиной и Улицкой, не думала, "что какой-то мужик" сможет соперничать. Это я ещё мужика не знала: смог! И как! Хотя думаю, тут в меня начнут кидать просроченными брюссельскими капустами.
За что можно полюбить эту книгу? Да за всё! За простой язык, за умение обойти ситуацию и переврать её в свою пользу. За остроумие и за умение описать даже самую обыденную ситуацию в иронично-злободневном ключе. За мои воспоминания и воспоминания тех детей, которые побывали в летних лагерях ...(я тут ввернула распространённое предложение, а то у меня изначально получилось "За воспоминания тех, кто был в лагерях"). Ироничное остроумие и довольно-таки жёсткая сатира (присутствие ненормативной лексики автором приветствуется).
В данном произведении, как мне показалось, не суть межполовых отношений важна и не суть взаимоотношений между кучкой абстрактных лиц, оказавшихся в "одно время, в одном месте" а общий конгломерат. Чего только стоит описание приезда начальства и организационные действия всех участников.
Хотя вот тут и понимаешь, что ГГ всё-таки подвластен идее взращивания мятущихся душ, дабы уже к ним более не равнодушен.
"Так кто же настоящий я?
Где мое лицо?
Где подлинная суть моя?
Кто я, в конце концов?
Я разобраться сам в себе
Пытаюсь по сей день.
Что ближе для меня в судьбе:
Свет солнца или тень?"
Что мы знаем о самих себе? В основном ничего не знаем. И только неглубокие люди знают себя до самых глубин. Что о самом себе говорит Моржов?
Я же весь картонный. На подпорках. Для социума у меня кодировка от алкоголизма, а для друзей — пластиковая карточка. Для врагов — пистолет, для баб — виагра. Сам по себе я ничто.
И на поверхности казалось бы лежит лишь пустой его функционал - покорять все близлежащие сексуальные вершины. Куда уж там углубляться? Но через пару страниц срабатывает эффект воронки, это когда "нырять" в книгу не собираешься, "плаваешь" рядом, а тебя просто втягивает в водоворот вместе с Моржовым и всеми его бабами (единица измерения у него такая) и выбраться на поверхность уже сложно, практически невозможно. И отклик в душе после книги такой, как будто электрическим током пронзили.
Моржов - это такой нетипичный герой нашего времени, а именно нулевых годов. В чем особенность того времени? Уже и 90-е к концу подошли, а мы строили, строили так и не достроили. Государство толком не выстроили, правопорядок, бизнес, одним словом ничего не доделали, ни в одной области порядок не навели.
А можно ведь и ничего не делать, от неприятностей (блуд всяких) легко деньгами откупиться. Получается, что "бабло" побеждает. Так можно ли построить нормальное государство и общество, нормальную экономику на незаработанных деньгах? И вывод то неутешительный - испорченные люди с испорченными деньгами испортят все на свете: и законодательную власть, и настоящее, и будущее своей страны.
Так в чем основная коллизия Моржова? Он решает построить свое счастье по своему понятию и моральному компасу. Он строит свой "фамильон", где всем хорошо, все обласканы, все под опекой и т.д. Не зря же он HomoSapiens. Но из чего же он его лепит? Он делает счастье из вранья. Получится или не получится строить что-либо на подделках, обманках, на имитации, на иллюзиях? Мысли Моржова:
Но почему всегда приходится обманывать человека, чтобы сделать ему же лучше?
И автор здесь апеллирует к известному высказыванию: "Ты должен делать добро из зла, потому что его больше не из чего делать".
Наш герой делает это добро - и в конечном итоге вся ситуация приводит его к выбору, очень важному, как ему поступить. Быть ли ему успешным или быть ему подлинным. Быть успешным и сохранить все, что он построил, а именно, тот самый "фамильон" и отношения в нем. ("простить" гибель несчастной проститутки). Или быть подлинным, но разумеется разрушить все то, что он построил. (отомстить за проститутку и убить подонка). И он разрушает. Он все-таки предпочитает быть подлинным.
Вот это меня глубоко в Моржове "зацепило". Подлинность как наличие внутренней сути. Что значит быть настоящим? Уметь думать и поступать как надо.
Правильному просто – он всегда всё делает по правилам. Но это и дурак может. А настоящие дураками не бывают. Настоящему всегда надо думать. И он может поступить даже неправильно, если другим от этого по-настоящему станет лучше.
Наши дети видят очень мало настоящих вещей. В основном копии ширпотреба, поделки масскульта, какие-то искусственные спецэффекты… А в человеческих отношениях – невнятицу повседневности, компромиссы… И у детей не вырабатываются… некие, что ли, витамины ума… От нашего мира дети не получают в пользование важнейший критерий оценки – критерий подлинности. И потому не отличают настоящего от лжи, фальшивки, пустышки, упаковки…
Так можно ли построить счастье на лжи? А добро из зла? Нет, невозможно! А что правильнее: быть успешным или подлинным? На этот вопрос каждый выбирает ответ исключительно по себе.
Так сказать, для общего развития прочитала А.Иванова "Блуда и МУДО". Ох и мудо же это... Читала - плевалась и морщилась. А прочитала - задумалась... Сначала хотела разгромить в пух и прах, но теперь, спустя сутки, захотелось написать по-другому.
Прочитать этот роман собиралась давно - после того, как прочитала "Географ глобус пропил". "Географ...", хоть и с оговорками, показался довольно интересен и приятен. Вторым был прочитан роман "Общага-на крови" - несколько разочаровал, хотя первые полкниги читала увлеченно.
Ну, и вот - "МУДО".
Очень, очень многое отталкивает. Причем не столько нецензурщина и излишний эротизм, нет. Скорее - чрезмерная надуманность и притянутость за уши философских измышлений, заключений, желания систематизировать, классифицировать, прописывать структуру мира а'ля Иванов. Эти бесконечные аббревиатуры, логические выкладки, бесконечный синтез и анализ делает роман Иванова похожим на учебник. Утомляет. Подобное разочарование и раздражение у меня вызывала довольно примитивная философичность Б.Вербера в его "Империи ангелов".
Главный герой Моржов мне показался схематичным, поверхностным и несимпатично_нелогичным, да еще и с претензией на роль героя-победителя. Служкин из "Географа..." - в большей степени "мой" и вызывал у меня большее сочувствие и понимание.
Ирония Иванова, порой доводимая до гротеска, напоминает моего любимого Довлатова и делает роман более удобоваримым. Но не всегда.
Язык - очень, очень образный, ОЧЕНЬ метафоричный, но... Но порой опять же раздражающе чрезмерный. Вот этого очень много:
«Звездная и неровная ночь была как горячая радужная тьма после самого сладкого любовного содрогания. Теплая земля лежала словно разворошенная постель: Семиколоколенная гора как продавленная подушка, Чуланская гора — как отброшенное и смятое в ком одеяло. В изнеможении распростерся Пряжский пруд; изгиб отраженного месяца казался вмятиной от женского колена. Природа повсюду растеряла любовные черты, будто захмелевшая девчонка, раздеваясь, раскидала по комнате свои вещи: фонари бульвара Конармии — как бусы на столе, два купола Спасского собора — как лифчик на спинке стула, лакированной туфелькой блеснула иномарка в проулке, и даже лужи под ногами лежали, как забытые под кроватью трусики».
«Огонь на углях извивался как-то уж совсем по-шамански, почти непристойно, словно в костре сгорали позы из "Камасутры"».
«Телесно-розовая церковь стояла в гуще палисадников, словно пляжница, переодевающаяся в кустах. Округлости апсид походили на оголенную женскую грудь».
Все три романа ("Географ", "Общага" и "МУДО") стояли в моем списке для прочтения по причине того, что все три темы - близки: я работала в школе, жила в свое время в общежитии, а муж мой - директор этого самого МУДО (теперь аббревиатура изменилась - МОУ ДОД).
Так вот, все три темы так раскрыты, как будто про другой мир написано.
Но...любопытно. И, наверное, полезно.
На всякий случай решила убедиться, что Алексей Иванов - совсем не мой автор. Убедилась.
А почему? А потому что главный персонаж "Блуда и МУДО" кто? Правильно - Герой. Именно с большой буквы Герой. Герой провинциального города, герой тяжелой судьбы, герой в плену и под гнетом унылого окружения. Неприглядный быт: съемные комнаты, неустроенность; собственная безалаберность, алкоголизм, мятая рубашка; снобизм, усталость на грани тяжелой депрессии и почти необоримое чувство собственного достоинства, честь и гордость, которые не перешибить ни заштатным сутенерам, ни деревенской шпане, ни зарвавшимся чиновникам. Герой же, ну! Скажете, не Герой?
А добавить к этому талант художника и талант соблазнителя всех подряд женщин, получим идеального местечкового Печорина. Я говорю "нет" идеализации и героизации саморазрушения. Давайте-ка хоть разок без надрывчика и выебончика, а?