Мир изменился…
Сверхспособности теперь мало что решают. Магов затягивает в водоворот событий так же, как обычных людей. Нет, еще сильнее, потому что разуверившиеся в волшебстве ортайцы все чаще приходят к ним не с пряниками. Даже лучшие друзья подводят – и кому можно верить? Уж не странным ли существам, что вышли из Самой Страшной Чащи и смотрят на магов как на еду? Как знать – новый мир полон дивных открытий. И теперь, как никогда прежде, выбор приходится делать не только за себя.
— Надеешься спасти всех? — Надеюсь. Жаль, что нельзя спасать их скопом, поодиночке очень долго получается.
— Да какой из него друг? — вскричал Аяс, уже не заботясь, слышит ли его некромант. — Вредитель он, самый настоящий!
— Он не враг, — серьезно сказал Дорал, — как ни крути — не враг. А по нынешним безумным временам каждый, кто не пытается выпустить тебе кишки, уже наполовину друг.
Только лишившись надежды, а с нею — сожалений, люди начинают сознавать, на что они способны. С полной решимостью и без лишних сомнений действует лишь человек, который не рассчитывает на других.
— И помни: ты должен работать над воспитанием упорства в себе. Только упорные люди продолжают идти прямо, что бы ни случилось.
— Я предпочел бы идти туда, куда мне нужно, магистр.
Неправда, что самая темная ночь — перед рассветом, нет, — самые темные ночи не заканчиваются никогда. Они продолжают жить в людях. В ваших глазах и складках возле губ. В ваших шрамах и могилах, на которые вы ходите.
– Вот я и говорю, что обученные маги – дуболомы, – вновь подал голос Тахар. – Какая будет польза, если ты погибнешь? Ради правильных вещей нужно жить – каждый день, терпеливо и чаще всего – незаметно. Хотя куда как красивей ради правильных вещей торжественно сдохнуть, да?
– Хто защитит наш, хто уберегёт, ежели магов не штало? – рассуждал ратушник, прожевав очередной ломтик сушеного яблока. – Так нихто. Помрём!
В Недре все были невысокими, худыми и узкоглазыми. Казалось, местные жители смотрят на приезжих с подозрительно-издевательским прищуром и замышляют какие-нибудь свои, недричанские гадости. Даже орки тут были узкоглазыми и мелкими – ростом с человека. Эльфов и гномов путники не видели ни разу за все дни путешествия по северному краю. После первой встречи с местным орком Шадек заявил, что недричанские гномы просто выродились до размера крыс, поэтому их трудно разглядеть.
Некромант даже изучил Мавкины зубы, хотя и без них видел, что собака еще молодая, и с осторожностью спросил Оля, не будет ли тот возражать, если он, Гасталла, заберет животное себе после смерти. У гласника от такого вопроса глаза из орбит полезли, и некромант поспешил объяснить:
– Ты не думай, я не спятил, у меня уже были перерожденные зверушки. Перерожденные зверушки – они смирные, добрые, не то что наша человечья паскудная порода!
Представив собаку-зомби, приветливо машущую некроманту хвостом, Оль окончательно растерялся и лишь пробормотал что-то неразборчивое.