Бледный огонь

There was a time in my demented youth
When somehow I suspected that the truth
About survival after death was known
To every human being: I alone
Knew nothing, and a great conspiracy
Of books and people hid the truth from me.

Кроме "Лолиты", самое большое впечатлений на американцев Набоков произвел, как мне кажется, именно этим романом.
Как-то почти весь американский период у Набокова получился энигматичным, но именно "Бледный огонь" - это самая знаменитая загадка Набокова.
Сначала идет поэма, якобы написанная известным американским поэтом Джоном Шейдом, а затем еще пол книги (или даже больше?) занимает очень подробный комментарий, якобы написанный Джоном Кинботом, коллегой поэта по университету.
Почему столько "якобы"? Да потому что все в этом романе загадка и ничего нельзя утверждать со стопроцентной точностью, от личности и жизни поэта, до, кажется, сумасшедшего (есть, кстати, интерпретации, где он совсем не сумасшедший) комментатора, который видит в поэме завуалированный рассказ о своей жизни и своей судьбе.
Кто не слышал о знаменитой Зембле? Так вот это отсюда.
Поэма в первой части романа написана очень хорошими стихами, а комментарий во второй части очень хорошей прозой, но не это главное. Главное - аллюзии, интерпретации, загадки. И в целом весь роман производит очень сильное, и действительно загадочное впечатление.

I was the shadow of the waxwing slain
By the false azure in the windowpane...

И, получив удовольствие от первого, непосредственного чтения, я прочитала совершенно потрясающее исследование-комментарий Брайана Бойда к "Бледному огню", и сразу же перечитала роман. Совместный эффект от этих трех прочтений (роман, комментарий, роман) настолько силен, что трудно выразить словами.
Говорят, никто не знает о Набокове столько, сколько знает о нем Брайан Бойд. Так что очень рекомендую его исследование, здесь моя рецензия, а по недавно появившейся у меня дурацкой привычке, процитирую сама себя:

В этой книге вы найдете разгадки на абсолютно все загадки, спрятанные в великом романе-загадке Набокова "Бледный огонь".

Зембля никогда не спит

Набокову, пожалуй, следовало бы писать поэзию, а не прозу. Невероятно красивый авторский слог и тот факт, что писатель отдает предпочтение форме перед содержанием, и делает витиеватость текста и смыслов/аллюзий/метафор более уместной для поэтических произведений. Перевод остается переводом, и Вера Набокова проделала колоссальную работу, в ущерб рифмам сохранив смысл. Однако, даже не узнавая половины слов, английский оригинал поразил меня своей красотой и звучанием.

Вообще, приняв мысль, что форма может быть первичнее содержания, и не пытаясь эту мысль оспаривать, я впервые в жизни смогла действительно насладиться творчеством Набокова. Отбросив стремление найти ТОТ САМЫЙ смысл и саму идею его конечности, я, как мне кажется, наконец-то поняла больше, чем ожидала понять. Рискну сказать, что смысл был понят мной более-менее, хоть, возможно, и не так, как он задумывался автором. Я надеюсь, что он именно хотел множественного толкования этой работы.

У нас есть поэма внутри романа, написанная неким Джоном Шейдом и рассказывающая нам о личной трагедии этого автора. Есть также предисловие и комментарии, написанные к поэме неким профессором Кинботом. Комментарии, однако, предстают не как обычные комментарии, которые помогают нам понять запутанные смыслы в рифмах автора. Они также мало похожи на знаменитые комментарии к Улиссу . Эти комментарии не столько о самой поэме, сколько об их авторе. Они скорее вопреки поэме рассказывают нам две совершенно другие истории: об отношениях Шейда и Кинбота и историю о короле-изгнаннике выдуманной (?) страны Зембля.

Для меня основная линия - это трансформация личности Кинбота. Профессор Кинбот предстал передо мной приятным человеком лет 35-45. О нем ходят разные слухи, но он добродушно отметает их. В ходе комментирования поэмы он плавно меняет личину и становится тем странным типом, чей образ все более соответствует вышеупомянутым слухам, и отношение жены Джона Шейда к нему становится все более оправданным. После он и вовсе приобретает черты помешанного. А конец - он, собственно именно такой, каким вы его увидите, он толкуются так, как сам читатель их истолкует для себя.

Читать рекомендую параллельно и поэму и комментарии, как и советует сам герой Кинбот в предисловии. С бумажной книгой запаситесь двумя закладками, в электронном варианте убедитесь, что перекрестные ссылки рабочие и обеспечивают вам быстрый переход к комментариям и обратно к поэме.

Книга теней и отражений

В любимых писателях любишь все, даже то, чего не понимаешь. Даже когда понимаешь, что тебя морочат и на что-то вскользь, а иногда и очень настойчиво, намекают, а намека ты никак не улавливаешь. Любишь, когда любимый писатель посмеивается над тобой сквозь строчки романа... Хотя иногда это удручает, огорчает и закрадывается мысль о собственной глупости и невежестве.
"Бледное пламя" - это даже не матрёшка и не нелинейное повествование, это - Набоков, который "а я могу так, а еще так и еще - вот так, и еще как-то могу, но, в сущности, решайте сами, что вы тут насмотрели"...
Предисловие, поэма, комментарии, указатель - все читать от строчки до строчки, в разном порядке, возвращаясь и перечитывая, читать как попало (как читала я, не придерживаясь рекомендации читать с двумя закладками, прыгая между поэмой и комментариями к ней).
Временами бывало нелегко погрузиться в текст из-за необходимости перелистывать во все концы и стороны страницы. Местами очень забавный, местами грустный и трагичный, серьезный и сумасшедший. С таким особо не отдохнешь, коротая вечерок-другой.

Бледное пламя

Угрюмый тусклый огнь желанья
Ф.И. Тютчев

Давно мечтала, да страшно было подступаться. Роман, признанный вершиной творчества величайшего из писателей, самая странная и загадочная книга Набокова, сложная структура, гипертекст, множественные аллюзии. Решающим фактором явилось то, что есть перевод Сергея Ильина, перед которым благоговею без малого два десятка лет, потому мой вариант книги озаглавлен не "Бледным огнем", а "Бледным пламенем" при всем безмерном уважении к Вере Набоковой, выполнившей первый вариант перевода, Сергей Борисович мое все и коли читать гения, то в переводе гения.

Да, это несколько сложнее по структуре, чем простое линейное повествование. На самом деле, это много сложнее и то. что на поверхности, всего лишь верхушка айсберга девять десятых под водой. Внимательный и неленивый читатель отыщет в книге высоты и глубины, которые подарят море чистой радости и возможность дельфином кувыркаться в гипертексте, протягивая нити ко всему в интеллектуальном пространстве, до чего можно дотянуться, и сознавая при том, насколько Набоков больше него, дерзнувшего в своей малости следовать за изгибами авторской мысли.

Ну и будет умаляться, на поверхности поэма "Бледное пламя", написанная вымышленным американским поэтом Джоном Шейдом, каковую после его смерти приобрел, хм, издал и снабдил собственными комментариями профессор Кинбот (анаграмма к Боткину), эмигрант, преподаватель того же колледжа в Аппалачских горах, где подвизался и Шейд. Небольшое совершенно очаровательное произведение занимает примерно десять процентов от общего объема, остальные девять десятых - комментарии Кимбота.

Следует оговориться, что комментатор заинтересован в труде поэта не только в силу дружеской привязанности (откровенная гомосексуальность Кимбота заставляет предположить в его отношении к Шейду род платонической влюбленности), дело в том, что они много раз беседовали о Зембле (родина Кимбота, за словом слышится "земля") и он рассчитывал, что в поэме будет описана история короля-изгнанника. Надеждам не суждено сбыться напрямую, стихи автобиографичны, но за буквой в духе поэмы слышится яростный зуммер плача по потерянному раю, каким для обоих был мир их детства. И это странным образом роднит двух литераторов, которые оба суть альтер-эго Набокова.

Человек, знакомый с "Комментариями к "Евгению Онегину", титаническим трудом, которому Владимир Владимирович посвятил четверть века кабинетного подвига, узнает в структуре "Бледного пламени" эту книгу. По сути, роман копирует "Комментарии", добавлена лишь линия короля Карла (ужасного охальника) в одно время трепетно-нежная и площадно глумливая. В его антагонисте Градусе легко читается сараевский убийца Гаврила Принцип, каламбур, которого автор не мог обойти вниманием.

Нет, прозаическая часть не станет моей большой любовью. Но поэму перечитаю.

"Я тень, я свиристель, убитый влет..."

А?

Я не могла понять. Я говорю о смысле.
А самый звук, конечно, - но я так глупа!

Лет десять я пыталась осилить эти 999 строк с комментариями. Бросала. Вот сейчас дочитала - и что?

Практически ничего не поняла, поэтому не буду говорить, что это безумно красивая форма и великолепный язык. У меня чувство, что я десять лет рыла носом землю в поисках сокровищ, откопала симпатичный сундук, открыла - а там чужие "чердачные истории", причем язык вроде знакомый, а смысл - как на китайском.

Я оценила юмор вступления. Как всегда немного издевательский ;)
Сама по себе поэма, очень грустная, щемящая, вполне поддаётся пониманию. Но вкупе с комментариями, которые и составляют основной роман - это нечто невозможное для адекватного восприятия.
Мало того, что "купите два экземпляра книги - это облегчит вам жизнь", так еще "рекомендую сначала прочитать поэму, потом комментарии, потом снова поэму, потом поэму с комментариями". В перерывах - навещайте своего психиатра, пусть ему тоже будет плохо.

Книжка для гурманов, которые могут себе позволить погружение на год во всё вот это. С бесконечным вагоном ссылок, отсылок, посылок и нервных срывов. Для читателя "Бледный огонь" - это заявка на подвиг. Это дар, который приведёт его в отчаяние.
В нём, безусловно, узнаются любимые Набоковым темы. И еще сотня бледных намёков на истинную жизнь рыцарей и волшебников на этих берегах и других.

В общем-то от непонятного и сложного получать удовольствие очень даже можно, но "БО" всё-таки не тот случай. Тут такой уровень игры, что на просьбу дирижёра раскрыть ноты, ты с тоской понимаешь - ноты испорчены завёрнутой в них селёдкой, которую ты принесла вместо барабана на это чаепитие.

Я не могла понять. Я говорю о смысле.
А самый звук, конечно, - но я так глупа!

Книжная полка. Тур 62.