«Потерянная Япония» – единственный в истории лауреат премии «Shincho Gakuge» за лучшую нон-фикшн книгу, опубликованную в Японии, которая была написана не ее гражданином, а иностранным автором. Алекс Керр – американский писатель, ученый-японист, коллекционер, арт-историк с блистательной наблюдательностью, точностью и пристрастием описывает культуру Японии и то, как она менялась с течением десятилетий. Читатели поймут, что представляли собой истинные японские традиции и как они изменялись под влиянием трендов современности. «Потерянная Япония» деликатно и достоверно описывает легендарные японские достояния, такие как театр кабуки, искусство каллиграфии, архитектуру, живопись и чайные церемонии. Эта книга – ваш пропуск в загадочный и прекрасный мир Страны восходящего солнца.
Япония. Путешествие чужими глазами.
Япония подобна устрице. Устрицы не любят инородные объекты: когда даже малейшая крупица попадает в раковину, устрица находит такое вторжение невыносимым и слой за слоем покрывает ее перламутром, в итоге создавая прекрасную жемчужину. Тем не менее, несмотря на то что жемчужины отличаются по размеру и блеску, они выглядят очень похоже. В процессе покрытия инородного тела перламутром, от его изначальной формы и цвета не остается и следа. Подобным образом Япония покрывает любую культуру, пришедшую из-за границы, превращая ее в японскую жемчужину. Готовая жемчужина представляет собой предмет необычайной красоты – зачастую, как в случае с чайной церемонией, более совершенный, чем изначально – но природа подлинного образца утеряна.
Думаю, что первое, что стоит знать об этой книге, если вы соберетесь ее читать, что это не научный труд, не диссертация или что-то подобное. Это очень личная книга, где на Японию мы смотрим глазами автора, впитывая его чувства, мысли и эмоции, и очень многие моменты будут плотно переплетены с его частной жизнью, переживаниями, да что там говорить, частично эту книгу можно назвать автобиографией, так что тут сразу стоит приготовиться к некоей субъективности. Мне это абсолютно не мешало, наоборот я прочувствовала любовь автора к Японии, его восхищение ее природой, культурой, людьми и традициями, он заражает этим и делает чтение, в моем случае по крайней мере, очень эмоциональным. Возможно, именно поэтому я не испытывала к автору раздражения, хотя предпосылки очень даже были. Во-первых, я не страдаю излишней любовью к природе, я люблю именно вылазки на нее, а жить там круглогодично со всеми прелестями загорода это точно не мое, я люблю мегаполисы, люблю небоскребы и не считаю современный городской ландшафт уродством, наоборот, от того же Нью-Йорка была в полнейшем восторге. Имхо, но если вам так не нравятся современные города, вперед и с песней: собрали чемоданы и переехали в какую-нибудь *опу мира, неиспорченную цивилизацией, которых на нашем шарике еще вполне достаточно. Во-вторых, я терпеть не могу нытье, сама не ною и других слушать не люблю, ну, то есть раз в два-три месяца выслушать жалобы подруги на все и вся это норм, а когда мне из раза в раз льют в уши как страшно жить, а если еще и не самые близкие мне люди, у меня это кроме приступа раздражения ничего больше не вызывает и с такими людьми я стараюсь общение сокращать по максимуму. Тут же автор явно страдает стариковским раньше трава была зеленее, но меня это почему-то не раздражало, как-то я не воспринимала это особо всерьез что ли, да и повторюсь, его любовь к стране все равно перекрывала этот момент, он даже заканчивает в итоге на очень позитивной ноте, перечеркивая большую часть собственного нытья одним очень метким высказыванием.
Пожалуй, основным минусом книги для меня является год ее написания, прошло уже почти 30 лет, а это большой срок, хотелось бы чтобы автор хотя бы в конце добавил новую главу на тему того, поменялось ли что-то в его взглядах на современную Японию. Что-то я начала с минусов, наверное, это проще, потому что о плюсах говорить сложнее, когда все по сути сводится к тому, что мне очень понравилось, я в восторге от книги! Я как будто попала на обширную экскурсию по Японии, побывала в домах разных людей, посетила многие туристические и, что еще интереснее, нетуристические места. Немного не хватало иллюстраций, но телефон с гуглом под боком это исправлял и я с удовольствием добавляла к рассказу автору фото из интернета. За два дня чтения со мной чего только ни приключилось. Я побывала на уроках каллиграфии, икебаны, чайного искусства и даже гончарным делом позанималась. Попробовала проникнуть в суть буддизма и познать дзен, путешествуя по самым большим мандалам мира. Участвовала в арт аукционах и при многомиллионных сделках, заключаемых между американскими и японскими компаниями. С улыбкой слушала о необычных традициях, типа ё*баи. Вот кстати еще чем подкупил меня автор - мне понравился его юмор, его немного и он всегда уместен, это прям очень мне близко, есть чему улыбнуться, но при этом нет ощущения нарочитости или того, что писатель пытается заигрывать с читателем, дабы тот не устал от более серьезных тем. Например, очень понравилась история про японского призрака, сыгравшего автору и его подружке на кото.
Книга произвела на меня очень приятное впечатление, хотя я и опасалась, ориентируясь на название, что она может оказаться скучной или слегка депрессивной, но нет, не тут-то было. Читала с большим удовольствием и с удовольствием же познакомилась бы с более новыми работами автора, а эту, подозреваю, я буду время от времени просто открывать на любой главе и прочитывать по чуть-чуть, когда меня потянет снова посетить эту чудесную страну, которая несмотря на все ее недостатки, остается для меня притягательной и загадочной.
«Если кажется, что что-то существует, то этого нет. Если кажется, что этого не существует, то оно есть». В момент, когда традиционная культура Японии находится на грани исчезновения, она одновременно находится в состоянии кульминации своего цветения.
Япония. Путешествие чужими глазами.
Япония подобна устрице. Устрицы не любят инородные объекты: когда даже малейшая крупица попадает в раковину, устрица находит такое вторжение невыносимым и слой за слоем покрывает ее перламутром, в итоге создавая прекрасную жемчужину. Тем не менее, несмотря на то что жемчужины отличаются по размеру и блеску, они выглядят очень похоже. В процессе покрытия инородного тела перламутром, от его изначальной формы и цвета не остается и следа. Подобным образом Япония покрывает любую культуру, пришедшую из-за границы, превращая ее в японскую жемчужину. Готовая жемчужина представляет собой предмет необычайной красоты – зачастую, как в случае с чайной церемонией, более совершенный, чем изначально – но природа подлинного образца утеряна.
Думаю, что первое, что стоит знать об этой книге, если вы соберетесь ее читать, что это не научный труд, не диссертация или что-то подобное. Это очень личная книга, где на Японию мы смотрим глазами автора, впитывая его чувства, мысли и эмоции, и очень многие моменты будут плотно переплетены с его частной жизнью, переживаниями, да что там говорить, частично эту книгу можно назвать автобиографией, так что тут сразу стоит приготовиться к некоей субъективности. Мне это абсолютно не мешало, наоборот я прочувствовала любовь автора к Японии, его восхищение ее природой, культурой, людьми и традициями, он заражает этим и делает чтение, в моем случае по крайней мере, очень эмоциональным. Возможно, именно поэтому я не испытывала к автору раздражения, хотя предпосылки очень даже были. Во-первых, я не страдаю излишней любовью к природе, я люблю именно вылазки на нее, а жить там круглогодично со всеми прелестями загорода это точно не мое, я люблю мегаполисы, люблю небоскребы и не считаю современный городской ландшафт уродством, наоборот, от того же Нью-Йорка была в полнейшем восторге. Имхо, но если вам так не нравятся современные города, вперед и с песней: собрали чемоданы и переехали в какую-нибудь *опу мира, неиспорченную цивилизацией, которых на нашем шарике еще вполне достаточно. Во-вторых, я терпеть не могу нытье, сама не ною и других слушать не люблю, ну, то есть раз в два-три месяца выслушать жалобы подруги на все и вся это норм, а когда мне из раза в раз льют в уши как страшно жить, а если еще и не самые близкие мне люди, у меня это кроме приступа раздражения ничего больше не вызывает и с такими людьми я стараюсь общение сокращать по максимуму. Тут же автор явно страдает стариковским раньше трава была зеленее, но меня это почему-то не раздражало, как-то я не воспринимала это особо всерьез что ли, да и повторюсь, его любовь к стране все равно перекрывала этот момент, он даже заканчивает в итоге на очень позитивной ноте, перечеркивая большую часть собственного нытья одним очень метким высказыванием.
Пожалуй, основным минусом книги для меня является год ее написания, прошло уже почти 30 лет, а это большой срок, хотелось бы чтобы автор хотя бы в конце добавил новую главу на тему того, поменялось ли что-то в его взглядах на современную Японию. Что-то я начала с минусов, наверное, это проще, потому что о плюсах говорить сложнее, когда все по сути сводится к тому, что мне очень понравилось, я в восторге от книги! Я как будто попала на обширную экскурсию по Японии, побывала в домах разных людей, посетила многие туристические и, что еще интереснее, нетуристические места. Немного не хватало иллюстраций, но телефон с гуглом под боком это исправлял и я с удовольствием добавляла к рассказу автору фото из интернета. За два дня чтения со мной чего только ни приключилось. Я побывала на уроках каллиграфии, икебаны, чайного искусства и даже гончарным делом позанималась. Попробовала проникнуть в суть буддизма и познать дзен, путешествуя по самым большим мандалам мира. Участвовала в арт аукционах и при многомиллионных сделках, заключаемых между американскими и японскими компаниями. С улыбкой слушала о необычных традициях, типа ё*баи. Вот кстати еще чем подкупил меня автор - мне понравился его юмор, его немного и он всегда уместен, это прям очень мне близко, есть чему улыбнуться, но при этом нет ощущения нарочитости или того, что писатель пытается заигрывать с читателем, дабы тот не устал от более серьезных тем. Например, очень понравилась история про японского призрака, сыгравшего автору и его подружке на кото.
Книга произвела на меня очень приятное впечатление, хотя я и опасалась, ориентируясь на название, что она может оказаться скучной или слегка депрессивной, но нет, не тут-то было. Читала с большим удовольствием и с удовольствием же познакомилась бы с более новыми работами автора, а эту, подозреваю, я буду время от времени просто открывать на любой главе и прочитывать по чуть-чуть, когда меня потянет снова посетить эту чудесную страну, которая несмотря на все ее недостатки, остается для меня притягательной и загадочной.
«Если кажется, что что-то существует, то этого нет. Если кажется, что этого не существует, то оно есть». В момент, когда традиционная культура Японии находится на грани исчезновения, она одновременно находится в состоянии кульминации своего цветения.
Продолжаю чтение книг о Японии, написанных неяпонцами, проживающими или некоторое время жившими в этой так привлекательной для меня стране. Правда, в этот раз, разнообразия ради, автор не из России. К тому же, согласно аннотации, его книга популярна и среди японцев. Думаю, это связано с тем, что автор описывает не страну и нацию глазами иностранца, а с глубокой печалью рассказывает о том, какой страна была в прошлом и что потеряла за последнее время, особенно из-за иностранного влияния.
И книга во многом очень личная, ведь автор тоже влюблен в эту страну и хочет чтобы её красота продолжала жить, а не исчезла под гнетом стремления к современности. Так Керр переехав в Японию купил деревенский дом и занимается его восстановлением. Меня зацепила его мысль, что не люди перестали жить в традиционных домах с соломенными крышами, потому что это дорого, а это стало дорого, потому что люди перестали жить в таких домах.
В книге много философских размышлений о том, почему искусство в Японии стало именно таким, о том как японцы изменили для себя заимствованные в Китае традиции, о том, почему в современном мире эти традиции меняются или отмирают. И я с огромным удовольствием впитывала эту информацию и умозаключения. И думаю, еще перечитаю со временем книгу. Да о чем говорить, если закончив книгу, я тут же вернулась и перечитала (переслушала) отдельные главы.
А глава посвященная театру кабуки такая эмоциональная не только потому, что автор оказался очарован его красотой, но и потому, что лично познакомился с некоторыми актерами кабуки и смог посмотреть на это искусство словно бы изнутри.
Алекс Керр начал знакомство с Японией еще в детстве, на два года приехав в страну с отцом-военным. Тогда же он изучал в школе кандзи, которые очаровали его. И поэтому говоря о каллиграфии, он использует свой опыт в этом искусстве, в том числе о том, что "вино отлично сочетается с каллиграфией". Он описывает, как и сам занимался каллиграфией, попивая вино, и рассказывает о купленной ширме, исписанной кандзи и подписанной мастером в изрядном подпитии.
Такое переплетение размышлений о Японии и описания собственного опыта очень подкупает. А еще в книге есть описание городов Японии и их населения, таких как Киото, Нара, Осака. А еще Керр описывает торговые особенности японцев, с которыми столкнулся сам, когда работал на американского магната.
Книгу слушала в исполнении Рустама Османова, который замечательно озвучил авторский рассказ. Интересно, что некоторая скрипучесть голоса может отвратить от голоса, а может казаться приятным дополнением, придающим определенный шарм, как произошло в этот раз. Было очень приятно слушать исполнение книги.
Чуть не забыла рассказать о позабавившей меня традиции, название которой несколько созвучно русскому мату, собственно, и описывающему основу этой традиции. Рассказать о традиции предлагаю самому автору:
Еще одним обычаем, корни которого уходят в далекое прошлое, является yоbai, когда-то очень популярная во всей Японии народная традиция, исчезнувшая везде, кроме нескольких далеких островов и городков, таких, как Ия. Ё*б*а*й, или «ночное подкрадывание», это способ ухаживания молодых мужчин за девушками. Парень прокрадывался в комнату девушки ночью, и если она его не отталкивала, то они спали вместе. Утром, на рассвете, он должен был так же незаметно уйти из дома, и если все проходило удачно, то парень регулярно посещал девушку каждую ночь, пока они не становились семьей. В некоторых городках этой привилегией пользовались так же путешественники, что в отдаленных районах могло быть попыткой увеличить приток свежей крови.
Сегодня большинство японцев скорее всего не знает, что означает ё*б*а*й, и это было едва ли не чудом, что этот обычай еще существовал, когда я поселился в Ия. Он был частой темой для шуток, и крестьяне время от времени спрашивали с хитрыми физиономиями, когда же я начну ночные приключения. Тогда еще ё*б*а*й мне казался местной особенностью, и лишь позже я понял, что в нем было что-то большее, чем мне казалось.
В эпоху Хэйан любовные приключения аристократов, запечатленные в таких произведениях, как «Рассказ о Гендзи», происходили по образцу ё*б*а*й. Аристократы посещали своих любимых только ночью, и должны были оставить их на рассвете. Классическая поэма Ariake no Tsuki (Месяц на рассвете) – это плач расстающихся любовников. Аристократы приняли крестьянский обычай ё*б*а*й, облагородили его и одели в парадный строй в виде элегантной каллиграфии, благовоний и многослойных одежд. Но в своей основе это по прежнему был ё*б*а*й, в котором главным акцентом была ночная тьма.
Книга прочитана в рамках игры "Нон-фикшн 2019" и в группе "Чарующая Азия"
Уходящая натура
Эта книга ни в коем случае не дневник путешественника. Одного из миллионов туристов, любопытствующими глазами обгладавшими уже все доступные исторические достопримечательности, привычно продегустировавших страны с их настоящим и прошлым... Алекс Керр не вторгался в уличной обуви в чужую культуру, и не пытался чуть пожить, в целях проникновения.
Искренняя любовь к стране и печаль о безвозвратно уходящей самобытности - настоящая исповедь человека, который заслужил уважение японцев деликатностью и пониманием.
Его рассказ заставляет взглянуть на загадочную совершенно чуждую страну и традиции совершенно по другому, с большой долей симпатии. Вы уже начинаете понимать разницу между посадками высоких безликих кедров и дикими джунглями склонов; песком и камнями сада, лишённого окружающего парка...Ваши босые ноги предпочтут пройти по темным половицам старого дома, ощущая прохладу и гладкость дерева, неприкрытого татами. И вы поймёте, что тени играют множеством оттенков цвета, а теплые лучи заходящего солнца, отражаются от позолоченных деталей и мягко рассеивают сумрак. Вам станет ясна разница между киноварью и пурпуром. Виноградной лозой и бетоном с пластиком. Вы ностальгически выберете долину Ия, а в Киото молча вдохнете аромат чая, намекающего об уходе...
Для Алекса Керра Япония это нефритовые ложа рек, водопады и каллиграфия, Кабуки и тишина. Для него интуиция и созерцательность важнее логики. Некоторые вещи невозможно объяснить словами, рациональность излишня при созерцании опадающих листьев в осеннем саду или лёгком перезвоне маленьких колокольчиков, покачивающихся на ветерке. Можно быть зрелым самодостаточным и сохранить в себе частицу детской непосредственности, жажду найти и сохранить красоту.
И только танец Кабуки - Касанэ и Ёэмон - может объяснить отчего, при наличии многих интересных мест в мире, автор провел так много времени в этой стране. Рука призрака и понимание что настоящее время – лучшее время быть в Японии.
Собери их всех. Дуэльный зал.
+
Клуб "Белая сова". Книжное таро.
+
Мир аудиокниг. Царь горы.
+
Клуб Чарующая Азия. Полное погружение.
Источник
Если попросить любого иностранца назвать первые же пришедшие в голову ассоциации со словом «Япония», все они гарантированно будут отражены в данной книге. Это и театр кабуки, и искусство икебаны, и чайная церемония, и иероглифика, и синтоизм (и т.д.) Про всё это написано достаточно подробно и не скучно.
Автор переживает, что Япония теряет свой традиционный облик, что всё вокруг покрыто бетоном, увешано проводами и залито ярким светом. Что в Японии практически не найти уголка живой нетронутой природы. Что хотя площадь дома всё ещё сопоставляется с размерами татами, как и площадь земли (цубо равняется 2-м татами), но меняется традиционный дизайн, расширяется использование дорогих материалов, в то время как Япония всегда отличалась способностью создавать сложные конструкции из самого простого природного сырья.
В нашем представлении Япония — высоко технически развитая страна, где люди имеют возможность получать всестороннее развитие и образование. Алекс Керр считает наоборот, что Япония проигрывает во многих областях: «в разработке компьютерных программ, развлечениях, высоком качестве образования, туризме, финансовых услугах, коммуникациях и медицине, т.е. почти во всех областях, которые будут развиваться в XXI веке».
Да и сами японцы описаны в книге довольно противоречиво. Например, автор пишет об отсутствии порядка в японских офисах, о том, что бумаги и коробки там лежат буквально везде. Или о том что с японцами довольно трудно подружиться, они вежливы, но сдержанны. В то же время они охотно помогали автору со строительством дома. Было трудно составить какую-то цельную картину. Хотя, возможно, это и есть черта достоверности — отсутствие определённости и законченности.
нытье. сплошное нытье.
вся книга написана в духе того, что раньше трава была зеленее, а деревья выше.
а сейчас поганый прогресс ставит везде одни бетонные коробки, люди замыкаются в себе, окружающее им не интересно, в общем все плохо.
в тоже время у автора есть также двойные стандарты, например, он искал старинный дом, обязательно без нововведений, но после покупки дома сразу провел в новое жилье канализацию и свет.
и куда же подевалось все желание первозданности?
все в книге передано через призму чувств автора, поэтому при прочтении не покидает ощущение навязчивости.
а еще есть чувство недосказанности, потому что нити повествования могут внезапно оборваться.
так что это не лучшая книга про Японию, тем более от не японца.
а еще постоянные вставки повторяющихся абзацев очень мешают чтению.
Каждый иероглиф несет много смысловых уровней, что делает кандзи чрезвычайно богатыми на коннотации. К примеру, иероглиф «тай» обозначает «мир» или «совершенный баланс». Это имя одной из гексаграмм в «Книге перемен», этим же иероглифом можно назвать священную китайскую гору Тайшань; еще он может значить «Таиланд». В языке каждой страны слова со временем приобретают дополнительные значения, но только в Китае, насколько мне известно, одни и те же слова употребляются на протяжении вот уже трех тысяч лет. Ореолы смыслов вокруг кандзи подобны цветному свечению, окружающему Будду.
Каллиграфия занимала такое высокое положение потому, что, как полагалось, она запечатлевала душу автора. Древняя китайская поговорка гласит: «Каллиграфия – это портрет сердца». Даже обычный рукописный текст может быть «портретом сердца». В каюте яхты моего бывшего работодателя Траммелла Кроу висело несколько любовных писем Наполеона и Жозефины. Ни одна картина не смогла бы передать их бытие так глубоко, как эти рукописи. Но лучше, чем любой карандаш, кисть мягко передает малейшую перемену в давлении и направлении, живо выражая этим душевное состояние художника. Каллиграфия создает непосредственную связь между двумя сознаниями.
Прочнее всего в моей голове, однако, засела другая мысль Дианы: «Знаешь, люди Запада с их развитой индивидуальностью бесконечно интересны как человеческие существа. Но глубина западной культуры сильно ограничена. Японцев же очень сдерживают рамки общества, как человеческие существа они ограничены. Но их культура бесконечно глубока».
Согласно старому китайскому календарю, год делится на двадцать четыре мини-сезона, с названиями типа: «Ясно и светло», «Белые росы», «Великая жара», «Малые холода» и «Пробуждение насекомых». У каждого из них есть своя особенность.
Это может показаться полным смешением, однако я всего лишь следую типичной японской религиозной парадигме: не желая принимать какую-либо одну религию, я присоединился ко всем сразу – буддизму, синтоизму, индуизму. Боги и Будды непрерывно носятся в воздухе Тэммангу, и их теплое дыхание заполняет дом.